Ганс, вся моя команда, проделывал чудеса, выбрасывая одну руку, удерживая стаксель другой и в то же время свешиваясь за борт, чтобы удержать равновесие.
Ганс получает свою выгоду в виде пожизненных кусочков сыра, а я – свою, в виде отсутствия необходимости убирать тарелку каждый раз, как выхожу из комнаты.
Ганс любил своих друзей, любил всех вместе и по отдельности.
– Да уж, не об этом, –
Ганс усмехнулся скорее из солидарности.
– Кстати, –
Ганс окликнул меня, когда я от него удалялась, – У тебя на голове три шва теперь, там немного выстрежено.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: амбарушка — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Ганс, именно так звали санитара, держал их, а я касалась рукой.
Ганс заботливо приложил к разбитой губе друга платок, а к уху – медную бляху, которую всегда носил с собой.
Когда мы кушаем,
Ганс стоит рядом, смотрит на нас и пускает слюни.
Ганс жил простой, почти счастливой жизнью.
КЛЮГЕ,
Ганс, 30.10.1882, генерал-фельдмаршал, командующий группой армий "Центр".
Ганс напоролся на пулю «макаронника», когда ходил в итальянский лагерь за водой.
– Ну же,
Ганс, поторопись, уже пора.
Ганс попытался представить себе картину, о которой говорил капитан, но не смог зримо вообразить, как суспензорное поле, работу которого он видел лишь в локальном варианте, когда перекрывались небольшие площади пробоин в обшивке корабля, может встать стеной, поднимаясь на несколько километров, чтобы уберечь мегаполис от воздушной волны и нестерпимого грохота, возникающих при работе планетарных двигателей.
Ганс (мой родезийский риджбек) остаётся с аппетитными кубиками наедине, но не съедает их, а грустно гипнотизирует.
Ганс в тайне от самого себя завидовал этому стройному красавцу с безупречным телом: его энергии, весёлому нраву и лёгкому успеху у девушек.
Ганс выучил правило: «Не залезать на диван/кровать, когда там спят люди».
Ганс в своих лекциях метко и зло бичевал крайнюю историческую школу юристов, Ганс отмечал «узость, ограниченность и мумиеподобность этой школы, её вредное влияние на законодательство и право, жалкое чванство, с которым она покрывает свои тощие члены государственной тогой».
–
Ганс, зачем тебе это? Зачем тебе знать, как ты родился?
Ганс, судя по первым же его маневрам, был крепкий орешек.
Ганс хорошо говорит по-русски, но у него большое мясистое тело и можно уверенно утверждать, что он обжора.
Два оставшихся худых тут же порскнули в стороны и ушли в глубь своей территории, а сбитый
ганс воспользовался парашютом.
– Оставь,
Ганс! – окликнул первый. – Давай её сюда. Помоги, мне не справиться…
– Эй,
Ганс! – очередь поверх кабины. – Не ори так, я тебя только слегка повредил!
Ганс, стоящий недалеко от входа в подвал, застыл в стойке, готовый в любой момент открыть автоматную очередь по таинственной цели.
– Я не буду стрелять в ребёнка,
Ганс! Я сапёр, а не палач. Хочешь, сам убивай, а я не буду.
Рослый небритый мужчина в дорожном костюме – должно быть,
Ганс. Видимо, телохранитель и доверенный слуга.
–
Ганс, валить надо, – один из гномов попятился. – Заберём наших и смываемся!
Ганс уже должен был всё подготовить.
Ганс прокричал: «Готовьтесь, морские псы!» Команда корабля заняла позиции.
ГАНС. Почему не целую? (Задумывается). Хорошо. (Поднимается, чтобы поцеловать).
Ганс – ты со своими в резерве, внутрь не входить.
– Ну конечно,
Ганс, – нежно ответила она. – Как всегда.
ГАНС. Твои глаза меняют цвет.
ГАНС. Я обожаю твои груди.
– Что же вас, дурней,
Ганс не покормил сначала… как аргаков?
Ганс остановился напротив, опустил в поклоне седую голову и, отдышавшись, незаметно поправил манжеты рубашки, скрытой под плотной тканью камзола, заговорил, поднимая взгляд серых водянистых глаз, обрамленных такими же бесцветными ресницами, на неё.
– Что ты его пугаешь,
Ганс?
Ганс – высокий длиннорукий парень с вьющимися светлыми волосами, был менеджером в компании по продаже электрокаров.
В этом городе,
Ганс, тебе надо остаться пока.
– Добрый вечер,
Ганс, – сказала дочь мельника, останавливаясь возле его крыльца. – Хорошая погода сегодня.
Ганс, вычёркивай из списков крепость, продана она.
ГРЕТА. Ты не знаешь, почему я тебе нравлюсь? Ты понятия не имеешь, почему я тебе нравлюсь? Это ты мне говоришь,
Ганс?
ГАНС (вздрагивает, подаётся назад). Что? Что такое? Что?
ГАНС. Я хочу тебя поцеловать, если ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал, но я не хочу тебя целовать, если ты не хочешь, чтобы я тебя целовал.
Ганс? – кричал не своим голосом эсэсовец, переворачивая труп за трупом и запуская руки в карманы мёртвых, и выворачивая карманы несчастных жертв, что – то искал.
ГАНС. Ты спросила, хочу ли я тебе поцеловать?
Ганс, я уже не знаю, что писать в отчёте.
Буквально через пару дней по способу срочной связи напросился на встречу конфиденциальный источник «
Ганс».