– Ну а мне есть, – дхусс опустил голову, вглядываясь в бледное
лицо раненой.
Потом, странно передёрнув плечами, он захлопнул удостоверение и стал напряжённо всматриваться в заросшее многодневной щетиной
лицо раненого.
Она, кряхтя, нагнулась и, отбросив с
лица раненого покрывало, впилась в его лицо сверлящим взглядом, тревожно закачала головой.
Лицо раненого просветлело от благодарности.
– На
лице раненого впервые появилось недоумение.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: механотерапия — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Лицо раненого распухло, один глаз совершенно заплыл.
На двух потниках
лица раненых были закрыты.
Выражение
лица раненого мгновенно изменилось.
– Ну же! – рявкнул он, разворачивая перед моим
лицом раненую руку.
Оно, видимо, подействовало – на
лице раненого появилось какое-то подобие улыбки.
Несмотря на сильные боли, на
лице раненого промелькнула слабая улыбка.
Сквозь их трепещущие от ветра листья выглядывали строгие, запылённые и побледневшие
лица раненых драгун.
Действительно, заострившееся
лицо раненого под пилоткой как нельзя больше напоминало именно этого зверька.
Лицо раненого окаменело. Он не заплакал, он как будто умер после этих слов, взгляд стал неживым, стеклянным.
Мрачно нахмурясь, он наклонился над лордом и принюхался, всматриваясь в серо-землистое
лицо раненого.
Лицо раненого утратило всякое выражение и стало каменным и непроницаемым.
– Да, товарищ командир? – она подняла голову, продолжая перевязывать
лицо раненому солдату.
В основной массе, представленная в
лице раненых бойцов, и тех, кто оттянулся в тыл для перезарядки.
Во время бомбёжек часто бросалось в глаза несоответствие между напряжёнными, беспомощными
лицами раненых мужчин и сдержанными, спокойными лицами женщин, выполнявших свою работу!
Теперь я увидел
лицо раненого и поразился его бледности.
Нагнувшись с пологого берега, он зачерпнул в пригоршни холодной воды и омыл ею окровавленное
лицо раненого.
Они вместе сходили к речке, набрали воды во фляжку. Вернувшись, стали обмывать
лицо раненому. От ледяной воды незнакомец застонал, шевельнулся и открыл глаза.
Менялись имена убитых, менялись
лица раненых, а этот проклятый город всё снился и снился.
Лицо раненого вдруг сморщилось, он оглушительно чихнул и открыл глаза.
Лицо раненого сильно осунулось, торчали скулы.
Таким же серым было
лицо раненого контрабандиста.
Кровь из обрубленной руки хлынула на снег,
лицо раненого священника стало бледным, как бумага.
Что-то его заставило вновь посмотреть на побелевшее
лицо раненого чеченца.
Вглядываясь в измождённые
лица раненых солдат, я видел, их взгляд не утратил искру жизни.
По дороге он намочил полотенце и теперь, стоя на коленях, вытирал
лицо раненого.
Врач, судя по всему, анестезиолог, в очках и с подстриженной рыжей бородкой, накладывает на
лицо раненого кислородную маску.
Припухшее от побоев
лицо раненого казалось бледным на фоне серого больничного одеяла, похожего на грубый войлок.
– Даня?! – удивился художник, разглядев
лицо раненого.
Лицо раненого гримасничало, то одна щека набухала, то другая, давясь криком.
Лицо раненого лейтенанта странно притягивало её.
Лицо раненого почти сливалось с подушкой, только темнели брови – правая удивлённо приподнята…
Одна, с перевязанной головой и закрытыми глазами, под которыми синели глубокие нездоровые тени, лежала, укрытая цветастой скатертью, на трёх, стоящих в ряд, креслах, а вторая сидела рядом с ней на стуле и смотрела в бледное
лицо раненой взглядом, в котором читалась боль и забота.
Лицо раненого синело, из горла вырывался надсадный сип.
Мы вскрыли трахею и вставили дыхательную трубку, подключили кислород.
Лицо раненого медленно приобретало обычную окраску.
Я увидел искажённое
лицо раненого, широко раскрытый рот, мелкие зубы и выпученные большие глаза, повисшие над щеками, как две мутные электрические лампочки.
Болезненная гримаса ни на секунду не покидала
лицо раненого уркагана.
Лицо раненого освежили и прочистили ноздри, очень тщательно осмотрели кровать, приподняли головную часть для лучшего тока крови, а потом и вообще переставили четырех-ногое, с колёсиками сооружение на более ровное место.
Он не хотел больше слушать санитара, смотреть на осунувшиеся, полумёртвые
лица раненых и думать о том, что, быть может, скоро, на этой же телеге, повезут в тыл и его и что, видимо, это не худший вариант из всех возможных.
На миг
лицо раненого исказила страдальческая гримаса, и оно сделалось похожим на человеческое.
На
лице раненого отразился ужас.
И превратишься в негуманоида. С
лицом раненого негодяя…