Первая, по мнению учёного, развивается в результате механического повторения, а вторая формируется благодаря осмыслению 
единичных событий биографии человека.        
    
        Разумно ли предполагать, что жизнь явилась 
единичным событием, ввиду огромного числа звёздных систем и планет, созданных теми же механическими процессами?        
    
        Процедура объяснения опытно фиксируемого 
единичного события происходит через включение его в формулу уже известного закона; мы понимаем конкретное через редукцию его индивидуальных свойств, поскольку интересует нас это конкретное лишь как частная форма проявления данного закона.        
    
        Получалось, таким образом, что для подобного склада ума, который я пытался определить, было характерно восприятие последовательности 
единичных событий и действий во времени как нерациональных, но что средства, которыми он располагал для осмысления единичного, служили ему и для понимания цепочек событий во времени, для придания жизнеспособности политическим действиям и для поддержания устойчивости политических структур.        
    
        Мы предполагаем, что с чрезвычайным происшествием или 
единичным событием можно иметь дело, вооружившись опытом и рассудительностью, включёнными в существующую практику и обычаи, или полагаясь на статут или политическое решение.        
    
    
    
        
             Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
            Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
        
        
            
                    
                    
                        Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
                     
                    
                        Вопрос: танталовый — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?                    
 
         
     
                                
        Единичное событие может иметь неприятные или даже катастрофические последствия, но само по себе событие не может быть проблемой, поскольку проблема по нашему определению – это постоянная трудность.        
     
            
        Былины отражают не 
единичные события истории, они выражают вековые идеалы народа.        
    
        Или же в качестве зрительного восприятия видится просто 
единичное событие ума?        
    
        Что же в таком случае позволяет оценить 
единичное событие как способ заглянуть в суть дела?        
    
        Например, мы не знаем, было ли возникновение жизни 
единичным событием.        
    
        Травма может быть нанесена в виде 
единичного события (шоковая травма) или серии случаев, несколько протянувшихся во времени.        
    
        Поэтому 
единичное событие в жизни отдельного индивида, не обладающее способностью к регулярной повторяемости, не воспринимается как «реальное», т. е. имеющее значение для коллектива, и в конечном счёте не заслуживает воспроизведения в зримых образах.        
    
        Постигнуть необходимое и случайное в их внутренней взаимосвязи можно лишь на пути диалектического понимания процесса развития как становления в неповторимых формах 
единичных событий на основе определённого способа разрешения исходного противоречия.        
    
        Рядом с данными науками имеются и иные – так называемые науки о культуре, цель которых – изучение неповторяемых 
единичных событий (например, историческая наука).        
    
        Это связано с тем, что историк, занятый описанием 
единичных событий, должен иметь кроме формального принципа индивидуализации ещё и дополнительный принцип, дающий ему возможность выделять из бесконечного многообразия фактов то существенное, имеющее значение исторического события, ведь в науках о культуре действительность распадается на существенные и несущественные явления.        
    
        Методом историко-философских реконструкций, предпринятых в книге, является генеалогия, ориентированная не на описание единого смысла и цели линейно развивающейся истории (что типично прежде всего для диалектического метода), а на поиск смысловых смещений от одной концепции власти к другой, на работу с 
единичными событиями мысли, имеющими характер «творческих мутаций».        
    
        Это не имеет никакого значения при образовании 
единичного события, но кардинально меняет картину вероятностей при событиях сложных.        
    
        Обращение к опытам с пишущей машинкой интеллектуализировало методы подсчёта вероятности появления редких событий, сделало их более доступными для восприятия простого человека, но суть их сводилась к одному: получить осмысленное выражение печатающего текста было тем труднее, чем большее число 
единичных событий включалось в исследуемый опыт; чем длиннее выражение, текст, тем меньшая вероятность была получить безошибочное выражение.        
    
        Феноменологическая регистрация примечательных явлений, описание сложных процессов и 
единичных событий должны вестись таким образом, чтобы открылись более масштабные взаимосвязи и чтобы внимание не растрачивалось на случайные аналогии.        
    
        Но это не может быть 
единичное событие, в том числе единичное переживание – а в языке XIX в. это было возможно.        
    
        Это всего лишь свидетельство, единственное свидетельство 
единичного события, но такого, которое может стать аллегорией для всех нас.        
    
        Существует ли – по ту сторону 
единичных событий во всей их случайности и непредсказуемости, – так сказать, метафизическая структура исторического человечества, сущностно независимая от наблюдаемых повсюду, расхожих духовно-политических порождений на поверхности?        
    
        Тот факт, что 
единичные события происходят исключительно случайным образом, совсем не значит, что их нельзя предсказать: этим занимается теория вероятностей.