Смотреть на текст как на фактографию, как на энциклопедию
русской жизни соответствующего периода – вперёд!
Уж очень шло вразрез со всем укладом
русской жизни первыми начинать беседу с мужчинами, что считалось весьма неприличным, да к тому же и грузины не умели объясняться по-русски.
Он предполагает ограничиваться только наиболее существенными сторонами
русской жизни, дабы по возможности провести своё обозрение русской истории до ближайших к нам времён.
Не менее важно и то, что теперь острейшие вопросы
русской жизни обсуждались не только в дворцовых покоях и тиши министерских кабинетов, но и в столичных салонах или провинциальных гостиных.
Соображения простой личной пользы всё больше побеждали долг и веру как традиционные основы
русской жизни…
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: метизы — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Так произошло одно из первых столкновений теории социализма с реалиями
русской жизни.
Такое именно введение в историю
русской жизни он посчитал решительно необходимым и неизбежным, руководствуясь той простой истиной, что корни всякой исторической жизни всегда скрываются очень глубоко в отдалённых веках.
– Октябрьская революция и создание нового государства, – повлёкшие за собой значительные преобразования всех устоев
русской жизни.
Составить полный всеобъемлющий реестр особенностей
русской жизни практически невозможно.
Железнодорожный транспорт в мгновенье ока превратился в одно из важнейших событий
русской жизни, причём многие воочию увидели огромную пользу стране от работы этого предприятия.
Итальянская комедия и её маски начали проникать в различные сферы
русской жизни, отражая общую тенденцию к стиранию границ между сценой и реальной жизнью в послепетровскую эпоху.
Образ русской истории и
русской жизни вообще мы чаще всего получаем из рук поэта.
Таиться, казаться меньше, скрывать своё достояние, а не кичиться им напоказ – таков закон
русской жизни.
Содержанием «прогрессорства» как социального явления
русской жизни стало негативное отношение к наличной жизни, своей истории и ценностям российской цивилизации.
Ведь именно с него, как считалось, началась «новая
русская жизнь».
Основным фактором её возникновения, роста и созревания явились условия
русской жизни той эпохи; отдельные этапы её развития должны быть изучены и осмыслены в свете этих условий, в свете социальной и культурной обстановки того времени.
Любил он в ней собственную её силу и мощь, которую не только предчувствовал, но уже сознавал, – любил в ней орудие своей воли и своих планов, любил материал для здания, которое намеревался возвести по образу и подобию зародившейся в нём идеи, да под влиянием европейского образца; ненавидел же самые начала
русской жизни – самую жизнь эту, как с её недостатками, так и с её достоинствами.
Платонов: «Чаще всего за потрясениями этого рода следовали важнейшие изменения в политическом строе той страны, которая их испытывала; наша смутная эпоха ничего не изменила, ничего не внесла нового в государственный механизм, в строй понятий, в быт общественной жизни, в нравы и стремления, ничего такого, что, истекая из её явления, двинуло бы течение
русской жизни на новый путь, в благоприятном или неблагоприятном для неё смысле» [4].
За окном текла иная, провинциальная
русская жизнь.
Вместе с тем социалистические учения в самом диком – разбойно-анархистском – виде (Бакунин, Ткачёв, Нечаев) к этому моменту стали фактом
русской жизни.
Как знаток
русской жизни привлекался в этом качестве и к съёмкам «Бури» (Tempest, 1928).
Для тех, кто знает
русскую жизнь и русских литераторов, – “Переписка из двух углов” чудесный, волнующий, радующий и болезненно пронзающий документ.
На рубеже XIX–XX веков обострились все противоречия
русской жизни: социальные, политические, духовные.
Оно и занятно, т. к. ясно проникло [в] огромные слои
русской жизни сознание необходимости политической свободы и возможность достигнуть её путём развития самоуправления.
Как не видели они той спасительной политической формы, которая одна только и могла вести и строить
русскую жизнь и беречь русскую культуру?
Радиостанция была не просто средством массовой информации, но блестяще организованной партией, собирая в сгусток энергию еврейского интеллекта и вбрасывая этот расплавленный сгусток во все области
русской жизни.
А ценой утечки всего лишь одного секрета могут оказаться тысячи
русских жизней.
Главное, что удалось сохранить и передать поэту, – подлинный внутренний мир, внутренний дух, настрой и мироощущение старой
русской жизни.
Иконопись никуда не исчезала и в девятнадцатом веке, но она сохраняла свою обособленность от живописи, оставаясь частью
русской жизни и продолжая оказывать влияние на души.
Мимо настоящей
русской жизни русская литература прошла совсем стороной.
Они охотно отдают миллионы
русских жизней за счастье обновлённой своей родины. Снова повторяется фарс сотворения революции чужими руками.
Именно общение с ним заставило серьёзно задуматься о коренных проблемах
русской жизни, своеобразии русского национального сознания.
Няня умерла, но налаженный ею уклад прежней
русской жизни ещё какое-то время по инерции продолжался.
Им это удалось – в том числе и благодаря поддержке половцев, ставших внутренним фактором
русской жизни.
Идеократическая эпоха
русской жизни перевернула все понятия с ног на голову.
Другой вопрос – удастся ли советской власти в тяжёлых условиях современной
русской жизни перевести страну на «новые хозяйственные рельсы».
Так создаётся ложная картина
русской жизни в прошлом.
Начатая правительством коренная реформа всего строя тогдашней
русской жизни не замедлила отразиться на разнообразных её сторонах.
Это был простой деревенский, следовательно, чисто русский быт, нисколько не отличавшийся, в основных чертах, от быта крестьянского, свято сохранявший все обычаи и предания, весь строй и все начала древней
русской жизни в той ее форме, какая была выработана веками для отдельного, единичного частного хозяйства и домоводства, для отдельного, независимого существования русской семьи, более или менее зажиточной и домовитой.
Все были согласны, что новое время
русской жизни было главною причиною к тому, чтобы началось это поголовное самоизбиение, и что главная, существенная черта этого нового времени – необходимость жить своим умом, самому отвечать за самого себя, необходимость, осенившая сразу сотни тысяч народу, благодаря крепостному праву со всеми его многочисленнейшими разветвлениями, в виде всевозможных родов дармоедства и дармобытия, не имевших ни возможности, ни сил, ни уменья распознать в себе образ и подобие божие.
Тем более, что диапазон противоречий особенно
русской жизни уж слишком велик.
Юродство и кликушество, кажется, вообще составляют одну из характерных черт
русской жизни.
По крайней мере, ясно, что жизнь средне-высшего нашего, особенно круга дворянского, столь ярко описанная нашими беллетристами, есть уже слишком ничтожный и обособленный уголок
русской жизни.
Во-вторых, в приведённом словарном определении неправомерно ограничение понятием «монархизм»; следовало сказать об «организациях», защищавших традиционный тройственный, триединый принцип – православие, монархия (самодержавие) и народность (то есть самобытные отношения и формы
русской жизни).
Но в петербургской атмосфере
русской жизни – наше «средостение», т. е. наша интеллигенция – или, что то же, – наша бюрократия – покушалась: как бюрократия, на права самоуправления и, как интеллигенция, на права самодержавия.
Смертельную угрозу для
русской жизни представляло католичество.
Вроде бы китайцам неловко так поступать, но если сами русские от эгоизма и алчности не могут навести порядок в своих делах, то почему надо упускать шанс воспользоваться системными пороками
русской жизни ради своей страны.
Заслуживает внимания и беспощадная ирония как по поводу разного рода киноподелок на темы
русской жизни (в том числе и революции), так и в адрес фильмов, искажающих историю применительно к политической и ура-националистической злобе дня.
Одним словом, они образуют не новые центры
русской жизни, а только расширяют единый, нераздельный круг её.