Палитра современной литературы
Цвет – это всегда раздражитель наших чувств, ощущений, эмоций, настроений. Он незримо прикасается к нам и меняет наше подсознание. В этом сборнике всё разное: и авторы, и их произведения, и цвета, которыми окрашены слова и мысли. Но все вместе они сливаются в необычайно яркий творческий узор. Этот сборник дарит возможность увидеть прозу и поэзию с необычного ракурса – с позиции психологии цвета. Какая она – палитра творчества современных талантов? Читайте и получайте удовольствие!
Оглавление
- Предисловие
- Палитра слов
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Палитра современной литературы предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Палитра слов
Артём Бернгардт
Артём Владимирович Бернгардт родился в городе Барнауле Алтайского края в 1984 году. В 2010 году переехал в Санкт-Петербург.
Стихотворения стали рождаться из привычки вести дневники и записи. В какой-то момент стало интересно выстраивать слова определённым образом, вкладывать в них некий смысл, затем появилась отдельная тетрадь, в которую начал записывать только стихотворения, затем вторая, третья…
Где-то до четырнадцатой — пятнадцатой тетради стихотворения писались, что называется, с первой попытки: без права на ошибку, без черновиков, без исправлений — ручкой на бумаге. Постепенно стало просыпаться желание делать их эстетически красивыми, тогда же родилась мысль укладывать их сразу в страницы книг.
Первый сборник «Море Моих Стихий» — стихотворения, написанные с 2013 года по 2016 год.
Второй сборник «Номер Тридцать шесть» целиком написан в 2021 году.
Третий сборник «Одиночество и Смерть» — стихотворения, написанные с мая 2004 года по май 2005 года.
«Запутался в паутине…»
Запутался в паутине,
Хотя на муху и не похож.
Жизненный путь — он длинный,
Не то что перочинный нож.
Можно видеть прекрасное
Или чаще себя заставлять.
Кашу давали в яслях —
Что там не устроило меня.
Да, всё проходит своевременно,
Долго нигде не усидеть.
Заканчивается лимит доверия,
Нет постоянства нигде.
Можно плести интриги,
Как в замках плели придворные.
Кто-то казался великим,
А сегодня все они смехотворные.
Стану ли значимым?
Удастся ли мне оставить след?
Часто вершит удача,
Любой превознося момент.
Сегодня уже совсем не гонюсь,
Смиренно отражаясь в окнах.
Почти привычен жизни вкус…
Жаль, что ноги в ботинках мокрые.
Да нет той паутины вовсе,
Лишь лёгкие смятения во мне.
Как всегда — навалились вопросы.
И невозможно остаться в стороне.
«Если все горы подвинутся сразу…»
Если все горы подвинутся сразу,
В мгновение озолотив,
Что тогда делать каждому,
Жизни какой мотив?
Просто не останется целей —
Они все сложены в мешок.
Исчерпан кредит доверия,
Всё станет сразу хорошо.
Нужно себе находить причину,
Каждый день совершая поиск.
Себя совершенствуя почти,
К чему-то новому готовясь.
Потому что не даётся одновременно
Дудочка и кувшинчик,
Для того чтобы потрепать тебе нервы
Или ты набил себе шишек.
Нет ценности в лёгком получении,
Нужно всегда постараться.
Лишь только в конце угощение…
Руки делают, а глаза — боятся.
Ценности бывают разные,
Только в мерной палате эталон.
Кто-то дрожит перед казнью,
А другого и вовсе не пробрало.
Верным остаюсь на бумаге,
Не замечая теперь оттенков.
Быть может, был обманут
Или поставлен к стенке…
«Падшие отголоски…»
Падшие отголоски,
Раньше — голые коленки.
Может, всё это просто,
Но кто-то однажды изменит.
Всматриваюсь в мониторы —
Что-то в их мельтешении.
Все перемены будут скоро,
Лишь бы не вздёрнули за шею.
Что-то звенит в ушах,
Неровный выдавая строй,
Так же чеканить шаг
Мыслями своими наперебой.
Границы не обозначены,
Но поступь сильнее слышна.
Зашифрована значимость,
Стоит новое найти амплуа.
Да только будут они звучать,
Не оставив уже в покое,
Словно поставлена печать
Или раньше был сломлен.
Выбросить лишнее из головы,
Волосы оставив на месте.
Можно рыдать навзрыд,
Не утопая в лести.
Но вот пропали звуки —
Истинная тишина.
Сердце ещё отстукнет,
Лишь бы не хромать…
«Ответь мне, дьявол, и доколе…»
Ответь мне, дьявол, и доколе
Ты будешь дальше продолжать?
С чего решил, что ты достоин,
Как будто есть и у тебя душа?
Все копья раньше обломав,
Остался ты низвергнут в ад.
Какие-то нелепые слова
Тебя ведь не вернут назад.
Всё ищешь ты спасения,
Какие-то обломки бытия,
То крыльев нет, то утешения…
Ты выкован был из огня.
Теперь скитаешься впустую,
Себя коришь по мелочам…
Быть может, ты тоскуешь,
Тебя одолевает та печаль,
Что ты покинул дом родной
И вынужден себя искать,
Но всюду ты теперь изгой…
Какая жизнь тебе близка?
Ты просто сам не обожгись
И крыльев больше не срезай.
Летаешь ты то вверх, то вниз,
Возможно, ищешь свой ты рай.
Ответь мне, дьявол, сам ты…
Чего желаешь искренне?
Возможно, слишком замкнут,
В глазах твоих я вижу искры.
«Я всё больше живу в мечтах — …»
Я всё больше живу в мечтах —
Там, где блёклой стала тень.
Мне не нужен ежедневный страх,
Хочется настоящим быть везде.
Больше нет погони за правдой,
И чемоданы пылятся в шкафу.
Не стоит придумывать, как надо,
Самому себе устраивать самосуд.
В вечном самокопании,
Вооружившись лопатой или киркой.
Все, наверное, познали,
Каково это — чувствовать, что не такой.
Скрытых полостей лабиринты,
Словно в них ошибки штабелями.
И не выбраться на инстинктах,
Потому что сам себя туда загоняешь.
Оттого и мечты воздушны,
Словно парящий замок мой,
Ведь каждому из нас нужно
Почувствовать, что ты живой.
Что-то лепить из себя устал,
Соответствовать эфемерному.
Не возвести ведь на пьедестал,
Когда не в ладах со своим нервами.
А мечты невинны, как первоклассница
С бантами белыми больше головы.
Многим быть взрослым не нравится,
Но изменить это мы не можем, увы…
Александр Богатырёв
Родился в Москве в 1974 году.
Окончил Московский Пограничный Институт ФСБ РФ, РАНХиГС при Президенте РФ, Дипломатическую Академию МИД РФ и школу радио и телевидения «На Шаболовке».
Кандидат психологических наук. Автор ряда публикаций по акмеологии.
Участник Пятого конгресса психологов в Москве.
«Увидел я воздушный шар…»
Увидел я воздушный шар.
Мне показалось,
Что он мал.
Но, опустившись до земли,
Увидел я его вблизи:
Воздушный шар
Огромным был!
Красиво он по небу плыл.
Я так хотел, чтоб этот шар
У дома моего лежал.
И каждый раз, когда хочу,
Я сразу в небо улечу.
«Есть у дяди Вити мотоцикл…»
Есть у дяди Вити мотоцикл.
И когда въезжает он во двор,
Толпы собираются мальчишек,
Чтоб послушать, как рычит мотор.
Скоро мы с друзьями
Скоро станем старше,
Сможем мотоциклы покупать.
Во дворы въезжать
Мы будем осторожно.
Зная, нас мальчишки будут ждать.
«Краб бежал по песку…»
Краб бежал по песку,
Вдруг увидел
Ногу.
Встала эта нога
На его дорогу.
Краб подумал слегка
И решил, что ноги
Не должны здесь стоять —
На его дороге.
Очень долго
Кричал дяденька на пляже.
Кто его укусил,
Он не понял даже.
Краб зарылся в песок
И его не видно,
Он с дороги сошёл —
Вот ведь что обидно.
«Маленькой Оле дали конфету…»
Маленькой Оле дали конфету.
Оля не будет плакать за это.
Плакать не будет, а будет рыдать.
Съела конфету Оля опять.
«Ревниво кот смотрел на колбасу…»
Ревниво кот смотрел на колбасу:
Глаза его полны
Кошачьей грусти.
На руку он мне лапу положил,
То чуть прижмет,
А то чуть-чуть отпустит.
И, наблюдая за моей едой
Красивыми кошачьими глазами,
Кот, видимо, хотел быть мной,
Продолжив вечер
С колбасы кусками.
«Дедушки и бабушки…»
Дедушки и бабушки,
Отбросьте все науки.
Помните, вас очень ждут
Маленькие внуки.
Даже если внукам вдруг
Лет по двадцать пять.
Помните, и их должны
Вы тоже обнимать
«Снежинки таят на лету…»
Снежинки таят на лету,
И детям это нравится.
Они за каждую из них
Во дворе сражаются.
Очень хочется поймать
Каждому снежинку
И зажать в своей руке
Маленькую льдинку.
«Наш щенок нам не даёт…»
Наш щенок нам не даёт
Ёлку наряжать,
Так и крутится вокруг —
Хочет помешать.
Чтобы дети не смогли
Ёлку нарядить,
Прыгает, рычит, скулит —
Хочет навредить.
Мишуру зубами рвёт,
Носится вокруг,
Словно нам он говорит:
«Я ваш лучший друг!
На меня повесьте вы
Эту мишуру,
И тогда продолжим мы
Весёлую игру!»
«Утренник сегодня…»
Утренник сегодня
Будет у ребят,
Все к нему готовятся,
Каждый очень рад.
Скоро представлением
Вечер расцветёт,
Разойдётся радостный
По домам народ.
Будут ещё долго
Дети вспоминать,
Как же это здорово —
Петь и танцевать.
«Я смотрю прогноз погоды…»
Я смотрю прогноз погоды:
Нас какие ждут невзгоды?
Может, дождь, а может, ветер?
Но ведущий всем ответил:
«Будет солнце и
Тепло.
Будет очень хорошо.
Эта жаркая погода
Пересилит всё невзгоды.
В общем, надо отдыхать,
Бегать, прыгать и играть».
«Жил был Кеша — попугай…»
Жил был Кеша — попугай.
Он любил собачий лай.
Только вечер наступал,
Лаем он Луну встречал.
Как случилось так в природе?
Попугай родился вроде,
А вообще он как щенок!
Очень, очень, очень строг.
«Научился я читать…»
Научился я читать
И теперь страдаю.
Даже во дворе гулять
Я не успеваю.
Хочется домой скорей
Со всех ног бежать!
В тайны сказочных миров
В книгах улетать.
На земле быть, под водой,
Среди облаков,
Чтоб увидеть и познать
Тайны букв и слов.
«Папа дочку…»
Папа дочку
Спать укладывал,
Сказку ей
Про принцессу рассказывал.
Папа уснул, а дочка — нет.
Кто кого укладывал,
Есть у вас ответ?
«Шмель летел, летел и думал…»
Шмель летел, летел и думал:
«Я маршруты перепутал!
Ну зачем я вдруг залез
В этот тёмный-тёмный лес?!
Надо было через луг!
На лугу какой испуг?
Там всё видно и понятно,
И лететь в цветах приятно.
Навигатор сбился, видно!
И от этого обидно.
Навещу сейчас пчелу,
Карты новые возьму
И летать спокойно буду
Через луг и на лугу.
Светлана Веремеенко
Родилась в городе Владикавказе 4 мая 1989 года. По специальности преподаватель русского языка как иностранного и родного, кандидат филологических наук. Окончила Московский государственный областной университет.
Наверное, постоянная работа со словом, его значениями и оттенками привела к тому, что стала сочинять стихи. Радуется, когда её ученики занимаются творчеством, пытаются передать свои мысли на бумаге.
Обычно вдохновляет хорошая музыка, красивые пейзажи, сильные чувства. Тексты пишутся по настроению или экспромтом. Для Светланы поэзия — это хобби. Публиковалась в коллективных сборниках: «Лирика юной души», «Восхождение на Парнас», «Богатство современной поэзии», «Искусство в жизнь».
Прекрасные глаза…
Прекрасные глаза, а в них душа ребёнка,
В музыку и лучи мне б окунуться только…
Они так не хотят, они не обещают…
О, милое дитя, душа моя страдает!
Душа кричит от боли!
Ах, страсти и неволя!
О, милое дитя, душа кричит от боли!
О, милое дитя, душа моя страдает!
Они так не хотят, они не обещают!
Прекрасные глаза, а в них душа ребёнка,
В музыку и лучи мне б окунуться только…
Признание
Ты не поверишь в эти нежные слова,
Хочу сказать, что так люблю тебя!
Ты красотой меня своей сразил,
Измученное сердце светом озарил!
Прошу, всем сердцем полюби меня,
Пусть чувство разгорится посильней огня!
Мои все мысли только о тебе,
Являешься всё время ты во сне.
Грустный фагот
Грустный фагот
В угол поставили —
Трости всё нет и нет.
«Где же она?
Но ответа нет.
Стало совсем тоскливо.
Немил уже свет.
Один среди медных счастливых.
Мне мало лет».
Грустный фагот, не надо,
Поменьше грусти.
Пусть твоя боль уйдёт,
Тревоги отпустят.
Ты, как и медные,
Знаешь в оркестре толк,
Будешь достойным, наверное,
Дашь урок.
Ты зазвучишь красиво ‒ и в этом толк,
Станешь опять счастливым ‒ увидишь в срок.
Воспоминания
Пойми, мой друг, ничто не забывается:
Ни встречи, ни разлуки, ни любовь.
Всё, как в воде, на сердце отражается
Несказанными лоскутами слов.
И каждый день несёт воспоминания,
Листаем жизни свой фотоальбом,
Пытаемся, находим оправдания,
Себя мы успокаиваем в том.
Ещё вчера друг друга мы не знали,
Теперь — как будто старые друзья,
Я той весной совсем и не гадала,
Что повернёт на новый путь судьба.
Пойми, мой друг, ничто не забывается:
Ни радость, ни надежды, ни слова,
Навеки это с нами и останется,
Не занесёт осенняя листва.
Портрет
Блеснул вдруг яркой вспышки свет,
Застыло время на мгновенье,
Нарисовав его портрет,
Да, производит впечатленье!
О чём же юноша мечтает?
И почему задумчив он?
Никто об этом не узнает,
А может, просто он влюблён?
В нём что-то есть от тех времён,
Когда усадьбы в моде были,
Весь к творчеству он устремлён,
Не любит то, что так избито.
Прекрасен юноши портрет…
В нём столько силы, мощи, страсти!
Искусство даст на всё ответ,
Что значит истинное счастье!
В поезде
Снова вдаль меня поезд уносит,
За окном проплывают леса,
И никто меня тихо не спросит,
Почему на щеке вдруг слеза.
Светят станции ярко огнями,
Отмеряют они каждый час,
В этот миг я уже понимаю,
Как тебя не хватает сейчас!
Стук колёс — я под них засыпаю,
И приходит твой образ во сне,
Без тебя моё сердце страдает,
И горит оно в жгучем огне.
Для меня ты не парень с обложки
И не тот, кого встретил-забыл.
Для меня ты немножечко больше,
Душу чувством большим озарил!
Без тебя вдохновенье уходит
И не пишутся снова стихи,
Дни за днями без смысла проходят,
Разрывая все в клочья мечты.
Снова вдаль меня поезд уносит,
За окном проплывают леса,
И никто меня тихо не спросит,
Почему на щеке вдруг слеза…
Дождь
Как пульс в моём сердце,
Бьют капли в стекло,
Всё чудно, красиво
И кажется сном.
Златые пылинки
Мерцают в окне,
Как дети, играя,
Шумят в тишине.
Как будет радостен тот день,
Когда появишься ты снова,
И промелькнёт твоя лишь тень,
И станет всё таким знакомым.
Блажен твой образ, нежный друг,
Приходишь в снах моих всё время.
На миг появишься ты вдруг,
Потом исчезнешь, без сомненья.
И счастлив будет тот тогда,
Когда тебя он в жизни встретит,
И не забудет никогда,
В толпе среди людей заметит.
Это история светлой любви,
Что времени неподвластна,
Есть в Пятигорске две горы,
О них печальная сказка.
Часть 1
Красою сияла Машук на весь свет!
И лучше её не бывало.
Встречала с улыбкой она рассвет
И горя в душе не знала.
Влюбился Бешту в неё молодой,
И сон потерял, мечтатель.
Ходил по дорогам он сам не свой,
Молил: «Помоги, Создатель!»
Услышало небо его мольбу,
Бешту Машук полюбила,
Они благодарили судьбу,
Что чувства им подарила.
Часть 2
Но жил в то время грозный Эльбрус,
Кавказских гор предводитель,
Он тоже страстно любил Машук,
Хотел её воин похитить.
Узнал Эльбрус о влюблённой паре,
И гнев его был велик:
«Задам я Бешту побольше жару,
Машук потеряет вмиг!»
Вот вызвал он юношу на дуэль,
К сопернику был беспощаден,
Рассёк он Бешту на пять частей,
Итог этой битвы ясен!
Но стойко сражался ещё Бешту,
Совсем не хотел сдаваться,
Соперника он поделил пополам,
Едва на ногах держался.
А дальше?.. Погиб красавец Бешту,
Увял молодой влюблённый,
Эльбрус же надвинул шапку свою,
Разбитый и уязвлённый.
А вскоре узнала о битве Машук,
И горе её безутешно…
Всё плачет о бедном и юном Бешту,
Не может забыть его нежность.
Вдруг слёзы красавицы преобразились,
Целебными стали они,
В источник волшебный они превратились
И лечат людей от хандры.
Юрий Выборнов
Поэт, автор и исполнитель песен, номинант национальных литературных премий имени Сергея Есенина «Русь моя», «Поэт года», «Наследие», «Георгиевская лента», А. Грина в рамках конференции «РосКон — 2020», премии имени Сергея Довлатова, премий «Большая книга» и «Национальный бестселлер». Участник литературного конкурса «Классики и современники», международного поэтического фестиваля «Дорога к Храму», национальной литературной премии «Золотое перо Руси», международной литературной премии имени Святых Петра и Февронии Муромских, член общероссийской общественной организации «Российский Союз Писателей», член межрегиональной общественной организации «Интернациональный Союз Писателей» / «Интернациональное Сообщество Писателей, Драматургов и Журналистов».
Любви в угоду без сомненья
Любви в угоду без сомненья,
добру без толики стесненья,
оставив в стороне волненье,
стихи нашепчет вдохновенье.
Нашепчет днём, а может, ночью,
но только всё-таки воочью
не смеет взору лик явить,
возможно, дабы не смутить.
Возможно, дабы не мешать,
мечты полёт не прерывать,
витать средь звёзд, не увядать,
не чахнуть и с судьбой играть.
Любви в угоду без сомненья,
добру без толики стесненья,
оставив в стороне волненье,
стихи нашепчет вдохновенье.
В вечность канули кумиры
В вечность канули кумиры —
глашатаи звонкой лиры,
но оставили сапфиры
с элементами сатиры.
Нет… не камни — побрякушки
и другие безделушки,
а поэзию души,
что попробуй… напиши.
Что доступна и понятна,
так проста, легка и внятна,
так изыскана, крылата,
на эпитеты богата…
В вечность канули кумиры —
глашатаи звонкой лиры,
но оставили сапфиры
с элементами сатиры.
Чтоб жизнь была не ералаш
Чтоб жизнь была не ералаш,
возьми, прошу, на карандаш
всё то, что нужно не забыть,
понять, простить и сохранить.
Дел не пускай на самотёк,
ведь неуместен ручеёк,
что быстро тушит огонёк,
едва оставив уголёк.
Будь верен слову своему,
свободе, вере и уму —
тем, что даются в жизни раз,
без пафоса, не напоказ.
Чтоб жизнь была не ералаш,
возьми, прошу, на карандаш
всё то, что нужно не забыть,
понять, простить и сохранить.
Молчанье — золото!
Молчанье — золото!.. Ну что ж…
в круг богачей, увы, не вхож,
ведь от души, а не за грош
слова бросаю, точно нож…
Бросаю смело точно в цель,
забыв на миг всю канитель,
оставив страх и тишину,
покой, терпенье и вину…
Порой отчаянно бранясь,
но только всё ж не матерясь,
весьма проворно — свет туши —
метаю острые ножи…
Молчанье — золото!.. Ну что ж…
в круг богачей, увы, не вхож,
ведь от души, а не за грош
слова бросаю, точно нож…
Удача — призрак и не боле
Удача — призрак и не боле,
иллюзия твоих побед,
и обвинить бы в произволе
всех тех дельцов, кто дал совет…
Её тихонько дожидаться,
ручонки свесить и молчать,
за жизнь, свободу ввек не драться,
а лишь судьбину проклинать…
Быть сиднем в тёплом уголочке,
забросить напрочь все труды,
мечтать и верить, что в шажочке
от встречи с нею уже ты.
Удача — призрак и не боле,
иллюзия твоих побед,
и обвинить бы в произволе
всех тех дельцов, кто дал совет…
По душе путеводитель
По душе путеводитель
я искал по всей Земле,
точно летчик-истребитель,
только жаль, что на метле.
Одиноким волком мчался,
позабыв родной свой дом
и всех тех, кто в нём остался…
думал, свидимся потом.
Ветром дул по белу свету,
знался с разными людьми,
но, лишь облетев планету,
понял, что путеводитель ты.
По душе путеводитель
я искал по всей Земле,
точно летчик-истребитель,
только жаль, что на метле.
По плечу любое дело
По плечу любое дело
с крепкой верою в успех,
коль без лености умело,
не для смеха и потех.
Целиком и без остатка
погрузившись с головой,
а не ради лишь достатка
и охоты за молвой.
За молвой, признаньем, славой
пред ликующей толпой,
только всё же худощавой,
неказистой и скупой.
По плечу любое дело
с крепкой верою в успех,
коль без лености умело,
не для смеха и потех.
Грядущий год под звон бокалов
Грядущий год под звон бокалов
уносит прочь нас от провалов
и отворяет в счастье дверь
без слёз, без боли, без потерь…
Сулит мечтаниям всем сбыться,
заветной сказкой в свет явиться,
всецело с жизнью породниться,
душой и телом возродиться…
Как дар сердечный, ту надежду,
что в час лихой хранит невежду,
нам с вами он, любя, даёт
и шанс узреть не раз восход…
С улыбкой радостно и громко,
весьма радушно, а не робко
мы чествуем его приход
и дальше вместе мчим вперёд!
Грядущий год под звон бокалов
уносит прочь нас от провалов
и отворяет в счастье дверь
без слёз, без боли, без потерь…
Нет… не хищный аллигатор
Нет… не хищный аллигатор,
а подлец и провокатор
агитирует людей,
саботаж чинит, злодей…
Дисциплину подрывает,
смуту сеет, срок срывает,
пользе дела, ух, вредит,
молвит складно, но хитрит…
Через уши лезет в души,
дабы Мани и Ванюши,
кучно сбившись, как стена,
отказались от ума…
Объявили забастовку,
а быть может, голодовку,
бойкотировали труд,
взявши в руки стальной прут…
Нет… не хищный аллигатор,
а подлец и провокатор
агитирует людей,
саботаж чинит, злодей…
Лейте! Лейте… в душу мне
Лейте…! Лейте… в душу мне
вашу лирику вдвойне;
та, что краше в тишине
и всегда в большой цене…
Жгите…! Жгите… сердце мне
наяву, да и во сне,
пусть горит, что свет в окне,
жарком пламенном огне…
Бейте…! Бейте… боль во мне,
что, подобно той змее,
жалит злобно и грызёт,
дух терзает и гнетёт…
Лейте…! Лейте… в душу мне
вашу лирику вдвойне;
та, что краше в тишине
и всегда в большой цене…
Словно рыбы мы молчим
Словно рыбы мы молчим,
коль грустим али едим…
рот один, а уха — два,
видимо, совсем не зря…
Рот один, а уха — два
мать-природа нам дала…
кто-то молвит, мол, скупа
или вовсе что глупа…
Кто-то молвит, мол, скупа,
но ему в ответ, друзья,
скажу честно, без вранья,
взгляд не пряча и в глаза…
Скажу честно, без вранья,
и, конечно, не жуя:
прежде чем свой рот открыть,
соизвольте слух включить…
Словно рыбы мы молчим,
коль грустим али едим…
рот один, а уха — два,
видимо, совсем не зря…
Эх, вновь собака-забияка
Эх, вновь собака-забияка
открыла пасть, пустилась в лай,
то ль с голодухи, то ль со страха,
во весь окрест подняла хай.
Рычит клыкастое отродье
и не желает уходить,
щетинится и рвётся в драку,
всё жаждет цапнуть, укусить.
Но что ж ты, Моська, во спасенье
себя совсем не бережёшь,
сбавь обороты, пыл и рвенье,
глядишь, подольше проживёшь.
Эх, вновь собака-забияка
открыла пасть, пустилась в лай,
то ль с голодухи, то ль со страха,
во весь окрест подняла хай.
Порой докучливы друзья
Порой докучливы друзья,
работа, дом, ещё родня,
что хоть беги как от огня
по свету голову сломя…
Что хоть беги, плыви, лети
быстрее пули без вести,
немедля прочь, скорей-скорей,
туда, где мир и нет сетей…
Немедля прочь, но без вреда,
не навсегда, а дня на два,
чтоб вновь вернуться в колею,
в свою привычную среду…
Порой докучливы друзья,
работа, дом, ещё родня,
что хоть беги как от огня
по свету голову сломя…
Лишь тень
Лишь тень осталась предо мной
давно минувших дней
в сей час, такой же молодой,
не потеряв корней…
Такой же, как была тогда,
когда цвели сады,
здоровье было хоть куда,
а жизнь — без чехарды…
Без седины и без морщин
неброский полутон,
опрятный, чёткий силуэт —
достойнейший фасон…
Лишь тень осталась предо мной
давно минувших дней
в сей час, такой же молодой,
не потеряв корней…
Души моей извечный врач
Души моей извечный врач —
один на свете ты, скрипач…
играй, целитель; скрипка, плачь,
врачуй от бед и неудач…
Тревоги прочь мои гони,
чтоб не жили они в груди,
дари мне музыку, дари,
на сердце льды, прошу, топи…
Смычком по стрункам не жалей,
смелей играй, смелей, смелей,
ах, виртуоз… ах, чародей,
прошу, играй и не робей…
Души моей извечный врач —
один на свете ты, скрипач…
играй, целитель; скрипка, плачь,
врачуй от бед и неудач…
Что сердце бережно хранит
Что сердце бережно хранит,
о чём сказать не смеет,
о чём упорно так молчит
и от чего черствеет…
Кто тот тиран, что его рвёт
с рассвета до заката,
все нервы, что верёвки, вьёт
с усердием пирата…
Какой же камень тяготит
и отравляет душу,
ведь чист уж шкаф — скелет сокрыт,
давно покинул сушу…
Что сердце бережно хранит,
о чём сказать не смеет,
о чём упорно так молчит
и от чего черствеет…
Себя любимого жалеть
Себя любимого жалеть
Нарциссу разве что дано,
пред отражением робеть,
забывши женщин и вино.
Забывши дружбу, да и труд…
на мир взирая свысока,
упорно ждущего салют
во славу самого себя.
Во славу, потому что есть
один на свете он такой,
а мы должны, забывши честь,
ему потворствовать с тобой.
Себя любимого жалеть
Нарциссу разве что дано,
пред отражением робеть,
забывши женщин и вино.
Очень сложная наука
Очень сложная наука —
одиночество, разлука;
жалит сердце, что гадюка —
ядовитая змеюка…
Жалит сердце, что гадюка,
в душу лезет эта злюка,
в жизнь врывается без стука,
яд её — тоска и мука…
В жизнь врывается без стука
и отвешивает хука
очень сложная наука
без эффекта кинотрюка.
Очень сложная наука —
одиночество, разлука,
жалит сердце, что гадюка —
ядовитая змеюка…
Кто из нас не ошибался
Кто из нас не ошибался
или жил, как тот святой,
на Земле мне не встречался,
не тревожил мой покой.
Не знаком с такими, люди,
хоть объехал целый свет,
не был разве в Голливуде,
но их там в помине нет.
В целом мире, в белом свете
не было таких и нет,
даже в сказочном сюжете
не найдёте вы их след.
Кто из нас не ошибался
или жил, как тот святой,
на Земле мне не встречался,
не тревожил мой покой.
С юных лет
С юных лет живём со сказкой —
сей чуть видимой повязкой,
что в ушах и на глазах
даже в самых мелочах.
Что слагается веками,
где делами, где — словами,
и молвой летит меж нами
под родными небесами.
Под сурдинку и под водку,
под утрату и находку,
где-то в шутку, где — всерьёз,
несмотря на море слёз.
С юных лет живём со сказкой —
сей чуть видимой повязкой,
что в ушах и на глазах
даже в самых мелочах.
Ах, многоликий лицедей
Ах, многоликий лицедей,
ты есть во всяком из людей,
но я прошу, всё ж будь скромней,
умерь свой пыл среди ролей.
Скромнее и честнее будь,
не заиграйся, чтобы суть
совсем в игре не потерять
и жизнь свою не проморгать.
В лучах купайся и гори,
но грим, прошу тебя, сотри,
побудь хоть краткий миг со мной
воочию самим собой.
Ах, многоликий лицедей,
ты есть во всяком из людей,
но я прошу, всё ж будь скромней,
умерь свой пыл среди ролей.
Эх, хладный и практичный ум
Эх, хладный и практичный ум,
не слышишь ты велений сердца,
совсем забыл, как наобум
тобой была открыта дверца.
Совсем забыл о доброте,
о милосердии, о братстве,
о чести, совести, мечте
в очаровательном убранстве.
О чести, совести, свободе —
той, что душе была дана
Творцом светлейшим в небосводе
без мзды, с любовью и сполна.
Эх, хладный и практичный ум,
не слышишь ты велений сердца,
совсем забыл, как наобум
тобой была открыта дверца.
Нарочитая небрежность
Нарочитая небрежность
иногда весьма нужна,
только чтоб без чада в жизни
и повадок порося.
Только если для урока
пыль пустить другим в глаза,
без подвоха и заскока
и, конечно же, без зла.
Для добра, для пользы дела…
аморально? Может быть…
Но лишь чтобы не хотела
постоянно с вами жить…
Нарочитая небрежность
иногда весьма нужна,
только чтоб без чада в жизни,
и повадок порося.
Коли дух осиротеет
Коли дух осиротеет,
вряд ли солнце уж согреет
и вернёт былой покой,
силу воли и настрой…
Вряд ли воротит и краски,
веру в сказки без опаски,
в силу света и добра
без коварства серебра…
Безо лжи и подхалимства,
да и прочего ехидства;
те, что злобу затая,
лебезят, в глаза глядя…
Коли дух осиротеет,
вряд ли солнце уж согреет
и вернёт былой покой,
силу воли и настрой…
Готовьте саночки всё ж летом
Готовьте саночки всё ж летом,
чтоб в всеоружии встречать
прелестницу с морозным сердцем,
что будет, вьюжа, вас трепать.
К чему откладывать на после,
безделью с ленью потакать,
надеяться, что будет возле
и не возникнет проблем взять.
Да, кстати, уповать на чудо
в вопросе данном так смешно,
ведь там, где тонко али худо,
быстрее рвётся и легко.
Готовьте саночки всё ж летом,
чтоб в всеоружии встречать
прелестницу с морозным сердцем,
что будет, вьюжа, вас трепать.
Самсон Гелхвидзе
Родился 26 марта 1958 года в Тбилиси в семье служащих. В 1975 году с отличием окончил русскую девятилетнюю среднюю школу города Тбилиси и в том же году поступил в Грузинский политехнический институт (ГПИ) им. В. И. Ленина на строительный факультет (русский сектор), который с отличием окончил в 1980 году по специальности «Промышленное и гражданское строительство».
В 1989 году защитил кандидатскую диссертацию (по теме «Сейсмостойкость каркасных зданий и сооружений»), утверждённую в ВАК СССР (Москва, 1990), а в 2006 году ему присвоена учёная степень доктора технических наук.
С 1980 года по сегодняшний день работает в разных учебных заведениях и научно-исследовательских институтах АН Грузии.
Является автором многих опубликованных литературных и научных трудов, а также изобретений.
Член Пушкинского литературного общества русскоязычных авторов «Арион» (Тбилиси), член Союза писателей Северной Америки (СПСА).
Кандидат в члены Интернационального Союза писателей (ИСП).
Поэт, прозаик, многократный номинант литературных премий.
Ветер перемен
Слабый теплый южный ветер гнал легкую череду сероватых мелких туч над городом.
По улицам летали брошенные одноразовые разноцветные целлофановые кульки.
Уже больше суток погода капризничала, начинал, но вскоре переставал накрапывать дождик.
Погода, казалось, давно и тщетно пыталась полностью выплакаться, но некие тайные силы природы словно мешали ей в этом.
Редкие стрижи отваживались взлететь в волнуемое ветром небо, но носились с визгом на привычной бешеной скорости. Как разведчики небесного пространства, они словно прогнозировали погоду и на своем языке передавали метеосводку на землю.
«Как немного, в общем-то, надо, чтоб так стремительно носиться по небу, — всмотрелся в стрижа-смельчака вышедший из наземной станции недавний пассажир метро. — Всего лишь избавиться от лишнего веса… Сколько успели понастроить! Толком и не разберешься, в какую сторону идти», — растерялся он, переведя взгляд с неба на землю.
Прибывших на метро встречала уйма ларьков, киосков, навесов, ряды продавцов с рук, предлагающих разнообразные товары и как бы говорящих: купите хоть что-нибудь, если хотите пройти сквозь наш кордон.
Если усилием воли и удалось удержаться от соблазна купить что-либо, шалуны-глаза все равно разбегались и притягивали то к одному, то к другому ларьку или киоску. И, так или иначе, взор окидывал почти весь спектр предлагаемого и продаваемого.
— Сандро, привет, — послышался в движущейся толпе веселый женский голос.
— О, Нино, привет, — с не меньшей радостью отозвался Сандро. — Что ты тут делаешь?
— То же, что и ты, — любопытствую, рассматриваю.
— Ай, ай, ай! Какой это грех! — подметил Сандро поучительным тоном.
— Ты это о себе? — смеясь, парировала Нино.
— Отчасти, — согласился Сандро.
«И Александр, увидев столь большие завоевания и наплыв всевозможных товаров, заплакал, ибо больше нечего было выставлять на продажу продавцам», — перефразировал он известные слова деятеля исторического прошлого.
— Ну, раз так, то пошли отсюда, — предложила Нино, сохраняя веселость и посмеиваясь.
— А тебе в какую сторону? — осведомился Сандро. — Здесь, у выхода из наземной станции, перед бетонными ступенями вверх чувствуешь себя, как Илья Муромец на распутье.
— Налево пойдешь — коня потеряешь, — подхватила Нино. — Прямо пойдешь — одежду и деньги, а направо — голову и жизнь! Так что выбирать тебе, — предложила она.
— А тебе куда? — повторил свой вопрос Александр.
— Мне направо, — указала Нино в свою сторону.
— И мне туда. Какое совпадение! — обрадовался Сандро.
— Не боишься потерять голову?
— С тобой рядом — нет, — с уверенностью произнес Александр.
— Тогда пошли, — повлекла она его за собой. — И куда же ты и к кому собрался, если ни секрет? — полюбопытствовала Нино.
— Для тебя не секрет, к своей возлюбленной, — не растерялся Сандро.
— Ой, как хорошо! В таком случае знай, что у меня счастливая нога.
— Посмотрим, — бросил он на ходу, едва поспевая за ней.
— Не отставай, не то потеряешь меня, — предостерегла его Нино, заметив в нем некоторую растерянность и озадаченность. — Что с тобой? Ты, кажется, хочешь увидеть или встретить здесь еще кого-то?
— Нет, — объяснил Сандро. — Просто я подумал… нехорошо, наверное, идти к ней с пустыми руками. Как ты думаешь?
— Ну да, конечно же, — словно опомнилась Нино, замедлив шаг. — И что же ты думаешь ей преподнести?
— То, что обычно преподносят девушке на день рождения.
— Так у нее день рождения?
— Да. То есть нет. То есть и да, и нет, — помялся Сандро.
— А она очень избирательна, капризна?
— Пожалуй, — почесал затылок Сандро.
— Понятно, в таком случае в подарок нужно попасть, не разочаровать ее!
— А ты бы, например, что с удовольствием приняла в подарок от своего возлюбленного? — поинтересовался Сандро.
— Я? Ну, не знаю, право, — смутилась Нино. — Я не капризная и обрадовалась бы любой вещичке. Главное для меня не столько подарок, сколько то, кто мне его дарит.
— Вот молодец, понимаю! — похвалил Сандро.
— Она отвечает тебе взаимностью или ломается? — уточнила Нино.
— Ломается, кривляется, отнекивается, — состроил гримасу Сандро.
— Тогда понятно, — решила Нино. — Цветы, конечно же, цветы! Дюжина роз каждый вечер в течение нескольких лет способна растопить сердце любой девушки.
— Ты думаешь?
— Уверена!
— Если бы так! Хотя на столько времени я все равно экономически не потяну, — с грустью заметил Сандро.
— А ты начни, там видно будет, — предложила Нино.
Вскоре Нино выбрала у цветочника розы для возлюбленной своего друга.
— Выбирай как для себя! — попросил ее Сандро.
Вскоре Нино выбрала букет шикарнейших темно-красных, переходящих в черный цвет роз с длиннющими толстыми стеблями.
— Ого, какая прелесть, — любовалась она дарами природы, наслаждаясь их ароматом и грациозностью. — За такой букет я бы сама вышла за любого, кто бы мне преподнес его, — произнесла она с уверенностью, вливая такую же уверенность в идущего рядом друга. — Так что будь сам уверен, Сандро, в том, что она перед такой прелестью не устоит и согласится стать твоей.
— Обещаешь?
— Обещаю! Вот увидишь.
— Дай Бог, — пожелал ей Сандро.
— Если хочешь, я пойду к ней с тобой. Ненадолго. И немножко порекламирую тебя, расскажу, какой ты хороший парень, и даже скажу, что за такого я и сама бы пошла, не раздумывая, с закрытыми глазами.
— Ты это серьезно? — приостановился Сандро.
— Ну, конечно, — подтвердила Нино, тоже остановившись и аргументируя и развивая свою позицию. — Где сейчас девушка найдет такого парня, как ты? Будто мы совсем уж не знаем, какие нынче пошли парни! Не разберешь, что и кто за ним кроется, и кто чем занимается. Как подумаешь, так страшно становится даже знакомиться.
— Да уж… и в самом деле, сложно очень не согласиться с Бернардом Шоу, утверждавшим, что мир настолько сгнил, что даже влюбиться в кого-то — это самый большой риск, который мы можем себе позволить, — припомнил Сандро.
— А ведь когда это было еще сказано, а в наше время-то и тем паче, — согласилась с ним Нино.
— Ты знаешь, твои поддержка и участие в этом деле мне вот как позарез нужны, — провел Сандро рукой по горлу.
— Считай, что они у тебя уже есть! — решительно подтвердила свое согласие Нино.
— Точно?
— Точно!
— Поклянись…
— Клянусь! — воздела вертикально ладонь Нино, весело вдруг рассмеялась. — Вспомнила, как Штирлиц каялся в баре математичке, что он выйдет к ней после того, как она выведет несколько формул в его машине.
— Чтоб я сдох! — подхватил с радостью Сандро.
— Да, — рассмеялась Нино.
— Ну вот, незаметно мы и подошли к моему дому, — объявила Нино у одного из подъездов современного блочного жилого здания.
— Как? Так быстро? — изумился Сандро.
— Да, представь себе. Мне сюда, на девятый этаж. А тебе?
— Мне? — помялся Сандро, вопросительно озираясь по сторонам.
— А мне вон туда, — указал он взглядом на дом рядом.
— Ну, так как решил? Мне пойти с тобой или не надо?
— Нет, не стоит, не буду тебя беспокоить, — заплелся у Сандро язык.
— Как знаешь! Тогда на вот, бери свой букет, — протянула она его Сандро. — Иди ее завоевывать. И ни пуха тебе, ни пера.
— К черту! — чуть слышно пробубнил Сандро и неохотно протянул руку за букетом.
— Что случилось? — поинтересовалась Нино, заметив в нем некое замешательство.
— Нет, прости меня, Нино, мне, право, так неловко, но… — Сандро указал на часы. — Дело в том, что я к ней попадаю рановато, она наверняка еще не вернулась домой с работы, а проводить это время с ее родителями как-то неохота.
— О… Понятно, конечно, — помялась теперь уже Нино и ненадолго задумалась. — Нет проблем, — решилась под конец, — мы можем подняться ко мне, я приглашаю тебя к себе на чашку кофе. Отсидишь у меня, сколько надо, а потом можешь идти к своей радости.
— Ты серьезно?
— Да, конечно, нет проблем, — повертела Нино головой по сторонам. — Пошли!
— Спасибо тебе, — обрадовался Сандро. — Только, может быть, я чего-нибудь еще прихвачу с собой из магазина?..
— Пошли, пошли, ничего не надо, у меня все есть, — увлекала Нино за собой смутившегося Александра.
— Сандро, можно тебе задать один нескромный вопрос? — поинтересовалась Нино, сидя за небольшим сладким столиком у себя в лоджии.
— Пожалуйста, — с готовностью отозвался Сандро.
— Зачем тебе столько изобретений? Ведь ты их поднабрал у нас, в нашем ведомстве, чуть ли не три десятка за последние несколько лет.
— О-о-о! — удивился Сандро. — Признаюсь, удивлен твоим вопросом. Словно ты и не рада этому, хотя должно быть, на самом деле, по-иному, ведь ваше ведомство и вы зарабатываете на нас, изобретателях! Именно от тебя не ожидал, поверь…
— Вопрос не иждивенческий, с профессиональной стороны, а чисто и сугубо человеческий, — призналась Нино.
— А-а-а, — протянул Сандро. — Ну, если чисто человеческий, тогда понятно. А вы, патентоведы, что, не человеки? Изверги?
— В некотором роде да, наверное! — рассмеялась Нино. — Если судить о нас по тайным помыслам изобретателей.
— Вы проникаете не только в суть изобретений, но и в глубинные тайны душ и мысли ваших изобретателей?
— Нет, гораздо проще, — утешила Нино впадающего в уныние Сандро. — Просто иногда до нас доходят слухи о мнении и суждениях о нас отдельных изобретателей.
— От кого же?
— От самих же изобретателей!
— Они, что же, исповедуются перед вами?
— Нет, одни говорят о других, другие — о третьих, и так далее. Все, как обычно бывает в мире, нераздельной частью которого являемся и мы.
— И все же некорректно как-то с нашей стороны, — признался Сандро. — Я-то думал, что мы, изобретатели, должны поддерживать с вами сугубо прагматические отношения.
— Ну почему же? Мы ведь тоже люди, — запальчиво возразила Нино. — По той же причине, по какой ты сегодня у меня гость?
— Нет, пожалуй, — признался Сандро, — причина этому абсолютная случайность.
— Ты веришь в случайности?
— Ну… да. В некотором роде, — протянул Александр. — Которыми мы, люди, по желанию, имеем возможность воспользоваться или нет.
— И ты воспользовался?!
— Твоей любопытностью и гостеприимством, — подтвердил Сандро.
— Не думаю, чтобы это слово подходило к нашей сегодняшней встрече и беседе, — призналась Нино.
— Нет, конечно же, — согласился с ней Александр.
— Или ты таким путем думаешь вытащить у меня свои зарезанные мной изобретения, о которых я сразу после предварительной экспертизы высказалась отрицательно? — полюбопытствовала Нино.
— Нет, конечно же, — возразил ей Александр. — У меня и без них набирается добрых три десятка, как ты уже успела подметить. Хотя, признаться, некоторых отвергнутых, как мне кажется, не совсем справедливо, моих заявок на изобретения тоже жаль.
— Надеюсь, мы не будем их обсуждать сегодня и здесь?
— Нет, конечно! Для этого существует ваше учреждение и ваша работа.
— Спасибо, — искренне поблагодарила Нино.
— Вина моя вся в том, что я с самого начала уклонился от твоего вопроса, — признался Сандро. — Изобретения я считаю, по сути, своими детищами, которых я сотворил, а для человека, не имеющего семьи, сама понимаешь, это очень актуально.
— Понятно. По-твоему, лучше делать изобретения, чем детей? — надкусила Нино пирожное.
— О, это неплохая мысль, — ухватился за ее слова Сандро, отпивая из чашки ароматный цейлонский чай. — Не лишенная пользы. Дети неизвестно, если даже все-таки пригодятся, когда их вырастишь. Ну а изобретения, если даже и не пригодятся, то, во всяком случае, и не подведут, не испортят жизнь.
— Аналогичная позиция в прошлом сделала меня главным патентоведом отдела, — рассмеялась Нино. — Уж не метишь ли и ты к нам на работу?
— К вам? О нет, Боже упаси, только не это, — признался Сандро. — Когда я вижу и вспоминаю, со сколькими и какими разными людьми вам в отделе приходится иметь дело, мне аж дурно становится.
— Ну, это не так опасно! Смотря как к этому относиться. На все вещи и явления можно смотреть по-разному, — напомнила Нино.
— Здесь, как и с какой стороны ни смотри, для меня одно и то же. Одно только то чего стоит, что всем вам в отделе приходится спорить с изобретателями даже из-за одного, порой пустякового слова, — вспомнил Сандро.
— А какой ответ нам надлежит держать за каждое неверное, лишнее слово в свой самый страшный, свой судный день перед Творцом! Представляешь, если мы, патентоведы, да и не только мы, а люди вообще так придираются друг к другу? — задумалась Нино.
— Ну а я о чем? — поддержал ее Сандро. — У вас это происходит еще более или менее культурно. А в других местах, а на улице? Порой ведь пререкания доходят и до летальных исходов.
— Да и мы порой совместно с изобретателями доводим друг друга до такого состояния, что можем нарваться на нервные и психические расстройства со всеми вытекающими из них последствиями, — призналась Нино.
— А вам, случайно, на работе молоко не выдают за вредность? — пошутил Сандро.
— Нет пока, — усмехнулась Нино. — Зарплата слишком средняя для этого на фоне сегодняшней тотальной безработицы и безденежья.
— И все же я не думаю, что именно это толкнуло тебя на твою работу.
— Нет, конечно же! — отозвалась Нино, угадавшая по глазам Александра его следующий вопрос. — Тяга к художественной литературе, — указала она взглядом на выстроенные стопки томов, аккуратно уложенных на длинных и широких полках вдоль всей стены.
— Разрешишь? — попросил Александр и, не дожидаясь согласия Нино, получив его уже на ходу, привстал с места и направился к книгам, вычитывая на их корешках названия книг и их авторов.
— Здесь столько всего, — подтвердил он увиденное, медленно продвигаясь вдоль книжных полок.
— Все, что удалось накопить за всю жизнь!
— Когда же ты их намереваешься прочесть? — удивился Сандро.
— Многие уже прочитаны, а остальные — за всю оставшуюся жизнь, — сообщила она, тоже приподнимаясь и направляясь в его сторону.
— Зачем тебе столько? Ведь существуют библиотеки, — изумился Сандро. — Для однокомнатной квартиры не многовато ли? Обычно стараются роскошно украсить серванты. А ты?
— Они мне такие же дети, как тебе твои изобретения, — пояснила Нино. — Для незамужней женщины книги — одно из немногих утешений, поверь мне. Их авторы и герои подсказывают, поучают, поддерживают в самых критических ситуациях. В нужное время из нужной книги ко мне выходят нужные мне герои и общаются со мной, доставляя мне большую радость, поддержку и утешение.
— Извини, Нин, но почему ты не выходишь замуж? — смущаясь, спросил Сандро. — У такой девушки, как ты, проблем с этим быть не должно…
— Ну, наверное, по той же причине, по которой не женишься ты, — полушутливо, но и с пробившимся оттенком серьезности ответила ему Нино.
— Как все в жизни сложно, тривиально и даже банально, порой одновременно, не правда ли? — ласково коснулся Сандро руки Нино.
— Если бы все зависело от нас… — задумчиво проронила Нино, не отстраняясь.
— В чьих же руках счастье человека?
— Во всяком случае, не в воле случая, — все же отпрянула и отвернулась, пряча взгляд.
— А в чьих же? — осторожно обнял ее за плечо Сандро.
— Не надо, — вежливо уклонилась она. — Это все равно не поможет твоим отклоненным изобретениям.
— Если их судьбу решаем мы, то кто же решает судьбу нашу? — настаивал на ответе Сандро.
— От того, кто и как отвечает на этот вопрос, зависит и его последующая судьба, и жизнь вообще, — не вполне конкретно высказалась Нино.
— Я хотел бы услышать ответ на этот вопрос от тебя, — стоял на своем Сандро.
— Чтобы сопоставить его со своим? — выдержала Нино паузу.
Она неторопливо перебирала книги на полках и, найдя нужную, достала и протянула ее Сандро.
— Что это?! — воскликнул Сандро, прежде чем прочел название. — А-а-а… «Как добиться успеха»? Да, но в чем? — запнулся он, не найдя в названии опорной идеи.
— Во всем! Там ответы на все жизненно важные вопросы… Тем, кто хочет добиться чего-то в какой бы то ни было области жизни.
— И ты в это веришь?
— Если хочешь успеха, нужно верить! Успех в жизни — большой поезд, состав, ведомый локомотивом.
В нем последовательно сцеплен ряд вагонов, и из каждого можно перейти в следующий и дойти до самого локомотива. Так и в жизни человека. Один небольшой успех ведет к другому, и так далее. Вопрос лишь в том, что мы называем успехом и куда и к чему он нас ведет, так как то, что для одного человека успех, для другого — поражение, и наоборот.
— Понятно, теория относительности и квантовой механики. То, чего не успел соединить в единую теорию покойный Эйнштейн, — предположил Александр.
— На все в жизни можно найти свое объяснение при условии загадочности поясняемого нами необъяснимого.
— О нет, лучше, пожалуй, смотреть телевизор, чем читать столько мудреных книг. Там, по крайней мере, все так просто и ясно! Даже в фильмах и ток-передачах, — признался Сандро.
— Ты не замечал за собой, что от телевизора душа опускается, а от книг, наоборот, — обогащается, — вернулась Нино на свое прежнее место, удобно усаживаясь в кресло. — Правда, все зависит от того, какая книга и какая передача. Вот, пожалуйста, могу продемонстрировать! — зашелестела она телепрограммами перед опустившимся в кресло рядом с ней Александром и потянулась к пульту дистанционного управления.
— О нет, — взмолился Александр, — прошу тебя, избавь меня от этого, не нужно мне сейчас ни телевизора, ни книг…
— Ты все еще надеешься выудить у меня план поведения со своей возлюбленной, которая ожидает тебя в доме напротив?
— Да нет, — растерялся вдруг Сандро, — просто я, наверное, пытаюсь продлить время пребывания в твоем обществе, вот и все. Мне интересно знать, чем ты живешь вне работы?
— О-о-о, не многовато ли? Это так легко и безопасно, как ты думаешь? Вон, погляди на бегущую строку, — указала Нино взглядом на экран телевизора, выхватив и прочитав вслух одну из них: «Двое голубых — это уже сила, да здравствуют голубые!»
— Какой ужас! — возмутился Сандро. — И к тому же это пишет твоя тезка Нино.
— Ну почему же? Это наше сегодня, наша современность, в которую мы все понемногу и незаметно погружаемся и втягиваемся, — поспешила отключить телевизор Нино, прерывая на другом канале песню Ирины Аллегровой со словами: «Лучше расскажи, как ты будешь жить?» — А розы и вправду очень красивые, — переключила она внимание на чудное творение природы.
Темные розы… сколько в них нежности, грации, аромата, энергии, таинственности…
Научиться бы у них и нам, людям, извлекать из своей жизненной среды, недр земли все необходимое и нужное, чтобы хоть один раз в жизни распуститься во всей красе и мощи, пусть даже перед смертью, чтобы было чем оправдать свое пришествие в этот мир и свое предназначение.
— «На том свете меня спросят: что ты сделал со своими дарованиями и что ты дал людям?» — писал в свое время Экзюпери, — вспомнил Александр.
— Да, — усмехнулась Нино, — как много с тех пор изменилось. Сегодня люди задаются вопросами типа: что я успел урвать из этой короткой жизни и чем прославился?
— Связь времен прерывается в истории человечества настолько часто и порой на столь небольшой временной дистанции, что, пожалуй, ни одному из поколений людей не удается избежать ее разрыва, приносящего многим такие потрясения, к которым они часто оказываются не готовы. Бифуркация времени вызывает в нас и биопсихосоциальные разрывы со всеми тяжелейшими их последствиями.
— Всему вина — наше пристрастие и тяга к консервативности, к привычному и установившемуся мировосприятию и мироощущению, — выдвинула свою концепцию Нино.
— Историческое развитие человечества, оказывается, куда более гибкий процесс, чем мышление и адекватное восприятие происходящего вокруг, — с горечью покачал головой Александр.
— Может быть, причина в том, что мы по уши влезаем в окружающий мир… Мир, в котором живем и как бы прилепляемся, при том, что, наверное, в жизни нужно быть скорее статистом, как бы извне наблюдающим за жизнью, чем деятелем, варящимся в этом котле.
— Как могут нас не задевать и не касаться жизненные вопросы, раз уж мы живем? — поинтересовался Сандро.
— Просто нужно, видимо, быть философом, — посоветовала Нино, — наподобие той спокойно спящей в клетке свиньи на палубе терпящего бедствие корабля.
— Говорят, на этот счет имеется множество поучений в творениях мудрецов, но что же делать нам, простым смертным?
— Да, некоторые из них имеются и у меня, вон в той части полки, — указала взглядом Нино. — Но все-таки я думаю, что каждый человек должен нести свою ношу, свой крест, насколько он способен его осилить, и не посягать на непосильную ему ношу… но свою нести с честью.
— Неси свой крест и веруй, — вздохнул Сандро.
— На этот счет рассказывают очень интересную историю о двух людях, несущих свои большие кресты. Один из них постоянно просит Творца уменьшить его крест. Тот исполняет его просьбу. В конце же пути в лучший мир эти люди оказываются перед глубокой пропастью, которую удается перейти только тому, кто донес до нее свой крест большим, — он перебрасывает его через пропасть, как мост. Второму же не удалось перебросить свой уменьшенный крест, и он свалился на на дно.
— Эх, — вздохнул Сандро, — и все-таки многие безумные люди предпочитают жить в этом мире сегодня и в свое удовольствие, а не в ином, в будущем. А мудрые отказываются от здешней, мирской жизни, чтобы жить в будущей, вечной. Что же делать нам, простым смертным и грешным, увы, не умным и не мудрым, которые разом и отказываются от земной жизни ради небесной, и опасаются, что не удостоятся небесной, так как жили на земле. Получается, мы ни того, ни другого не получим!
— В любом случае все-таки нужно стараться!
— А там — как получится?
— А там — как получится! Обязательно получится!
Город понемногу погружался в сумерки, в небе вспыхивали звезды, в окнах домов, усеявших как грибы после дождя широкое поле, — электролампочки.
Сандро и Нино с балкона последнего, девятого этажа вглядывались в снующих внизу, по земле, людей и машины. Отсюда интересно было наблюдать и за тем, что происходит на небе.
— Такое сочетание двух громадных светил увидишь не всегда, — восхитился Сандро.
По небесному куполу неуклюже пробегали гроздья облаков разной формы, словно побуждающих сравнивать себя с разными предметами и обитателями земли.
— Что-то прохладно стало, — пожаловалась Нино, предложив гостю вернуться в комнату, где она поспешила накинуть тонкую кофточку.
— Нино, знаешь… — подошел к ней Сандро, пригладил воротник кофточки…
— Я думаю, тебе пора, Сандро, — не дала она ему договорить. — Твоя девушка уже, наверное, давно вернулась домой и ждет не дождется тебя. Не заставляй ее волноваться.
— Да… конечно, — согласился Сандро, опуская руку, — ты права. Пожалуй, я пойду, — неторопливо направился он к выходу.
— Погоди, куда же ты? А цветы, бонбоньерка? — спохватилась и бросилась ему вслед Нино.
Сандро уже у открытых дверей обернулся, долго молча и пристально смотрел на Нино.
«Все это было для тебя», — прочла она в его глазах.
— Что ж, — просто, без отнекиваний и жеманства ответила она на взгляд, как на слова, — я об этом догадалась сразу, — мысленно благодарила она гостя. — Но возьми хоть это, — сбегала и принесла книгу «Как добиться успеха».
— Она мне больше не понадобится, — чуть слышно пролепетал Александр. — Всего доброго и спасибо за чудный вечер!
— Это тебе спасибо! — восклицала Нино вслед спускающемуся неторопливыми шагами к лифту Александру. Но тот не воспользовался услугами лифта, а спускался пешком. И только внизу, у самого выхода на улицу, услышал, как захлопнулась дверь Нино.
Нино между тем выбежала на балкон и проследила за продвижением своего недавнего гостя, который направился отнюдь не к многоэтажному дому напротив, а в противоположную сторону, к станции метрополитена.
В тот вечер она не ужинала, не смотрела ничего по телевизору, не прочла ни страницы, а, свернувшись калачиком на постели, погрузилась в глубокие раздумья.
«Какие все-таки глупые эти мужчины, — поражалась про себя, — и как порой чувства вытесняют у них ум».
— Бессовестная! Как тебе не стыдно! — раздались вдруг в ее адрес брань и ругань по мобильнику. — Он ведь так ждал и надеялся ещё раз увидеть тебя перед отъездом, а ты… хоть бы позвонила по телефону…
— Прости, сестричка, не смогла, — извинилась Нино.
— Извиняйся перед ним, перед отцом, когда ещё увидишь его. Будто бы не знаешь, какая проблема сейчас с визами, приездами и отъездами в Россию. Он там на нас пашет, а мы даже проводить его толком не можем и не желаем, — разволновалась в трубку сестра Нино.
— Ну почему же? Были же вы там с мамой, — возразила Нино.
— С мамой! Видела бы ты, какую она ему истерику закатила, буквально на ходу обвинила в том, что он будто бы завел там себе кого-то и потому и не думает возвращаться, — пуще разнервничался голос по телефону.
— О Боже! — воскликнула вполголоса Нино. — Как она сейчас?
— Кто?
— Мама!
— Спит!
— Ну ладно, завтра я зайду к вам, — пообещала Нино, отключая мобильник.
— Сандро, ты что, белены объелся? Забыл, где должен был быть сегодня, кретин? — обрушилась вдруг на него из мобильника суровая мужская брань: — Придурок, ты ведь все завалил, не понимаешь, что ли? Они нас из дела выкинули из-за того, что ты не пришел на встречу.
— Но вы же там были? — попробовал оправдаться Сандро.
— Козел, да они без тебя с нами и разговаривать не стали, ты ведь обещал прийти, — недоумевал теребящий его нервишки голос.
— Обещал, но не смог, — виновато проронил Александр.
— Что же могло быть более важное, безотлагательное? — крикливо возмущался в мобильнике голос. — Я, скажем, для тебя уже не существую, ты подвел нас всех, из-за тебя мы все потеряли хорошую работу, сиди теперь себе один, грызи свои любимые семечки да изобретай, я еще посмотрю, как ты на них проживешь.
Голос резко оборвался.
Только со временем Сандро начал осознавать трагические для его дела последствия проведенного им неожиданного вечера с Нино.
— Главное не война, а маневры, — успокоил он себя на ходу и, подняв воротник легкой куртки, попытался укрыться под ним от попутного ветра в спину.
«Странно, — вспомнил он вдруг, — но когда мы шли к Нино в противоположном направлении, ветер тоже дул нам в спину. Стало быть… стало быть… что?» — задумался он на мгновение.
Стало быть, стало быть… и ответ ему успела подсказать слышанная им однажды у Нино известная певица Ирина Аллегрова, певшая из музыкального киоска метрополитена: «…Но не было измен, лишь ветер перемен… колышет в доме занавески».
«Точно, во всем виноват ветер перемен!» — заключил он про себя, лихорадочно шаря по карманам в поисках красного жетона метро.
«Ветер перемен… так часто дует он в мыслях и пожеланиях женщины! Как часто порой меняется вдруг насовсем, на абсолютно противоположное направление, их отношение к тем мужчинам, от которых они, пусть даже в самых малых дозах, почувствуют переход от чисто дружеских отношений, какими бы они сильными ни были, к отношениям претендентов на их руку.
Какая непреодолимая грань и стена воздвигается ими между понятиями “друг” и “жених” в одном и том же мужчине и как жестоко и хладнокровно порой они могут порвать окончательно и бесповоротно даже с самым лучшим другом, пожелавшим вдруг попытать счастье и оказаться избранником, — поражался Александр. — Как быстро все меняется в жизни».
«Ветер перемен к дождю! — подумал он вдруг, убыстряя движение по ступеням эскалатора вниз. — Нужно успеть сухим добраться до дома».
В своих оценках и в анализах происшедшего с ним и с Нино в тот памятный вечер, как показало будущее, Александр не ошибся. Их отношения с Нино в будущем стали еще более прагматическими и сухими.
— Ну что же, как говорится, попытка не пытка, — успокаивал себя Александр, хотя и сокрушался по поводу того, что в лице Нино он потерял по ее вине своего лучшего друга, хотя и удалось ему спасти все свои отвергнутые ею изобретения. Но стоило ли это того?
Птица Счастья
Блаженство — Птица Счастья.
Руками не поймать
И зёрен не насыпать,
Чтоб села поклевать…
Она влетает в душу
Без шороха крыла,
Ты только замечаешь,
Что радость принесла.
Не знаешь, днём ли, ночью
Блаженство входит в нас,
И с первым прегрешеньем
Его минует час.
Все прелести блаженства
Старайся уловить,
Будь чист — не сдержишь Птицу
За золотую нить!
Екатерина Голубева
Настоящее имя Авилова Екатерина.
Воспитатель в детском саду. Пишет в разных жанрах: от детских стихов и сказок до историй о любви и фантастических романов. Сюжеты произведений черпает из окружающего мира, природы, событий, бесед с интересными людьми. Даже отдельная фраза может вдохновить на творчество. Особенно воодушевляют дети, их непосредственность, а также рисование и танцы.
Печаталась в газетах на правах конкурса, в журнале «Российская литература» (2015), в сборниках «Золотая строфа». Является лауреатом конкурса «Никто не забыт, ничто не забыто» (2004). Имеет несколько публикаций на платформе «ЛитРес: Самиздат».
Выход есть!
«Станция “Щёлковская”. Конечная. Поезд дальше не идёт. Просьба освободить вагоны».
Уже?
Вера глубоко вздохнула, захлопнула книгу, не забыв при этом вложить закладку — потёртую визитку, — и направилась к выходу. Предстоял ещё один продолжительный рабочий день. Поднимаясь из метро, Вера подумала, что всегда любила его. С тех самых пор как она, двадцатилетняя, приехала в столицу в начале двухтысячных. Сначала безумно боялась эскалаторов, особенно когда лента двигалась быстрее самой лестницы и рука «уезжала» чуть вперёд. Потом привыкла. И уже смело глядела по сторонам, рассматривая рекламу.
«Выход есть!» — смотрела на каждого жителя или гостя города красивая улыбающаяся работница метро. И этот «Выход есть» с утра был словно девизом дня. Он как бы кричал: «Все хорошо! Не волнуйся!» И действительно, всё было хорошо. И пусть начальник дурак и заставляет продавать протухшую колбасу сердобольным пенсионеркам. Вера всегда находила возможность им прошептать: «Не берите!» Пенсионерки ей тоже шептали: «Спасибо за честность». В конце концов, не выдержала и ушла в другой отдел — товаров бытовой химии. Платили не очень, но пока хватало. Иногда удавалось с коллегами-подружками «потусить» в парке или кафе или прогуляться с мужем по аллее вдоль набережной. И потом снова в метро, ночное, тихое, без дневной давки, где всегда «отличная погода».
А потом другая квартира, и другой муж, и другая работа, которая, кстати, нравилась, — на ювелирном про изводстве. Но до неё нужно было ехать через весь город. С пересадкой с «Театральной» на «Площадь Революции». И эта Замоскворецкая линия с вечной давкой и старыми вагонами. И всё равно. Входя в метро, Вера вдыхала слегка металлический воздух, ощущала ветер от уходящих поездов. И радовалась, что всегда вовремя и без пробок.
Со временем везде на эскалаторах убрали рекламу. И не было той жизнерадостной работницы с девизом «Выход есть!» — зато появились смартфоны, и все глазели не по сторонам, а в гаджеты. «Вот уж точно, гаджеты, — думала Вера, — от слова “гад”». У неё тоже был смартфон, но, сидя в метро, она в него смотрела редко — рябило в глазах. Больше ей нравилось читать или наблюдать за людьми. Их лицами, одеждой, манерами. Все такие разные: молодые, старые и не очень, наглые, скромные, вызывающие, читатели, болтуны и прочие. Все куда-то едут. Кто-то спешит и бежит в строго просчитанный вагон, чтобы выйти точно перед переходом и ни секундой раньше, а потом, бегом спускаясь по эскалатору с левой стороны, недовольно ворчит, если кто-то мешается «под ногами». Другие, наоборот, никуда не торопятся, спокойно прохаживаются по платформе, разглядывая уникальную станцию, или встречаются с друзьями. Отдельное место занимают туристы, особенно китайцы. За теми вообще интересно наблюдать, но нет времени, ведь Вере тоже надо торопиться, она так же подсчитывает, где нужно выйти, в какой вагон сесть, чтобы выйти к переходу. И не тратить лишние секунды на ходьбу по платформе.
«Площадь Революции». У неё ритуал — пройти мимо собаки и погладить её нос. Кстати, не у неё одной. У собак по всей станции носы блестят, когда в целом скульптуры стоят тёмные и мрачные. Как само время Революции.
И сегодня она привычным шагом направилась к собаке, чтобы потереть её нос и отправиться дальше по синей ветке до конечной, на «Щёлковскую». Её рука машинально, на автопилоте, коснулась носа, и тут же Вера почувствовала прикосновение чьей-то руки. Она развернулась и увидела средних лет высокого мужчину в маске. Он тоже положил руку на нос «счастливой» собаки, так же машинально, как и она, и поэтому не заметил её руку. Неловко отдернув ладонь, Вера прошептала «ой» и улыбнулась, скорее от смущения, так как в маске никто бы не увидел улыбку. Хотя он разглядел её по глазам. А Вера, заметив подъезжающий к платформе поезд, поспешила к нему.
Втиснувшись в вагон, она глубоко вздохнула и посмотрела на свою руку. Она запомнила руку мужчины. Та была тёплая и сухая. Нет, бархатная. Сама себе улыбнулась. Приятная на ощупь.
На работе Вера была занята на складе: отчёты, отчёты. Возвращаясь домой на метро, она вспомнила короткую встречу на «Площади Революции», и при мысли об этом сердце её забилось чаще.
«Во даешь! — подумала она. — Забавно. Давненько ты так не колотилось».
Попав на станцию, она прошла мимо собаки и снова невольно улыбнулась. Вера уже и не помнила, почему каждый раз, проходя мимо, терла её нос, но это стало традицией. Она видела, что многие люди, несмотря на пандемию, трут различные предметы на станции: студенты, молодожёны, просто люди, надеявшиеся на удачу.
На следующий день Вера снова ехала на работу привычным маршрутом, и на «Площади революции» её ждала «счастливая собака». Девушка потрогала её нос и уже собиралась отправиться к приближающемуся поезду, как вдруг почувствовала знакомое прикосновение.
— Вы? — она неловко улыбнулась. — Вот так совпадение!
— Нет, не совпадение! Я вас жду, — уверенно сказал мужчина с бархатными ладонями.
Вера смущённо, как малолетняя девчонка, посмотрела на него и украдкой — на уходящий поезд.
— Ваш поезд, — заметил он печально.
— Похоже, что не мой, — спокойно ответила она, подозревая, что если задержится и пропустит ещё один, то опоздает на работу.
— Вы спешите? Ну да. Я просто хотел увидеть вас ещё раз, потому что считаю, что случайностей не бывает. Обожаю эту собаку, — кивнул он.
— И я, — ответила Вера.
— Вот, — он протянул визитку, — я буду ждать! Буду ждать вашего звонка. А теперь бегите, ваш поезд.
Вера схватила гладкую картонку и, снова смущённо улыбнувшись, побежала к поезду. Визитку она положила в карман, чтобы держаться за поручень.
Весь день она честно не думала о ней, но когда возвращалась домой и снова проходила мимо «места встречи», девушка сунула руку в карман и, к её разочарованию, не нашла там визитки.
«Возможно, она выпала, когда я доставала перчатки? А может, там, в вагоне, я положила её мимо кармана? Ну вот, даже не посмотрела имени, — подумала она. — И не знаю, кто он, и как зовут, и чем занимается. И что с того? Просто случайный прохожий, который тоже любит “потереть” на удачу. И вероятно, фантазёр. “Случайностей не бывает”. Ну да. Как же. Размечталась. Разве можно вот так вот — случайно — познакомиться с мужчиной в метро, торопясь на работу? Я даже лица его толком не видела из-за маски. Только глаза и руки. Ну, кстати, красивые глаза. Серые, кажется. На станции освещение не очень яркое, могла ошибиться. И волосы. Чёрные с проседью, подстрижен аккуратно. И одет прилично: пальто прямое, ботинки, шарф. Ну и ладно… Что теперь… Только за него обидно, будет ждать звонка, а я — тетеря. Что, правда бы позвонила? Да ну нет… Не позвонила бы. Я его не знаю, зачем?»
Вера потихоньку доехала до «Коломенской». Впереди были два выходных. Дома. С кошкой наедине. Вот уже два года как. Печально, и уже привыкла. И как-то не по себе оттого, что не позвонила. А вроде почему и нет? Но теперь уже и не позвонишь.
В понедельник на работу собиралась неохотно…
Когда вошла в метро, стало вдруг легче. С чего бы это? Спускалась по эскалатору. Смотрела на голые стены и арочный потолок. «Выход есть!» — вспомнила она старую рекламу. Выход есть. Всегда. Из любой ситуации.
«Да, — подумала она. — Буду ждать у собаки».
И уже воодушевившись, еле дождалась «Театральной». Почти бегом прошла по переходу, запыхалась. «Сейчас подойду к “своей собачке”, потру её, и он придёт».
Так и сделала.
Подошла, коснулась носа. И увидела его. В том же пальто, с шарфом, с небольшим портмоне. Он стоял чуть сбоку и смотрел на неё. Она узнала его глаза, точно — серые. Не ошиблась. И улыбнулась. Немного спустила маску. Он прищурился, тоже немного спустил маску, открыв выразительные скулы и короткую бородку. Улыбнулся. Обаятельный. Вскинул брови: мол, и что? Я ждал. Вера сложила три пальца к ладони, растопырив большой и мизинец, и, словно трубку, приложила к уху.
— Алло? Это Вера. Мы случайно встретились в метро, вы мне дали визитку, но я её потеряла.
Он тоже сложил пальцы в виде трубки, подошёл к ней поближе и произнёс:
— Случайностей не бывает, Вера. И я очень рад, что вы мне позвонили. Я Андрей.
Они засмеялись.
— Вот, — он достал ещё одну визитку и протянул ей.
— Вот, — она дала ему свою.
— Может, сегодня вечером на «нашем месте»?
— Было бы здорово! — кивнула Вера и прыгнула в вагон.
Они встречались у «собаки», ходили гулять по городу, а потом, когда уже жили вместе, расставались на «своём» месте перед работой, чтобы вечером встретиться вновь, в их уютном гнездышке на «Домодедовской».
Вера вышла со станции «Щёлковская» и обернулась, чтобы посмотреть на букву «М».
Да, она любила метро. С тех самых пор как приехала в столицу. И сейчас ещё больше.
Лидия Гортинская
Родилась в городе Архангельске в 1982 году. Проживает в Санкт-Петербурге. Кандидат физико-математических наук, обладатель третьего Дана по Фри Файт Каратэ. Увлекается путешествиями и литературой. Особенно нравятся детективы, фантастика и приключения.
Вдохновляется красивой природой, чудесами и хорошими людьми. Пишет детективные рассказы и фэнтези. Её герои — ведьмы, волшебники, коты, драконы, люди — образуют таинственный мир, полный приключений и магии.
Считает, что у каждого человека есть огромный потенциал, способный создать целый мир и воплотить его в словах, картинах, песнях и в иных видах искусства.
Публиковалась в сборниках: «Вселенная войны (истории, рождённые Филиппом Казой)» (2023), «Художественное слово № 29» (2023), победитель конкурса «Художественное слово» (2023), литературно-художественном альманахе «Русские сезоны» (2023). Также издана собственная книга «Кот и Ведьма. Книга первая» (2023). Награждена дипломом III степени за участие в конкурсе «Продолжи любимую книгу» (2023).
Неудавшаяся любовь Коли-столяра
Вчера Коля влюбился. Нет, это было не в первый раз, до этого Коля влюблялся, но сейчас было по-особенному. Она была с соседней улицы — приехала вчера на дачу. Красивая городская девушка с бабочками в голове. Коля, как увидел ее, так и замер, ослепленный красотой и раненый в самое сердце стрелой Амура, Купидона или еще какого-то летающего пупса.
Сегодня Коля решил действовать. Достав из заготовок для резьбы по дереву кусок сувели березы, он решил вырезать ей подарок.
Приготовив резцы, стамески, взяв в руки карандаш, он замер в задумчивости. Что же ей подарить: чашку, тарелку, панно? Сувель подходила для разных вещей. Надо только придумать, что делать. Набросав карандашом форму чаши, он прицепил дерево к токарному станку, включил его и начал точить. Из-под резца выходили метры стружки, дерево под руками мастера превращалось в шедевр. Изгибы годовых колец, созданных природой, заиграли на стенках. Коля снял готовую полированную чашку, обработал ее маслом. Протер ветошью, взял в руки и залюбовался.
В дверь мастерской постучали. Коля с чашкой в руке пошел открывать. За дверью стояла Она. Богиня. Его Богиня снизошла к нему, сама. Он молча рассматривал девушку, любуясь ей.
Она смерила его взглядом и внезапно заявила:
— Коля — ты? Говорят, ты — столяр. Дверь мне почини. Бутылку дам.
Любовь Коли сделала бздынь. Это как разбивается огромная витрина в ювелирном магазине, как падает на пол дорогая хрустальная ваза, как грузчики разбивают новый телевизор. Любовь Коли разбилась. Взяв себя в руки, он спрятал чашку за спину и сказал:
— Починить могу. Только я не пью. Совсем.
— Все работяги пьют, пошли, мне срочно надо.
Она окинула взглядом изделия Коли, стоящие на полках.
— Слышь, а чашку мне подари. Вон там, на полке, красивая стоит.
Внутренний голос Коли крикнул: «Закрываем дверь с нашей стороны и прячемся в подпол. Чашку с собой берем, прячем».
Коля покачал головой:
— Все изделия на продажу, извините.
Красавица покачала головой:
— Ну ты и лошара. Дверь будешь чинить? Или я просто так ноги стаптывала?
Благородность Коли была им придушена и тихонько пищала. Он собрался с мыслями и заявил:
— Занят я, через неделю приходите.
— Козлина, — заявила красавица и ушла.
Коля поставил чашку на полку, где уже стоял десяток таких же неудавшихся подарков.
«Поделка инкорпорейтед»
В офисе зазвонил телефон. Девушка быстро взяла трубку:
— «Поделка инкорпорейтед», менеджер Людмила. Слушаю вас.
— Але, это папа Паши Крутикова, я на сайте заказ оплатил по заполнению дневника наблюдений за погодой с сентября по декабрь. Звоню уточнить: точно заказ будет готов к восьми утра? А то уже десять вечера. А мы вот только из родительского чата узнали, что надо.
Людмила пощелкала мышкой и сверилась с ноутбуком.
— Курьер с заполненным дневником две минуты назад отбыл на ваш адрес. Через полчаса будет у вас. Ожидайте. Спасибо, что обращаетесь в нашу компанию.
— Отлично. Спасибо вам за работу. Спасаете нас. Очень, — ответил бодрый мужской голос.
Людмила повесила трубку и заварила чай. Вечер ожидался насыщенным. Начало декабря, скоро конец четверти, всем нужны поделки, дневники погоды.
Снова зазвонил телефон.
— «Поделка инкорпорейтед», менеджер Людмила. Слушаю вас, — отрапортовала Людмила в трубку.
Из трубки раздавались рыдания.
— Я мама Саши Беликова. Он только пришел и сказал, что завтра надо сдавать поделку из желудей, каштанов и еловой хвои. Я не могу сейчас в лес поехать, у меня отчет горит. А завтра все должно быть в школе. Помогите, — и она снова зарыдала. — Мой мальчик хорошо учится, у него поделка должна быть лучше, чем у этого заучки Петра Чернова. Кстати, он у вас не заказывал? — уточнила госпожа Беликова начальственным тоном.
Людмила проверила базу клиентов и ответила:
— Нет, не заказывали.
— Тогда нам надо лучшую поделку, чтобы выиграть на конкурсе не только школы, но и города. Записывайте требования: не меньше пятидесяти каштанов, столько же желудей, обязательно использовать хвою. И должна быть изюминка. Что вы можете предложить?
Людмила сверилась с ноутбуком.
— У нас есть штурм крепости. Используется больше ста желудей и каштанов, армия собрана из желудей и хвои. В качестве изюминки можем добавить стреляющую катапульту. На башнях охранники — мармеладные мишки. Устроит?
— Это то, что нам нужно. Вот, сын пришел, говорит, нужны еще фотографии производственного процесса: как собирали материал, как строили все. Это можно устроить? — спросила обеспокоенная мать.
— Можно, если у вас есть фотография сына, дизайнер в фотошопе все сделает.
— И это надо вот прямо сейчас. Нам в школу завтра сдавать. А точно Черновы не заказывали у вас? — внезапно снова уточнила она.
— После оплаты курьер выезжает к вам с поделкой. Фотографии нужно будет прислать на наш корпоративный почтовый ящик, дизайнер вышлет готовые через час. Оформляем? Ссылку на оплату пришлю на ваш телефон. Учтите, она действует час. Если через час нам позвонит Чернов, то мы продадим это ему.
— Высылайте срочно! Я уже готова оплатить, — сиреной взревела мать Саши Беликова.
Людмила отправила ссылку на оплату и крикнула в угол комнаты:
— Эрик, рисуй фото процесса, фотографии ребенка сейчас пришлют. Элвин, быстро катапульту собирай по тем чертежам, что вчера придумали. Ганс, вычеркивай из списков крепость, продана она. Пакуй и готовь к отправке.
Маленькие человечки, которые раньше делали сапожки в Германии, засуетились и начали работать.
А в это время в соседней комнате еще трое создавали шедевры для поделок в школу. Один вязал носки, другой лепил горшки, а третий одновременно сушил гербарии с помощью утюга и собирал человечков из желудей.
ООО «Поделка инкорпорейтед» процветала.
Александр Громогласов
Громогласов Александр Юрьевич родился 25 мая 1959 года в городе Сатка Челябинской области. Член Российского союза писателей (РСП).
Автор поэтических сборников «Души моей страстной кусочки» (2013, 2016), «Пишите письма по утрам» (2018), «А в душе, как прежде, лето, далеко до декабря» (2019), «Мечтать, надеяться, любить (Вибрации души)» (2022).
Публиковался в сборниках издательства «Четыре»: к 200-летию Ф. М. Достоевского «Самому себе не лгите» (2021), «Рукопись души» (2022), к 350-летию со дня рождения Петра I «Небывалому быть» (2022), к 223-летию А. С. Пушкина «Пушкин навсегда» (2022), «Настроение цвета осени» (2022), «Точка зрения» (2023).
Публиковался в альманахах издательства «Русский литературный центр»: «Современные записки» № 1 (2023), «Русские сезоны» (2023), «Родина» № 1 (2023).
Награждён Российским союзом писателей медалями «Сергей Есенин 125 лет» и «Святая Русь» (2022). Обладатель медалей «350 лет со дня рождения Петра I» и «223 года А. С. Пушкину. Глаголом жги сердца людей».
Запах весны
Запах весны — как внезапный подарок!
Выходишь на улицу — пахнет-то как!
А воздух кристальный и влажный — так сладко! —
Врывается в грудь — то весны добрый знак.
Вот с веток доносится птиц перекличка,
И канул уж в Лету вьюжный февраль.
А эхо задорного птичьего пенья
Несётся свободно в небесную даль…
И солнца лучи щекочут усталый
От зимнего серого сумрака взгляд,
Отвык он от света, но начал меняться
И дарит нам всем позитива заряд.
Все лужи блестят, облака отражают,
И ветер хмельной — перемен он гонец,
И белое царство стремительно тает,
Мы все понимаем: зиме-то конец.
Не будет уж больше иголок морозных,
Рукою подать и до первой листвы,
Но я не могу никак надышаться,
Смакуя глоток ясной той синевы!
Июль — макушка лета
Блики солнца сквозь листву
К нам проникают, как прозрение.
Вкусив природы красоту,
Нас наполняет вдохновение.
Давайте радоваться дням,
Слезам дождя, восходу солнца,
Задорной трели соловья,
Сей миг пройдёт и не вернётся.
Росе блестящей на листве
И розе яркой, жгуче-красной,
Лучу закатному в окне,
Полёту бабочки цветастой.
И хрусту первых огурцов —
Их аромат и вкус так сладок…
И беззаботность летних снов
Нам дарит тысячу загадок.
Дурманный запах летних трав,
Желанье всех простить, забыться.
Простые истины познав,
Опять так хочется влюбиться!
И понимаешь — неспроста
Нам всем даётся в жизни это —
Природы, мира чистота…
Пришёл июль — макушка лета!
На земле осколки солнца…
Ах, осень дивная опять стучит в оконце,
Ковёр цветастый выстилает на земле.
А листья клёна, как осколки солнца,
Полуденного солнца в сентябре.
А лето бабье дарит всем тепло и ласку
И шепчет тихо: «Не грусти, не унывай!
Смотри, вокруг какое буйство красок,
И жизнь прекрасна, весела — ты так и знай!»
А дождь осенний — проливной и сильный —
Все неудачи смоет без следа…
И воздух свежий и кристально дивный
Наполнит грудь — и прочь летят года!
А небо будет чистым и прозрачным,
И невесомым, как росинка на заре,
Таким бездонным, голубым и бесшабашным,
Каким бывает только в сентябре.
Ах, осень-чаровница, дней прекрасных донце,
Прогулки и свиданья во дворе…
А листья клёна, как осколки солнца,
Нам дарят радость жизни в сентябре!
А мы несёмся в Турцию, в Египет
И на Канары едем отдыхать.
Совсем не замечая, к сожаленью,
Какая есть в России благодать!
Новогодний тост
Как всегда, в январе вновь придёт Новый год,
Пусть он нам принесёт поменьше забот,
Да побольше доход, в отношеньях — огня,
Чтоб писались стихи про тебя и меня.
Сладкий запах пельменей щекочет нам нос,
И к селёдке под шубой рождается тост
Про любовь и здоровье, друзей и детей,
Чтоб по жизни мы шли веселей и смелей.
Чтобы нас обходила беда стороной,
Ну а мы понимали б друг друга с тобой.
Чтобы крепла и множилась наша семья,
Чтоб согреться в наш дом приходили друзья…
И родные сердца непременно придут,
Ощутив на себе теплоту и уют…
Новый год к нам пришёл, прилетел, прискакал,
Так поднимем за счастье хрустальный бокал!
Душа человека
Меняется жизнь, мы подводим итоги
И вдруг сознаём, что уже на пороге
Больших испытаний, событий, побед,
Но веры в душе окончательной нет!
Но жизнь поступает достойно и мудро:
Мы шанс получаем каждое утро —
Любить и простить, победить и учиться,
Мечту воплотить и успехов добиться.
Ведь каждый наш день — это чистый листок,
И мы для себя и творец, и пророк.
Минута любая — нам дар изменить
И страхи свои навсегда победить!
Храните тепло, берегите вы душу,
Согрейте родных в непогоду и стужу.
И пусть же любовь будет вашим кумиром,
Она управляет и жизнью, и миром.
А если гроза, не бегите в свой дом,
Учитесь легко танцевать под дождём.
О, время чудес! И чем больше мы верим,
Тем чаще удача стучит в наши двери.
Так пусть наша вера очистит от смуты
И душу, и мысли в теченье минуты.
А жизнь наша будет светла и прекрасна,
Наполнена чудом, любовью, соблазном.
Так будет всегда, до скончания века,
Поскольку бессмертна душа человека!
Наталья Дорошкевич
Дорошкевич Наталья родилась в городе Можайск Московской области. В Белгороде окончила педагогическое училище и работает в дошкольном образовании. С детства Наталья любит сочинять небольшие истории и стихотворения, со временем начала писать сказки и повести для детей.
Пишет рассказы и сказки для своих воспитанников: они её первые и благодарные слушатели. Желание порадовать их новой историей помогает сказкам появляться на свет.
Как друзья стали волшебниками
За лесом, на опушке, в небольшой деревушке живут люди, поживают, дети подрастают. И вот стал в этой деревне появляться большой ворон, подолгу сидел на дереве и за детьми наблюдал. Все знали, что это помощник волшебника и выбирает он новых учеников. Каждый мальчишка мечтал, что в этот-то раз ворон выберет именно его.
Так прошло три дня. И однажды утром двое ребят нашли возле своего дома пёрышки ворона. Их выбрали! Мишка и Вовка познакомятся с волшебником! Радости мальчишек не было предела. Они быстро собрались в дорогу и, взяв пёрышки, отправились к лесу. А чтобы найти дорогу к дому волшебника, нужны были волшебные перышки. Мальчики сложили их вместе, и они превратились в одно большое перо, которое полетело впереди них, показывая дорогу.
Вскоре перо опустилось у порога большого дома, где их уже ждал волшебник Цветаус. У него были добрые глаза и длинные разноцветные усы.
Каждый день Миша и Вова старательно учились волшебству, запоминали заклинания. А чтобы колдовать, учитель подарил им волшебные перчатки. Но у мальчиков не всё выходило легко.
— Вовка, хочешь, я подарю тебе красивую шляпу? — предложил друг и взмахнул руками в перчатках. Вова не успел отказаться, и в то же мгновение у него на голове оказался большой тёплый блин.
— О… извини, у меня опять не вышло.
— Смотри, как это надо делать, — похвастался Вовка. Он прошептал волшебные слова, и на голову Миши вылилось целое ведро воды.
— Просто отлично у тебя получилось, дружище, — произнёс мокрый Мишка.
Мальчики посмотрели друг на друга и весело рассмеялись.
Но так было не всегда, довольно часто у них всё получалось хорошо. Добрый волшебник за их проказами наблюдал, но никогда не сердился, только, улыбаясь, качал головой. По дому уже бегал разноцветный паук, а грибы часто становились огромными и лопались, как пузыри. Иногда возле дома пролетала конфетная туча, а привидение часто прилипало к стенкам.
Тогда волшебник решил, что пора мальчикам подарить главные книги заклинаний. Он привёл их в комнату, в которую раньше заходить не разрешал. Здесь стояли сундуки с разными волшебными предметами. А один сундук был закрыт большим замком. Но как только волшебник прикоснулся ключом к замку, в доме раздался злой смех, а сундук стал почти невидим.
— Что произошло? — испугались ребята.
— Ох, — вздохнул волшебник. — Я не смогу открыть сундук. А вы не сможете дальше учиться. Здесь побывал злой карлик Клемс, он заколдовал мой сундук.
— Что же нам теперь делать? — расстроились друзья.
— Чтобы снять чары, нужен разноцветный ключ. Но такие ключи есть только в подземелье у гнома. Это очень далеко, да и даёт он их не каждому.
— Мы принесём разноцветный ключ, — пообещал Миша.
— Но это опасно, с вами рядом всегда будет Клемс, он не пропустит вас к пещере гнома.
— Мы совсем не боимся. — Будущие волшебники переглянулись. — И готовы идти.
— Хорошо, — сказал волшебник, — тогда поторопитесь, пока сундук совсем не пропал.
Взяв немного еды в дорогу и рюкзачок с волшебными вещами, мальчики вышли на тропинку.
— Будьте очень осторожны и внимательны, — напутствовал их Цветаус. — Возьмите это зеркальце, вы всегда с его помощью сможете со мной поговорить.
Мальчики поблагодарили и отправились в путь. Волшебник предупредил их, что сворачивать можно только там, где заметят сверкающие камешки — они указывают путь к пещере гнома.
Миша и Вова шли через лес и внимательно выбирали тропинку.
— Смотри, на этом пути камешки есть с разных сторон, — обратил внимание друга Миша.
— Тут наверняка побывал Клемс. Куда же идти?
Немного подумав, мальчики выбрали правую дорожку и вскоре оказались возле пещеры.
— Тебе не кажется, Мишка, что мы пришли как-то быстро? Может, это не та дорога?
Как только Вова шагнул в пещеру, тяжёлый камень перекрыл выход и разделил ребят. А в лесу раздался злой смех.
— Не бойся, сейчас я тебя спасу. — Миша достал из рюкзака коробочку с волшебным порошком. Стоило слегка подуть его на камень, как тот сразу стал очень мягким, и Миша вытянул друга. В тот же миг раздался громкий хлопок, и пещера пропала.
— Пожалуй, мы неправильно свернули.
И ребята вернулись к тропинке. По дороге они рассказали волшебнику о том, что произошло.
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
- Предисловие
- Палитра слов
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Палитра современной литературы предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
