Они
жили в бараках уже две недели.
Коммунары
жили в бараке, возведённом на пашнях коммуны, ютились в маленьких комнатушках, отгороженных досками и занавесками.
Эта была в новом районе, в домах по соседству получили квартиры те, кто раньше
жил в бараках.
– Перед тем как меня купил ваш дядя, я
жила в бараках невольничьего рынка, – ровным тоном пояснила девушка.
– Нет… Все спят, а строители
живут в бараках далеко отсюда, у речки.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: аутофобия — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
По воспоминаниям первостроителей, сначала никакого плана не было, процесс строительства шёл довольно хаотично, люди
жили в бараках и деревянных общежитиях, устанавливаемых на скорую руку, никаких особых изысканий, кроме как коттеджей для начальства, не было.
Но почему ж ты тогда
жил в бараке, говорю я ему, а сейчас занимаешь квартиру в коммуналке и можешь свободно высказывать свои мысли, не опасаясь, что тебя за это арестуют.
Большая часть людей по-прежнему
жила в бараках, с завистью глядя на счастливчиков, уже обрётших собственное жильё.
Эта семья тоже после барака сначала
жила в бараке, а потом этой квартире с подселением с другой семьёй.
Наши купцы, монахи и священники были людьми набожными и неохотно пускали к себе беженцев – в большинстве бедных многосемейных евреев, и беженцы главным образом
жили в бараках возле перелеска, за городом.
Разница в содержании заключалась, похоже, лишь в том, что колхозники
жили в бараках «без колючки» и работали совершенно бесплатно, даже еду везли собственную из деревни.
Жили рабы в основном под поверхностью. Жилые помещения вырублены в скале. Немногим счастливчикам дозволялась
жить в бараках на поверхности.
Земляные
жили в бараках, наполовину утопленных в грунт.
Основная масса горожан
жила в бараках, подвалах, аварийных зданиях, многосемейных коммуналках.
Только сразу отправиться по морю им не удалось, пришлось целых два месяца
жить в бараке на окраине города в ожидании парохода.
Ранним утром (мы уже снова
жили в бараке – 10 семей) почтальон принёс нам треугольник от отца, в котором он сообщает, что освободился досрочно, но из-за распутицы скоро домой не сможет приехать.
Солдаты у церкви
жили в бараке или хранилище, каком, не знаю, как сказать.
Политические
жили в бараках за городом и работали на солеваренном заводе.
До этого он
жил в бараках казармы.
Родственники из деревни остались
жить в бараке.
На первых порах
жили в бараке.
– Це що же получается, я теперь буду
жить в бараке с хлопцами и с остальной прислугой? – растерянно спросила Лëлька.
– С этого дня
живёшь в бараках вместе с остальными бойцами.
Он даже не замечал никогда этого шума, так как родился и
жил в бараке рядом с вокзалом.
Вначале
жили в бараке, потом отец вместе с дедом взялись строить дом.
Тюрьма, забитая мужчинами и женщинами – беглецами, бунтовщиками, теми, кто не пожелал
жить в бараках и выбрал бы смерть, дай им кто такой выбор.
Мы можем
жить в бараках (они сделаны из практически неразрушимого материала) до тех пор, пока не придумаем, как и из чего в этом мире можно строить дома.
– Угу, понятно. – Постучав пальцами по столу, я ехидно спросил: – Поёшь ты хорошо, а в чем подвох? Там что –
жить в бараке придется? Или кормежки не будет?
И сто лет прошло, – а что мы видим – народ
живёт в бараках: общий, один на 20 комнат, туалет, общая кухня на все комнаты – ужас «коммунизма»!
Дети
жили в бараках, спали на деревянных раскладушках, обтянутых парусиной, которая быстро теряла свою упругость и провисала чуть не до пола.
Было два типа рабочих лагерей: заводские, расположенные как правило на территории самого предприятия, где люди
жили в бараках прямо рядом с цехами и месяцами не выходили «на волю», и – в меньшем числе – так называемые резервные, по мере надобности направлявшие рабочую силу то на один, то на другой объект.
Два года потом
жила в бараке и работала формовщицей на прессе по двенадцать – четырнадцать часов в сутки, но к пятьдесят первому году предприятие это свернули за нерентабельностью, в бараках селить стали бывших зека, высланных на сто первый километр.
С жильём тогда, после войны, был полный караул, люди в основном
жили в бараках.
Верблюды смотрели только на ящик с пайком и на рулоны полипрена, а он смотрел на них, с тоской думая, сколько же времени эти дохлые огрызки будут идти от, скажем, «Бриюты» (самого набитого из медлагерей и самого криво расположенного, поставленного в низине, и дела там тоже всегда шли криво) до огромной караванки «Далет», где
жило в бараках с наспех забитыми полипреном щелями испуганное и растерянное человеческое стадо поголовьем в несколько тысяч штук.
Будущий академик
жил в бараке с кержаками и уголовниками, которых было примерно поровну и которые умудрялись сосуществовать под одной крышей без особых ссор и драк – терпели друг друга, поскольку любая искра могла привести к кровавому побоищу, а силы и невероятная страсть к воле были равны.
Десятки тысяч участников войны
живут в бараках и получают нищенские пенсии.
До переезда в дом мы лет десять
жили в бараке.
Мы попали
жить в барак с двумя ярусами нар.
Сам продолжает
жить в бараке.
Клава
жила в бараке, занимая одну комнату квадратов на пятнадцать.
Бабушка рассказывала, что зэки
жили в бараках за посёлком и на работу ходили в сопровождении вооружённых солдат и служебных собак.
Тебе вовсе не обязательно
жить в бараке и загибаться от холода в мастерской, хлебать пустую похлёбку и ходить в общий душ, мыться под едва тёплой водой по расписанию.
Семьи офицеров и других служащих военного аэродрома
жили в бараках, а практически напротив высился мрачный двухэтажный корпус, где содержались зэки.
Они не хотят
жить в бараках и готовы мать родную продать, чтобы только оказаться тут!
В списках моей недвижимости, помнится, числились бараки, которые я не имела права снести, но и использовать их по прямому назначению не могла, ибо требовали они ремонта, да и… кто пойдёт
жить в бараки?
Только цыгане
жили в бараках семьями и после тысяча девятьсот сорок третьего года некоторые еврейские семьи, остальных разлучали, и зачастую навсегда.