Неточные совпадения
Анна Андреевна. Очень почтительным и самым тонким
образом. Все чрезвычайно хорошо говорил. Говорит: «Я, Анна Андреевна, из одного только уважения к вашим достоинствам…» И такой прекрасный, воспитанный
человек, самых благороднейших правил! «Мне, верите ли, Анна Андреевна, мне жизнь — копейка; я только потому, что уважаю ваши редкие качества».
Правдин. Каким же
образом? Происшествии с
человеком ваших качеств никому равнодушны быть не могут. Вы меня крайне одолжите, если расскажете…
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать
образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой
человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…
Многие думают, что ежели
человек умеет незаметным
образом вытащить платок из кармана своего соседа, то этого будто бы уже достаточно, чтобы упрочить за ним репутацию политика или сердцеведца.
Плутали таким
образом среди белого дня довольно продолжительное время, и сделалось с
людьми словно затмение, потому что Навозная слобода стояла въяве у всех на глазах, а никто ее не видал.
Он не знал, что его
образ действий относительно Кити имеет определенное название, что это есть заманиванье барышень без намерения жениться и что это заманиванье есть один из дурных поступков, обыкновенных между блестящими молодыми
людьми, как он.
Поэтому Вронский при встрече с Голенищевым дал ему тот холодный и гордый отпор, который он умел давать
людям и смысл которого был таков: «вам может нравиться или не нравиться мой
образ жизни, но мне это совершенно всё равно: вы должны уважать меня, если хотите меня знать».
И он стал перебирать подробности
образа действий
людей, находившихся в таком же, как и он, положении.
— Напротив, совсем напротив!.. Доктор, наконец я торжествую: вы меня не понимаете!.. Это меня, впрочем, огорчает, доктор, — продолжал я после минуты молчания, — я никогда сам не открываю моих тайн, а ужасно люблю, чтоб их отгадывали, потому что таким
образом я всегда могу при случае от них отпереться. Однако ж вы мне должны описать маменьку с дочкой. Что они за
люди?
Попов, дворовый
человек, должен быть грамотей: ножа, я чай, не взял в руки, а проворовался благородным
образом.
Один был отец семейства, по имени Кифа Мокиевич,
человек нрава кроткого, проводивший жизнь халатным
образом.
Пьян ты, что ли?» Селифан почувствовал свою оплошность, но так как русский
человек не любит сознаться перед другим, что он виноват, то тут же вымолвил он, приосанясь: «А ты что так расскакался? глаза-то свои в кабаке заложил, что ли?» Вслед за сим он принялся отсаживать назад бричку, чтобы высвободиться таким
образом из чужой упряжи, но не тут-то было, все перепуталось.
— Стало быть, вы молитесь затем, чтобы угодить тому, которому молитесь, чтобы спасти свою душу, и это дает вам силы и заставляет вас подыматься рано с постели. Поверьте, что если <бы> вы взялись за должность свою таким
образом, как бы в уверенности, что служите тому, кому вы молитесь, у вас бы появилась деятельность, и вас никто из
людей не в силах <был бы> охладить.
Земное великое поприще суждено совершить им: все равно, в мрачном ли
образе или пронестись светлым явленьем, возрадующим мир, — одинаково вызваны они для неведомого
человеком блага.
Мужчины почтенных лет, между которыми сидел Чичиков, спорили громко, заедая дельное слово рыбой или говядиной, обмакнутой нещадным
образом в горчицу, и спорили о тех предметах, в которых он даже всегда принимал участие; но он был похож на какого-то
человека, уставшего или разбитого дальней дорогой, которому ничто не лезет на ум и который не в силах войти ни во что.
Счастлив писатель, который мимо характеров скучных, противных, поражающих и печальною своею действительностью, приближается к характерам, являющим высокое достоинство
человека, который из великого омута ежедневно вращающихся
образов избрал одни немногие исключения, который не изменял ни разу возвышенного строя своей лиры, не ниспускался с вершины своей к бедным, ничтожным своим собратьям, и, не касаясь земли, весь повергался и в свои далеко отторгнутые от нее и возвеличенные
образы.
Однако ж минуту спустя он тут же стал хитрить и попробовал было вывернуться, говоря, что, впрочем, в Англии очень усовершенствована механика, что видно по газетам, как один изобрел деревянные ноги таким
образом, что при одном прикосновении к незаметной пружинке уносили эти ноги
человека бог знает в какие места, так что после нигде и отыскать его нельзя было.
Засим не пропустили председателя палаты, почтмейстера и таким
образом перебрали почти всех чиновников города, которые все оказались самыми достойными
людьми.
Так начиналась своеобразная фантастическая лекция о жизни и
людях — лекция, в которой, благодаря прежнему
образу жизни Лонгрена, случайностям, случаю вообще, — диковинным, поразительным и необыкновенным событиям отводилось главное место.
По-моему, если бы Кеплеровы и Ньютоновы открытия, вследствие каких-нибудь комбинаций, никоим
образом не могли бы стать известными
людям иначе как с пожертвованием жизни одного, десяти, ста и так далее
человек, мешавших бы этому открытию или ставших бы на пути как препятствие, то Ньютон имел бы право, и даже был бы обязан… устранить этих десять или сто
человек, чтобы сделать известными свои открытия всему человечеству.
Да ведь предположите только, что и я
человек есмь et nihil humanum [и ничто человеческое (лат.).]… одним словом, что и я способен прельститься и полюбить (что уж, конечно, не по нашему велению творится), тогда все самым естественным
образом объясняется.
В нежности матушкиной я не сумневался; но, зная нрав и
образ мыслей отца, я чувствовал, что любовь моя не слишком его тронет и что он будет на нее смотреть как на блажь молодого
человека.
Обнаженное лицо его совершенно утратило черту, придававшую ему сходство со множеством тех суздальских лиц, которые, сливаясь в единое лицо, создают
образ неискоренимого, данного навсегда русского
человека.
Деликатностью обладал благовоспитанный
человек либерального
образа мысли, а скромностью Ерухимович наградил историю одной страны.
Он полюбовался сочетанием десятка слов, в которые он включил мысль и
образ. Ему преградила дорогу небольшая группа
людей, она занимала всю панель, так же как другие прохожие, Самгин, обходя толпу, перешел на мостовую и остановился, слушая...
Поработав больше часа, он ушел, унося раздражающий
образ женщины, неуловимой в ее мыслях и опасной, как все выспрашивающие
люди. Выспрашивают, потому что хотят создать представление о
человеке, и для того, чтобы скорее создать, ограничивают его личность, искажают ее. Клим был уверен, что это именно так; сам стремясь упрощать
людей, он подозревал их в желании упростить его,
человека, который не чувствует границ своей личности.
Образ Марины вытеснил неуклюжий, сырой
человек с белым лицом в желтом цыплячьем пухе на щеках и подбородке, голубые, стеклянные глазки, толстые губы, глупый, жадный рот. Но быстро шла отрезвляющая работа ума, направленного на привычное ему дело защиты
человека от опасностей и ненужных волнений.
Клим достал из кармана очки, надел их и увидал, что дьякону лет за сорок, а лицо у него такое, с какими изображают на иконах святых пустынников. Еще более часто такие лица встречаются у торговцев старыми вещами, ябедников и скряг, а в конце концов память создает из множества подобных лиц назойливый
образ какого-то как бы бессмертного русского
человека.
Дронов всегда говорил о
людях с кривой усмешечкой, посматривая в сторону и как бы видя там
образы других
людей, в сравнении с которыми тот, о ком он рассказывал, — негодяй.
«Квартира, которую я занимаю во втором этаже дома, в котором вы предположили произвести некоторые перестройки, вполне соответствует моему
образу жизни и приобретенной, вследствие долгого пребывания в сем доме, привычке. Известясь через крепостного моего
человека, Захара Трофимова, что вы приказали сообщить мне, что занимаемая мною квартира…»
Он приложил руку к сердцу: оно бьется сильно, но ровно, как должно биться у честных
людей. Опять он волнуется мыслию, как Ольга сначала опечалится, когда он скажет, что не надо видеться; потом он робко объявит о своем намерении, но прежде выпытает ее
образ мыслей, упьется ее смущением, а там…
Немец был
человек дельный и строгий, как почти все немцы. Может быть, у него Илюша и успел бы выучиться чему-нибудь хорошенько, если б Обломовка была верстах в пятистах от Верхлёва. А то как выучиться? Обаяние обломовской атмосферы,
образа жизни и привычек простиралось и на Верхлёво; ведь оно тоже было некогда Обломовкой; там, кроме дома Штольца, все дышало тою же первобытною ленью, простотою нравов, тишиною и неподвижностью.
У него в голове было свое царство цифр в
образах: они по-своему строились у него там, как солдаты. Он придумал им какие-то свои знаки или физиономии, по которым они становились в ряды, слагались, множились и делились; все фигуры их рисовались то знакомыми
людьми, то походили на разных животных.
— Кто? — повторил Козлов, — учитель латинского и греческого языков. Я так же нянчусь с этими отжившими
людьми, как ты с своими никогда не жившими идеалами и
образами. А ты кто? Ведь ты художник, артист? Что же ты удивляешься, что я люблю какие-нибудь образцы? Давно ли художники перестали черпать из древнего источника…
— Сиди смирно, — сказал он. — Да, иногда можно удачно хлестнуть стихом по больному месту. Сатира — плеть: ударом обожжет, но ничего тебе не выяснит, не даст животрепещущих
образов, не раскроет глубины жизни с ее тайными пружинами, не подставит зеркала… Нет, только роман может охватывать жизнь и отражать
человека!
— Ты знаешь, нет ничего тайного, что не вышло бы наружу! — заговорила Татьяна Марковна, оправившись. — Сорок пять лет два
человека только знали: он да Василиса, и я думала, что мы умрем все с тайной. А вот — она вышла наружу! Боже мой! — говорила как будто в помешательстве Татьяна Марковна, вставая, складывая руки и протягивая их к
образу Спасителя, — если б я знала, что этот гром ударит когда-нибудь в другую… в мое дитя, — я бы тогда же на площади, перед собором, в толпе народа, исповедала свой грех!
Он в чистых формах все выливал
образ Веры и, чертя его бессознательно и непритворно, чертил и
образ своей страсти, отражая в ней, иногда наивно и смешно, и все, что было светлого, честного в его собственной душе и чего требовала его душа от другого
человека и от женщины.
Люди только ловят ее признаки, силятся творить в искусстве ее
образы, и все стремятся, одни сознательно, другие слепо и грубо, к красоте, к красоте… к красоте!
Таким
образом, сословие само собою обращается лишь в собрание лучших
людей, в смысле буквальном и истинном, а не в прежнем смысле привилегированной касты.
В комнате, даже слишком небольшой, было
человек семь, а с дамами
человек десять. Дергачеву было двадцать пять лет, и он был женат. У жены была сестра и еще родственница; они тоже жили у Дергачева. Комната была меблирована кое-как, впрочем достаточно, и даже было чисто. На стене висел литографированный портрет, но очень дешевый, а в углу
образ без ризы, но с горевшей лампадкой. Дергачев подошел ко мне, пожал руку и попросил садиться.
Я прямо, но очень хладнокровно спросил его, для чего ему это нужно? И вот до сих пор не могу понять, каким
образом до такой степени может доходить наивность иного
человека, по-видимому не глупого и «делового», как определил его Васин? Он совершенно прямо объяснил мне, что у Дергачева, по подозрениям его, «наверно что-нибудь из запрещенного, из запрещенного строго, а потому, исследовав, я бы мог составить тем для себя некоторую выгоду». И он, улыбаясь, подмигнул мне левым глазом.
Таким
образом, на этом поле пока и шла битва: обе соперницы как бы соперничали одна перед другой в деликатности и терпении, и князь в конце концов уже не знал, которой из них более удивляться, и, по обыкновению всех слабых, но нежных сердцем
людей, кончил тем, что начал страдать и винить во всем одного себя.
О, конечно, честный и благородный
человек должен был встать, даже и теперь, выйти и громко сказать: «Я здесь, подождите!» — и, несмотря на смешное положение свое, пройти мимо; но я не встал и не вышел; не посмел, подлейшим
образом струсил.
— Самое лучшее, мой милый, это то, что ты засмеялся. Трудно представить, сколько этим каждый
человек выигрывает, даже в наружности. Я серьезнейшим
образом говорю. У него, Татьяна Павловна, всегда такой вид, будто у него на уме что-то столь уж важное, что он даже сам пристыжен сим обстоятельством.
Я прямо пришел в тюрьму князя. Я уже три дня как имел от Татьяны Павловны письмецо к смотрителю, и тот принял меня прекрасно. Не знаю, хороший ли он
человек, и это, я думаю, лишнее; но свидание мое с князем он допустил и устроил в своей комнате, любезно уступив ее нам. Комната была как комната — обыкновенная комната на казенной квартире у чиновника известной руки, — это тоже, я думаю, лишнее описывать. Таким
образом, с князем мы остались одни.
О, может быть, все это — лишь портрет «книжного
человека», как выразилась про него потом Катерина Николаевна; но почему же, однако, эти «бумажные
люди» (если уж правда, что они — бумажные) способны, однако, столь настоящим
образом мучиться и доходить до таких трагедий?
В наш век много
людей попались впросак таким
образом, — заключил Васин, — именно тем, что родились в наше время».
Сомнений не было, что Версилов хотел свести меня с своим сыном, моим братом; таким
образом, обрисовывались намерения и чувства
человека, о котором мечтал я; но представлялся громадный для меня вопрос: как же буду и как же должен я вести себя в этой совсем неожиданной встрече, и не потеряет ли в чем-нибудь собственное мое достоинство?
Везде и всюду этот
образ английского купца носится над стихиями, над трудом
человека, торжествует над природой!
Так как у тунгусов нет грамоты и, следовательно, грамотных
людей, то духовное начальство здешнее, для опыта, намерено разослать пока письменные копии с перевода Евангелия в кочевья тунгусов, чтоб наши священники, знающие тунгусский язык, чтением перевода распространяли между ними предварительно и постепенно истины веры и приготовляли их таким
образом к более основательному познанию Священного Писания, в ожидании, когда распространится между ними знание грамоты и когда можно будет снабдить их печатным переводом.