Письмо (письменность)

Письмо́ — процесс фиксирования мысли и речи в виде ряда символов, иногда сопровождаемого изображениями с целью передачи своего мнения последователям разделяющим убеждения и стремящимся постичь истинное представление о предмете в конкретной области действительности, а также всё то, что приводит к созданию надписи в целом, и таким же словом именовался (и именуется на почте, как электронной так и бумажной) результат этого процесса в законченном виде, отправленном и/либо полученном . В Западной культуре под письмом чаще всего понимается только представление языка в текстовом виде с помощью набора знаков или символов (известных как письменность). При письме могут использоваться абстрактные символы, которые отображают фонетические элементы речи, как, например, в индоевропейских языках, либо могут использоваться упрощённые изображения объектов и понятий, как в восточноазиатской и древнеегипетской пиктографических письменных формах. Тем не менее, они отличаются от иллюстраций, таких как наскальные рисунки и живопись, а также от несимвольных способов хранения речи на нетекстовых носителях информации, например, на магнитных аудиокассетах.

Изучением письма как особой знаковой системы занимаются такие дисциплины, как грамматология, эпиграфика и палеография.

Письмо является расширением человеческого языка во времени и пространстве. Чаще всего письмо возникало в результате политической экспансии древних культур, которые нуждались в надёжных средствах передачи информации, поддержании финансовой отчетности, сохранении исторической памяти и аналогичной деятельности. В IV тысячелетии до нашей эры сложность торговых отношений и административного управления переросли возможности человеческой памяти, и письмо стало более надёжным способом учёта и представления взаимодействий на постоянной основе. Как в Месоамерике, так и в Древнем Египте письмо развивалось через календари и политическую необходимость записи общественных и природных событий.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Для понимания природы знака первостепенное значение имеет выделение особых социальных ситуаций (так называемых знаковых), в которых происходит его использование. Подобные ситуации неразрывно связаны со становлением речи (языка) и мышления. Собственно, сама речь становится возможной из-за употребления особых лингвистических знаков (фонем, иероглифов, графем, букв и др.). Известно, что первыми «изображенными словами» (т. е. выполняли такую функцию) были простые рисунки. Причем эти рисунки (или как теперь их называют пиктограммы) представляли только то, что было нарисовано. Например, рисунок солнца обозначал только солнце и ничего больше. Но постепенно пиктограммы превращались в идеограммы – рисунки, которые обозначали не только то, что было изображено, но и некоторые простые идеи, с этим рисунком связанные. Все древние системы письма (клинопись и иероглифы) возникли из пиктограмм, но значительно отошли от первоначальных изображений. И хотя вербальные знаковые системы – языки – становятся универсальным средством взаимодействия людей, но и невербальные знаки (и не только рисунки) сохранили свою важную коммуникативную функцию и до наших дней.

М. С. Андрианов, Невербальная коммуникация, 2007

Эпоха квадратного письма сверх того характеризуется еще тяжелой для нас манерой письма сплошного (scriptio continua), не отделяя слова от слова. Отсюда тоже огромное количество разных делений сплошной вереницы букв на слова, разных чтений и пониманий. Верными свидетелями всякого рода разночтений и вообще естественной изменчивости и текучести рукописного древнееврейского текста являются для нас древние переводы его на другие языки, начиная с греческого в III-II вв. до Р. Х. Придуманные раввинами позднее и установившиеся только в VI и VII вв. по Р. Х. две системы вокализации, то есть обозначения гласных букв особыми надстрочными значками, при сопоставлении ныне принятого вокализованного текста с древними переводами (греческим, сирским и иеронимовским латинским) наглядно показывают, что многие слова прежде разно вокализовались при чтении, то есть разно произносились и разно понимались.

А. В. Карташев, Ветхозаветная библейская критика, 1944

Такова вкратце история возникновения и развития искусства письма в греческих государствах. Сейчас нельзя с уверенностью сказать, был ли принцип фонетического письма, введенный в употребление Кадмом, завезен из Египта или другой страны восточного побережья Средиземного моря. Ранее никто не предполагал, что родина фонетического письма – Египет, так как надписи на древних монументах этой страны по внешнему виду похожи на символические иероглифы. В наше время было совершено важное открытие, которое позволило установить, что большая часть этих иероглифов, по сути, фонетические символы, а ученые всего мира, столько лет пытавшиеся установить символическое значение этих иероглифов, шли по ложному пути. Хотя начертания букв почти полностью представлены изображениями растений, животных или других предметов, но эти знаки не носят символического характера, а представляют собой обозначения звуков, складывающихся в слова. Таким образом, эти буквы по своей природе почти полностью совпадали с алфавитом Кадма, хотя были отличны по начертанию.

Джекоб Эббот, Ромул. Основатель Вечного города, 2004

Орфография и язык. Анализ графики и палеографии показал, что если «дощечка» подлинна, то ее следует датировать периодом до того времени, когда основным алфавитом у славян стала кириллица, т. е. периодом до X в. В этот период предкам всех славянских языков (вопроса о конечной стадии общеславянского языка мы намеренно здесь не касаемся) были свойственны открытые слоги, носовые гласные, особые фонемы ?, ъ, ъ и другие черты фонетики и морфологии, позднее исчезнувшие или изменившиеся в отдельных славянских языках. Орфография «дощечки» не позволяет выявить судьбу этимологических редуцированных, так как для нее характерен пропуск букв, обозначавших гласные звуки вообще, а не только редуцированные в том или ином положении (это позволяет сблизить письмо «дощечки» с семитскими системами письма). Лишь написания вўждўj – IX строка и дў – IX строка с буквой ў (т. е. ъ) на месте этимологического о, если они интерпретированы нами правильно, указывают на близость звуков ъ и о, что для IX–X вв. нереально.

Сборник статей, Влесова книга. Троянский конь норманнизма, 2013

Изучая материал, Эванс установил несколько важных особенностей: таблички содержали списки, перечни или отчеты, на них четко прослеживалась нумерация. Некоторые знаки были идеограммами (картинками, обозначающими предметы), другие более походили на слоговое письмо. Последний факт Эванс установил, заметив, что некоторые группы знаков отделялись от других вертикальными черточками, таким образом, казалось, что каждая группа представляет собой слово из нескольких слогов.

Уильям Тейлор, Микенцы. Подданные царя Миноса, 2003

Алфавитное письмо это стандартизированный набор простых символов – букв, обозначающих одну или несколько фонем. Это письмо, отражая живую фонетическую, активную речь, более подвижно. «Главная», важнейшая алфавитная письменность – финикийско-греко-латинская.

Коллектив авторов, Западно-Восточный экран. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 12–14 апреля 2017 года, 2017

Морфология основывается на системе «корней», большинство которых состоит из трех согласных. Основное значение слова выражено этими тремя согласными, а добавление гласных, а также приставок, инфиксов и суффиксов из согласных определяет точный смысл и функцию слова. Например, три согласных k-t-b образуют корень, основное значение которого – «письмо, писание». Корень сам по себе является грамматической абстракцией. Слова в обычной речи формируются добавлением гласных, приставок, инфиксов и суффиксов. Так, в арабском ка-taba означает «он написал», katab-ta — «ты написал», kātib — «писатель», kitāb — «книга», ma-ktab — «место, где пишут», то есть «школа», и т. д. Словари семитских языков составляются не по словам, как в европейских языках, а по корням. И слово maktab следует искать не на букву m, а в разделе, где указан корень слова – k-t-b.

Москати Сабатино, Древние семитские цивилизации, 1949

6) В морфологическом отношении отметим частое написание предлогов и предложных частиц слитно с последующим именем, ср. в таблице передачу выражений – «с кладью», «по голому», «по лесу». Эта черта, обычная и у русских учеников, в письме татар находит поддержку в том, что в татарском языке категория предлогов отсутствует, заменяясь послелогами. Аналогичное явление наблюдается и по отношению к написанию союзов. Из других явлений укажу на случаи ошибочного «морфологического переразложения», происходящие от непонимания морфологического состава слов, например, написание «с тиному» (9 е; ср. и другие написания того же слова); в другом диктованном тексте («Две бочки») встречаем в одной из тетрадей такие написания, как «с качнесется» (= вскачь несется), «поля завни» (польза в ней), т. е. случаи переразложения не внутри слова, а между словами предложения. Конечно, здесь в широкой мере проявляется степень индивидуальной подготовленности учеников в области русского языка.

Коллектив авторов, Проблемы изучения билингвизма: книга для чтения, 2014

Все это рождается из рисуночной письменности. А затем, примерно в IX–VIII столетиях до нашей эры происходит длительная трансформация. Проводится систематизация. Было создано определенное количество звуков, и не было необходимости рисовать. Поэтому знак, изображающий голову быка, постепенно перешел в букву «а», изображение верблюда – в букву «г», и так далее. Впоследствии финикийская письменность стала основой для греческого письма: его западногреческий вариант стал латиницей, восточногреческий стал основой нашей кириллицы. И произошло великое отделение конкретного предмета от неконкретного образа.

Коллектив авторов, Эстетика звука на экране и в книге. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 12–14 апреля 2016 года, 2016

Ударение относится к сфере устной речи и на письме в русском языке обычно не обозначается. Знак ударения в редких случаях ставится на письме для различения одинаково пишущихся слов и форм, например: пОзднее и позднЕе, Уже и ужЕ.

Серегина Д. А., Формирование речевой культуры младших школьников в условиях воздействия СМИ, 2013

Научные интересы М. И. Матусевич лежали в области общей фонетики, фонетики русского и французского языков. Одной из первых её печатных работ был «Терминологический справочник по фонетике» (1934). Основные положения общефонетической теории, опирающиеся на идеи Л. В. Щербы, изложены М. И. Матусевич в учебном пособии «Введение в общую фонетику», которое выдержало три издания (1-е в 1941 г.[9], 3-е в 1959 г.) и на протяжении нескольких десятилетий было настольной книгой многих лингвистов. В этой книге в простой и ясной форме разъясняются главнейшие положения общей фонетики. Основное внимание обращено на классификацию и описание звуков речи. М. И. Матусевич показывает, что построение классификационных таблиц гласных и согласных вытекает из основных артикуляторных различий между этими типами звуков; подчёркивает необходимость при классификации согласных учитывать прежде всего активный действующий орган. Такой подход, в отличие от широко распространённого – с указанием места артикуляции, позволяет создать действительно универсальную и вполне последовательную классификацию согласных. На многочисленных схемах показана артикуляция описанных в книге гласных и согласных, для всех них приводятся примеры из разных языков мира. Уделено внимание и соотношению звучания и письма (для языков со звуковой письменностью); определены понятия алфавита, графики и орфографии, на материале разных языков кратко проанализированы основные принципы орфографии.

Сборник, Памяти Маргариты Ивановны Матусевич (1895-1979). К 120-летию со дня рождения, 2017

Графика – это раздел науки о письме, который определяет знаки, используемые в данной системе письма, и способы обозначения на письме звуковых единиц. По сути, графика – это письменность, а письменность – это совокупность письменных средств (букв, графем, знаков препинания и т. п.) языка.

Суданов Георгий, Русский язык на пальцах, 2017

Столь странные свойства и языка, и письма китайского представляют иностранцу их изучение очень трудным, но сия трудность скоро и легко уравнивается при внимательном рассматривании состава их. В китайском языке есть умственное изменение, которое оттеняет в нем качества, действие, состояние, взаимное отношение предметов и связь суждений и таким образом вполне заменяет употребляемое для сего во всех других языках словоизменение в окончаниях по склонениям и спряжениям, по родам и числам. Умственное изменение в китайских звуках заключается в изменении самого смысла их и есть двоякое: словопроизводное, определяющее разряды слов, и грамматическое, которое показывает изменение в окончаниях сообразно словосочинению того языка, на который делается переложение с китайского. Словопроизводное изменение состоит в том, что одно и то же слово принимает качества разных частей речи по одному отношению к месту, которое занимает оно в связи с прочими словами, составляющими речь. По правилам же грамматического изменения имена существительные и прилагательные умственно изменяются в окончаниях соответственно своему значению в речи и тем словам, с которыми они в связи; таким же образом и глаголы изменяются в окончании сообразно обстоятельствам речи. Вместе с китайскими звуками и таким же точно образом изменяются и условные знаки – неизменяемые в начертании.

Бичурин Н. Я., Неизвестный Китай. Записки первого русского китаеведа, 2016

Из всех достижений человеческого гения, как в искусстве, так и в науке, расшифровку неизвестных языков можно назвать наиболее совершенным и вместе с тем наименее признанным мастерством. Чтобы это понять, следует всего лишь взглянуть на табличку с надписью на каком-нибудь из языков Месопотамии – шумерском, вавилонском или хеттском. Человек, не обладающий специальными знаниями, не сможет даже определить, алфавитное ли это письмо, слоговое или пиктографическое. Кроме того, неясно, как читать текст – слева направо, справа налево или сверху вниз. Где начинается и где заканчивается слово? А если перейти от загадочных письменных знаков к самому языку, то перед исследователем встают сложнейшие проблемы определения словаря и грамматики.

Веллард Джеймс, Вавилоняне. Жители города Чудес, 1972

Но больше всего язык пострадал в начале 20-го века, когда к власти пришли большевики. Орфографическая реформа 1918 года ввела в обиход новые буквы, а от множества старых решено было просто избавиться. По сути древнеславянская азбука была варварски изуродована. Вместо древних, несущих исцеление и исполнение желаний «Аз», «Буки», «Веди» пришли «а», «бэ», «вэ», которые могут лишь передавать на письме определенные звуки. Кстати, старинный способ обучения грамоте всегда предполагал заучивание полного звучания буквы, а это, как вы понимаете, совершенно не случайно. Например, возьмем хотя бы название буквы «д» – она называлась «Добро». А буква «п» продолжала носить древнее название «Покой». Понятно, что многократное повторение таких слов при заучивании алфавита давало положительный эффект!

Тихонов Евгений, Слова-лекари на деньги! Как привлечь богатство в свою жизнь, 2017

В моей книге будут часто упоминаться различные китайские имена и термины. Китайским словам соответствует фонетическое письмо, которое транскрибируется латинским алфавитом двумя способами: по системе Уэйда – Джайлса, использовавшейся преимущественно до 1980-х годов, и по официально принятой в Китайской Народной Республике в 1979 году системе транскрипции «пинъинь», все чаще используемой в публикациях на Западе и в других азиатских странах.

Киссинджер Генри, О Китае, 2011

И эта сторона устной речи продолжает быть недостаточно изученной: «cравнительно очень мало известно о мелодике устной речи, т. е. тех компонентах ее звучания, которые не могут быть непосредственно репродуцированы в выработанной письменной традицией форме записи. Таким образом, звучание устной речи фактически предстает как звуковая корреляция письма»[7].

Коллектив авторов, Незабытые голоса России. Звучат голоса отечественных филологов. Выпуск 1, 2009

С развитием фонетического письма письменность резко упростилась. В давнем семитском алфавите во 2-м тысячелетии до н. э. было всего около тридцати знаков. Ими обозначались согласные звуки, а также некоторые гласные и слоги. Упрощение письма стимулировало развитие криптологии и шифровального дела.

Гребенников В. В., Криптология и секретная связь. Сделано в СССР, 2017

На морфологическом уровне основу выразительности составляют стилистически окрашенные формы (например, 1) разговорные варианты именных и глагольных форм создают живую атмосферу непринужденного общения, ср.: а) Не поленитесь и напишите ему письмо, б) Прихожу домой, беру газету в руки и читаю: «В школе 135 состоится вечер выпускников». Это же моя родная школа. Ох и обрадовался я!; 2) собирательное значение имеет форма единственного числа существительных, ср.: Копейка рубль бережёт (поговорка); 3) во множественном числе существительные употребляются для обозначения интенсивности явления, его повторяемости, ср.: Как провожают пароходы? /Совсем не так, как поезда. /Морские медленные воды – не то что рельсы в два ряда (Ваншенкин); 4) использование междометий и звукоподражательных слов, ср.: Вот ближе! Скачут… и на двор //Евгений! «Ах!» – и легче тени //Татьяна прыг в другие сени (Пушкин)).

Кобякова Т. И., Стилистика русского языка и культура речи (сфера профессиональной коммуникации), 2013

До бесконечности расширилась и материальная основа современного литературного языка – массив образцовых текстов, отработанное до совершенства письмо, наличие общепринятой нормы, – все это постепенно складывалось на протяжении последних столетий. Изменение «стиля жизни» вызвало неизбежные изменения и в стилистических, и в функциональных распределениях языка, увеличило меру его литературности, потому что расширение социальной базы носителей литературного языка как параллельного процесса потребовало и некоторой демократизации нормы. Начавшись как священный язык для избранных, в последовательных своих преобразованиях литературный язык дошел до современной стадии; достаточно развитый, одновременно в основе своей он демократичен: каждый может его изучить, но изучать его все-таки следует. В том именно и состоит внешний признак литературного языка, что его необходимо изучать, по мере овладения им включаясь в современный социальный и культурный процесс. Верно и обратное: если даже русский человек изучает русский язык – это язык литературный.

Колесов В. В., «Жизнь происходит от слова…», 2015

Фонетическая сторона речи немыслима без понятия звука. А если возникает разговор о звуках, необходимо поговорить о транскрипции английского языка. Не стоит на начальном этапе уделять интенсивное внимание транскрипционным символам. Ребенку трудно переключаться с буквенных символов на транскрипционные. Это может привести к трудностям при чтении и письме. Родителю достаточно овладеть значками транскрипции и стараться правильно имитировать звуки. Если возникают сомнения, воспользуйтесь преимуществами интернет-словарей, которые позволяют легко прослушать слово и повторить его за англоговорящим диктором.

Селянцева Н. В., Как научить ребенка английскому языку. Справочник для родителей, 2017

Графические упражнения, предполагающие изображение письменных букв по точкам, не следует рассматривать как обучение письму. Это – пропедевтика. Именно форма письменных букв дает возможность наиболее эффективно подготовить ребенка к письму (соединить в единый комплекс зрительно-двигательные операции).

Варенцова Н. С., Обучение дошкольников грамоте. Для занятий с детьми 3-7 лет, 2009

Паралингвистические явления представляют собой побочный продукт коммуникации и, в отличие от собственно языковых высказываний, обычно не строятся говорящим сознательно, однако они воспринимаются и интерпретируются участниками общения. Различаются обязательные и факультативные паралингвистические явления: к первым относится окраска голоса, темп речи, манера письма и т. д., ко вторым – звуки типа кашля, рыданий, причмокиваний, а также жестовые сопровождения речи. Будучи бессознательными, эти явления могут сознательно имитироваться (с целью выразить то или иное душевное состояние или – в случае письменной коммуникации – имитировать чужой почерк). Актерская имитация паралингвистических феноменов может быть реалистической или стилизованной (условной). В этом плане ярким примером выступают различные школы и основанные им учения выразительности жестов и мимики в танцах и театрах народов Востока.

Махлина С. Т., Лекции по семиотике культуры и лингвистике, 2010

Между тем слова любого языка образуются не в виде свободного или случайного набора звуков и столь же случайного привязывания их к обозначаемым объектам. Существует общая закономерность, обусловленная природной структурой энергетического поля Вселенной. На таком понимании глубинных законов Космоса настаивал великий русский ученый и мыслитель Константин Эдуардович Циолковский (1857–1935). Согласно данной концепции, в самой природе содержатся информационные матрицы с единой смысловой структурой, что в конечном счете и реализуется в словах и понятиях[15]. Смысл не зависит от языка (и соответственно – от системы письма, звукового или знаково-графического выражения); напротив, любой язык целиком и полностью зависит от смысла.

Демин В. Н., Русь нордическая, 2005

Марр был убежден, что язык дифференцирует смыслы, которые существуют до и помимо языка и которые, строго говоря, безразличны к тому, как они дифференцируются – за счет речи, письма или чего-то еще. Такое «еще» Марр, как известно, находил в явлении, которое можно было бы назвать мистическим, если бы оно не декларировалось с опорой на марксизм. Это так называемый «ручной язык» – понятие, которое является ключевым для генетической (или, как называл ее сам Марр, «яфетической») теории языка113. Стоит оценить новизну этого понятия в идеологической и научной ситуации 1920 – 1930-х годов. С одной стороны, понятие «ручного языка» поддерживало ставшее к тому времени уже хрестоматийным положение Маркса и Энгельса о роли руки в эволюции человека, а с другой – решало (или, точнее, снимало) одну из основных методологических проблем исторической и теоретической лингвистики – проблему, связанную с дуализмом «устности» и «письменности». Генетически, а значит, и по своей сути (аb origine) язык представал в теории Марра как единство мышления, письма и труда. В современных терминах можно было бы сказать, что Марр понимал язык примерно так, как Джон Остин понимал перформатив: язык не называет, язык делает.

Богданов К. А., Vox populi. Фольклорные жанры советской культуры, -1