Неточные совпадения
— Пустые — хотел ты сказать. Да, но вот эти люди — Орехова, Ногайцев — делают погоду. Именно потому, что — пустые, они с необыкновенной быстротой вмещают в себя все
новое:
идеи, программы, слухи, анекдоты, сплетни. Убеждены, что «сеют разумное, доброе, вечное». Если потребуется, они завтра будут оспаривать радости и печали, которые утверждают сегодня…
Клим Иванович Самгин понимал, что это уже —
идея, хотя и не
новая, но — его, продуманная, выношенная лично им.
Он открыто заявлял, что, веря в прогресс, даже досадуя на его «черепаший» шаг, сам он не спешил укладывать себя всего в какое-нибудь, едва обозначившееся десятилетие, дешево отрекаясь и от завещанных историею, добытых наукой и еще более от выработанных собственной жизнию убеждений, наблюдений и опытов, в виду едва занявшейся зари quasi-новых [мнимоновых (лат.).]
идей, более или менее блестящих или остроумных гипотез, на которые бросается жадная юность.
Его занимал общий ход и развитие
идей, победы науки, но он выжидал результатов, не делая pas de geants, [гигантских шагов (фр.).] не спеша креститься в
новую веру, предлагающую всевозможные умозрения и часто невозможные опыты.
Она с изумлением увидела этот
новый, вдруг вырвавшийся откуда-то поток смелых, иногда увлекательных
идей, но не бросилась в него слепо и тщеславно, из мелкой боязни показаться отсталою, а так же пытливо и осторожно стала всматриваться и вслушиваться в горячую проповедь
нового апостола.
— Однако вижу, что ты чрезвычайно далеко уйдешь по
новой своей дороге. Уж не это ли «твоя
идея»? Продолжай, мой друг, ты имеешь несомненные способности по сыскной части. Дан талант, так надо усовершенствовать.
Я это испытал на себе: лишь только я начал развивать эту
идею о
новой заповеди — и сначала, разумеется, шутя, я вдруг начал понимать всю степень моей, таившейся во мне, любви к твоей матери.
Может быть, иному читателю захотелось бы узнать: куда ж это девалась моя «
идея» и что такое та
новая, начинавшаяся для меня теперь жизнь, о которой я так загадочно возвещаю?
Мне скажут, что тут нет никакой «
идеи» и ровнешенько ничего
нового. А я скажу, и уже в последний раз, что тут бесчисленно много
идеи и бесконечно много
нового.
Но эта
новая жизнь, этот
новый, открывшийся передо мною путь и есть моя же «
идея», та самая, что и прежде, но уже совершенно в ином виде, так что ее уже и узнать нельзя.
Идея нового человека,
нового Адама,
нового рождения есть христианская
идея, ее не знал античный мир.
Наша национальная мысль должна творчески работать под
новой славянской
идеей, ибо пробил тот час всемирной истории, когда славянская раса должна выступить со своим словом на арену всемирной истории.
Философски довольно
новым является то, что пошатнулась сама
идея истины.
Ныне мы вступаем в
новый период русской и всемирной истории, и старые, традиционные
идеи не годны уже для
новых мировых задач, которые ставит перед нами жизнь.
Эти
новые реакции нужны и для духа, оставшегося верным своей вере, своей
идее.
Другие большие города Европы — это уже Париж второго и третьего сорта, не чистые воплощения
идеи нового Города и половинчатые, разбавленные провинциализмом.
В самых причудливых и разнообразных формах русская душа выражает свою заветную
идею о мировом избавлении от зла и горя, о нарождении
новой жизни для всего человечества.
Постыдное равнодушие к
идеям, закрепощающее отсталость и статическую окаменелость мысли, должно замениться
новым идейным воодушевлением и идейным подъемом.
Трудно было бы открыть мессианскую
идею в национализме «
Нового Времени» или наших думских националистов.
Нужна
новая славянская и
новая русская
идея,
идея творческая, обращенная вперед, а не назад.
— О любопытнейшей их статье толкуем, — произнес иеромонах Иосиф, библиотекарь, обращаясь к старцу и указывая на Ивана Федоровича. —
Нового много выводят, да, кажется, идея-то о двух концах. По поводу вопроса о церковно-общественном суде и обширности его права ответили журнальною статьею одному духовному лицу, написавшему о вопросе сем целую книгу…
Он смотрел на них, и как бы
новая какая
идея осенила его, так что о главном он словно забыл на минуту.
Вся Европа пришла теперь к необходимости деспотизма, чтоб как-нибудь удержать современный государственный быт против напора социальных
идей, стремящихся водворить
новый чин, к которому Запад, боясь и упираясь, все-таки несется с неведомой силой.
Сознание бессилия
идеи, отсутствия обязательной силы истины над действительным миром огорчает нас.
Нового рода манихеизм овладевает нами, мы готовы, par dépit, [с досады (фр.).] верить в разумное (то есть намеренное) зло, как верили в разумное добро — это последняя дань, которую мы платим идеализму.
Из книг другого типа: «Судьба человека в современном мире», которая гораздо лучше формулирует мою философию истории современности, чем «
Новое средневековье», и «Источники и смысл русского коммунизма», для которой должен был много перечитать по русской истории XIX века, и «Русская
идея».
Уже за рубежом, в эмиграции, я вернулся на
новых духовных основаниях к некоторым социальным
идеям моей молодости, но об этом речь впереди.
Но чем более я думаю о том, как сойти христианству с мертвой точки и вступить на
новый творческий путь, тем более прихожу к тому, что это есть путь эсхатологического христианства, верного мессианской
идее.
Вольные степи ветрами обвеяны,
Русь широка и грозна —
Вырастет
новое — всюду посеяны
Светлых
идей семена.
Но это произошло лишь в части интеллигенции, большая часть ее продолжала жить старыми материалистическими и позитивистическими
идеями, враждебными религии, мистике, метафизике, эстетике и
новым течениям в искусстве, и такую установку считали обязательной для всех, кто участвует в освободительном движении и борется за социальную правду.
Я теперь в
новой крайности — это
идея социализма, которая стала для меня
идеей новой, бытием бытия, вопросом вопросов, альфою и омегою веры и знания.
Идея, высказанная уже Чаадаевым, что русский народ, более свободный от тяжести всемирной истории, может создать
новый мир в будущем, развивается Герценом и народническим социализмом.
Русский народ, по своей вечной
идее, не любит устройства этого земного града и устремлен к Граду Грядущему, к
Новому Иерусалиму, но
Новый Иерусалим не оторван от огромной русской земли, он с ней связан, и она в него войдет.
Политически журнал был левого, радикального направления, но он впервые в истории русских журналов соединял такого рода социально-политические
идеи с религиозными исканиями, метафизическим миросозерцанием и
новыми течениями в литературе.
Деятели русской революции жили
идеями Чернышевского, Плеханова, материалистической и утилитарной философией, отсталой тенденциозной литературой, они не интересовались Достоевским, Л. Толстым, Вл. Соловьевым, не знали
новых движений западной культуры.
Он предлагает
новое антропологическое доказательство бытия Божьего. «
Идея Бога действительно дана человеку, но только она дана ему не откуда-нибудь извне, в качестве мысли о Боге, а предметно-фактически осуществлена в нем природою его личности, как
нового образа Бога.
Теургия есть продолжение дела Божьего творения, Божье творение не закончено,
новый Космос, предвечно пребывающий, в
идее Бога еще не достигнут.
Процесс истории привел человечество XIX века к
идее прогресса, которая стала основной, вдохновляющей, стала как бы
новой религией,
новым богом.
Причудливая диалектика истории передала
идею прогресса в руки
нового человечества, настроенного гуманистически и рационалистически, отпавшего от христианской религии, принявшего веру атеистическую.
Теория познания придет, наконец, к реализму, когда положит в свое основание
новую, необычную для отвлеченных философов
идею,
идею греха как источника всех категорий, источника самой противоположности субъекта и объекта, которая остается тайной для всех гносеологий.
Почему великая, святая
идея теократии, Града Божьего, стала ненавистной
новому человечеству, почему оно отказалось от томления по небу, почему ничего не вышло с грандиозным опытом охристианить мир без остатка?
А здесь уже приискивается для
нового понятия надлежащее место в ряду других
идей, объясняется его значение, делаются из него выводы и т. д.
В Гане что-то происходило особенное, когда он задавал этот вопрос. Точно
новая и особенная какая-то
идея загорелась у него в мозгу и нетерпеливо засверкала в глазах его. Генерал же, который искренно и простосердечно беспокоился, тоже покосился на князя, но как бы не ожидая много от его ответа.
Одна
новая, внезапная
идея пришла ему в голову…
Двух лет еще нет, как ее братец вот тут же, на этом самом месте, все развивал мне ваши
идеи новые.
Посмотрите — у вас уже нет людей, которые могли бы идейно бороться за вашу власть, вы уже израсходовали все аргументы, способные оградить вас от напора исторической справедливости, вы не можете создать ничего
нового в области
идей, вы духовно бесплодны.
Тем не менее
идея новых оснований для
новой жизни, —
идея освобождения жизни, исключительно при помощи этих
новых оснований, от мелочей, делающих ее постылою, остается пока во всей своей силе и продолжает волновать мыслящие умы.
В области материальных интересов, как, например: пошлин, налогов, проведения
новых железных дорог и т. п., эти люди еще могут почувствовать себя затронутыми за живое и даже испустить вопль сердечной боли; но в области
идей они, очевидно, только отбывают повинность в пользу того или другого политического знамени, под сень которого их поставила или судьба, или личный расчет.
— Мудрено!
Идея уж не
новая, — тысячу раз писали об этом. Дальше и читать бы не нужно, да посмотрим, как она развилась у него.
«Судьбе было угодно, чтобы первое боевое крещение молодой газеты было вызвано горячей защитой
новых учреждений общественного самоуправления и сопровождалось формулировкой с ее стороны высоких требований самой печати: свобода слова, сила знания, возвышенная
идея и либеральная чистота. Вот путь, которым должна идти газета».
Мы просидели, я думаю, еще час или более, всё чего-то ожидая, — уж такая задалась
идея. Он прилег опять, даже закрыл глаза и минут двадцать пролежал, не говоря ни слова, так что я подумал даже, что он заснул или в забытьи. Вдруг он стремительно приподнялся, сорвал с головы полотенце, вскочил с дивана, бросился к зеркалу, дрожащими руками повязал галстук и громовым голосом крикнул Настасью, приказывая подать себе пальто,
новую шляпу и палку.