Дума (эпос)

Ду́ма — лирико-эпическое произведение украинской устной словесности о жизни казаков XVI—XVIIІ веков, которое исполняли странствующие певцы-музыки: кобзари, бандуристы, лирники в Центральной и Левобережной Украине. Аналог исторических песен в русском фольклоре.

В научную терминологию название «думы» ввёл М. Максимович, понимавший их как своего рода казацкий эпос. Наиболее ярко в думах отражены периоды борьбы казаков с турками, татарами, поляками и другими внешними врагами.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Для ямбов характерно развитие общественно важной темы в форме ораторского монолога, сочетающего высокую гражданскую патетику с сатирическими выпадами, с гротескными характеристиками. Этот тип лирико-ораторского монолога развивается и у Лермонтова, хотя имеет у него отличия от классических ямбов. Из числа стихотворений позднего периода к жанру ямбов наиболее приближается «Поэт» и «Не верь себе». «Дума», несмотря на то что некоторые ее строки, как отмечалось в лермонтоведении, прямо восходят к Барбье, в целом имеет иную жанровую природу: в ней сильна связь с элегической лирикой, что характерно для русского романтизма 30-х гг. В этом отношении ораторская лирика Лермонтова ближе всего к аналогичным стихотворениям А.Одоевского. Элегия Одоевского «Что вы печальны, дети снов», представляющая собой переплетение философской медитации элегического характера с патетическим ораторским монологом, предвещает лермонтовскую «Думу» тем, что в ней вся обычная для элегии гамма меланхолических эмоций освещена стремлением проникнуть в общий смысл своей индивидуальной судьбы, она расширяется до масштабов философского размышления об истории, о ее закономерностях, о ее цели.

Анна Журавлева, Лермонтов в русской литературе. Проблемы поэтики

Выразительность речи достигается всеми единицами языка. Так, на фонетическом уровне она проявляется в благозвучии речи – в чередовании в словах гласных и согласных звуков и незначительное употребление сочетаний двух-трёх согласных. Применение разнообразных приёмов звуковой организации речи для усиления её выразительности называется звукописью. В зависимости от качества повторяющихся звуков различают аллитерацию (повторение слов с одинаковыми согласными, например, Задремали звёзды золотые, задрожало зеркало заката (Есенин); Грохочет эхо по горам, /Как гром гремящий по громам (Державин)) и ассонанс (повторение в словах одних и тех же гласных, например, Тиха украинская ночь. /Прозрачно небо. Звёзды блещут. /Своей дремоты превозмочь /Не хочет воздух (Пушкин); Все хорошо под сиянием лунным, /Всюду родимую Русь узнаю… /Быстро лечу я по рельсам чугунным, /Думаю думу свою… (Некрасов)).

Т. И. Кобякова, Стилистика русского языка и культура речи (сфера профессиональной коммуникации), 2013

В свою очередь Пушкин неоднозначно относился к поэтам своего времени. В молодости он учился у В. Жуковского, К. Батюшкова и др. Известен такой случай, когда в 1818 году Пушкин пришел к П. Катенину и, передавая ему свою трость, сказал: «Я пришел к вам как Диоген к Антисфену: побей, но выучи». На что, правда, П. Катенин ответил: «Ученого учить – портить». Литературных староверов, упрямо цеплявшихся за давно устаревшие эстетические принципы, Пушкин высмеивал в едких эпиграммах. Но к поэтам своего круга всегда относился доброжелательно и искренне радовался их успехам. Об этом свидетельствуют его высказывания о поэзии Е. Баратынского, П. Катенина, А. Дельвига. Однако порой Пушкин весьма критически отзывался о стихах даже близких и симпатичных ему людей. Так, прочитав исторические думы К. Рылеева, он написал их автору, что «все они на один покрой. Составлены из общих мест… описание места действия, речь героя – нравоучение».

Сборник, Поэты пушкинской поры, 2014

Как же реализовать себя женской личности в сфере жизни не только мирской, но и частной? Почему, например, никому неизвестная Наталья Долгорукая, женщина, пусть и трагической судьбы, но абсолютно не проявленная ни в истории, ни в политике, ни в иных публичных сферах, – стала высокой идеальной героиней для последующих поколений? Так, одну из своих дум посвящает ей К. Рылеев («Наталия Долгорукова», 1823). Семантический механизм в данном случае тот же – идеальную героиню эстетически сотворила сама из себя затворенная в монастыре старица Нектария (в миру Наталья Долгорукая, урожденная Шереметева). Кстати, выше приводилось описание свадьбы ее сводной сестры Анны. Шестой ребенок в семье фельдмаршала Б. П. Шереметева, Наталья, может, и сидела за женским столом, но в ее записках героиня – человек уже совсем другого порядка.

Сборник, Язык – гендер – традиция. Материалы международной научной конференции, 2002