Амбивалентность, мне кажется, — главная характеристика нашего народа. Нет в России палача, который бы не боялся стать однажды жертвой, нет такой жертвы, пусть самой несчастной, которая не призналась бы (хотя бы себе) в моральной способности стать палачом.
В настоящей трагедии гибнет не герой — гибнет хор.
В семье есть ямы и буераки.
В этом мире разлука —
Лишь прообраз иной.
Ибо врозь, а не подле
Мало веки смежать
Вплоть до смерти: и после
Нам не вместе лежать.
Ведь если можно с кем-то жизнь делить,
То кто же с нами нашу смерть разделит?
Воздух живет той жизнью, которой нам не дано
Уразуметь — живет своей голубою,
Ветреной жизнью, начинаясь над головою
И нигде не кончаясь.
Время больше пространства. Пространство — вещь.
Время же, в сущности, мысль о вещи.
Жизнь — форма времени.
Время создано смертью.
Все будут одинаковы в гробу.
Так будем хоть при жизни разнолики!
Дружба с бездной
Представляет сугубо местный
Интерес в наши дни.
Жизнь — только разговор перед лицом
Молчанья.
Жизнь, которой,
Как дареной вещи, не смотрят в пасть,
Обнажает зубы при каждой встрече.
От всего человека вам остается часть
Речи. Часть речи вообще. Часть речи.
За что нас любят? За богатство, за
Глаза и за избыток мощи.
Звук — форма продолженья тишины…
И быть на земле закатам,
И быть на земле рассветам.
Удобрить ее солдатам.
Одобрить ее поэтам.
И сны те вещи
или зловещи — смотря, кто спит.
К сожалению, жизнь — одна.
Чтоб не искать доказательств вящих,
Нам придется испить до дна
Чашу свою в этих скромных чащах:
Жизнь, вероятно, не так длинна,
Чтоб откладывать худшее в долгий ящик.
Каждая могила — край земли.
Красота — распределение света наиболее благоприятным для нашей сетчатки образом.
Любовь сильней разлуки, но разлука
Длинней любви.
Мир останется прежним.
Да. Останется прежним.
Ослепительно снежным.
И сомнительно нежным.
Мир останется лживым.
Мир останется вечным.
Может быть, постижимым,
Но все-таки бесконечным.
Молчанье — настоящее для тех,
Кто жил до нас. Молчание — как сводня,
В себе соединяющая всех.
Молчанье — это будущее дней,
Катящихся навстречу нашей речи,
Со всем, что мы подчеркиваем в ней,
С присутствием прощания при встрече.
Молчанье — это будущее слов,
Уже пожравших гласными всю вещность,
Страшащуюся собственных углов;
Волна, перекрывающая вечность.
Молчанье есть грядущее любви;
Пространство, а не мертвая помеха,
Лишающее бьющийся в крови
Фальцет ее и отклика, и эха.
Мы боимся смерти, посмертной казни.
Нам знаком при жизни предмет боязни:
Пустота вероятней и хуже ада.
Мы не знаем, кому нам сказать «не надо».
Наши мысли длинней будут с каждым годом…
Но в каждой вере
Есть та черта, что по крайней мере
Объединяет ее с другими:
То не запреты, а то, какими
Люди были внизу, при жизни…
Одиночество учит сути вещей, ибо суть их тоже
Одиночество.
Остановись, мгновенье! Ты не столь
Прекрасно, сколько ты неповторимо.
От великих вещей остаются слова языка…
Поскольку мораль давления не терпит… Мораль должна органически вытекать из нашей природы.
Потому что душа существует в теле,
Жизнь будет лучше, чем мы хотели.
Поэт есть средство существования языка.
Природа имитируется с той
Любовью, на которую способен
Лишь человек…
Присно, вчера и ныне
По склону движемся мы.
Смерть — это только равнины.
Жизнь — холмы, холмы.
Равенство, брат, исключает братство.
В этом следует разобраться.
Рабство всегда порождает рабство.
Даже с помощью революций.
Разбегаемся все. Только смерть нас одна собирает.
Значит, нету разлук.
Существует громадная встреча.
Самая надежная защита против Зла состоит в крайнем индивидуализме, оригинальности мышления, причудливости, даже — если хотите — эксцентричности. То есть в чем-то таком, что невозможно подделать, сыграть, имитировать; в том, что не под силу даже прожженному мошеннику.
Светская любовь лишь долг певца,
духовная любовь — лишь плоть аббата.
Свобода —
Это когда забываешь отчество у тирана…
Случайное, являясь неизбежным,
Приносит пользу всякому труду.
Смерть — не скелет кошмарный
С длиной косой в росе.
Смерть — это тот кустарник,
В котором стоим мы все.
Это не плачь похоронный…
Смерть — это все машины,
Это тюрьма и сад.
Смерть — это все мужчины,
Галстуки их висят.
Смерть — это стекла в бане,
В церквах, в домах — подряд!
Смерть — это все, что с нами —
Ибо они узрят.
Смерть — это наши силы,
Это наш труд и пот.
Смерть — это наши жилы,
Наша душа и плоть.
Смотри без суеты
Вперед. Назад
Будь прям и горд,
Раздроблен изнутри,
На ощупь тверд.
Сорвись все звезды с небосвода,
Исчезни местность,
Все ж не оставлена свобода,
Чья дочь — словесность.
Она, пока есть в горле влага,
Не без приюта.
Скрипи перо, черней бумага,
Лети минута.
Старение! В теле все больше смертного.
То есть, ненужного жизни.
Старение! Возраст успеха. Знания
Правды. Изнанки ее. Изгнания.
Боли.
Старение! Здравствуй, мое старение!
Крови медленное струение.
Труд — это цель бытия и форма.
Деньги — как бы его платформа.
Нечто помимо путей прокорма.
Фантазия зачеркивает явь.
Человек есть конец самого себя
и вдается во Время.
Чем тесней единенье,
Тем кромешней разрыв.
Я всегда твердил, что судьба — игра.
Источник: Словарь афоризмов русских писателей. Составители: А. В. Королькова, А. Г. Ломов, А. Н. Тихонов