Неточные совпадения
— А? что? не по вкусу? — перебил его Базаров. — Нет,
брат! Решился все косить — валяй и себя по ногам!.. Однако мы довольно философствовали. «Природа навевает
молчание сна», — сказал Пушкин.
— А между тем, — продолжал он после небольшого
молчания, — в молодости моей какие возбуждал я ожидания! Какое высокое мнение я сам питал о своей особе перед отъездом за границу, да и в первое время после возвращения! Ну, за границей я держал ухо востро, все особнячком пробирался, как оно и следует нашему
брату, который все смекает себе, смекает, а под конец, смотришь, — ни аза не смекнул!
— Скажите, — заговорила Ася после небольшого
молчания, в течение которого какие-то тени пробежали у ней по лицу, уже успевшему побледнеть, — вам очень нравилась та дама… Вы помните,
брат пил ее здоровье в развалине, на второй день нашего знакомства?
Когда я встретился с ней в той роковой комнате, во мне еще не было ясного сознания моей любви; оно не проснулось даже тогда, когда я сидел с ее
братом в бессмысленном и тягостном
молчании… оно вспыхнуло с неудержимой силой лишь несколько мгновений спустя, когда, испуганный возможностью несчастья, я стал искать и звать ее… но уж тогда было поздно.
— Ответствующий, — снова приступил Вибель к поучению, — немедленно при этом поднимает ладонь к лицу своему и потихоньку шикает, напоминая тем вопрошающему о
молчании; потом оба
брата лобызаются, три раза прикладывая щеку к щеке… — Записали все мои слова?
— Но, почтенный
брат, не нарушили ли вы тем наш обет
молчания? — глухо проговорил он.
Петенька был неразговорчив. На все восклицания отца: вот так сюрприз! ну,
брат, одолжил! а я-то сижу да думаю: кого это, прости Господи, по ночам носит? — ан вот он кто! и т. д. — он отвечал или
молчанием, или принужденною улыбкою. А на вопрос: и как это тебе вдруг вздумалось? — отвечал даже сердечно: так вот, вздумалось и приехал.
— Пословица говорит: слово — не долото, а
молчание — золото. Эх,
брат, тоска, тоска… Верно он пел: «Нелюдимо на селе у нас живут». Сиротство человечье…
— Нет,
брат, не подвигается. От этого лица можно в отчаяние прийти. Посмотришь, линии чистые, строгие, прямые; кажется, не трудно схватить сходство. Не тут-то было… Не дается, как клад в руки. Заметил ты, как она слушает? Ни одна черта не тронется, только выражение взгляда беспрестанно меняется, а от него меняется вся фигура. Что тут прикажешь делать скульптору, да еще плохому? Удивительное существо… странное существо, — прибавил он после короткого
молчания.
На днях приезжает ко мне из Петербурга К***, бывший целовальник, а ныне откупщик и публицист. Обрадовались; сели, сидим. Зашла речь об нынешних делах. Что и как. Многое похвалили, иному удивились, о прочем прошли
молчанием. Затем перешли к братьям-славянам, а по дороге и «больного человека» задели. Решили, что надо пустить кровь. Переговорив обо всем, вижу, что уже три часа, время обедать, а он все сидит.
— Извольте, — отвечала она после минутного размышления. Оба они простояли еще несколько минут в странном
молчании, наконец, Лизавета Васильевна опомнилась и подошла к
брату.
Долго царствовало между нами
молчание. Кто о чем думал — не знаю; но я все молчал, думая о забытых маковниках. Горесть маменькина не занимала меня. Я полагал, что так и должно быть. Она с нами рассталася, а не я с нею; она должна грустить… Как вдруг
брат Петруся, коего быстрый ум не мог оставаться покоен и требовал себе пищи, вдруг спросил наставника нашего...
— Да, мы с тобой,
брат, старые знакомые… — подтвердил Кувалда фамильярным тоном. — Сколько я тебе и присным твоим взяток за
молчание переплатил!
— Деньги имел… и не жалел их для своего
брата… — И опять наступило
молчание.
Иван Михайлович(задумывается.
Молчание).Да, хоть и трудно нашему
брату, старику, переменить старинные привычки, и много увлеченья, легкомыслия в молодежи, а нельзя не отдать справедливости новому поколенью. Да.
Я не пишу в эту книжку ни слова о том, что делается и что я испытываю дома. Слезы, которыми встречает и провожает меня мать, какое-то тяжелое
молчание, сопровождающее мое присутствие за общим столом, предупредительная доброта
братьев и сестер — все это тяжело видеть и слышать, а писать об этом еще тяжелее. Когда подумаешь, что через неделю придется лишиться всего самого дорогого в мире, слезы подступают под горло…
— Так-то,
брат, — заговорил Власич после некоторого
молчания, потирая руки и улыбаясь. — Я давеча назвал нашу жизнь счастьем, но это подчиняясь, так сказать, литературным требованиям. В сущности же ощущения счастья еще не было. Зина всё время думала о тебе, о матери и мучилась; глядя на нее, и я мучился. Она натура свободная, смелая, но без привычки, знаешь, тяжело, да и молода к тому же. Прислуга называет ее барышней; кажется, пустяк, но это ее волнует. Так-то,
брат.
«Она всегда толкова, и дело здесь, очевидно, идет о сегодня», — сказал он себе и, положив такое решение, вздохнул из глубины души и, обратясь к сидевшему в
молчании Висленеву, добавил: — так-то, так-то,
брат Савушка; все у нас с тобой впереди и деньги прежде всего.
Он висел на стене, совсем еще новый, только с опавшими без воздуха шинами. На шине заднего колеса присох кусочек грязи — от последнего раза, когда я катался.
Брат молчал и не двигал кресла, и я понял это
молчание и эту нерешительность.
В Юрьевом Новгородском монастыре, золоченые главы которого и до сих пор блестят на солнце, пленяя взор путешественника и вливая в его душу чувство благоговения, среди уцелевшей
братии появился новый, строгий к себе послушник, принявший обет
молчания. Слава о его святой жизни скоро разнеслась в народе, сотнями стекавшемся посмотреть на «молчальника».
Княжна Баратова не отвечала. Она широко раскрытыми глазами смотрела на лежавшего
брата и только после довольно продолжительного
молчания сказала...
Молчание это было прервано одним из
братьев, который, подведя Пьера к ковру, начал из тетради читать ему объяснение всех изображенных на нем фигур: солнца, луны, молотка, отвеса, лопаты, дикого и кубического камня, столба, трех окон и т. д.
После этих слов произошло неловкое
молчание. Наташа первая заговорила, защищая мужа и нападая на
брата. Защита ее была слаба и неловка, но цель ее была достигнута. Разговор снова возобновился и уже не в том неприятно враждебном тоне, в котором сказаны были последние слова Николая.