Но слишком сильно и необычно было сияние, наполнившее маленькую
горенку.
Царь с царицей в тот час чай пили и на блюдца дули, а молодая царевна в своей девичьей
горенке приданое перебирала в сундуках.
Два боярина встретились в тесной
горенке на втором ярусе княжеского терема.
В маленькой, но чисто убранной
горенке сидели оба молодых человека перед накрытым белой скатертью столом, уставленным яствами.
Точно не одно, а множество солнц взошло сразу и осветило не бедные выбеленные стены
горенки, а горные вершины, покрытые вновь выпавшим сверкающим снегом.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: латимерия — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Прошёл почти час, когда послышался призывный крик. Из небольшой
горенки сбоку выскочили двое слуг и распахнули двери в зальную комнату.
Прошло ещё некоторое время, дверь отворилась, впуская в
горенку холодный воздух и мужика, привёдшего с собой сухонького маленького священника.
В чистой
горенке с низким потолком находились две железные кровати, огромный резной шкаф и грубый стол.
Богатырские звуки неслись из соседней
горенки, куда вела растворчатая, сильно покоробленная и не очень плотно затворявшаяся дверь.
В небольшой, светлой
горенке, у открытого настежь окна, сидела женщина.
Ближе к ночи старосты деревни – супружеская пара весьма солидного возраста, разогнали народ по домам, накормили гостей и уложили их спать в двух
горенках.
Избушка была маленькая и уютная: просторная
горенка, небольшое оконце и большая печь.
В
горенке стоял большой сундук девятнадцатого века.
Одновременно в тёмной
горенке распространился приторный запах мускуса и явственно послышался лёгкий шорох, заслышав который, со всех сторон сбежались свинки и выстроились перед дверью полукругом, вытягивая розовые рыльца и оглашая воздух хрюканьем.
Мы же тебя знаем! – пищали, подскакивая, два пушистых зайчика, выкатившихся из глубины
горенки.
Мне отвели помещение наверху, над комнатой матери. Небольшая лесенка вела в какой-то чердак, в котором была крохотная
горенка с откосами на потолке.
Речь прекратилась, продолжая тихо подрагивать слабым эхом в углах
горенки, стучась в стены и силясь уйти куда-нибудь…
Но рассматривать
горенку было некогда: напротив входа была вторая дверца (хотя вообще-то там должен быть виден механизм, который заводится ключиком).
К двери её личной
горенки кто-то негромко приложился костяшками пальцев, и почти одновременно с этим она бросила последний взгляд на окошко: ещё недавно тёмная, слюда на знакомом до последнего изгиба и заусенца переплёте из свинцовых полосок посерела и налилась полупрозрачным светом, знаменуя скорый восход солнышка.
– Настёна! – позвала она прислуживающую ей девку, и когда та застыла на пороге
горенки, приказала:
Но, засыпая, он, почему-то ощущал себя не в просторной хорошо прибранной
горенке, а где-то совсем в другом месте, около какой-то реки с очень быстрым течением.
Ему представилась жарко натопленная
горенка, подвешенная к потолку, мерно раскачивающаяся колыбель, в ней крикливое дитя, а рядом она.
– Ты, боярин, в верхней
горенке посмотри. Где-то был у твоего батюшки там тайник, это я точно знаю! – Седой сразу догадался о причине моего разочарования.
Нет, прах, что медленно оседал на пожухлые листья салата, на перевёрнутый панцирь черепахи, на половицы и на мебель, был всего лишь дубовой трухой – сама же старуха, отнюдь ещё не трухлявая, но грозная, вовсе не оседала, а, напротив, с хрустом и скрежетом, вся в электрических искрах, черно- бело-красных бликах мелькающих крыльев мельницы, поднялась из праха и тлена, скрипнула остатками зубов слева направо и с этим же скрипом сделала первый шаг – из света во тьму, потом снова в свет, шаг в тьму, шаг в свет, перешагнула полумёртвую от ужаса черепаху, беззащитную и прекрасную в сернисто-желтой наготе своего панцирного брюшка, целеустремлённо зашагала дальше, прочь от своего девятилетнего паралича, не поскользнулась на листьях салата, пнула дверь
горенки, распахнув её настежь, в своих войлочных тапочках спустилась, как воплощённый образец бабкиных доблестей, по лестнице на кухню, ступила наконец на её каменный, посыпанный опилками пол и в тот же миг обеими руками была в духовке, пытаясь заветными, только ей, бабке, известными кулинарными ухищрениями спасти столь бесславно подгорающего праздничного гуся.
Из
горенки вышел муж, встал на пороге, упираясь теменем в верхнюю колоду ободверины, иронически скривив губы.
Дверь скрипнула, в
горенку вошла девушка с веничком и тряпкой в руках.
Он вышел в особую
горенку, а я с ноющим сердцем – на двор.
Вторым кругом шли
горенки жён и наложниц.
В задней
горенке на огромном шестке дымно горела плошка, налитая жиром.
Ты перевела дух и шагнула в сени, а затем – в полутёмную
горенку.
В общем, построили школу – пятистенок на два класса да ещё
горенка для учительницы.
Весёлый солнечный зайчик в две ладоши размером запрыгнул в узкое окошко
горенки и, примостившись на потолке, задрожал, готовясь продолжить путь.
В
горенке находились мать с отцом, брат с женой да младшая сестрёнка.
Теперь же, от яркого солнца зимнего, золотисто-красного, белая
горенка блестит и светится как-то особенно чудно.
В прихожей то и дело хлопала наружная дверь, стучали подкованные каблуки, слышались сдержанные голоса, иногда дверь в золочёную
горенку приоткрывалась, высовывалась чья-либо борода.
С этого дня и стали втроём в
горенке жить.
Фёкла, для отдыха,
горенку приготовила, дубовую кадку водой заполнила.
– Пока накроют, покажу
горенку.
Наша мамонька в новой
горенке.
Обстановка
горенки довольно аскетичная для князя: стены обиты голубой тканью, кроме икон на стенах почти никаких украшений, только прямой меч с богато украшенной рукояткой, судя по виду весьма старинный, такой же древний щит и полукруглый шлем, украшенный только несколькими потемневшими серебряными пластинами с почти неразличимым рисунком.
Весело шалить с ним и спать в тёплой
горенке в очаровательной тишине морозной зимней ночи среди необъятных лесов и полей.
В
горенке оказалось прохладно и темно, лишь свет луны, пробивающийся сквозь ажур листьев, чуть освещал обстановку.
– Ну, будет юродствовать! – сурово перебил её князь. – Думала бы прежде, когда молодца по верёвочной лестнице к себе в
горенку принимала.
– Может, в
горенке нянька её была? – не поверил в услышанное молодец.
В кухонном закуте из пузатой бочки пахло доходившей брагой, а в
горенке старыми овчинами да травяными вениками, развешанными у самого потолка.
Не знаю, как цветинки, а
горенки очень мудрые и предпочитают испытать мужчину в деле, а не верить нам на слово.