Неточные совпадения
Спор громче, громче; вдруг Евгений
Хватает длинный нож, и вмиг
Повержен Ленский; страшно тени
Сгустились; нестерпимый крик
Раздался… хижина шатнулась…
И Таня
в ужасе проснулась…
Глядит, уж
в комнате светло;
В окне сквозь мерзлое стекло
Зари багряный луч играет;
Дверь отворилась. Ольга к ней,
Авроры северной алей
И легче ласточки,
влетает;
«Ну, — говорит, — скажи ж ты мне,
Кого ты видела во сне...
Ровно
в десять часов отворилась наотмашь моя
дверь и
влетела — Татьяна Павловна.
— Вы бы-с… — рванулся вдруг штабс-капитан с сундука у стенки, на котором было присел, — вы бы-с…
в другое время-с… — пролепетал он, но Коля, неудержимо настаивая и спеша, вдруг крикнул Смурову: «Смуров, отвори
дверь!» — и только что тот отворил, свистнул
в свою свистульку. Перезвон стремительно
влетел в комнату.
Зачем же я должен любить его, за то только, что он родил меня, а потом всю жизнь не любил меня?“ О, вам, может быть, представляются эти вопросы грубыми, жестокими, но не требуйте же от юного ума воздержания невозможного: „Гони природу
в дверь, она
влетит в окно“, — а главное, главное, не будем бояться „металла“ и „жупела“ и решим вопрос так, как предписывает разум и человеколюбие, а не так, как предписывают мистические понятия.
— О, ведь я на мгновение, я войду и просижу
в пальто. Перезвон останется здесь
в сенях и умрет: «Иси, Перезвон, куш и умри!» — видите, он и умер. А я сначала войду, высмотрю обстановку и потом, когда надо будет, свистну: «Иси, Перезвон!» — и вы увидите, он тотчас же
влетит как угорелый. Только надо, чтобы Смуров не забыл отворить
в то мгновение
дверь. Уж я распоряжусь, и вы увидите фортель…
— Как так твоя мать? — пробормотал он, не понимая. — Ты за что это? Ты про какую мать?.. да разве она… Ах, черт! Да ведь она и твоя! Ах, черт! Ну это, брат, затмение как никогда, извини, а я думал, Иван… Хе-хе-хе! — Он остановился. Длинная, пьяная, полубессмысленная усмешка раздвинула его лицо. И вот вдруг
в это самое мгновение раздался
в сенях страшный шум и гром, послышались неистовые крики,
дверь распахнулась и
в залу
влетел Дмитрий Федорович. Старик бросился к Ивану
в испуге...
…Грустно сидели мы вечером того дня,
в который я был
в III Отделении, за небольшим столом — малютка играл на нем своими игрушками, мы говорили мало; вдруг кто-то так рванул звонок, что мы поневоле вздрогнули. Матвей бросился отворять
дверь, и через секунду
влетел в комнату жандармский офицер, гремя саблей, гремя шпорами, и начал отборными словами извиняться перед моей женой: «Он не мог думать, не подозревал, не предполагал, что дама, что дети, чрезвычайно неприятно…»
При сем слове Левко не мог уже более удержать своего гнева. Подошедши на три шага к нему, замахнулся он со всей силы, чтобы дать треуха, от которого незнакомец, несмотря на свою видимую крепость, не устоял бы, может быть, на месте; но
в это время свет пал на лицо его, и Левко остолбенел, увидевши, что перед ним стоял отец его. Невольное покачивание головою и легкий сквозь зубы свист одни только выразили его изумление.
В стороне послышался шорох; Ганна поспешно
влетела в хату, захлопнув за собою
дверь.
Зашел я как-то
в летний день, часа
в три,
в «Каторгу». Разгул уже был
в полном разгаре. Сижу с переписчиком ролей Кириным. Кругом, конечно, «коты» с «марухами». Вдруг
в дверь влетает «кот» и орет...
Как
в темной храмине, свету совсем неприступной, вдруг отверзается
дверь и луч денный,
влетев стремительно
в среду мрака, разгоняет оный, распростирался по всей храмине до дальнейших ее пределов, — тако, увидев суда, луч надежды ко спасению протек наши души.
Действительно,
в передней послышался шум. Наташа вздрогнула и как будто к чему-то приготовилась. Князь сидел с серьезною миною и ожидал, что-то будет; он пристально следил за Наташей. Но
дверь отворилась, и к нам
влетел Алеша.
Послали за батюшкой, но, прежде нежели он успел прийти, Евпраксеюшка,
в терзаниях и муках, уж разрешилась. Порфирий Владимирыч мог догадаться по беготне и хлопанью
дверьми, которые вдруг поднялись
в стороне девичьей, что случилось что-нибудь решительное. И действительно, через несколько минут
в коридоре вновь послышались торопливые шаги, и вслед за тем
в кабинет на всех парусах
влетела Улитушка, держа
в руках крохотное существо, завернутое
в белье.
Обноскин вспыхнул и готовился было протестовать; но прежде чем он успел раскрыть рот,
дверь отворилась и сама Анфиса Петровна, раздраженная, со сверкавшими глазами, покрасневшая от злости,
влетела в комнату.
Узнаю.
Влетаю в одну
дверь, и
в тот же момент входит
в другую
дверь другой наш репортер, Н.С. Иогансон. Ну, одновременно вошли, смотрим друг на друга и молчим… Между нами лежат два трупа. Заметка строк на полтораста.
Но так как увещевания эти ни к чему, видно, не служили, тетушка Анна бросилась вслед за Дуней, опередила ее, и не успела та войти
в двери, как уже старуха
влетела в избу и остановилась перед Гришкой.
Илья подошёл к
двери, отворил её и выглянул на двор.
В комнату
влетел тихий свист, хрип, шёпот, вихрь звуков.
Иль, может быть, не сны одни мне снятся, а
в самом деле, для нее не нужны
двери и, измененная, она владеет средством с струею воздуха
влетать сюда, здесь быть со мной и снова носиться и даже черные фигурки букв способна различать…
На успех этого письма Елена, кажется, не совсем надеялась, потому что лицо ее после решительного и смелого выражения приняло какое-то отчаянное: она заметно прислушивалась к малейшему шуму
в коридоре; наконец, раздались довольно сильные шаги,
двери к ней
в нумер распахнулись, и
влетел торжествующий и блистающий радостью Николя.
Затем «губерния» часа на два, на три исчезает. Но не успел я одеться (бьет два часа), как опять стук
в дверь!
Влетает Прокоп.
— О господи, пусть он живет; он единственное сокровище мое, — прошептала она и несколько даже рассердилась на себя. Но что делать: «гони природу
в дверь, она
влетит в окно!»
Вдруг небольшая птичка
влетает в раскрытые
двери и вылетает
в другие.
Одноглазый до того оторопел, что
в ответ плюнул
в Шаррона.
Дверь открылась, и
влетел взволнованный Справедливый сапожник, за ним вошел Людовик. Ссорящиеся до того увлеклись, что не сразу перестали плевать. Четверо долго и тупо смотрят друг на друга.
Двери сорвались с петлей, и несметная сила чудовищ
влетела в божью церковь.
Неизъяснимое равнодушие трёх его слов отдалось
в голове и груди Орлова, как три тупых удара. С бессмысленной гримасой на лице он повернулся к
двери, но навстречу ему
влетел Чижик, с ведром
в руке, запыхавшийся и весь
в поту.
Но недоумевать было некогда. На дворе послышались поспешные шаги, затем шум на крыльце и хлопанье
дверью.
В «зал»
влетела девушка
в красном.
Однажды вечером, когда я сидела
в классе седьмушек и тихо разговаривала с Людой,
дверь внезапно распахнулась, и
в отделение младших пулей
влетела Эмилия Перская.
Когда распахнулись
двери настежь, первым из парней
влетел в избу Илюшка.
Вот сидит он
в мрачном раздумье, склонясь над столом,
в светелке Манефы. Тихо, безмолвно, беззвучно.
Двери настежь, и с ясным радостным смехом птичкой
влетела она. Шаловлива, игрива, как рыбка, быстро она подбежала, обвила его шею руками, осияла очами, полными ясных лучей, и уста их слились. Сам не помня себя, вскочил он, но, как сон, как виденье, исчезла она.
В передней, столовой, зале и гостиной захлопали
двери, и
в гостиную, как вихрь,
влетел Грохольский. Он был бледен и дрожал. Руками он махал, мял свою дорогую шляпу. Сюртук болтался на нем, как на вешалке. Он олицетворял собою сильнейшую лихорадку. Увидев его, Бугров отошел от жены и стал смотреть
в другое окно. Грохольский подлетел к нему и, махая руками, тяжело дыша и ни на кого не глядя, заговорил дрожащим голосом...
Висленев, сложив оба письма вместе и написав Ванскок, что он не может спешить ей на помощь, потому что занят работой, сел и начертал
в заголовке: «Василетемновские тенденции современных москворецко-застенковых философо-сыщиков». Но он далее не продолжал, потому что
в двери его с шумом
влетела маленькая Ванскок и зачастила...
Не помня себя, я бросилась назад по коридору, пулей
влетела в дортуар, сильно хлопнув
дверью, и, бросившись с постель, зарылась
в подушки.
Едва успела я открыть чернильницу и вытащить из нее двух утопленниц-мух, как
дверь широко распахнулась, и рыжий, длинный, сухой Церни
влетел в класс.
Когда она подходила к
двери зубного врача, у нее уже был готов план: она со смехом взбежит по лестнице,
влетит к врачу
в кабинет и потребует 25 рублей…
Он вышел и оставил
дверь настежь.
В избу
влетел ветер. Огонь на свечке беспокойно замелькал, ярко вспыхнул и потух.
Но утолить голод нам не пришлось. Слишком много было впечатлений вокруг. Едва только я принялась за мой стакан чая, как быстро распахнулась
дверь, и с арией Кармен
в таверне
влетела высокая, большеглазая, совершенно белокурая, как северная Валькирия, третьекурсница и объявила, что первокурсниц ждет уже
в зале учитель фехтования.
Комик послушался… Дня через два доктор Кошельков сидел у себя
в кабинете и, приложив палец ко лбу, думал о желчных кислотах. Вдруг отворилась
дверь и
в кабинет
влетел Саша Смирнов. Он улыбался, сиял и вся его фигура дышала счастьем…
В руках он держал что-то завернутое
в газету.
Он написал
в Москву, и не прошло месяца, как на окне его магазина были уже выставлены перья, карандаши, ручки, ученические тетрадки, аспидные доски и другие школьные принадлежности. К нему стали изредка заходить мальчики и девочки, и был даже один такой день, когда он выручил рубль сорок копеек. Однажды опрометью
влетела к нему девка
в кожаных калошах; он уже раскрыл рот, чтобы сказать ей с презрением, что она ошиблась
дверью, но она крикнула...
Пашка, не разбирая
дверей, бросился
в палату оспенных, оттуда
в коридор, из коридора
влетел в большую комнату, где лежали и сидели на кроватях чудовища с длинными волосами и со старушечьими лицами. Пробежав через женское отделение, он опять очутился
в коридоре, увидел перила знакомой лестницы и побежал вниз. Тут он узнал приемную,
в которой сидел утром, и стал искать выходной
двери.
На другой день кружок, собравшийся
в доме Сурминых, сидел за вечерним чаем. Распахнулась
дверь, и
влетела молодая девушка, довольно интересной, шикарной наружности,
в бархатном малиновом кепи,
в перчатках с широкими раструбами, по образцу кучерских. За поясом блестел маленький кинжал с золотою ручкой. При входе
в комнату, она разразилась хохотом, так что все тут бывшие вздрогнули.
Через несколько времени раздался звонок.
В дверь влетела раскрашенная дама.
Дверь комнаты распахнулась и
в нее не вошел, а буквально
влетел товарищ Дождева-Ласточкина по сцене, «рассказчик из народного быта» того же увеселительного заведения, Антон Антонович Легкокрылов.
Вдруг ему чудилось, что волосы его горят огненными прядями, волнуясь стекают вниз к земле; и вдруг понял он, что это есть прямая дорога из одной бесконечности
в другую, увидел ясно, что так и
влетит он, стремящийся из этой вечности
в другую, где широко открытыми стоят и ждут его высокие
двери его святого тайного жилища.