Из
окон автобуса смотрим на нашу ракету, освещённую огнями и сияющую, как обелиск.
За
окном автобуса мелькали удручающие километры за километрами.
Я смотрел в запотевшее
окно автобуса на проезжающие мимо машины.
За
окнами автобуса проносились терракотовые холмы, покрытые бесконечными оливковыми рощами.
За
окнами автобуса потянулись маленькие хмурые домики с мокрыми палисадниками, потом – унылые кварталы одинаковых хрущевских пятиэтажек.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: прессшпан — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– И не переборщите с лимонадом, а то обмочите штанишки во время перемещения! – Звучит визгливый голосок из приоткрытого
окна автобуса.
Величественные пейзажи за
окном автобуса начали действовать на меня умиротворяюще, напряжение спало.
Из
окна автобуса ещё долго были видны мощные колонны круглой площади, когда-то подпиравшие галерею.
– Причина, – шепчу я себе под нос и провожу пальцем по запотевшему от начавшегося дождя
окну автобуса.
Зато открытые
окна автобусы позволили сделать много интересных снимков разных достопримечательностей на Iphone.
Раздался треск разбитых стёкол – заднее
окно автобуса прострелили, часть его рассыпалось и упало на заднее сиденье.
За
окнами автобуса проплывали пейзажи с зелёными пшеничными полями, цветущей акацией, жасмином и ещё какими-то деревьев с белыми или розовыми цветками.
За пыльным
окном автобуса высились исполинские кованые ворота с острыми кольями по верхушкам, выкрашенные в мертвенно-бледные цвета.
Дождь немного сбавил обороты – не иначе как, набирая сил для того, чтобы зарядить по полной программе – и картинка за запотевшими
окнами автобуса становится более отчётливой и менее радужной: автобус, зажатый между другими автомобилями, тротуар на той стороне улицы, по которой вместе с дождём текут потоки людей, под зонтами и капюшонами.
Но вскоре дорога стала уходить вправо, и, наконец, с обеих сторон дороги в
окне автобуса замелькали золотистые поля пшеницы, зелёные поля кукурузы и степь с невысокими то здесь, то там разбросанными небольшими холмами.
За
окнами автобуса уже совсем рассвело, были давно погашены изредка горевшие под потолком его салона фонари, время пути подходило к концу.
Пассажиры с грустными лицами смотрят на деревню с табличкой "Воскресенко" из грязных
окон автобуса.
Можно было помечтать, послушать музыку, смотря в большие
окна автобуса.
Ведь из
окна автобуса можно оценить только архитектуру и другие достопримечательности.
Но дальше к востоку пейзаж за
окном автобуса менялся.
За
окнами автобуса сменяются изученные за много лет пейзажи, как хитрая лиса, хвостом заметая следы, читала волшебные мантры, глотая холодные слёзы, снег проклиная, провожая навсегда, в который раз саму себя, вдогонку, за мечтой, за ним.
Улица. Автобус. Спустя несколько минут, из
окна автобуса показалось центральная улица. Нужная остановка.
Сквозь переднее
окно автобуса, закрытое мутным стеклом с трещинами, виднелся крутой поворот улицы, и на повороте этом стояло высокое, этажей на двадцать, здание-башня.
Я разлепила веки и отодвинула шторку – за
окном автобуса тянулся тот же пейзаж: деревья в яркой зелени, много ёлок и сосен, поляны с огромными валунами и поваленными сухими стволами, узкие ярко-голубые речушки.
За
окнами автобуса виднелись магазинчики, лавки, киоски и просто развалы, наподобие блошиного рынка.
Автобус мягко идёт среди кирпичных коробок, отрывисто вздыхает амортизаторами на рытвинах и трамвайной колее; на
окнах автобуса первые капли дождя.
В
окно автобуса врывался тёплый ветер и приятно ласкал её лицо.
И вот мы видим из
окна автобуса красивый супермаркет.
Водитель замолчал, за
окнами автобуса начинался лягушачий концерт.
Из
окна автобуса открывались радостные пейзажи цветущей весенней природы.
Вот-вот в левом
окне автобуса должен появиться новенький вестибюль станции метро «Пионерская».
За
окном автобуса пролетали бесконечные поля, луга и горы.
За
окнами автобуса снова мелькали деревья, снова сгущался лес и приближалась ночь.
– Причём были сумерки, но она стояла под фонарём, и я её из
окна автобуса хорошо разглядела.
А если бы и повстречал какую ненароком или из
окна автобуса заметил, на ходу выпрыгнул, кубарем покатился, плечо расцарапал, лодыжку вывихнул, еле встал, дохромал, боль претерпевая, и вопросил с дыханием тяжёлым, прерывистым и лицом разбитым: “Госпожа уважаемая ведьма, а кому это мы первород грузим, уж скажите, не обидьте простого первородника?”.
Всю дорогу по крыше и
окнам автобуса стучали «производственные атрибуты».
Мы прильнули к замёрзшим
окнам автобуса, выдувая своим тёплым дыханием пятачки для обзора.
Секундный взгляд в
окно автобуса позволяет мне понять, где я и скоро ли моя остановка.
Мне ничего не осталось делать, как начать изучать
окна автобуса, украшенные витиеватыми узорами сегодняшним заботливым морозом.
За
окном автобуса медленно тянулись серые и грязные стены обветшалых домов.
Смотреть за окном было почти не на что: облетевшие октябрьские листья кружились в воздухе, словно танцуя вальс, тяжёлые облака были так близко, что, казалось, автомобиль вот-вот коснётся их крышей, грязь после недавнего дождя летела под колёса, поднималась выше, залепляя и без того не очень чистые
окна автобуса.
А из
окна автобуса выглядит вполне обыденно и советскому человеку привычно: высоченный глухой зелёный забор, большие ворота, над ними плакат «Добро пожаловать!».
Из
окна автобуса город выглядит более приветливо и даже немного похож на мой родной.
Тупо пялюсь в крохотную дырочку в морозном узоре
окна автобуса.
За
окнами автобуса шёл дождь. Пассажиры дремали под мерное покачивание высоких колёс и шум небесной воды.
В огромное
окно автобуса было видно всё по обе стороны дороги.
За широкими
окнами автобуса вечной жизнью жили старые дворцы, большие и малые мосты, дома с ажурными балкончиками и беззаботные кафе-шантаны на бульварах.
После проносившихся за
окнами автобуса унылых, вросших в землю животноводческих ферм с шиферными крышами, машинных дворов с болтавшимися на петлях ржавыми воротами и где попало разбросанной техникой, внезапно, как чудо, посреди степи открылся совершенно индустриальный пейзаж: новые кирпичные коровники, чёткие линии лесополос, синие гедээровские комбайны, подбиравшие травяные валки и метавшие измельчённую массу в решётчатые кузова автомобилей; а слева, на самом повороте в село, сверкали куполами из нержавеющей стали восемь сенажных башен, чем-то напоминавшие устремившиеся в небеса купола самаркандских мавзолеев, виденных мною в детстве.