Сухое горло резало при каждом слове.
Он закричал ещё раз, уже чистым
сухим горлом и открыл глаза, судорожно дыша.
Приходилось то и дело сглатывать
сухим горлом, напоминая себе, что настоящая леди не должна сутулиться и шаркать, подбородок нужно держать прямо, а плечи – развёрнутыми.
Первый был несказанно приятным журчанием бегущей по камешкам воды, от чего я непроизвольно сглотнула, пытаясь смочить
сухое горло.
Интерес боролся с осторожностью, и
сухое горло хрипело то ли несбывшимся визгом, то ли задушенным стоном.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: игрунка — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Сухое горло болит, ветер безжалостно обжигает его своим касанием, сознание мутится, а она всё бежит и бежит, едва ли ощущая под ногами землю, не понимая уже, по земле или по небу.
Первый глоток бальзамом прокатился по настолько
сухому горлу, что я ощущала какое оно шершавое.
Прохладная вода обжигает губы, которые дёргаются, а потом смягчает
сухое горло.
– В порядке, – раздирая
сухое горло неимоверным усилием, просипела я.
Я рухнул в кресло пилота, глотнул
сухим горлом и оттёр со лба пот. Гравитаторы исподволь покачивали судно, я повернулся к пультам и вышел из подпространства.
Сухое горло саднит: воздух застревает, не реализовавшись криком.
Шипучий напиток освежил
сухое горло.
Сухое горло неприятно саднит.
Дыхание, прорвавшееся наружу сквозь
сухое горло президента, превратилось в голос.
– Спасибо, – с благодарностью принимаю его и начинаю жадно пить, заливая неожиданно
сухое горло.
Её мучила невыносимая жажда,
сухое горло давало о себе знать.
Нужно идти вслед за ниточкой. Нужно идти. Путь выходит какой-то невесёлый: тьма не разрешается, слюны не прибывает, дышать сквозь
сухое горло больно.
– Ч… р… тей, – вытолкнул из
сухого горла священник, – не быва… – последний слог сорвался с языка и обвалился обратно в горло, отчего священник шумно сглотнул и попытался облизать сухие губы.
Странная тяжесть, погасившая сознание у них всех на этой поляне, отняла у него последние силы, и пока остальные всё-таки приходили в себя, он, ещё находясь в полузабытьи, попросил пить, чтобы смочить просто невыносимо
сухое горло.
Как только я смог выдавить из себя эти слова, моё
сухое горло начал «разрывать» кашель.
Прочистив после крика
сухое горло прислушалась к своим ощущениям.
Я по обыкновению выпил стакан холодной воды, приятно увлажнившей
сухое горло, и вышел из дома.
– Он страховался? – Протолкнул я через
сухое горло бесполезный вопрос.
Вот тебе страшно, холодный пот скользит вдоль позвоночника, невидимая рука сжимает
сухое горло.
– Вы кто? И где я? – попытка хоть что-то сказать получилась только на половину, слова из
сухого горла еле выходили.
Капитан горестно вздохнул и промочил
сухое горло добрым глотком вина.
– В правом кармане, – прохрипел
сухим горлом.
– Привести… – прохрипел он, обдирая
сухое горло словами.
Воздух обжигал
сухое горло, пульс стучал в ушах барабанной дробью.
– О чём ты? – очнулась спустя пару секунд, шумно сглатывая, чтобы смочить вмиг ставшее
сухим горло.
Из её
сухого горла вырвался хрип.
– П-пожалуста, – заикалась девушка, пыталась проглотить слюну
сухим горлом.
Он зажал ранку ладонью, сглотнул воздух
сухим горлом.
– Слушаю. – Отрывистые слова шершаво царапали
сухое горло.
– Медсестра? – я пытаюсь говорить, но
сухое горло выдавливает только беззвучный шёпот.
Он сломает стену, чтобы вернуться всей мощью, надо только чуть-чуть помочь ему, смочить его
сухое горло свежей кровью, но когда он сломает стену, я успею выскользнуть.
Вниз он старался не смотреть: одного звука жадно втягиваемой
сухим горлом воды было достаточно, чтобы его начало мутить.
А то сидим, на
сухое горло разговариваем.
Он выступил вперёд, моё
сухое горло судорожно дёрнулось.
Сухое горло дёрнулось в попытке что-то проглотить, и мне показалось, что внутри что-то заскрежетало, словно там сцепились несмазанные шестерёнки.
Сухое горло жадно заглатывало воздух; на каждом вдохе, помимо боли в лёгких, на язык выступал солёный привкус.
– Тогда присядь, гость дорогой, и выпей со мной меду. На
сухое горло много не наговоришь.
Эк тебя с голодухи да на
сухое горло пробрало! – воскликнул хозяин застолья, собственноручно щедро наливая далийское в высокие, но незатейливые кубки.
– Это дюжина, – сказала я, сглатывая
сухим горлом какую-то густую слизь, – она считается счастливым числом. Тринадцать – это уже чёртова дюжина.
Но вместо крика вырывался сдавленный хрип. Страх сковывал
сухое горло железным ржавым обручем.
– Пить. – поперхнувшись
сухим горлом, попросил он.