На рассвете в обсерваторию прибежала из города
измученная женщина, мать девочки.
Ей позвонила
измученная женщина, которая перепробовала уже всё, что только можно, и от полной безнадёги позвонила по странному объявлению.
Очнись, Вера! –толстый лощёный хряк лобызал сухую, потрескавшуюся кожу на солёных от слёз щеках
измученной женщины.
Она бережно поддерживала его за локоток, и в тот момент казалась старой
измученной женщиной, которая и была единственной опорой в его жизни.
А потом сделал наложницей её младшую сестру и тешился с ней на глазах
измученной женщины.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: кувырколегия — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Подойди ко мне… – одними губами прошептала
измученная женщина и протянула вялую руку с тонкими пальцами.
Этот бессвязный набор слов, произнесённый непослушными губами
измученной женщины, говорил о том, что произошла какая-то беда.
В коридоре к нему бросилась
измученная женщина – мать мальчика.
Граф насторожился, уловил изменение в моём тоне, а я смотрел, как упала
измученная женщина.
И хотя тётушка постоянно повторяла, что слова матери были просто эмоциональным всплеском
измученной женщины, они до сих пор звучали в его голове.
Изредка слышались стоны раненых, всхлипы
измученных женщин, потерявших на поле боя своих мужей.
И тогда я пришёл к больной
измученной женщине и попросил руки её дочери.
В коридоре ему встречались худые
измученные женщины в халатах и платках.
Слова
измученной женщины хлестали девочку подобно бичу.
Чем дольше она перемогала свою болезнь, чем упорнее боролась с нею и скрывала её, тем сильнее эта болезнь подступила теперь своим последним натиском и вдруг сломила так долго крепившиеся силы
измученной женщины.
Она положила на грудь
измученной женщины младенца, и та с удивлением увидела её прекраснейшее лицо под старым серым покрывалом, нежные божественные руки молочной белизны, вдохнула чудный, ни с чем несравнимый аромат.
В полумраке единственной комнаты, служившей одновременно и спальней, и кухней, и ванной, метался в бреду на постели худенький мальчик лет пяти-шести, а возле него сидела на колченогой табуретке немолодая
измученная женщина, судя по всему мать малыша, и тихо, безутешно плакала.
– Под суд пойдёте за такое самоуправство! Вы же людей погубите… – и осёкся, встретив полный отчаяния взгляд
измученной женщины с ребёнком на руках.
– Ей станет лучше? Или… – в глазах
измученной женщины читалось отчаяние.
Звезда понимала, что никакие слова не смогут успокоить
измученную женщину, – и девушка запела.
Мужчина привёл её к импровизированной палатке, у которой сидела
измученная женщина со спящим мальчиком на руках.
– Ты что предлагаешь? Бросить её? – вопросы преодолели комок в горле. Ответ
измученная женщина знала.
Поэтому
измученной женщине оставалось только одно: забыться тяжёлым сном под вой скулившего словно провинившаяся собака ветра.
– Мама, мамочка, смотри, сегодня я помог соседям подчинить забор и они хорошо мне заплатили, – золотоволосый мальчик лет десяти подбежал к ветхой постели, на которой лежала
измученная женщина.
Наконец крепкий сон завладел
измученной женщиной.
И они весело смеются, молодые
измученные женщины, давно не евшие досыта и одетые в старую убогую одежду, из-за которой окружающий мир видится, как чёрно-серо-белый…
– Не мучай себя, голубка моя, не изводись. Бог милостив, он не оставит тебя, – шептала она, утешая
измученную женщину.
По дороге к четверым исследователям присоединилась
измученная женщина с дочкой лет восьми-девяти.
Сознание покинуло
измученную женщину.
Она посмотрела в засиженное мухами зеркало на стене и увидела
измученную женщину бальзаковского возраста с ярко выраженными морщинами на слегка загорелом лице.
Из него смотрела
измученная женщина лет тридцати, в потёртом халате, который, вероятно, куплен в советские времена.
Но сейчас, когда перед ним стояла
измученная женщина, неузнаваемо исхудавшая, почти больная, и непривычно робко теребя платок, покорно ожидала его решения, способного повлиять на её судьбу.
На неё смотрела
измученная женщина, тёмные глаза на бледном лице были огромны, волосы свалялись и лежали на плечах тяжёлой массой.
Вспоминаю (извините за лирический момент): работала в одной библиотеке (а наш коллектив был прямо-таки энциклопедией «женской доли»), где моя коллега, не по возрасту
измученная женщина, рассказала как-то о сыне, заболевшем фурункулёзом.
Дверь ей открыла худенькая
измученная женщина с красным, опухшим от слёз лицом.
Измученная женщина уже теряла себя в пространстве и времени, а потому не испугалась и даже не удивилась, когда среди душной, липкой ночи увидела у своей кровати двоих седовласых и длиннобородых стариков.
В итоге, собрав все необходимое в большие мешки, они уже подходили к порогу дома кузнеца по выложенной от изгороди каменной дорожке, когда обе
измученные женщины вдруг кинулись друг другу в объятия.
Измученная женщина рухнула на колени и распласталась на тяжёлой насыпи.
И тут уже достаточно жёстко оттеснил молодого человека, сам предложив руку
измученной женщине, которая опёрлась на неё с благодарностью, ибо, судя по всему, изрядно ослабела, а хрупкий доктор вряд ли удержал бы упавшее во внезапный обморок тело.
– Кто здесь? – донёсся до него слабый голос
измученной женщины.
Несчастная
измученная женщина глядит на меня в отчаянии.
Передо мной стояла бледная
измученная женщина. Она сжимала в руке какую-то непонятную плюшевую игрушку, вымазанную в крови и грязи.
Мы не хотели, но на самом деле проявили невиданную жестокость – дали
измученной женщине надежду и тут же её вновь отняли.
А на кровати лежала маленькая
измученная женщина с красным, залитым потом и искажённым страданием лицом…
К нему в лавку входит какая-то
измученная женщина, в руках сумки, на спине рюкзак, вся загруженная, вся авоськами увешанная.
Измученная женщина плакала, связанная на полу.
Зато говорила
измученная женщина складно и тёмными глазами блестела страстно.
В конце концов
измученная женщина громко выругалась матом, села на кровать и обречённо вздохнула – платье бессильно повисло на широкой потной спине, как флаг капитуляции в борьбе за молодость.