Невод

Не́вод — крупное сетное отцеживающее орудие лова, состоящее из сетного полотна и канатов, применяющееся для ловли рыбы в больших количествах в речном, озёрном, прибрежном и морском (океаническом) рыболовстве. Принцип лова большинства неводов основан на обмётывании скоплений рыбы и вытягивании сети с уловом на берег или на борт судна. Основное отличие невода от объячеивающих орудий лова, например, жаберной сети, состоит в том, что невод — это подвижное орудие лова и мелкая ячея невода предназначена для процеживания сквозь неё воды при выборке, а не для запутывания (объячеивания) в ней рыбы жаберными крышками. При выборке невода пойманная рыба остаётся на сетном полотне или скатывается в специальный мешок в средней части невода — мотню, или куток.

По способу лова невода разделяют на четыре типа — закидные невода, обкидные невода, донные невода и ставные невода — наиболее разнообразная группа, которую относят к особому типу стационарных прибрежных орудий лова — ловушкам. По месту лова различают невода речные, озёрные и морские.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Рыболовная снасть бредень известна в Прикамье почти повсеместно. Его обычно характеризуют как небольшой невод с кошелем и крыльями. Он использовался чаще всего для ловли мелкой рыбы. Особенно популярно применение этой снасти было в южных районах Пермского Прикамья на небольших реках – Танып, Буй, Тулва. В Куединском районе, например, бредень тянули два человека, находясь в реке. Один или несколько человек поднимались вверх по течению и, ударяя палками по воде, гнали рыбу в бредень. В других случаях его тянули на лодках. Бредень известен в Пермском Прикамье под разными терминами: полог, неводок, недотка, бредник. Недоткой ловили рыбу в Пермском Прикамье почти на всех реках, от северной Вишеры до южного Сарса. На Вишере такая снасть называлась также вандышный невод, вандышеловник. Недотка обычно была небольшой, её концы крепились на два шеста, за которые сеть тянули в воде два рыбака. Для изготовления снасти в разных традициях использовали редкий холст, иногда совмещали редкий холст и мелкое сетчатое полотно, либо полностью выполняли недотку из сетки: «Вандышный невод, тоже с ниток, а некоторыес мешков делают…»; «Полог для вандышей делали из мешковины, а матка вязаная с ячеёй…» (д. Акчим). Ловлей недотками занимались не только мужчины, но и женщины и дети. А в некоторых северных районах ловля этой снастью была исключительно женским занятием.

А. В. Черных, Рыболовный словарь Прикамья, 2013

Для ловли снетков употребляется в это время большой невод (запас), состоящий, как всегда, из двух крыльев и мотни (матки), только эти части невода имеют более частые ячеи, чем для ловли другой рыбы.

Леонид Сабанеев, Исконно русская рыбалка: Жизнь и ловля пресноводных рыб, 2007

Лет двадцать-двадцать пять назад в прибрежных водах Прибалтики был весьма распространен лов не ставными, а обычными неводами, отцеживающими. Снасти использовались длинные, до километра и более длиной, заводимые в воду с большого катера, и лососи составляли лишь небольшую часть добычи, попадаясь в лучшем случае по пять-шесть штук за тоню – главным уловом были лещи, судаки и другие рыбы, обычные на опресненном взморье. Наиболее удачным для поимки лосося считалось время сразу после стихшего шторма, взмутившего воду – в прозрачной воде лососи легко уходят из медленно ползущего невода, к тому же шторм вымывает из песка прибрежной зоны всевозможных личинок, мелких беспозвоночных и т. д., привлекающих мелкую рыбу, за которой охотятся лососи. Ловля эта производилась не промысловиками – браконьерами в погонах, в погранзонах и полосах отчуждения Минобороны. Лещи с судаками отправлялись в солдатские столовые, семга – на начальственные столы.

Антон Шаганов, Лососи. Все способы ловли, 2010

Рыболовный завод составляют: помещение для рабочих, магазин продовольственных и других необходимых для них запасов, амбар для соли, комяги, или солила, устроенные в виде больших закромов, рыболовные снасти и приборы, как-то: для открытых вод – невода, волокуши и кармаки; для гирл, устьев и вообще малых и тесных вод – сети, вентери, сандови и разных родов самоловы; сверх того, для зимних подледных тоней – топоры, ломы, багры, бузлуки – подвязные подковы к сапогам для твердой ходьбы по льду. Производство рыбной ловли посредством показанных снастей общеизвестно. Мы скажем несколько слов о тех только рыболовных способах, которые не везде известны, или которых употребление не слишком обширно. Вот, например, способ, составляющий скорее удальство охотника, чем работу промышленника, и подходящий к тем способам, какими китов ловят.

П. П. Короленко, Черноморские казаки (сборник)

С острогой, как и с луком, охотились ночью при свете костра, разложенного на берегу, или берестяного факела, установленного на носу лодки. Такой способ добычи рыбы назывался лучением. Так ловили тайменя, сига, хариуса, язя. С появлением огнестрельного оружия рыбу стали бить из ружья. Широкое распространение у коренных таежных народов имели также рыболовные снасти, заимствованные у русских: сети, неводы, морды – своеобразные ловушки, сплетенные из ивовых прутьев.

Сборник статей, Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона, 2006

Издревле на Руси ловили семгу неводами, заборами и ставными сетями. Но вы должны знать, что невода, заборы, ставные сети, поезда, плавни, масельги являются промысловыми снастями и для любительского рыболовства запрещены. Значит, эти снасти мы даже не будем описывать, чтобы лишний раз вас не искушать.

Е. О. Мурадова, Особенности ловли рыб семейства лососевых, 2013

Для крупного лова индейцы искусно сооружали плотины, запруды, искусственные мели; они также мастерски изготовляли загоны для рыбы из тростника и ивовых прутьев. Попавшую в ловушку рыбу поражали копьями, дубинками и стрелами, а также вылавливали при помощи корзин. Использовался кошельковый невод, сплетенный из вьющихся растений; требовалось много людей, чтобы ловить рыбу таким способом. Некоторые племена юго-востока использовали особое растение, которое было неядовитым, но оказывало на рыбу наркотическое воздействие; корни растения бросали в воду, чтобы «усыпить» рыбу.

Д. М. Уайт, Индейцы Северной Америки. Быт, религия, культура, -1

Третий вид составляют обыкновенные шестивершковые омули, идущие в августе в Селенгу, а в сентябре в Прорву близ Посольского монастыря. Последние еще называются котцовыми, потому что ловят их не неводами, а перегородками, из коих верхняя бывает глухая, а нижняя с узкими отверстиями внутрь. Лов Селенгинских омулей был велик в сравнении с котцовым, но с недавнего времени много уменьшился против прежнего. Такие же омули, и в одно время с ловом Селенгинским, еще входят в реки Баргузин и Верхнюю Ангару, и также в большом количестве, но по отдаленности сих мест и неудобности плавания к ним, долго не пользовались ими. Ныне лов омулей в устьях помянутых рек равняется Селенгинскому.

Н. Я. Бичурин, Отрывки из путешествия по Сибири, 1841

Еще менее известная, но еще более интересная зимняя насадка – мормыш, бокоплав, или горбунчик, небольшой рачок сероватого или рыжеватого цвета, плавающий боком и согнувшись, откуда и произошли его названия. Различные виды мормыша живут главным образом в озерах Северной России и Западной Сибири, но один из них встречается практически повсеместно. Мормыш любит холодную воду, и летом его почти не видно. Он забивается под плавающие предметы и листья водных растений, которыми зарастают берега озер и рек. Рыба в теплое время года поедает его очень неохотно, поэтому количество рачка очень велико. При отсутствии плавучих растений и других укрытий мормыша очень мало. К середине зимы, когда вода обогащается газами, источником которых является ил, мормыши начинают выходить из своих укрытий, усеивают нижнюю поверхность льда и служат почти единственной зимней пищей для всех озерных рыб, кроме карася и линя, зарывшихся в ил. Исконная методика добычи мормыша заключается в использовании льняных или ржаных снопов, куда они охотно забиваются. Еще удобнее ловить их решетом, спуская его в прорубь на веревочках, к которым привязан пучок соломы или луба, натертый мукой. Мормыши, наевшись муки, падают в решето. В большом количестве ловят его через проруби, сгребая с нижней поверхности льда длинными узкими ящиками, прикрепленными к палке. Еще больше попадает мормышей в мотню большого зимнего невода. Хранят его в прохладных местах, предварительно завернув во влажную тряпку. Так он может прожить до двух недель.

А. А. Беляченко, Всё о зимней рыбалке, 2013

При ловле отцеживающими орудиями – неводами и бреднями – налим встречается в уловах уже гораздо чаще, особенно если ловля происходит ночью. Впрочем, при ловле бреднем в омутках узких речушек и днем велика вероятность встречи с усатым хищником, – если ловцы переворачивают все попавшиеся на пути подводные камни и шумно выгоняют рыбу из-под подмытых берегов, из свисающих в воду корней деревьев и из прочих убежищ.

Антон Шаганов, Налим. Все способы ловли, 2009

Смотря по величине, а также времени года, окунь держится в более или менее глубоких местах реки или озера. Летом мелкие и средние выбирают своим местопребыванием заводи, курьи, поросшие водяными растениями (лопухами, горошницей – Potamogeton, камышом и тростником), которые служат им также засадой при ловле мелкой рыбешки, и вообще держатся на большой глубине, но осенью выходят на более открытые места. Крупные же окуни постоянно живут на глубине – в омутах, ямах – и выходят оттуда только по утрам и под вечер. В теплое время года окуни обыкновенно замечаются небольшими стайками, в несколько десятков, редко сотен штук, и то мелких, годовалых, но весной, перед нерестом и особенно в конце осени, они собираются в огромные стаи, которые состоят из рыб одинакового возраста и бывают тем многочисленнее, чем они мельче, так что самые большие стаи бывают осенью и состоят из сеголетков и полуторагодовалых окуней. Судя по тому, что они ловятся в большом количестве почти всю зиму неводами и на удочку, надо полагать, что эти стаи разделяются на меньшие только ранней весной. Вообще окунь – рыба оседлая, никогда не совершает дальних странствований, даже перед нерестом, и нередко, как, например, в прудах и озерах, живет круглый год в одном и том же месте.

Л. П. Сабанеев, Жизнь и ловля пресноводных рыб, 1911

Но сырьевая база с каждым годом становится все более ограниченной, промысловые усилия на единицу вылова значительно растут, что повышает цену продукции, видовой, массовый и размерный ассортимент рыбы ухудшается. Поэтому осваиваются новые места и способы лова, на больших глубинах кошельковым неводом, на материковом склоне и подняти– ях океанического дна. Потенциальные возможности этих регионов оцениваются в миллионы тонн морепродуктов.

Б. Т. Репников, Товароведение и биохимия рыбных товаров, -1

Мотобот шел по широкому кругу. Стена кошелькового невода опускалась в воду на глубину около тридцати метров, окружая косяк рыбы. Действовать приходилось быстро. Спугнешь косяк – тот уйдет раньше, чем замкнется круг.

С. И. Зверев, Спасите наши души!, 2014

Лучшее время для пересадки судака – осень, сентябрь и октябрь; весной ловить его труднее, и, кроме того, он в это время хлипче. О летней перевозке нечего и думать, а зимняя возможна только в оттепели. В большинстве случаев судаки из садков не годятся для пересадки и лучше перевозить свежепойманных, причем из невода вынимают их с большой осторожностью и немедля кладут в бочки, не более одной меры мелких и ?-½ меры крупных. Бочку наполняют до краев, чтобы вода не приводилась в очень сильное движение и чтобы рыбы не могли поранить друг друга своими колючими спинными плавниками. Во время перевозки воду необходимо менять через каждые 2–3 часа и менять тоже умеючи, так как нельзя выпускать всю воду и сразу заменять ее первой попавшейся. Самое лучше – поручать перевозку самим рыбакам-неводчикам с уговором платить высокую цену только за судаков темного цвета, так как побелевший, бледный судак далеко не всегда может выходиться. Всего практичнее выбирать для пересадки экземпляры от 1 до 2 фунтов, так как более мелкие могут быть истреблены щуками, а крупные очень дороги и труднее перевозятся. Кроме того, необходимо иметь в виду, как и при всякой пересадке, что количество пересаживаемых экземпляров должно соответствовать величине бассейна, так как десяток рыб в большом пруде рискуют не найти друг друга во время нереста. Количество это определить трудно, но оно не должно быть менее 20 штук на десятину.

Л. П. Сабанеев, Жизнь и ловля пресноводных рыб, 2014

Время близилось к полудню. Солнце пригревало так усердно своими горячими лучами, что мне захотелось поосвежиться в озере, светлая прозрачная вода которого так и тянула выкупаться. Раздевшись, я бросился в воду; у самого берега глубина озера оказалась чрезвычайная: опустившись, я не мог достать дна; берега сходили в воду не только отвесной стеной, но еще имели под себя подмоины, или, как называют рыбаки, пазухи, куда удобно укрыться рыбе при ловле ее неводом и вообще всякими сетями. Мне не раз случалось видеть в окрестностях Шексны небольшие с подобными свойствами озерины. В них всегда было множество рыбы, которую из этих бездонных котлов, с глубокими рытвинами, далеко уходящими под берега, невозможно добыть никакими снастями, кроме единственной, самой ничтожной между рыболовными принадлежностями, – это удочки. И здесь, купаясь в водах неизвестного мне озера, приютившегося в пустынной местности на склоне уральских отрогов, я искренне пожалел, что в моем ягдташе не было в запасе этого скромного рыболовного снаряда. Невзирая на мое бултыханье в воде, рыба то и дело плавилась во всех местах озера, даже около самого меня. Часто, при сильном всплеске, дробно рассыпалась мелкая рыбешка в разные стороны, по чему можно было безошибочно судить, что эти щуки или окуни гонялись за добычею. «Жерлицы бы пустить на колодках, животные крюки поставить бы, – мелькало у меня на мыслях, – не остаться ли на устье Щугора на суточки для потехи, прийти сюда с Павлом Дмитриевичем и попытать счастья; ужо поговорю с ним, – размышлял я, – может, и согласится».

Ф. А. Арсеньев, Щугор, 1895