Нунций

Апостольский ну́нций (лат. nuntius apostolicus, в прессе также папский ну́нций) — постоянный дипломатический представитель папы римского в государствах, с которыми Святой Престол поддерживает дипломатические отношения. Должности нунция и его местожительству присвоено название нунциатуры.

Нунций — высший дипломатический представитель Святого Престола, соответствует чрезвычайному и полномочному послу. В большинстве стран с исторически преобладающим католическим населением со времени Венского мирного конгресса (1815) нунций является дуайеном (старейшиной) дипломатического корпуса. Производное от «нунций» — «нунциатура» — папское посольство в какой-либо стране.

Правовой основой деятельности нунциев служит Венская конвенция о дипломатических сношениях (1961). С точки зрения канонического права Католической церкви деятельность нунциев регулируют каноны 362—367 ККП. Обычно нунции имеют сан архиепископа, они имеют право совершать богослужения в любом католическом храме на территории своей дипломатической миссии. Нунции не входят в состав локальной конференции католических епископов, но согласно канонам должны поддерживать с ней тесную связь и оказывать ей возможную помощь. В круг обязанностей нунция входит поддержка отношений между Святым Престолом и государственными органами, обсуждение с властями положения Католической церкви в стране, поддержка деятельности епископов локальной Церкви, содействие миру и взаимопониманию между народами, укрепление дружеских связей с некатолическими христианскими Церквями и общинами, а также верующими нехристианских религий. Нунцию принадлежит право после необходимых консультаций с местными иерархами предлагать Св. Престолу кандидатов на вакантные епископские кафедры.

В странах, с которыми Святой Престол не поддерживает полноценных дипломатических отношений, тем не менее могут присутствовать папские представители, которые именуются апостольскими делегатами. Апостольские делегаты являются официальными представителями папского престола, но не имеют посольского дипломатического статуса. Ранее также существовали статусы интернунция и пронунция, дипломатических агентов второго ранга. В настоящее время данные статусы в дипломатической практике не используются.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Так что вопрос об установлении отношений между Россией и Папской областью так и оставался открытым. Немногочисленные связи с Римом поддерживались в основном через римских представителей на Мальте и в Польше, иногда приходилось прибегать и к услугам частных лиц. Например, в 1771–1772 гг. для переговоров с римским папой в Рим поехал неофициальный представитель российского правительства видный государственный деятель И. И. Шувалов. Целью его поездки было добиться отозвания из Польши папского нунция в связи с его русофобской деятельностью.

Группа авторов, Италия. Враг поневоле, 2010

В 1925–1927 годах переговоры с Чичериным вёл уже папский нунций в Германии кардинал Пачелли (будущий папа Пий XII). В архивах французского МИДа сохранилась секретная телеграмма № 266 от 6 февраля 1925 года из Берлина, в которой сообщается, что советский посол в Берлине Крестинский заявил кардиналу Пачелли, что Москва не будет сопротивляться устройству на русской территории католических епископов и митрополита и что католическому духовенству будут вообще предоставлены самые благоприятные условия[66].

Ольга Четверикова, Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом, 2018

Торжественное вручение паллиума состоялось в петербургской церкви Св. Екатерины, недавно освященной нунцием Аркетти, бывшим в то время послом в Петербурге. Новый архиепископ отслужил мессу, во время которой принес присягу и получил из рук нунция папский паллиум. Все это происходило в день праздника Кафедры св. апостола Петра, 22 февраля. Перед собравшимися в храме представителями высшего света и дипломатического корпуса Аркетти произнес речь на латыни, которая сразу же была переведена на польский и напечатана на обоих языках. Присутствующим раздали французский перевод[267].

Архимандрит Августин (Никитин), Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга, 2015

Католическая пропаганда унии к тому времени не представляла, впрочем, из себя чего-то нового. Даже не углубляясь в Средние века, достаточно вспомнить, как еще недавно активно призывал к соглашению с православной церковью Станислав Ожеховский. Уже в начале 80-х гг. XVI в. Константин Острожский вел с Альберто Болонгетти – папским нунцием в Речи Посполитой – и иезуитом Антонио Поссевино переговоры об унии всех православных церквей с Римом при условии сохранения их автономии[156]. Сторонники соглашения с католиками могли при этом опираться на признаваемую православным автором труда «Против повести нынешних безбожных еретиков» доктринальную близость католицизма и православия. Еще в 1593 г. киевский воевода, который столкнулся с серьезными трудностями на пути реализации своего проекта реформ православных школ и повышения образовательного уровня клира, признавая, что без внешней помощи он не в состоянии воспрепятствовать нараставшему кризису православия на входивших в состав Речи Посполитой землях Западной Руси, вернулся к идее унии с католической церковью. Подобные взгляды он высказал в известном письме, адресованном другому стороннику унии с католиками – Ипатию Потею, только что ставшему во главе владимирско-брестской епархии и перешедшего в ряды православного епископата из Сената Речи Посполитой, в который он входил как брестско-литовский каштелян[157]. Тон письма Острожского и сформулированная в нем оценка положения православной церкви на землях Речи Посполитой были очень пессимистичными, однако киевский воевода видел главную угрозу для своих единоверцев не в католической конфессионализации, а, по его словам, в распространении среди русинов протестантизма. Это его настроение нашло отражение и в том, что в письме князь Острожский уничижительно именовал протестантов еретиками, тогда как католиков называл братьями[158].

Коллектив авторов, Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре, 2009

Несмотря на это, иезуиты попытались добиться утверждения академии у римского папы Александра VII. Ими был послан в Ватикан мемориал с просьбой об этом, представленный как единодушное мнение всей страны. Но ему вслед отправился «контрмемориал» от Краковской академии и местной шляхты с объяснением нецелесообразности новой академии во Львове. В Риме назначили комиссию для исследования вопроса, запросили папского нунция в Польше, который подтвердил нелегитимность диплома короля Яна Казимира. В результате римский папа отказался подтвердить диплом.[329]

А. Ю. Андреев, Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы, 2009

В мае 1956 года произошло еще одно важное событие: Foyer Oriental Chrétien Pro Russia, издательство «Жизнь с Богом», а также церковь Благовещения переехали на avenue de la Couronne, 206. Этот адрес окончательно войдет в историю русского брюссельского издательства и станет известен десяткам тысяч людей по всему миру, в том числе и в СССР. 13 июня 1956 года состоялось торжественное открытие Восточно-христианского очага на avenue de la Couronne, 206. В этом событии приняли участие более ста человек, как русских, так и бельгийцев. В качестве почетного председателя на этих торжествах должен был присутствовать Апостольский нунций в Бельгии архиепископ Эфрем Форни, но поскольку накануне по неотложным делам он был срочно вызван в Рим, то на открытии очага его замещал Апостольский визитатор для русских и белорусских католиков в Западной Европе епископ Болеслав Слосканс.

Алексей Юдин, Жизнь с Богом (сборник), 2013

Итак, Боярская дума в XVII в. постепенно приняла характер постоянно действующего высшего государственного учреждения России. В то же время она не имела самостоятельной, независимой от государя компетенции, ибо ее функции были неотделимы от функций государя. Это отразилось в формулах решений Боярской думы: «Приговор царя с бояры», «По государеву указу и боярскому приговору».[388] Однако если ранее Дума обычно действовала в присутствии царя, то с конца XVII в. она стала работать без государя.[389] При выборе формулы, от чьего имени (государя или Боярской думы) принимать решение, прежде всего учитывалось, видимо, впечатление, которое мог произвести тот или иной приговор. По этому поводу Поссевино писал, что ни дьяки, ни подьячие, «ни сам канцлер, который стоит над ними, не могут ничего самостоятельно написать или ответить посланцам чужеземных государей. Сам великий князь диктует им все, повторяя очень пространно без особой надобности титулы и пересказывая обсуждающиеся факты. Затем продиктованное думные бояре докладывают по написанному нунциям или послам».[390]

Ю. В. Пуздрач, История российского конституционализма IX–XX веков, 2004