Цитаты со словом «арестант»
Похожие цитаты:
Солдат, который не сидел в тюрьме, — не солдат.
Если меня посадят в тюрьму, по крайней мере, не надо будет раздавать автографы.
Я чувствую себя в неоплатном долгу перед смелыми и нравственными людьми, которые являются узниками тюрем, лагерей и психиатрических больниц за свою борьбу в защиту прав человека.
Этапы большого пути лучше всего известны конвоирам.
Лучше освободить некоторое число людей в чем-то виновных, чем держать в заключении и истязать тысячи невинных.
Каждую мысль, которую я заковал во фразу, я обязан освободить своими делами.
Если вы будете отлынивать от суровой работы, не подчиняться распоряжениям — я вас упрекну; если это будет тщетным — я стану вас сечь. А если и это не поможет, я в конце концов вас расстреляю — и освобожу от вас… землю божью.
В конечном счёте солдатский ранец не тяжелее, чем цепи военнопленного.
Отныне мой собственный дом из-за тебя стал мне чужим, и я охотно разрушил бы его стены, если бы снаружи меня не ждала бы та же самая тюрьма.
Основная задача всех церквей была одна и та же: внушать бедным холопам, что для них — нет счастья на земле, оно уготовано для них на небесах, и что каторжный труд на чужого дядю — дело богоугодное.
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника.
Временно советую назначать своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты.
Я видел, как были сброшены оковы с рук и ног раба, чтобы можно было линчевать его...
Отказ короля Георга III разрешить колониям выпускать собственные честные деньги, которые высвобождали простого человека из тисков денежных воротил, стал главной причиной революции.
Число «13» несчастливое. Поэтому, если вам дали тринадцатую каюту на теплоходе или тринадцатое место в вагоне, ведите себя так, чтобы о вас потом все вспоминали с содроганием.
В книгах заключено особое очарование; книги вызывают в нас наслаждение: они разговаривают с нами, дают нам добрый совет, они становятся живыми друзьями для нас.
Солдатом надо быть во имя отчизны или из любви к делу, за которое идешь в бой. Без цели служить сегодня здесь, а завтра там — значит быть подручным мясника, не более.
В каждом толстом человеке сидит худой и требует, чтобы его выпустили.
И у Эйнштейна были начальники, и у Фарадея, и у Попова… Но о них почему-то никто не помнит. Это есть нарушение субординации!
Если тюрьма есть попытка человека заменить пространство временем, то Россия — есть попытка Господа заменить время пространством.
Э-тто что? ! ― заорал как-то властитель за утренним чаем. Слуги, не понимая, в чём дело, притащили к начальству испуганного Филиппова. ― Э-тто что? Таракан? ! ― и суёт сайку с запечённым тараканом. ― Э-тто что? ! А?
Другой земли у меня нет, не было и не будет... Я невольник России.
Ничему тюрьма нас не научит, кроме чувства жалости, пожалуй.
Все несчастья человека происходят оттого, что он не желает спокойно сидеть у себя дома — там, где ему положено.
Дядя Стёпа: Заправка тиной отдаёт последний долг утопленнице Лизе, почившей в бозе, а не в обозе военном пленном здоровенном, как венский лес, кишащий лесбиянками.
Я умру, если так решила моя партия. (Последние слова Моро перед казнью «Красными бригадами»)
Мир — чудесная тюрьма, но разного режима.
Бокс — это когда много белых людей смотрят, как двое чёрных избивают друг друга.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Боритесь — и вы будете свободны. Знайте, молитвы рабов не будут услышаны.
Гений, прикованный к чиновничьему столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением при сидячей жизни и скромном поведении умирает от апоплексического удара.
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Сожжение назначили на одиннадцать, чтобы после этого зрелища народ мог спокойно разойтись на обед.
Надо не сидеть сложа руки, надо действовать, идите из села в село, бывайте всюду, не пропускайте ни одной крестьянской квартиры, напомните, что существует Бог.