Неточные совпадения
«Пропущенные строфы подавали неоднократно повод к порицанию и насмешкам (впрочем, весьма справедливым и остроумным). Автор чистосердечно признается, что он выпустил из своего
романа целую главу,
в коей описано было путешествие Онегина по России. От него зависело означить сию выпущенную главу точками или цифром; но во избежание соблазна решился он лучше выставить вместо девятого нумера осьмой над последней главою Евгения Онегина и пожертвовать одною из окончательных строф...
Всегда скромна, всегда послушна,
Всегда как утро весела,
Как жизнь поэта простодушна,
Как
поцелуй любви мила,
Глаза как небо голубые;
Улыбка, локоны льняные,
Движенья, голос, легкий стан —
Всё
в Ольге… но любой
романВозьмите и найдете, верно,
Ее портрет: он очень мил,
Я прежде сам его любил,
Но надоел он мне безмерно.
Позвольте мне, читатель мой,
Заняться старшею сестрой.
Он кончил портрет Марфеньки и исправил литературный эскиз Наташи, предполагая вставить его
в роман впоследствии, когда раскинется и округлится у него
в голове весь
роман, когда явится «
цель и необходимость» создания, когда все лица выльются каждое
в свою форму, как живые, дохнут, окрасятся колоритом жизни и все свяжутся между собою этою «необходимостью и
целью» — так что, читая
роман, всякий скажет, что он был нужен, что его недоставало
в литературе.
Тут был и Викентьев. Ему не сиделось на месте, он вскакивал, подбегал к Марфеньке, просил дать и ему почитать вслух, а когда ему давали, то он вставлял
в роман от себя
целые тирады или читал разными голосами. Когда говорила угнетенная героиня, он читал тоненьким, жалобным голосом, а за героя читал своим голосом, обращаясь к Марфеньке, отчего та поминутно краснела и делала ему сердитое лицо.
Там был записан старый эпизод, когда он только что расцветал, сближался с жизнью, любил и его любили. Он записал его когда-то под влиянием чувства, которым жил, не зная тогда еще, зачем, — может быть, с сентиментальной
целью посвятить эти листки памяти своей тогдашней подруги или оставить для себя заметку и воспоминание
в старости о молодой своей любви, а может быть, у него уже тогда бродила мысль о
романе, о котором он говорил Аянову, и мелькал сюжет для трогательной повести из собственной жизни.
Я начал уже сам сочинять их
роман: думал, не застали ли их где-нибудь уединенно гуляющих, или перехватили письмо,
в коем сказано: «люблю, мол, тебя» — или раздался преступный
поцелуй среди дуэтов Россини и Беллини.
— Можно удержаться от бешенства, — оправдывал он себя, — но от апатии не удержишься, скуку не утаишь, хоть подвинь всю свою волю на это! А это убило бы ее: с летами она догадалась бы… Да, с летами, а потом примирилась бы, привыкла, утешилась — и жила! А теперь умирает, и
в жизни его вдруг ложится неожиданная и быстрая драма,
целая трагедия, глубокий, психологический
роман.
— Да очень просто: взяла да ушла к брату… Весь город об этом говорит. Рассказывают, что тут разыгрался
целый роман… Вы ведь знаете Лоскутова? Представьте себе, он давно уже был влюблен
в Надежду Васильевну, а Зося Ляховская была влюблена
в него…
Роман, настоящий
роман! Помните тогда этот бал у Ляховского и болезнь Зоси? Мне сразу показалось, что тут что-то кроется, и вот вам разгадка; теперь весь город знает.
— Ах ты, цыпка, баловница… — нежно пробормотал Иван Петрович и
поцеловал ее
в лоб. — Вы очень кстати пожаловали, — обратился он опять к гостю, — моя благоверная написала большинский
роман и сегодня будет читать его вслух.
Она была
в отчаянии, огорчена, оскорблена; с искренним и глубоким участием смотрел я, как горе разъедало ее; не смея заикнуться о причине, я старался рассеять ее, утешить, носил
романы, сам их читал вслух, рассказывал
целые повести и иногда не приготовлялся вовсе к университетским лекциям, чтоб подольше посидеть с огорченной девушкой.
Эвелина, неслышно ступая
в темноте, сошла уже до половины первого прохода, когда за ней раздались уверенные шаги обоих слепых, а сверху донесся радостный визг и крики ребят, кинувшихся
целою стаей на оставшегося с ними
Романа.
— Дома, все, мать, сестры, отец, князь Щ., даже мерзкий ваш Коля! Если прямо не говорят, то так думают. Я им всем
в глаза это высказала, и матери, и отцу. Maman была больна
целый день; а на другой день Александра и папаша сказали мне, что я сама не понимаю, что вру и какие слова говорю. А я им тут прямо отрезала, что я уже всё понимаю, все слова, что я уже не маленькая, что я еще два года назад нарочно два
романа Поль де Кока прочла, чтобы про всё узнать. Maman, как услышала, чуть
в обморок не упала.
Желание отца было приведено
в исполнение
в тот же день. Нюрочка потащила
в сарайную
целый ворох книг и торжественно приготовилась к своей обязанности чтицы. Она читала вслух недурно, и, кроме Васи, ее внимательно слушали Таисья и Сидор Карпыч. Выбор статей был самый разнообразный, но Васе больше всего нравились повести и
романы из русской жизни.
В каждой героине он видел Нюрочку и
в каждом герое себя, а пока только не спускал глаз с своей сиделки.
Более
в целом городе не было ничего достопримечательного
в топографическом отношении, а его этнографическою стороною нам нет нужды обременять внимание наших читателей, поелику эта сторона не представляет собою никаких замечательных особенностей и не выясняет положения действующих лиц
в романе.
Еще и прежде того, как мы знаем, искусившись
в писании повестей и прочитав потом
целые сотни исторических
романов, он изобразил пребывание Поссевина
в России
в форме рассказа: описал тут и царя Иоанна, и иезуитов с их одеждою, обычаями, и придумал даже полячку, привезенную ими с собой.
На эту тему у него сейчас же
целый роман образовался
в голове.
Я вздрогнул. Завязка
целого романа так и блеснула
в моем воображении. Эта бедная женщина, умирающая
в подвале у гробовщика, сиротка дочь ее, навещавшая изредка дедушку, проклявшего ее мать; обезумевший чудак старик, умирающий
в кондитерской после смерти своей собаки!..
— И все-таки стреляй, потому что ты адвокат.
В случае чего, ты можешь
целый роман выдумать, сказать, например, что на тебя напала толпа разбойников и ты находился
в состоянии самозащиты; а я сказать этого не могу, потому что лгать не привык.
Автор однажды высказал
в обществе молодых деревенских девиц, что, по его мнению, если девушка мечтает при луне, так это прекрасно рекомендует ее сердце, — все рассмеялись и сказали
в один голос: «Какие глупости мечтать!» Наш великий Пушкин, призванный, кажется, быть вечным любимцем женщин, Пушкин, которого барышни моего времени знали всего почти наизусть, которого Татьяна была для них идеалом, — нынешние барышни почти не читали этого Пушкина, но зато поглотили
целые сотни томов Дюма и Поля Феваля [Феваль Поль (1817—1887) — французский писатель, автор бульварных
романов.], и знаете ли почему? — потому что там описывается двор, великолепные гостиные героинь и торжественные поезды.
— Как, я думаю, трудно сочинять — я часто об этом думаю, — сказала Полина. — Когда, судя по себе, письма иногда не
в состоянии написать, а тут надобно сочинить
целый роман!
В это время, я полагаю, ни о чем другом не надобно думать, а то сейчас потеряешь нить мыслей и рассеешься.
То она подходила к фортепьянам и играла на них, морщась от напряжения, единственный вальс, который знала, то брала книгу
романа и, прочтя несколько строк из средины, бросала его, то, чтоб не будить людей, сама подходила к буфету, доставала оттуда огурец и холодную телятину и съедала ее, стоя у окошка буфета, то снова, усталая, тоскующая, без
цели шлялась из комнаты
в комнату.
Лично я, впрочем, выше всего ценил
в Мартыне Степаныче его горячую любовь к детям и всякого рода дурачкам: он способен был
целые дни их занимать и забавлять, хотя
в то же время я смутно слышал историю его выхода из лицея, где он был инспектором классов и где аки бы его обвиняли; а, по-моему, тут были виноваты сами мальчишки, которые, конечно, как и Александр Пушкин, затеявший всю эту историю, были склоннее читать Апулея [Апулей (II век) — римский писатель, автор знаменитого
романа «Золотой осел» («Метаморфозы»).] и Вольтера, чем слушать Пилецкого.
— Слушай, друг! — поспешил поправиться Глумов, — ведь это такой сюжет, что из него
целый роман выкроить можно. Я и заглавие придумал:"Плоды подчиненного распутства, или Смерть двух начальников и вызванное оною мероприятие со стороны третьего". Написать да фельетонцем
в"Красе Демидрона"и пустить… а? как ты думаешь, хозяева твои примут?
Это был
целый глупо-героический
роман, с превращениями, исчезновениями, внезапными обогащениями,
роман,
в котором главными героями были: он сам и кровопивец Порфишка.
Я ставил себя
в разные геройские положения, создавал
целые сцены и
романы и даже удивлялся своей собственной находчивости, остроумию и непобедимости.
— Да-с, а теперь я напишу другой рассказ… — заговорил старик, пряча свой номер
в карман. — Опишу молодого человека, который, сидя вот
в такой конурке, думал о далекой родине, о своих надеждах и прочее и прочее. Молодому человеку частенько нечем платить за квартиру, и он по ночам пишет, пишет, пишет. Прекрасное средство, которым зараз достигаются две
цели: прогоняется нужда и догоняется слава… Поэма
в стихах? трагедия?
роман?
Помню темный сентябрьский вечер. По программе мы должны были заниматься литературой. Я писал
роман, Пепко тоже что-то строчил за своим столом. Он уже
целых два дня ничего не ел, кроме чая с пеклеванным хлебом, и впал
в мертвозлобное настроение. Мои средства тоже истощились, так что не оставалось даже десяти крейцеров.
В комнате было тихо, и можно было слышать, как скрипели наши перья.
Дело
в том, что мной была задумана
целая серия
романов, на манер «Ругонов» Золя.
А как хорошо было ранним утром
в парке, где так и обдавало застоявшимся смолистым ароматом и ночной свежестью. Обыкновенно, я по
целым часам бродил по аллеям совершенно один и на свободе обдумывал свой бесконечный
роман. Я не мог не удивляться, что дачники самое лучшее время дня просыпали самым бессовестным образом. Только раз я встретил Карла Иваныча, который наслаждался природой
в одиночестве, как и я. Он находился
в периоде выздоровления и поэтому выглядел философски-уныло.
За этим немедленно следовал
целый реестр искупающих поступков, как очистительная жертва. Всякое правонарушение требует жертв… Например, придумать и сказать самый гнусный комплимент Федосье, причем недурно
поцеловать у нее руку, или не умываться
в течение
целой недели, или — прочитать залпом самый большой женский
роман и т. д. Странно, чем ярче было такое раскаяние и чем ужаснее придумывались очищающие кары, тем скорее наступала новая «ошибка».
В психологии преступности есть своя логика…
Откуда я приехал, вы спрашиваете? Из Баку
в данный момент. Лечился от ревматизма. Тут
целый роман.
Пардон-пардон, Александра Тарасовича. Вы удивлены? Это, видите ли, мое сценическое имя, отчество и фамилия. По сцене — Василий Иванович Путинковский, а
в жизни Александр Тарасович Аметистов. Известная фамилия, многие представители расстреляны большевиками. Тут
целый роман. Вы прямо будете рыдать, когда я расскажу.
Жил на дворе у пана доезжачий, Опанас Швидкий. Приехал он на ту пору с поля, как
Романа к женитьбе заохачивали. Услышал он про Романову беду — бух пану
в ноги. Таки упал
в ноги,
целует…
— Я? Я знаю
целый десяток франтих и все их грязные
романы, и нынче все их перепутаю. Ты знаешь эту барыню, которая как взойдет
в магазин — сейчас вот так начинает водить носом по потолку? Сегодня она потерпит самое страшное поражение.
В тот самый день, ниццскими событиями которого заключена вторая часть нашего
романа, именно накануне св. Сусанны, что
в Петербурге приходилось, если не ошибаюсь, около конца пыльного и неприятного месяца июля, Анне Михайловне было уж как-то особенно, как перед пропастью, тяжело и скучно.
Целый день у нее валилась из рук работа, и едва-едва она дождалась вечера и ушла посидеть
в свою полутемную комнату. На дворе было около десяти часов.
Дорогой княгиня совсем потеряла свой желчный тон и даже очень оживилась; она рассказала несколько скабрезных историек из маловедомого нам мира и века, и каждая из этих историек была гораздо интереснее светских
романов одной русской писательницы, по мнению которой влюбленный человек «хорошего тона»
в самую горячечную минуту страсти ничего не может сделать умнее, как с большим жаром
поцеловать ее руку и прочесть ей следующее стихотворение Альфреда Мюссе.
Так, недавно
в одну ночь я прочел машинально
целый роман под странным названием: «О чем пела ласточка».
Роман Прокофьич, впрочем, был человек необезличевший, и женщины любили его не за одну его наружность.
В нем еще цела была своя натура — натура, может быть, весьма неодобрительная; но все-таки это была натура из числа тех, которые при стереотипности всего окружающего могут производить впечатление и обыкновенно производят его на женщин пылких и всем сердцем ищущих человека,
в котором мерцает хотя какая-нибудь малейшая божия искра, хотя бы и заваленная
целою бездною всякого греховного мусора.
Пунцовые губы его тихо вздрагивали под черными усами и говорили мне, что
в беспокойной крови его еще горит влажный
поцелуй Берты Ивановны. Если бы пастор Абель вздумал
в это время что-нибудь заговорить на тему: «не пожелай жены искреннего твоего», то
Роман Прокофьич, я думаю, едва ли был бы
в состоянии увлечься этой проповедью.
Роман Прокофьич, видно, вдруг позабыл даже, где он и с кем он.
Цели, ближайшие
цели его занимали так, что он даже склонен был не скрывать их и поднести почтенному семейству дар свой, не завертывая его ни
в какие бумажки.
Я создаю
в мечтах
целые романы.
В голове ее даже завязывались по этому случаю
целые романы с длинными зимними вечерами, с таинственным мерцаньем лунного луча, и с этою страстною, курчавою головой, si pleine de seve et de vigueur! так полной сока и силы!
Автор не может пройти мимоходом даже какого-нибудь барона фон-Лангвагена, не играющего никакой роли
в романе; и о бароне напишет он
целую прекрасную страницу, и написал бы две и четыре, если бы не успел исчерпать его на одной.
Давно уже замечено, что все герои замечательнейших русских повестей и
романов страдают оттого, что не видят
цели в жизни и не находят себе приличной деятельности.
Может показаться странным, что мы находим особенное богатство содержания
в романе,
в котором, по самому характеру героя, почти вовсе нет действия. Но мы надеемся объяснить свою мысль
в продолжении статьи, главная
цель которой и состоит
в том, чтобы высказать несколько замечаний и выводов, на которые, по нашему мнению, необходимо наводит содержание
романа Гончарова.
Рассказывал он уже не так вычурно, но очень подробно, приводя наизусть
целые описания и разговоры; действующие лица
романа восхищали его, и, характеризуя их, он становился
в позы, менял выражение лица и голос, как настоящий актер.
В другой раз он велел отвезти себя не
в тот дом, куда хотел ехать и где ожидало его
целое общество; он задумался, вошел
в гостиную,
в которой бывал очень редко, и объявил хозяйке, с которой был не коротко, но давно знаком, что приехал прочесть ей по обещанию отрывок из своего
романа; хозяйка удивилась и очень обрадовалась, а Загоскин, приметивши наконец ошибку, посовестился признаться
в ней и прочел назначенный отрывок к общему довольствию и хозяев и гостей.
Отец приятеля Кольцова имел довольно много книг, и приятели
целые дни проводили вместе
в саду, читая
романы Дюкре-Дюмениля, Августа Лафонтена и пр.
Как шло дело о детях, то мы думали, что он изобразит Романа-Чудотворца, коему молятся от неплодия, или избиение младенцев
в Иерусалиме, что всегда матерям, потерявшим чад, бывает приятно, ибо там Рахиль с ними плачет о детях и не хочет утешиться; но сей мудрый изограф, сообразив, что у англичанки дети есть и она льет молитву не о даровании их, а об оправдании их нравственности, взял и совсем иное написал, к
целям ее еще более соответственное.
Было тут и негодование на ту унизительную и развратную роль, которая выпала
в этом
романе на долю ее мужа, но Вера Львовна вспомнила, что и ее
поцелуи с ним, когда они еще были женихом и невестой, не всегда носили невинный и чистый характер.