Подлинный страшный
суд истории – это очистительное пламя коммунистической революции.
На великом
суде истории голоса профессионалов непременно должны сливаться с судом народным.
К сожалению безжалостный
суд истории полон иллюстраций об иных, противоположных примерах – итоги взаимодействий первооткрывателей с чужеземцами и аборигенами.
Когда легенда касается событий, сохранившихся лишь в памяти поколений и не оставивших зримых следов, она с трудом поддаётся
суду истории.
Суд истории нередко поправляет суждения современников.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: протелеграфировать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Вся культура ожидала
суда истории…
Вы можете тысячу раз признать нас виновными, но богиня, председательствующая в вечном
суде истории, с усмешкой разорвёт обвинение общественного прокурора и вердикт этого суда.
Перед беспристрастным
судом истории и потомства я попытаюсь восстановить этот кроткий, светлый облик таким, как он запечатлелся в тесном кругу семьи и редких преданных друзей.
Уже в том, что мы считаем важным, на каких фактах и деталях останавливаем своё внимание, в самом характере изложения наличествует
суд истории.
Для одних – скипетр и посох, для вторых – оружие и указатель, для третьих – пресловутая удочка и рычаг, для четвёртых… что ж, лучше оставить их предпочтения
суду истории и первых трёх категорий.
И когда-нибудь, на
суд истории всплывут все страшные тайны нашего беспокойного, кровавого века.
Только лишь пассивно наблюдать, скрупулёзно фиксируя эти безумные события для беспристрастного, но такого отдалённого
суда истории?
Но слишком весомо увеличилось, чтобы это можно было как-нибудь от
суда истории попытаться утаить.
Но
суд истории безжалостен!
– Посмотрим! В этом деле важен
суд истории, а не суд методолога!
Да и не для того он садился за этот роман, чтобы на его основе выносить
суд истории.
Суд истории должен быть осторожен и беспристрастен, как суд присяжных по уголовным делам.
И людской
суд истории ой как часто бывает неверен.
В таком случае перед
судом истории стоял бы просто-напросто глубоко несчастный, больной человек, которого надлежит пожалеть и простить, ибо не ведал того, что творил.
Он не верил ни в какие положительные вещи, – ни в прогресс, ни в возможность морального улучшения человека, ни в демократию, ни в так называемый
суд истории, ни в торжество добра, ни в христианство, ни в какую религию, ни в существование чего-либо священного, ни в пользу общественной деятельности, ни в литературу, ни в смысл человеческой жизни – ни во что.
Свести счёты с прошлым невозможно – ни в книге, ни в зале
суда истории.
Творящееся с ней, верил, сгинет дурной мистерией, заклеймится
судом истории.
Тут приходится предугадывать главный театр удивительных мировых событий, которыми закончится всемирная историческая летопись, не успев занести на свои скрижали имя погибельного обольстителя рода человеческого, дерзновенного еврея-властелина, который, по обычному
суду истории, мог бы принадлежать к величайшим историческим деятелям всех веков.
Единственный прогрессивный смысл, который сохранили ещё в наши дни возвышенные слова философа о страшном
суде истории, состоит в том, что спор между рабочим классом и классом капиталистических частных собственников не может иметь другого исхода, кроме суда борьбы.
Этот вердикт вынесет вечный
суд истории.