Митрополия

Митропо́лия (греч. μητρόπολις) — епископская кафедра, а также территория или город, возглавляемые митрополитом. Исторически, митрополией назывались разные образования: первоначально так называли город, бывший центром епархии; затем — епископскую кафедру, имеющую в своём подчинении несколько епископий. Впоследствии, в частности в Русской церкви (со времени учреждения патриаршества и до начала XXI века), митрополией называли также епархию, возглавляемую митрополитом, но не имеющую подчинённых епископий. Аналогичная ситауция сохраняется в Элладской православной церкви, где де-факто все правящие архиереи (кроме предстоятеля) имеют титул митрополита и возглавляют «митрополии».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В письме Константинопольскому Патриарху от 25 марта митрополит Евлогий приветствовал создание Пражской архиепископии, но просил предоставить управляемым им в Чехословакии русским храмам статус подворий (метохов) Московского Патриархата. Однако в ответном письме Патриарх Мелетий от 27 апреля 1923 г. ответил отказом, по его мнению, русские эмигранты в Чехословакии должны были подчиниться архиепископу Савватию, кроме того, ставился вопрос о законности полномочий митрополита Евлогия: «Ваша епископская власть, поскольку она распространена за границей, не устоит, будучи исследована в соответствии во святыми канонами. Поскольку территория Европы, находящаяся за пределами автокефальных Церквей, границы которых были установлены при их создании, состоит в подчинении Константинопольского Патриаршего Престола в соответствии с 28 правилом IV Собора, поэтому была создана св. митрополия Фиатирская и Экзархат Западной и Средней Европы с центром в Лондоне, и ныне в ней поставлен канонический архиерей – преосвященный митрополит Фиатирский Герман. Поэтому необходимо вполне определенно признать, сколь важна каноническая необходимость и как велика польза во всех отношениях вообще и в частности, чтобы все отдельные национальные общины в Европе согласовали с этим свое собственное церковное руководство».[85]

М. В. Шкаровский, Константинопольский Патриархат и Русская Православная Церковь в первой половине XX века, 2014

После перенесения кафедры из Сан-Франциско в Нью-Йорк и образования многонациональной епархии Северной Америки архиепископ Тихон предложил изменить статус миссионерской епархии. Понимая всю сложность развития православия в США и Канаде, святитель Тихон предлагал меры, способные консолидировать православное население в Новом Свете. «Северо-Американскую епархию, – писал он в Святейший Синод, – следует преобразовать в экзархат Российской Церкви в Северной Америки. Дело в том, – писал он, – что в состав ее (епархии) входят не только разные народности, но разные православные Церкви, которые, при единстве в вере, имеют каждая свои особенности в каноническом строе, в богослужебном чине, в приходской жизни; особенности эти дороги для них и вполне терпимы с общей православной точки зрения. Посему мы не считаем себя вправе посягать на национальный характер здешних Церквей, напротив – стараемся сохранить таковой за ними, предоставляя им возможность быть непосредственно подчиненными начальникам их же национальности (сирийские, сербские и греческие приходы и избрание для них епископов). В своей области каждый из них самостоятелен; но дела, общие для всей Американской Церкви, решаются соборно, под председательством русского архиепископа. Жизнь в Новом Свете по сравнению со Старым имеет свои особенности, с которыми приходится считаться и здешней Церкви, а посему этой последней должна быть предоставлена большая автономия (автокефальность), чем другим русским митрополиям. В состав проектируемого Американского Экзархата могут входить:

Группа авторов, Святитель Тихон. Патриарх Московский и всея России, 2013

2. В основу своих канонических и исторических оценок автор полагает указ патриарха Тихона, изданный 7/20 ноября 1920 г., т. е. еще во время Гражданской войны. Указ допускал возможность временно независимого существования епархий (или групп епархий) в случае разобщения с патриаршим центром или в случае прекращения деятельности высшего церковного управления. В этом указе автор видит возврат к древнецерковному строю, где действительно не было понятия подчинения епископов и их епархий какой бы то ни было «высшей власти». Собор 1917–1918 гг., восстановив порядок избрания архиереев епархиями, отчасти восстановил и этот древний строй, в котором автор справедливо видит основу православного понимания Церкви, как оно выражалось в доконстантиновскую эпоху, когда Церковь не имела связи с государством. Постепенное историческое образование «митрополий», «архиепископий» и «патриархий» (в IV–V веках) не имело целью изменить первоначальную структуру Церкви, как единство веры между местными общинами, возглавляемыми своими епископами, а просто выражало необходимость организованного единства в новых исторических условиях. «Подчинение» местных епископов митрополитам и патриархам не было самоцелью, а только средством, обусловленным «соборностью», т. е. подчинением самого митрополита или патриарха соборному суду епископов и всей Церкви.

Лев Регельсон, Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг., 2017

В начале XX века количество епархий обуславливалось уже не столько экономическими, сколько внутриполитическими обстоятельствами в патриархате. Так, после восстановления арабского патриаршества на Антиохийском престоле новый патриарх Мелетий50 II Думани (1899—? 1906 гг.) решил расчленить Бейрутскую митрополию надвое, чтобы таким образом ослабить позиции бейрутских архонтов (угрожавших дамасским митрополитам перенести патриарший престол из Дамаска в Бейрут), одновременно избежав прямого столкновения с ними. Дело в том, что Бейрутская епархия традиционно выступала мощным конкурентом и оппозиционером Дамасскому престолу. До расчленения митрополия насчитывала 20 тыс. православных семей (около 90 тыс. чел.), а патриаршая епархия с Дамаском и Антиохией – всего 2 тыс. 900 семей (около 13 тыс. чел.) (931, т. 3, с. 297). После разделения Бейрутско-Ливанской митрополии православное население Ливанской (Вивло-Вотрийской) епархии в 1902 г. составило 50 тыс. человек, а Бейрутской митрополии – 40 тысяч (264, л. 6—8об). При этом православной сирийской общине в патриархии, ссылаясь на «историческую справедливость», объяснили, что в Антиохийском патриархате был просто восстановлен статус-кво некогда существовавших двух самостоятельных митрополий – Ливанской (Горный Ливан) и Бейрутской (там же, л. 6—8об). На самом деле патриарх Мелетий Думани укреплял свои позиции в Горном Ливане, поставив во главе Ливанской митрополии рукоположенного им в епископский сан (3 февраля 1902 г.) уроженца Дамаска архимандрита Павла (Азиза Абу Адля). Бейрутскую митрополию возглавил оппонент патриарха архимандрит Герасим Мсарра51, возведенный (28 марта 1902 г.) в епископский сан и ставший митрополитом Бейрутским. Однако даже после разделения Бейрутской митрополии на две епархии каждая из них в отдельности по-прежнему на порядок превосходила Дамасскую патриаршую епархию по численности и благосостоянию православного населения (931, т. 3, с. 300–301; 265, л. 20; 266, л. 22; 267, л. 22-26об; 269, л. 2—4об; 931, т. 3, с. 302).

Михаил Якушев, Антиохийский и Иерусалимский патриархаты в политике Российской империи. 1830-е – начало XX века, 2013

Как уже указывалось, фигура митрополита появляется как учет церковной организацией сложившейся государственной структуры, в силу чего в ранге митрополита оказывается епископ главного города области. В то же время древнее каноническое право в меру своих сил позаботилось о том, чтобы церковная территориально-иерархическая структура не стала простым отражением государственной структуры. В связи с этим Халкидонский Собор постановил{Канон 12 IV Вселенского Собора.}: если какой-либо город получает статус митрополии, то это не означает, что епископ данного города автоматически получает статус митрополита – вопрос о том, кто является митрополитом, должен решаться не в соответствии с государственным устройством, а в соответствии с церковными установлениями.

А. А. Вишневский, Каноническое право. Древняя Церковь и Западная традиция, 2006

Административно разделена на восемьдесят четыре епархии: митрополии «Старой Греции», которые входили в состав греческого государства до Балканских войн (1912–1913), и митрополии Вселенского престола, или так называемых «Новых территорий» (Нэон Хорон), которые включены позже. Иерархи Нэон Хорон имеют равное представительство в Синоде Элладской Церкви вместе с иерархами «Старой Греции».

Кабанов И. В., Люди Греческой Церкви. Истории. Судьбы. Традиции, 2015

В византийские времена патриарх Константинопольский жил в роскоши. Он располагал жильем в соборе Святой Софии и в примыкающих зданиях, обладал личным дворцом. В его привычках было завтракать в одном из этих жилищ после утренней службы в соборе. Он часто принимал там императора. Кроме того, патриарх владел несколькими кабинетами и залами для заседаний, в которых вместе с собранием священников, известным как Священный синод, занимался делами церкви. Только епископы константинопольские имели право служить на нем, но когда церковные владения были поделены на провинции, названные митрополиями и управляемые митрополитами, а те – на епархии, порученные заботам епископов, и митрополиты, и автокефальные (то есть автономные) епископы призывались на такие собрания.

Райс Т. Т., Византия. Быт, религия, культура, 2006

С середины XV в. начинается период в истории русской Церкви, принципиально новый именно с канонической точки зрения – период отделения от Константинополя московской кафедры (1448), в связи с отказом Москвы принять Флорентийскую унию. Если в 1451 г. Москве удалось присоединить и западнорусские епархии, то с 1458 г. началось разделение с Киевской митрополией, которая после 1467 г. вновь подчинилась Константинопольскому патриарху.

Белякова Е. В., Церковный суд и проблемы церковной жизни, 2004

В первый период своей жизни Русская Церковь была как бы одною из греческих митрополий, подчиненных Константинопольскому патриарху, и находилась точно в такой же зависимости от него, как и все эти митрополии. Патриарх сам с состоящим при нем Собором без всякого участия со стороны русских князей и иерархов и избирал, и поставлял для России митрополитов, управляя чрез них Русскою Церковию, и притом избирал и поставлял исключительно из греков и, может быть, из южных славян, так что в числе 22 наших тогдашних первосвятителей мы не знаем ни одного, несомненно русского, который бы был поставлен самим патриархом. Во весь этот период, продолжавшийся около двух с половиною веков, было в Русской Церкви только два случая самостоятельного избрания митрополитов: первый – во дни великого князя Ярослава, когда по воле его Собором русских епископов избран и поставлен был для России митрополит Иларион, родом русский; второй случай, еще более замечательный, – во дни великого князя Изяслава, когда точно таким же образом избран и поставлен был для России митрополитом другой россиянин по имени Климент Смолятич. Эти-то два случая, бывшие как бы провозвестниками будущей самостоятельности Русской Церкви, и можно положить гранями для разделения настоящего периода на частные отделы, которых, следовательно, будет три: отдел первый – от первого нашего митрополита свято?го Михаила до избрания митрополита Илариона (988–1051); отдел второй – от митрополита Илариона до избрания митрополита Климента Смолятича (1051–1147); отдел третий – от митрополита Климента Смолятича до начала второго периода, или до митрополита Кирилла II (1147–1240).

Макарий Митрополит, История Русской Церкви в период совершенной зависимости ее от константинопольского патриарха (988-1240), -1

В это время отношения Североамериканской митрополии с Карловацким Синодом были еще вполне доброжелательными. Синод считал свои претензии на управление Североамериканской митрополией вполне обоснованными, и пока митрополит Платон признавал себя в подчинении Архиерейскому Синоду, там оказывали ему поддержку[318]. А митрополит Платон в 1924 г. со страниц «Американского Православного вестника» (№ 6) призвал свою паству:

Хмыров Д. В., Русская Православная Церковь за границей в 20-е годы XX века, 2016

Период патриаршества в России подразделяется на две почти совершенно равные части, или отдела. В первые 65 лет (1589–1654) власть Русского патриарха простиралась не на всю Русскую Церковь, но лишь на ту, впрочем значительнейшую, часть ее, которая находилась в Московском государстве и прежде составляла Московскую, или Восточнорусскую, митрополию; а вся Западнорусская, иначе Литовская, митрополия, находившаяся во владениях литовско-польского короля, оставалась по-прежнему под властию Цареградского патриарха. В последние 66 лет (1654–1720) власть Русского патриарха постепенно распространялась на всю Русскую Церковь, потому что с присоединением Малороссии к Великой России и Западнорусская митрополия начала мало-помалу подчиняться Московскому патриарху и, наконец, подчинилась вполне с согласия самого Цареградского патриарха. В первую половину периода было только патриаршество Московское и всея Великия России и совершенно отдельно от него существовала Западнорусская митрополия. Во вторую половину Московское и всея Великия России патриаршество стало исподволь превращаться и действительно превратилось в патриаршество всея России, принявши в состав свой и Западнорусскую митрополию.

Макарий Митрополит, Период самостоятельности Русской Церкви (1589-1881). Патриаршество в России (1589-1720). Отдел первый: 1589-1654, -1

С мая по октябрь 2011 г. временно управлял новообразованной Ардатовской епархией. Решением Священного Синода от 5-6 октября 2011 г. (журнал № 132) назначен главой новообразованной Мордовской митрополии.Решением Священного Синода от 4 октября 2012 г. (журнал № 103) утвержден в должности настоятеля (священноархимандрита) Иоанно-Богословского мужского монастыря с. Макаровка Октябрьского р-на г. Саранска Республики Мордовия.

Варсонофий Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, О пользе здорового духа для здоровья тела. Тематическое собрание проповедей, 2016

Из числа всех русских епархий только две возведены были в настоящий период на степень архиепископии: Суздальская и Ростовская. Но и те недолго или непостоянно пользовались этим преимуществом: по крайней мере, иерархи их не все назывались архиепископами. О Дионисии Суздальском говорят летописи, что он в 1382 г. «исправил у патриарха архиепископию себе и сущим по себе епископом в том пределе». А в грамоте, данной тогда патриархом Дионисию, сказано, что Суздаль должен отселе считаться второю архиепископиею после Новгорода, архиепископ Суздальский имеет право занимать второе место в ряду иерархов Русской митрополии, грамота же эта должна быть положена в судохранилище Суздальской архиепископии на вечные времена для преемников Дионисия. И действительно, как сам Дионисий, так и преемник его Евфросин носили имя архиепископа, но дальнейшие преемники – Митрофан и Авраамий – назывались только епископами Суздальскими. Равным образом и о Феодоре Ростовском замечено в одной из летописей, что, после того как патриарх Антоний дал ему в 1389 г. архиепископство, и все последующие за ним Ростовские иерархи назывались архиепископами. Но из других летописей видно, что даже непосредственный преемник Феодора Григорий по большей части называем был епископом и только изредка архиепископом, а его преемник Дионисий – уже всегда епископом. Некоторые иерархи других епархий, вероятно, только лично удостаивались архиепископского сана. Таковы: Феодосий Полоцкий, который даже в грамоте Литовского Собора 1415 г. назван архиепископом, и Исаакий Черниговский, который, впрочем, именуется архиепископом лишь в некоторых летописях, а в других, равно как и в названной грамоте соборной, носит титул епископа.

Макарий Митрополит, История Русской Церкви в период постепенного перехода ее к самостоятельности (1240-1589). Отдел первый: 1240-1448, -1

И в Москве церковь также претендовала на ведущую роль в политике государства. Вспомним, что объединение Великой, Малой и Белой России происходило фактически одновременно с церковной реформой, называемой никоновской. Эти два явления связаны и взаимообусловлены. Если бы русская церковь не получила возможности расставить приоритеты в вопросе взаимоотношений православных патриархий и митрополий, не утвердилась в праве быть носителем русских и греческих, то есть «вселенских» православных ценностей, то не появилось бы идеологической основы воссоединения России.

Сапожников О. Я., Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674), -1

Тем не менее польско-католическая экспансия в Беларуси осуществлялась успешно. Количество католических приходов увеличилось в 2 раза, католические монашеские ордены открывали новые костелы и монастыри. Законами Речи Посполитой 1668 и 1674 гг. был нанесен еще один удар по православию: отступничество от католицизма и униатства объявлялось уголовным преступлением и подлежало наказанию путем изгнания из государства. Была сломана и такая форма сопротивления католической экспансии, как православные братства, которые печатали книги на свои средства, проводили большую пропагандистскую работу, направленную против унии. К XVIII в. деятельность православных братств прекратилась. В конце XVIII в. более 75 % населения Беларуси являлось униатами. В Беларуси осталась только одна православная епархия – в Могилеве. Она, как и Киевская митрополия, была подчинена Московскому патриархату. Православная церковь, сохранившаяся небольшими островками, продолжала жить и бороться за свое будущее.

Качалов И. Л., История Беларуси. С древнейших времен до 2013 г., 2013

Русская церковь возглавлялась киевским митрополитом, который одновременно был и патриархом всея Руси. Его назначал Патриарх Константинопольский, от которого зависела вся русская митрополия. В наиболее важные русские города киевский митрополит ставил епископов.

Бабаев Г. А., История России, -1

Хотя христианство уже было распространено среди автохтонного населения и, скорее всего, от него пришло к недавно поселившимся здесь славянам, возникла необходимость создания новой церковной организации. Почву для этого в первой половине VII в. отчасти подготовили ирландские миссионеры. Исключительно важную роль при этом сыграл Зальцбург, откуда епископом Виргилием к карантанским славянам был послан епископ Модест, похороненный затем в старом церковном центре у «Святой Госпожи». С ним пришло и несколько монахов. Важное значение имели миссионерские монастыри, расположенные от Штивана близ Триеста до Иннихена и других городов на западной границе словенской этнической территории. В 807 г. Зальцбург получил статус архиепископства. С историей Зальцбургской митрополии связано образование исключительно важных для словенцев епископств Пассау, Фрейзинг, позднее Гурк (словен. Крка), ныне Клагенфурт (словен. Целовец), Зеккау (ныне Грац) и Лавант (ныне Марибор).

Коллектив авторов, Словенская литература. От истоков до рубежа XIX–XX веков, 2010

Под влиянием начала борьбы за православие и роста интереса к просвещению, деятельность братств начинает расширяться и приобретать новые черты. Постепенно они превращаются в особые церковные союзы по обновлению религиозной жизни, наведению порядка в киевской митрополии и защите православной веры. До 1593 г. постоянные или единичные контакты со львовской ставропигией поддерживают тринадцать братств: Рогатина, Гологор, Сатанова, Городка, Галича, Перемышля, Комарно, Красного Става, Вильно и Бреста, а также три львовских – Вознесенское, Благовещенское и Богоявленское.

Коллектив авторов, История Украины, 2015

О сильной пестроте, чересполосности в системе управления можно говорить применительно не только к гражданской, но и церковной сфере. Становление церковно-административной системы и её институтов на обширном пространстве Русского Севера было длительным и сложным. До конца XIV в. разные земли края являлись северными территориями наиболее древних епархий – Новгородской и Ростовской. В 1383 г. часть северных земель (главным образом по р. Вычегде) вошла в состав созданной Стефаном Храпом Пермской (с 1492 г. – Пермско-Вологодской) епархии. В 1658 и 1682 гг. в ходе очередного «разукрупнения» образовались три новые епархии – Вятская, Устюжская и Холмогорская. Архаические элементы первоначально проездной организации управления в виде осенне-зимнего «объезда» сельских приходов Устюжской земли владычными десятильником, доводчиком с их людьми, сбора «полюдного» корма отражены в позднейшем источнике – окладной книге Устюжской десятины Ростовской митрополии 1625 г.

Черкасова М. С., Северная Русь: история сурового края ХIII-ХVII вв., 2017

Очевидно, что в КР, как везде и всегда, (прото)националистический дискурс создавался и развивался интеллектуалами. И мы можем даже вполне определенно их указать. Это группа русского духовенства, связанная с Киевским Печерским монастырем, – «местные» клирики, резко оппозиционно настроенные в отношении церковной иерархии, экспортируемой Византией. Борьба за свой статус с начальниками-чужаками, разумеется особых патриотических восторгов по поводу порученной их духовному окормлению варварской страны и ее населения не испытывавшими, была благодатной почвой для произрастания (прото)националистических настроений. Эта борьба нередко совпадала с антивизантийскими тенденциями некоторых киевских князей, также не жаловавших «иностранных агентов» во главе духовной власти. Именно из среды печерского монашества идут инициативы канонизации «своих», русских святых, постоянно блокируемые греческим руководством Киевской митрополии. Именно здесь ведутся горделивые разговоры об особой близости Русской церкви к Богу. И главное – именно в стенах Печерской обители создаются тексты, в которых прославляется «Русская земля» и акцентируется ее государственное и народное единство – прежде всего, конечно, упомянутая выше Повесть временных лет, а также «Память и похвала» Иакова Мниха и памятники борисоглебского цикла.

Сергеев С. М., Русская нация, или Рассказ об истории ее отсутствия, 2017

Тревожный вопрос болгарский подает некоторую надежду на мирное разрешение. Патриарх Вселенский высказал мысль о возможности независимой болгарской метрополии Тръновской с подведомыми ей епископиями, но учреждение такой же митрополии Охридской для болгар по сю сторону Балканских гор, считают невозможным.{1} Болгары подали от себя просьбу Порте о даровании им:

Капустин архимандрит Антонин, Донесения из Константинополя. 1860–1865, 2013

Как известно, «номенклатура» Компартии Украины, ставшая у руля созданного Украинского государства, взяла на вооружение идеологию галицийского шовинизма. Феномен Галичины невозможно понять, не разобравшись в феномене униатства. Под давлением Речи Посполитой в 1596 г. киевским православным митрополитом Михаилом Рагозой и еще 4 епископами было подписано соглашение о подчинении Западнорусской митрополии Ватикану. Оно предусматривало признание догматики католицизма, но сохраняло за западнорусскими подписантами право на сохранение православной обрядности. Православный народ Западной Руси отверг униатов как предателей. Но и традиционный католицизм не принял их, считая «недокатоликами», требуя полной ассимиляции. Таким образом, униатизм стал буфером между православно-русским и польско-католическим культурноцивилизованными типами.

Фролов К. А., Сакральные смыслы Новороссии. Церковные и цивилизационные расколы в Новороссии, на Подкарпатской Руси и Украине, 2015

В новом издании нашей книги использованы также материалы А.Г. Дурнова, А.В. Знатнова, Н.Н. Бикташевой, Л.В. Соколовой, Д.О. Черносвитова, И.Е. Алексеева, свящ. Андрея Бермана (Бессарабская митрополия Румынской Православной Церкви), свящ. Алексея Лопатина (РПСЦ), покойного древлеправославного епископа Богородского и Суздальского Антония (Баскакова).

Зеленогорский М. Л., Жизнь и труды архиепископа Андрея (князя Ухтомского), 2011

С 1819 года при Петербургской митрополии был открыт викариат. Сергиева пустынь перешла в ведение викариев, епископов Ревельских, которые и управляли ею 15 лет – до 1834 года. За это время монастырские строения ветшали, а новые практически не возводились. В монастыре была очень малочисленная братия, оставленная без настоятельского присмотра. Нравственность братии стояла на низком уровне.

Святитель Игнатий (Брянчанинов), 2014

Демонизация имени и творчества украинского богослова позволила царю и патриарху представить доселе необъяснимое неприятие ими всех без исключения печатных изданий единоверной Киевской митрополии как вполне понятную акцию по защите православия от чужеродных духовных влияний. Думается, в октябре 1627 г. они в полной мере сознавали всю выгоду немедленного использования доноса игумена Афанасия Китайчича о неортодоксальности Транквиллиона и его Учительного Евангелия для идейного обоснования запрещения легальной торговли любыми украинскими и белорусскими книгами, ввозимыми из-за рубежа. А через месяц «великие государи» столь же оперативно воспользовались материалами освидетельствования рохмановского издания, проведенного официальными цензорами Иваном Наседкой и настоятелем столичного Богоявленского монастыря Ильей, при подготовке совместного указа о конфискации и сожжении всех сочинений Кирилла Ставровецкого и, самое главное, о полном прекращении торговых операций с «литовскими» изданиями и рукописями внутри страны. Наконец, Михаил Федорович и Филарет объединили оба идеологических «клише» в тексте второго общего постановления о тотальном изъятии у владельцев «заповедных» иноземных книг в приграничных с Речью Посполитой областях.

Булычев А. А., История одной политической кампании XVII в., 2004

Главная цель, к которой постоянно стремилась Римская Церковь в своей борьбе с православием в Литве и Польше, была церковная уния. Но самая эта борьба велась не с одинаковым постоянством и напряжением и еще более не с одинаковым успехом. В продолжение первого почти полустолетия (1458–1503) борьба была довольно сильная: римское духовенство и литовско-польские государи употребляли разные средства, церковные и гражданские, для привлечения православных к Флорентийской унии, были даже попытки к унии со стороны самих православных, хотя окончившиеся неудачно. В следующее полустолетие (1503–1555) борьба настолько ослабела, что сделалась почти незаметною: православные, по делам своей веры, наслаждались относительным спокойствием, и если принимались еще против них меры стеснения, то лишь изредка и не повсеместно, а прямых попыток к унии ни со стороны православных, ни со стороны самих латинян вовсе не было. С половины XVI в. в течение с лишком тридцати лет (1555–1589) борьба быстро усилилась и достигла высшей степени напряжения: на православных напали сперва протестанты, потом иезуиты, и последние с небывалою прежде со стороны латинян настойчивостию возобновили попытки к унии. Наконец, в последнее семилетие (1589–1596) борьба постепенно приближалась к своему исходу: в среде самого православного духовенства нашлись немногие изменники, которые, действуя вместе с латинянами, несмотря на противодействие всех православных, успели принять и водворить в Литве церковную унию. Таким образом, в истории Западнорусской, или Литовской, митрополии в продолжение настоящего ее периода представляются один за другим следующие четыре отдела (главы):

Макарий Митрополит, Период разделения Русской Церкви на две митрополии, -1

Православные сербы издавна жили и на землях, вошедших впоследствии в австро-венгерские владения. Многие сербы бежали в Австро-Венгрию, спасаясь от турок. С переселением в 1690 году в австрийские владения Патриарха Печского Арсения (Чарноевича) с большим количеством сербов была основана самостоятельная Сербская митрополия. В 1848 году сербы с согласия австрийского правительства провозгласили своего митрополита Патриархом, но впоследствии ему было отказано в этом титуле.

Луганская С. А., Люди Сербской Церкви. Истории. Судьбы. Традиции, 2015

АЛЕКСЕЙ – русский митрополит с 1354 г. Был тесно связан с московскими великими князьями и активно помогал им в борьбе за объединение русских земель. Во время княжения Ивана Ивановича Красного (Ивана II) и в период малолетства князя Дмитрия Ивановича Донского Алексей фактически был главой правительства, поддерживал Дмитрия в борьбе с тверскими и суздальско-нижегородскими князьями, выступал за сохранение единства русской митрополии, против притязаний литовских князей. Он являлся сторонником соглашения с Золотой Ордой для предотвращения новых вторжений на Русь.

Капица Ф. С., История России. Для подготовки к ЕГЭ, 2010

В 1874 году – протоиерей; после смерти жены в 1889 году принял монашество с именем Виссарион и 30 июля 1889 года хиротонисан во епископа Дмитровского, викария Московской митрополии, а в 1894 году переведен в Кострому. В том же году за заслуги по истолкованию Священного Писания, раскрытию истин Православия, изъяснению богослужений и молитв и обличению раскольников, МДА присудила ему степень доктора богословия. Он оставил великое множество печатных научных трудов, поучений, как то:

Епископ Виссарион (Нечаев), Уроки покаяния по библейским сказаниям, -1

Случилось же нечто иное. Никто к митрополиту не приехал, а когда выздоровевший Геронтий вознамерился вернуться в столицу, по пути был схвачен ратниками великого князя и возвращён в монастырскую келью. Митрополит ещё «многажды убегал из монастыря и имаша его и тужи много по митрополии»[21], но всякий раз был пойман и отвезён в Симонов монастырь. Иван III, ссылаясь на тяжкий недуг митрополита, намеревался возвести на митрополичью кафедру настоятеля Троице-Сергиева монастыря Паисия[22]. Старец Паисий и вёл переговоры между великим князем и митрополитом. Длились эти переговоры год и закончились ничем. Паисий же не захотел становиться митрополитом при живом архиерее. 1 ноября 1484 г. Иван III сдался и впустил Геронтия в Москву. Единственным условием этого возвращения стало возведение ненавистного митрополиту архимандрита Геннадия в сан архиепископа и назначение его на кафедру в Великий Новгород и Псков. Возведение это состоялось 12 декабря 1484 г. Даже в летописи попало предположение, будто Геннадий был так возвеличен за мзду – якобы за назначение он дал великому князю 2 тыс. рублей[23].

Еремин В. Н., О Марусе Климовой и другие истории из мира интриг и интриганов, 2017

Тяжелая рука государства пришлась не по вкусу аристократам. Шуйские встали во главе нового заговора и в январе 1542 г. подняли мятеж одновременно в Москве и в Новгороде – двух крупнейших городах страны. Во время мятежа бояре ночью ворвались в спальню малолетнего Великого князя в поисках своих врагов, а митрополита Иоасафа «с великим бесчестием согнали с митрополии». Двенадцатилетний Иоанн был в ужасе, опасаясь за свою жизнь. Шуйские, опьяненные торжеством победы, потеряли всякую меру. Разыгрывая роль полновластных хозяев, они расхищали государственную казну, обзавелись золотой посудой из царской ризницы, раздавали своим приверженцам чины, награды и вотчины. Иностранные послы уже величали Шуйских «принцами крови», как бы подтверждая их право на престол.

Манягин В. Г., История гражданского общества России от Рюрика до наших дней, 2015