Неточные совпадения
Он не благоволил к Ф. Ф. Кокошкину, не благоволил к его
переводу Мольерова «Мизантропа»; поморщился, что М. И. Вальберг выпросила себе эту
пьесу в бенефис, и сделал прекислую гримасу, когда я приехал к нему с рукописью и письмом, в котором Кокошкин предоставлял мне свое право — поставить «Мизантропа» на петербургской сцене.
В этой переделке и он участвовал, так же как и в
переводе пьесы по-французски, когда ее давали в Париже в старом Vaudeville, где я ее также позднее видел.
На мою оценку (насколько можно было судить по одной роли из современного быта), он остался чисто парижским актером, вроде Бертона-отца, который и играл его роль во французском
переводе пьесы Диккенса. Это была смесь романтического тона с тонкой дикцией и красивыми жестами.
Неточные совпадения
Гораздо сильнейшее влияние имела на меня
пьеса, которую я любил без ума, перечитывал двадцать раз, и притом в русском
переводе «Феатра», — «Свадьба Фигаро».
Больше всего мысль его останавливалась на «Юлии и Ромео» Шекспира — на
пьесе, в которой бы непременно стал играть и Неведомов, потому что ее можно было бы поставить в его щегольском
переводе, и, кроме того, он отлично бы сыграл Лоренцо, монаха; а потом — взять какую-нибудь народную вещь, хоть «Филатку и Мирошку» [«Филатка и Морошка» — водевиль в одном действии П.Г.Григорьева, впервые поставлен в 1831 году.], дать эти роля Петину и Замину и посмотреть, что они из них сделают.
Петр Платонович Мещерский, которого жандарм называл «князем», был действительно потомок обедневшей княжеской семьи. Прекрасно образованный, он существовал
переводами, литературным заработком, гонораром за свои
пьесы и был некоторое время мировым судьей. Его камеру охотно посещали газетные репортеры, находившие интересный материал для газет.
Из всех славянских сцен только Краковский театр поставил мою
пьесу"Доктор Мошков"в польском
переводе, по инициативе режиссера, актера Семашко, с которым я познакомился еще в России.
Пьеса шла в
переводе Т. Л. Щепкиной-Куперник.