Неточные совпадения
В одной из приволжских губерний градоначальник был
роста трех аршин с вершком, и что же? — прибыл
в тот город малого
роста ревизор, вознегодовал, повел подкопы и достиг того, что сего, впрочем, достойного человека предали суду.
6) Баклан, Иван Матвеевич, бригадир. Был
роста трех аршин и трех вершков и кичился тем, что происходит по прямой линии от Ивана Великого (известная
в Москве колокольня). Переломлен пополам во время бури, свирепствовавшей
в 1761 году.
17) Иванов, статский советник, Никодим Осипович. Был столь малого
роста, что не мог вмещать пространных законов. Умер
в 1819 году от натуги, усиливаясь постичь некоторый сенатский указ.
После этого прибыл
в Глупов статский советник Иванов, но оказался столь малого
роста, что не мог вмещать ничего пространного.
Догадку эту отчасти оправдывает то обстоятельство, что
в глуповском архиве до сих пор существует листок, очевидно принадлежавший к полной биографии Двоекурова и до такой степени перемаранный, что, несмотря на все усилия, издатель «Летописи» мог разобрать лишь следующее: «Имея немалый
рост… подавал твердую надежду, что…
С полною достоверностью отвечать на этот вопрос, разумеется, нельзя, но если позволительно допустить
в столь важном предмете догадки, то можно предположить одно из двух: или что
в Двоекурове, при немалом его
росте (около трех аршин), предполагался какой-то особенный талант (например, нравиться женщинам), которого он не оправдал, или что на него было возложено поручение, которого он, сробев, не выполнил.
— Мы знакомы, — сказала она, кладя свою маленькую руку
в огромную руку конфузившегося (что так странно было при его громадном
росте и грубом лице) Яшвина.
В то время как скакавшие были призваны
в беседку для получения призов и все обратились туда, старший брат Вронского, Александр, полковник с аксельбантами, невысокий
ростом, такой же коренастый, как и Алексей, но более красивый и румяный, с красным носом и пьяным, открытым лицом, подошел к нему.
В промежутках совершенной тишины слышен был шорох прошлогодних листьев, шевелившихся от таянья земли и от
росту трав.
Это были: очень высокий, сутуловатый мужчина с огромными руками,
в коротком, не по
росту, и старом пальто, с черными, наивными и вместе страшными глазами, и рябоватая миловидная женщина, очень дурно и безвкусно одетая.
Николай сказал, что он приехал теперь получить эти деньги и, главное, побывать
в своем гнезде, дотронуться до земли, чтобы набраться, как богатыри, силы для предстоящей деятельности. Несмотря на увеличившуюся сутуловость, несмотря на поразительную с его
ростом худобу, движения его, как обыкновенно, были быстры и порывисты. Левин провел его
в кабинет.
Среднего
роста, плотный, с вертлявою походкой, Михайлов,
в своей коричневой шляпе, оливковом пальто и
в узких панталонах, тогда как уже давно носили широкие,
в особенности обыкновенностью своего широкого лица и соединением выражения робости и желания соблюсти свое достоинство произвел неприятное впечатление.
Из нее вышел человек среднего
роста,
в татарской бараньей шапке; он махнул рукою, и все трое принялись вытаскивать что-то из лодки; груз был так велик, что я до сих пор не понимаю, как она не потонула.
Вернер был мал
ростом, и худ, и слаб, как ребенок; одна нога была у него короче другой, как у Байрона;
в сравнении с туловищем голова его казалась огромна: он стриг волосы под гребенку, и неровности его черепа, обнаруженные таким образом, поразили бы френолога странным сплетением противоположных наклонностей.
Наружность поручика Вулича отвечала вполне его характеру. Высокий
рост и смуглый цвет лица, черные волосы, черные проницательные глаза, большой, но правильный нос, принадлежность его нации, печальная и холодная улыбка, вечно блуждавшая на губах его, — все это будто согласовалось для того, чтоб придать ему вид существа особенного, не способного делиться мыслями и страстями с теми, которых судьба дала ему
в товарищи.
Платон Михалыч Платонов был Ахиллес и Парид [Так
в рукописи. Следует: Парис.] вместе: стройное сложение, картинный
рост, свежесть — все было собрано
в нем. Приятная усмешка с легким выраженьем иронии как бы еще усиливала его красоту. Но, несмотря на все это, было
в нем что-то неоживленное и сонное. Страсти, печали и потрясения не навели морщины на девственное, свежее его лицо, но с тем вместе и не оживили его.
Со своей стороны Чичиков оглянул также, насколько позволяло приличие, брата Василия. Он был
ростом пониже Платона, волосом темней его и лицом далеко не так красив; но
в чертах его лица было много жизни и одушевленья. Видно было, что он не пребывал
в дремоте и спячке.
За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была гораздо больше тарелки, потом индюк
ростом в теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем, что все ложилось комом
в желудке.
Полицеймейстер, который служил
в кампанию двенадцатого года и лично видел Наполеона, не мог тоже не сознаться, что
ростом он никак не будет выше Чичикова и что складом своей фигуры Наполеон тоже нельзя сказать чтобы слишком толст, однако ж и не так чтобы тонок.
Между ними завязался спор о гнедом и чагравом. Между тем вошел
в комнату красавец — стройного
роста, светло-русые блестящие кудри и темные глаза. Гремя медным ошейником, мордатый пес, собака-страшилище, вошел вослед за ним.
На картинах всё были молодцы, всё греческие полководцы, гравированные во весь
рост: Маврокордато
в красных панталонах и мундире, с очками на носу, Миаули, Канари.
На бюре, выложенном перламутною мозаикой, которая местами уже выпала и оставила после себя одни желтенькие желобки, наполненные клеем, лежало множество всякой всячины: куча исписанных мелко бумажек, накрытых мраморным позеленевшим прессом с яичком наверху, какая-то старинная книга
в кожаном переплете с красным обрезом, лимон, весь высохший,
ростом не более лесного ореха, отломленная ручка кресел, рюмка с какою-то жидкостью и тремя мухами, накрытая письмом, кусочек сургучика, кусочек где-то поднятой тряпки, два пера, запачканные чернилами, высохшие, как
в чахотке, зубочистка, совершенно пожелтевшая, которою хозяин, может быть, ковырял
в зубах своих еще до нашествия на Москву французов.
Показался какой-то Сысой Пафнутьевич и Макдональд Карлович, о которых и не слышно было никогда;
в гостиных заторчал какой-то длинный, длинный, с простреленною рукою, такого высокого
роста, какого даже и не видано было.
— А Пробка Степан, плотник? я голову прозакладую, если вы где сыщете такого мужика. Ведь что за силища была! Служи он
в гвардии, ему бы бог знает что дали, трех аршин с вершком
ростом!
Большой статный
рост, странная, маленькими шажками, походка, привычка подергивать плечом, маленькие, всегда улыбающиеся глазки, большой орлиный нос, неправильные губы, которые как-то неловко, но приятно складывались, недостаток
в произношении — пришепетывание, и большая во всю голову лысина: вот наружность моего отца, с тех пор как я его запомню, — наружность, с которою он умел не только прослыть и быть человеком àbonnes fortunes, [удачливым (фр.).] но нравиться всем без исключения — людям всех сословий и состояний,
в особенности же тем, которым хотел нравиться.
Это был человек лет семидесяти, высокого
роста,
в военном мундире с большими эполетами, из-под воротника которого виден был большой белый крест, и с спокойным открытым выражением лица. Свобода и простота его движений поразили меня. Несмотря на то, что только на затылке его оставался полукруг жидких волос и что положение верхней губы ясно доказывало недостаток зубов, лицо его было еще замечательной красоты.
Он был такого большого
роста, что для того, чтобы пройти
в дверь, ему не только нужно было нагнуть голову, но и согнуться всем телом.
Московское платье оказалось превосходно: коричневые полуфрачки с бронзовыми пуговками были сшиты
в обтяжку — не так, как
в деревне нам шивали, на
рост, — черные брючки, тоже узенькие, чудо как хорошо обозначали мускулы и лежали на сапогах.
— Вот еще что выдумал! — говорила мать, обнимавшая между тем младшего. — И придет же
в голову этакое, чтобы дитя родное било отца. Да будто и до того теперь: дитя молодое, проехало столько пути, утомилось (это дитя было двадцати с лишком лет и ровно
в сажень
ростом), ему бы теперь нужно опочить и поесть чего-нибудь, а он заставляет его биться!
Однажды ночью,
в компании, он одним ударом ссадил одного блюстителя вершков двенадцати
росту.
— Садись, всех довезу! — опять кричит Миколка, прыгая первый
в телегу, берет вожжи и становится на передке во весь
рост. — Гнедой даве с Матвеем ушел, — кричит он с телеги, — а кобыленка этта, братцы, только сердце мое надрывает: так бы, кажись, ее и убил, даром хлеб ест. Говорю, садись! Вскачь пущу! Вскачь пойдет! — И он берет
в руки кнут, с наслаждением готовясь сечь савраску.
Он был еще очень молод, одет как простолюдин,
роста среднего, худощавый, с волосами, обстриженными
в кружок, с тонкими, как бы сухими чертами лица. Неожиданно оттолкнутый им человек первый бросился было за ним
в комнату и успел схватить его за плечо: это был конвойный; но Николай дернул руку и вырвался от него еще раз.
Удар пришелся
в самое темя, чему способствовал ее малый
рост.
Это была клетушка до того маленькая, что даже почти не под
рост Свидригайлову,
в одно окно; постель очень грязная, простой крашеный стол и стул занимали почти все пространство.
Студент разболтался и сообщил, кроме того, что у старухи есть сестра, Лизавета, которую она, такая маленькая и гаденькая, бьет поминутно и держит
в совершенном порабощении, как маленького ребенка, тогда как Лизавета, по крайней мере, восьми вершков
росту…
[
Рост человека обозначался
в вершках сверх двух аршин (аршин — 71 см, вершок — 4,44 см).]
Этот Андрей Семенович был худосочный и золотушный человек, малого
роста, где-то служивший и до странности белокурый, с бакенбардами,
в виде котлет, которыми он очень гордился.
Была же Лизавета мещанка, а не чиновница, девица, и собой ужасно нескладная,
росту замечательно высокого, с длинными, как будто вывернутыми, ножищами, всегда
в стоптанных козловых башмаках, и держала себя чистоплотно.
Когда не хочешь быть смешон,
Держися звания,
в котором ты рождён.
Простолюдин со знатью не роднися:
И если карлой сотворён,
То
в великаны не тянися,
А помни свой ты чаще
рост.
А для того Совет назначено составить,
В котором заседать лишь тем, у коих хвост
Длиной во весь их
рост:
Примета у Мышей, что тот, чей хвост длиннее,
Всегда, умнее
И расторопнее везде.
Голова его была выбрита; вместо бороды торчало несколько седых волос; он был малого
росту, тощ и сгорблен; но узенькие глаза его сверкали еще огнем. «Эхе! — сказал комендант, узнав, по страшным его приметам, одного из бунтовщиков, наказанных
в 1741 году.
Подходя к комендантскому дому, мы увидели на площадке человек двадцать стареньких инвалидов с длинными косами и
в треугольных шляпах. Они выстроены были во фрунт. Впереди стоял комендант, старик бодрый и высокого
росту,
в колпаке и
в китайчатом халате. Увидя нас, он к нам подошел, сказал мне несколько ласковых слов и стал опять командовать. Мы остановились было смотреть на учение; но он просил нас идти к Василисе Егоровне, обещаясь быть вслед за нами. «А здесь, — прибавил он, — нечего вам смотреть».
— Да, надо почиститься, — отвечал Аркадий и направился было к дверям, но
в это мгновение вошел
в гостиную человек среднего
роста, одетый
в темный английский сьют, [Костюм английского покроя (англ.).] модный низенький галстух и лаковые полусапожки, Павел Петрович Кирсанов.
Николай Петрович быстро обернулся и, подойдя к человеку высокого
роста,
в длинном балахоне с кистями, только что вылезшему из тарантаса, крепко стиснул его обнаженную красную руку, которую тот не сразу ему подал.
Аркадий оглянулся и увидал женщину высокого
роста,
в черном платье, остановившуюся
в дверях залы. Она поразила его достоинством своей осанки. Обнаженные ее руки красиво лежали вдоль стройного стана; красиво падали с блестящих волос на покатые плечи легкие ветки фуксий; спокойно и умно, именно спокойно, а не задумчиво, глядели светлые глаза из-под немного нависшего белого лба, и губы улыбались едва заметною улыбкою. Какою-то ласковой и мягкой силой веяло от ее лица.
Они шли к себе домой от губернатора, как вдруг из проезжающих мимо дрожек выскочил человек небольшого
роста,
в славянофильской венгерке, и с криком: «Евгений Васильевич!» — бросился к Базарову.
Надо брать пример с немцев, у них
рост социализма идет нормально, путем отбора лучших из рабочего класса и включения их
в правящий класс, — говорил Попов и, шагнув, задел ногой ножку кресла, потом толкнул его коленом и, наконец, взяв за спинку, отставил
в сторону.
«Уши надрать мальчишке», — решил он. Ему, кстати, пора было идти
в суд, он оделся, взял портфель и через две-три минуты стоял перед мальчиком, удивленный и уже несколько охлажденный, — на смуглом лице брюнета весело блестели странно знакомые голубые глаза. Мальчик стоял, опустив балалайку, держа ее за конец грифа и раскачивая, вблизи он оказался еще меньше
ростом и тоньше. Так же, как солдаты, он смотрел на Самгина вопросительно, ожидающе.
Вот он встал, показался
в зеркале во весь
рост, затем исчез, и было слышно, что он отдернул драпировку окна.
Лютов ввел под руку Алину, она была одета
в подобие сюртука, казалась выше
ростом и тоньше, а он, рядом с нею, — подросток.