Ретроспектива

Verelea Mor, 2023

Мира – молодая девушка, наслаждающаяся лучшими годами своей жизни. Как и многие в её возрасте она энергична, сексуально любопытна и охоча до всего неизведанного. Обнаружив в себе интерес к теме БДСМ, девушка решает познакомиться с культурой и находит себе доминанта. Теодор – привлекательный, но пугающе закрытый человек с необычными взглядами и воспитанием. Тем не менее Мира хочет погрузиться в новый для неё опыт сексуальной практики и особенно – в личность своего недавнего знакомого. Ни она, ни Теодор ещё не знают, чем обернётся их встреча и какой путь им придётся пройти, чтобы стать друг другу близкими по-настоящему.

Глава 19

Искатель шёл. Мимо зим. Мимо метелей и ледяных грив. Сквозь колючий мороз Севера и по обжигающим пескам, нагретым палящим солнцем южных широт. Он оставлял за спиной массивы заполярных елей, покрытые алмазной коркой льда верхушки скал. Он оставлял позади дремлющие леса. Утёсы, дюны. Перешагивал часовые пояса, непроглядные ночи и ясные дни. Искатель слышал диковинные легенды и народные песни. Изучал чужой быт, тайны общности племён. Узнал, какими люди бывают. Дикие, недоверчивые, замкнутые. И безобидные, добрые, наивные. Он видел, как по-разному обжигают глину, разводят костры и плетут рыболовные сети на континентах. Собирал древние тайны с гибких ёлочных ветвей и тропических лап пальм. Наблюдал своими глазами богатство земель и природный калейдоскоп. Искатель брёл мимо вершин вулканов, водопадных долин, ущелий. По рисовым террасам. По паркам и заповедникам, где любят обнимать деревья. Он ночевал на стоянках охотников, пробовал ужины в доме егеря. Провёл полярные дни под открытым небом. И ночи — под северным сиянием. Спал в тёмно-зелёном плюще, под орешником и яблонями. В гамаках у побережья, под бадьяном и папоротниками. Находил временное пристанище в муравейнике-мегаполисе и в уютных маленьких деревнях.

Менялись ландшафты и времена года. Суровые, жестокие, дождливые, ласковые, бархатные и знойные. Бесконечные и беспощадно красивые. Искатель видел мир и множество лиц. На земном шаре оставалось всё меньше уголков, где бы ни проложился его путь. С собой он нёс только неизменный чемодан.

Искатель не просил у мира денег. Большие деньги подразумевали большую ответственность.

Он не просил любви. Существовал один способ любить — отдавать. А отдавать Искателю пока было нечего.

Он не просил духовного роста. Дух должен вырасти сам.

Не просил здоровья. Он учился жить так, чтобы ему было гармонично с телом, а телу — с ним.

Он не просил сил. Силы закаляются трудностями.

Не просил мудрости. Она приходит с опытом и испытаниями.

Искатель хотел лишь наполнить свой чемодан.

«Где ты бродишь моё счастье по свету?

Где ты прячешь своё лицо?»

Окончив одиссею, Искатель снова вышел к морю и сел на выбеленные солью камни. Везде на этой планете он искал. Везде, кроме воды. И что-то подсказывало, именно там таилось то, что у него до сих пор не получается найти.

Ветер резал гладь воды, волны солёными брызгами разбивались о берег. Вдруг над ним что-то заискрилось и преобразовалось в дым. Сгущаясь всё сильнее, дымка сформировывалась в силуэт. Какое-то время он просто висел в воздухе. А потом задвигался, как в походке. Фигура делала изящные шаги, покачивая бёдрами. Девушка. Бесполая, полупрозрачная. В платье до пят. Красное. Цвета туман не передавал, но Искателю отчего-то хотелось, чтобы оно было именно красным.

Остерегаясь неизвестной сущности, он отошёл от воды подальше.

— Боишься, красивый? — голос девушки переливался, как звон серебряного колокольчика.

— Нет, — храбро соврал Искатель.

— Верное дело. Я ведь просто туман. Что я тебе сделаю?

— Убьёшь?

— Чем же?

— Магией? Оружием? Голыми руками?

Она захохотала.

— Нет у меня ничего. Я бесформенное нечто. Безобидная и слабая.

Когда на следующий день Искатель вернулся к берегу, девушка была там. Теперь её волосы приобрели структурность. На лице вырисовывались блёклые черты.

Предштормовое небо нависло над морем. Горизонт слился с тёмной водой вдали. Но Искатель остался. Ему некуда больше идти. Он обошёл этот свет.

— Ты умерла? — заговорил он с девушкой.

— Или только рождаюсь.

На линиях её лица теперь просматривались эмоции. С каждый словом она становилась всё чётче и чётче.

— Почему ты такая?

— Ты мне скажи. Ты ведь меня нашёл. Я приобретаю такую форму, какую ты хочешь.

— Я искал не тебя, — он не знал, как выглядит его счастье. Тогда с чего такая уверенность, что она — не то, что ему нужно? — Значит, ты и есть…

— Да, красивый. Твой путь может завершиться здесь. Тебе решать.

— Я красивый?

Девушка засмеялась.

— Из всевозможных вопросов ты задаёшь именно этот?

В своём путешествии Искатель встречал множество личностей. Идентичные, заурядные. С одинаковым цветом волос. С одними и теми же фигурами. И с одной и тоже родинкой на одной и той же щеке. Оболочки разные. Но суть всегда оставалась одна. Мир вокруг иногда вызывал эффект кривой зловещей долины: нечто всецело искусственное подражало настоящему. А притворство у них называлось чувствами. Существо у моря же не было похоже ни на кого. Призрак? Галлюцинация? Неживой девушка не была, но и человеком — тоже. Всего лишь тень, которая жаждала приобрести тело. Как в изгнании она скиталась у моря, не совалась в него, опасаясь воды.

Каждый день Искатель возвращался к берегу. Он мог выбрать место получше — перед ним открыт весь мир, — но предпочёл остаться здесь. Среди обломков разрушенных сходней и старых волокон корабельных верёвок ему было лучше, чем в любом другом уголке планеты.

Гоняться за призраком — плохая идея. Ещё совсем недавно Искатель никогда более сюда бы не вернулся. Но чемодан его с каждым днём становился тяжелее. В нём что-то росло. Искатель чувствовал вес, и это грело его сердце. Он не решался заглядывать внутрь в страхе, что счастье упорхнёт упущенной птицей, и он никогда не вернёт его назад.

— Ты снова пришёл, — очертания девушки стали ещё выразительнее. На платье появились складки, а на лице замечались веснушки.

Грозовые тучи вновь сгущались над морем. Солёный запах вод смешивался с озоновым запахом в воздухе. Дождь. Опять. Всегда дождь, когда Искатель здесь.

— Я снова пришёл, — согласился он и опустился на камни. Девушка приземлилась рядом.

Она понравилась ему. А он — ей.

***

Перед началом экзаменов Мира заранее привезла статьи в «Артазарт». Владелец журнала, мистер Гудман, похвалили её за предусмотрительность и серьёзный подход к делу. Секрет, как всегда оставаться ответственным сотрудником, у Миры был прост: копить наработки. Привычка писать про запас уже не раз её выручала.

В университете стало оживлённее и суетливее. Студенты спешили сдать долги и подтянуть хвосты по учёбе. Мира тоже занималась усерднее. Вечерами после занятий она не поднимала носа от учебников и конспектов. По-своему ей нравился этот период, ведь после всегда наступала долгожданная пора блаженного облегчения, когда всё сложное позади. Подобной страсти к стрессу больше никто из её знакомых не разделял.

Из-за навалившихся дел Мира почти не пересекалась с Теодором. Она собиралась встретиться с ним в ближайшую пятницу, но совсем позабыла о дне рождении Дрю. Планы пришлось менять. И хоть она очень соскучилась по Вермееру, обижать подругу отказом Мире тоже не хотелось.

За несколько часов до вечеринки Теодор вызвался отвезти Миру в клуб. Причина такого рвения послужить личным водителем — желание увидеться. Хотя бы на полчаса. Теодор стойко принимал их с Мирой вынужденную разлуку. Учёба — справедливый аргумент, согласился он. Но рано или поздно его терпение пошло бы трещинами.

— Как ты собираешься добраться домой сегодня? — спросил Теодор, когда они подъехали к клубу.

— Не знаю пока. На такси. Или кто-то из гостей Дрю развезёт нас по домам.

— Вы ведь планируете употреблять алкоголь. Не доверяй нетрезвым водителям свою жизнь.

— Хорошо, господин контролёр. Тогда точно возьму такси.

— Может, я тебя заберу?

Да что не так с такси?

— Всё нормально. Я не маленькая и сама разберусь. Да и зачем тебе это?

— Чтобы убедиться, что ты в целости добралась домой.

Если бы ты сказал: «Чтобы увидеть тебя снова», я бы ещё подумала. А так…

— Теодор, — Мира паузой обозначила свою серьёзность. — Это лишнее.

— Верно. Извини, — быстро прибавил он и взял Миру за руки. Какое-то время Теодор придавал её пальцам слишком большой интерес. И, наконец, снова заговорил: — Я нечестно хочу заполучить всё твоё время. Для себя одного. И иногда не умею вовремя остановиться.

— Пойдём со мной? — спохватилась Мира. — Уверена, Дрю не будет против твоей компании.

Теодор оставил на её лбу успокаивающий поцелуй.

— Веселись.

— А ты чем займёшься?

— Работой. Наверное, засижусь допоздна в редакции.

После короткого нежного прощания Миру наконец-то отпустили.

***

За вечер Дрю успела поплакать, поссориться с администратором клуба, принять в качестве извинений коктейли. Отжечь в центре танцпола. Порвать платье. Утопить телефон в ведёрке для шампанского. Затем снова до гудящих ног отжечь на танцполе. Словом, повзрослевшая на год детка отрывалась как все приличные именинники. Среди приглашённых была Ева, несколько однокурсниц Дрю, которых Мира плохо знала, и совсем незнакомые ей парни. Двое из них нещадно отпускали в её адрес фривольные намёки.

Первый кавалер оказался обидчивым.

— Я тебя провожу сегодня домой, не так ли?

— Только взглядом, парень, только взглядом.

За отказ Мира удостоилась едкого комментария. Впрочем, тот потонул в шуме музыки и никак её не задел.

Второй кавалер проявил себя изобретательнее.

— Ты ничего такая. А если скинешь пару-тройку фунтов, станешь ещё лучше. Кстати, сколько весит твоя одежда?

— Чувак, это провал! — Мира захохотала, прикрыв лицо ладонью.

— Серьёзно?

— Абсолютно.

— Вот блин. В голове это звучало круче.

Когда от неё все отстали, Мира достала свой телефон и открыла сообщения.

Мира: «У нас тут жара. Одногруппники Дрю флиртуют со мной. Спасите».

Теодор: «Я найду их адреса».

Мира: «Я недооценила твою ревнивую натуру?»

Теодор: «Ты начинаешь понимать, что к чему».

Мира: «Ладно, спишемся позже. Целую».

Она ждала ответа вроде «Я тебя тоже целую», но Теодор больше ничего не прислал. Должно быть, занят. Или просто не из тех, кто беспрестанно осыпает нежностями. Тем более в переписке. Не исключено, что подобный шаг много ему стоит. Мира ощутила себя странно. Учитывать подобные вещи — такого она ещё ни для одного парня не делала.

— Она со своим таинственным бойфрендом переписывается, — прозвучал над ней блаженный голос Дрю.

Мира оторвала взгляд от телефона. Все пялились на неё, ожидая, пока она поднимет свой бокал.

— Нет-нет, я уже всё, — Мира запихнула телефон подальше в сумочку и схватила со стола свой коктейль.

— Я бы не отказалась на ком-нибудь так помешаться, — Дрю мечтательно закатила глаза. — Как герои фильма «Валентинка»…

Неужели я произвожу такое впечатление? Мира тряхнула головой и быстро перевела тему:

— За это и выпьем!

***

Около полуночи три девушки мялись у входа в клуб.

— Где этот сраный «Убер»? Я задолбалась ждать, — Ева выглянула за угол, откуда предположительно должен был приехать автомобиль.

Дрю еле стояла на ногах, Мире приходилось придерживать её под мышки.

— Мелкая, ну ты и надралась. Как в тебя столько влезло?

— Знаешь, — Дрю пьяно икнула и прибавила с деловитостью: — Я есть хочу. Всё бы отдала за сэндвич с тунцом. Пойдёмте в «Joy&The juice», тут недалеко! Прошу вас, я умираю с голоду, пожалуйста, умоляю.

Мира покосилась на Еву. Уж она-то не станет потакать капризам «капризули» Дрю, как называла её за глаза.

— Ну чего стоим?! — фыркнула Ева. — У неё же день рождения, как тут отказать?

Через десять минут они были на месте.

— Разумеется, закрыто! Вы в курсе, который час? — Ева бесполезно подёргала входную дверь кафетерия, хотя и без того прекрасно видела, что за витринами было слишком темно для работающего заведения.

— Но я есть хочу! — Дрю топнула ногой и сунула нос в крошечную сумочку Миры. — У тебя точно ничего нет там? Никакого бутерброда не завалялось? Ну малюсенький перекус, ну пожалуйста…

Мире едва удалось усадить Дрю на ступеньки. Держать её больше не осталось сил.

— Чудесно, блядь! — Ева отняла трубку от уха. — Звонили из такси. Нам водителя даже ещё не назначили.

В голову Миры пришла гениальная идея.

— Ладно, детки! Предоставьте это мне. Сейчас папочка со всем разберётся.

Повод для новой встречи заставил что-то внутри неё довольно мурчать. В списке контактов она нашла имя Теодора и нажала на вызов.

— Мира? — ответил беспокойный голос.

— Привет. Мы тут застряли и никак не дождёмся такси. Ты сказал, что засидишься в редакции. Не подберёшь нас, как закончишь?

— Я только что уехал, сейчас вернусь.

— Нет, не нужно, я думала, ты рядом. Но если нет, мы тогда что-нибудь придумаем сами…

— Мы — это кто?

— Я с подругами.

— Где вы?

— У «Joy & The juice», что в квартале от клуба.

— Я скоро буду, никуда не уходи.

— Ты правда не обязан со мной нянчиться…

— Это мелочи. Ждите там, — припечатал он и отключился.

— В чём дело? — спросила Ева.

— За нами сейчас приедет мой… моё персональное такси.

Вскоре чёрная машина осветила фарами узкий переулок. Из автомобиля вышел Теодор и направился прямо к ним. Сразу сообразив, кто этот загадочный рыцарь-спаситель, Ева и Дрю уставились на него во все глаза. Они давно жаждали познакомиться с ним.

— Девочки, это Теодор, — представила Мира. — Теодор, это Дрю. Мы раньше жили вместе в универском общежитии.

— Ах это Дрю, — они пожали друг другу руки. — Та самая.

Подруга непонимающе открыла рот.

— Мира много говорила о тебе, — пояснил он.

Неправда. Мира вообще о ней почти не рассказывала. Её имя Теодор запомнил по другой причине: так Мира назвалась в их первую встречу.

— А вот она тебя держала долгое время в секрете, — Дрю захихикала, вдруг резко протрезвев.

— Кстати, с днём рождения.

— А это Ева, — Мира непонятно от чего смутилась.

Теодор пожал руку и второй девушке.

— Похититель подруг, — ехидно заметила Ева. — Мира теперь с нами не тусуется почти.

— А Мира тусовщица по своей натуре? — паясничал Теодор с серьёзным лицом.

— Душа компании, — уточнила Ева.

Щёки Миры отчего-то сильнее заалели. Почему так неловко? Что такого особенного происходило? Она не впервые знакомила подруг с объектом своей симпатии, что не так на этот раз?

Мира надавала себе мысленных подзатыльников. Хватит везде проводить свою маленькую философию. Не у всего на свете есть потаённые причины. Покраснеть можно и от алкоголя: его-то в крови имелось предостаточно.

Пока разговор не перешёл в нежелательную плоскость, Мира вмешалась:

— Поехали?

***

Развезя девушек по домам, Теодор и Мира остались наедине.

Машина отъехала от общежития на небольшое расстояние и вдруг свернула в сквер парка. Заглушив мотор, Теодор отстегнул ремень безопасности и буквально накинулся на губы Миры. На нападение та ответила полной капитуляцией. Она тоже освободилась от ремня, чтобы у Теодора появилась возможность притянуть её за талию к себе. И Теодор воспользовался этим. Воздух в салоне авто точно наэлектризовался от их столкновения. Мира запустила пальцы в чёрные волосы. Мягкие и немного отросшие.

— Замечательно выглядишь, — сказал Теодор, когда отстранился.

— Особенно сейчас, хах. Растрёпанная, немного помятая. Лучше бы ты сделал комплимент до вечеринки, пока моя причёска и макияж были свежими.

— Ты непозволительно хороша собой. Как для обложки «GQ» хоть сейчас.

Слышать подобное до мурашек здорово. Особенно от того, к кому тоже неравнодушна. Но Мира отшутилась:

— О, вот в чём дело. Перед тобой просто привлекательный объект. А я-то надеялась, ты набросился на меня, потому что скучал.

Переубеждать Теодор отчего-то не взялся.

— Устала?

— Смотря для чего, — Мира растянулась в ухмылке.

— Пойдём куда-нибудь? В какое-нибудь место, где есть жизнь по ночам.

— Ты не уговариваешь поехать к тебе? Должно быть, с минуту на минуту случится землетрясение.

— Не хочу, чтобы ты думала, будто мне только одно и надо.

— Ну и что? Мне вот надо только одно. Может быть два. Три, если силы останутся.

У Теодора не получалось преобразовать эту мысль в подобающую для анализа форму. Он не знал, как реагировать.

— Погоди. Я придумала лучше! «Мне надо одно. Нет, два. Две вещи. Язык у тебя ещё хорошо работает».

Замешательство всё больше увивало её сомневающегося собеседника.

— А нет, первый вариант получился удачнее, — Мира остановилась у сжатых губ напротив. — Я пошутила.

— Я понял.

— Если понял, тогда смейся, — она неласково ткнула Теодора в плечо. — Знаешь, что! Клитор содержит около восьми тысяч нервных окончаний. Если собираешься действовать мне на нервы — используй эти… Да, вот же чёрт, я слишком много сижу в интернете в последнее время, ужас, забудь, что я только что сказала.

Тело Теодора мелко потряхивало от беззвучного смеха.

— Мисс Эллиот, почему вы такая?

Отвечать не потребовалось. В вопросе — ни намёка на упрёк. Напротив — лишь восхищение.

***

Бар, в который они забрели, напоминал дом барахольщика. Красные кожаные диваны, люстры с вентиляторами и абажурные шторки на окнах — всё прямиком из палеозоя. На стенах — неоновая вывеска «Rolling Rock», светящиеся наклейки в виде бутылок и беспощадно огромные лосиные рога. В середине зала возвышалась небольшая сцена с микрофонной стойкой. Бильярд и музыкальный автомат расположились рядом друг с другом. Густо покрытая лаком барная стойка была доверху заполнена разноцветными бутылками. Занавески из деревянных бусин отгораживали проход в уборные. Повсюду пестрила рождественская мишура вроде старых снеговиков-ламп и уродливых морд зверей в сантаклауских шапках. Эти украшения добавляли и без того захламлённому помещению визуального шума.

Посетителей едва бы набралась дюжина. Расселённые по углам заведения, они лениво тянули своё пиво и смотрели бейсбол.

Темнокожий бармен приветственно отсалютовал, едва Мира и Теодор появились на пороге.

— Я Грэхем. Как дела, ребята? Не спится?

— Я Мира.

Теодор же промолчал.

— Дела лучше всех. Мы сегодня отрываемся после напряжённой недели. Некогда спать.

— Что пьём?

— Коктейли готовите?

— А то! Всё что пожелаешь, красавица!

— Тогда Лонг-Айленд и…

— Кофе, — ответил Теодор и, отвернувшись, опёрся спиной на косяк барной стойки.

— Будет сделано.

Продолжая болтать с Мирой, Грэхем принялся за работу. Душевная открытость парня совсем не вязалась с его внешностью. Широкоплечий гигант с раздутыми от мышц руками. Рядом с таким стоило бы воздержаться от дерзости. Но искренняя улыбка до ушей ломала весь угрожающий образ громилы, который раздавит одним пальцем.

— Первый раз здесь?

— Точно. У вас тут караоке?

— У нас тут всё, что душе угодно. Хочешь спеть?

— Возможно.

— Зашёл тут один исполнить серенаду. Вой стоял такой, что нас укачало. Пришлось сказать ему, что сегодня день чистки микрофона, и караоке закрывается. Поверил бедолага. Опрокинул в себя пару рюмок и ушёл.

— Почистили? — Мира хихикнула.

— Этот дохлый микрофон с девяносто восьмого даже не протирали. Там застряла слюна всех, кто здесь побывал. Включая Питера Крисса. Вот, гляди.

Грэхем снял со стены рамку. В углу фото стоял автограф участника «Kiss». В другом углу — автоматическая отметка даты: «2.28.2008». Бармену явно хотелось похвастаться. Визит такой персоны — единственное величайшее событие, что обрушивалось на это заведение. Когда-то место было злачным. Сегодня от былого «ого-го» осталась лишь ностальгия. Бар не шёл в ногу со временем и держался на плаву по старой привычке. Лишь автограф музыкальной легенды, как призрак прошлого, напоминал о лучших временах.

— Сядем вон там? — спросила Мира у лениво разглядывающего помещение Теодора.

— Да.

Они устроились за столиком в центре зала. Укромные уголки с диванами были заняты: зрители бейсбола держались поближе к экранам.

Теодор выглядел так, будто хотел, чтобы Мира упала в обморок здесь и сейчас от его гипнотического взгляда.

— Что? — не выдержала она.

— Ничего, — туманная улыбка. — Ревную.

— Он просто был вежлив. И я тоже.

— Я знаю, — Теодор покачал головой, о чём-то глубоко задумавшись. — Ещё каких-то пять лет назад это бы стало большой проблемой и испортило мой вечер. Но не теперь. Раньше я был страшным ревнивцем. Потом научился пристреливать это чувство ещё в зачатке. Так гуманнее.

Заметно, что равнодушие в этой ситуации — не его естественная реакция. Теодор именно выучился однажды игнорировать подобные вещи. Условный рефлекс, запускающий режим: «Терпи». И возможно, за этим стояло немало труда.

— Ты красивая девушка. Конечно же на тебя обращают внимание.

— Это на тебя все смотрят. В упор не замечаешь!

— Тут ты не права.

В чём именно, Мира не успела узнать. Теодор встал.

— Заберу наш заказ.

Он перекинулся парой фраз с Грэхемом. С такого расстояния Мира не слышала, о чём ведётся речь. Но бармен всё ещё выглядел доброжелательно. Теодор тоже вернулся в хорошем расположении духа.

— Что опять?

— Ничего, — Теодор облизнул ухмыляющиеся губы. — Воистину большой мужчина.

— Хочешь обсудить его габариты?

— Ничуть.

Три коктейля в ней придавали смелости. Мира понизила голос:

— На первом курсе у нас одну девушку в расизме обвинили. Во время дурацкой игры «Правда или вызов» она призналась, что встречается только с темнокожими. По очевидным причинам. Мрак, что началось после этого!

Теодор вопросительно нахмурился.

— По каким очевидным причинам?

— Дело касалось размеров.

Мира неловко покашляла. От Теодора не последовало никакой реакции.

— Давай же! Включай голову.

Он всё молчал. Лицо его передавало картинку активного мыслительного процесса.

— Да ладно тебе, — простонала Мира, — неужели не знаешь? Не верю.

— О чём?

— Теодор. Хватит! Это байку все слышали. Все! Абсолютно все.

— Представь, есть исключения. Байку о чём, будь добра пояснить?

— Про большой хер, вот о чём! У чернокожих парней большой! Хер! Хер большой! Да ну тебя!

Смятение даже слегка отклонило Теодора на стуле.

— Я не понял… это шутка? Откуда бы мне знать такие подробности?

— «Я не понял, это шутка?» — уже прямо твоё кредо. Сделай надпись на майке, — Мира захихикала, но тут же накрыла руки Теодора своими. — Я пошутила.

— Я знаю. Я всегда знаю, когда ты шутишь. Ты в этот момент трогаешь меня, никогда не выдерживаешь паузу, а сразу обозначаешь свою шутку прикосновением. Полагаю, чтобы я не обижался. И, надеюсь, «я пошутила» распространялось и на твоё первое заявление.

— Нет. Этой байке лет сто!

Теодор кинул быстрый взгляд на болтающего с кем-то бармена.

— Как цвет кожи влияет на… величину подобных вещей?

— Да никак, это же байка. Не знаю, откуда пошло, — Мира отпила свой коктейль.

Он в шоке? Нет, кажется, в полном порядке. Не сильно пострадал от её словесного извержения. Можно продолжать.

— В общежитии мне довелось повидать достаточно мужских приборов, — Мира тут же ахнула. — Боже! Нет, не так! Стоп! Не думай о том, что я сказала. Не развивай эту мысль.

Теодор издевательски вскинул брови.

— Вот именно эту, что у тебя в голове прямо сейчас. Я имела в виду, жизнь в универском кампусе частенько подкидывает совершенно разные ситуации. Там можно на всякое насмотреться, особенно на вечеринках. И потом, у меня был темнокожий парень. В общем, я хочу сказать, что да, теория в каком-то смысле рабочая.

Теодор пристально смотрел и смотрел.

— У него был большой! Всё! Я сказала это! Ты доволен?

Ещё чуть-чуть, и шаткое состояние Теодора довело бы до катастрофы. Но вдруг прищуренные чёрные глаза блеснули, губы растянула блефующая улыбка. Склонившись над столом, Теодор подкрался, как леопард по ветке.

— Насколько большой?

— Мх. Внушительно.

— Как у меня?

Мира изобразила секундное колебание.

— Нет, ну не настолько большой, разумеется.

Прикрыв глаза ладонью, Теодор тихо рассмеялся.

— Этот раунд твой!

— Общение со мной не идёт вам на пользу, мистер Вермеер. Вы становитесь таким похабным, — Мира сделала глоток коктейля и поморщилась. — Надеюсь, завтра мне не будет стыдно за это всё.

Новая порция алкоголя вымыла остатки здравомыслия. Не будь Мира так пьяна, тема на этом исчерпалась бы. Но в беседе промелькнула любопытная деталь, которую грех проигнорировать.

— Ты сказал, что тебе неоткуда узнать такие… подробности о чужих габаритах. У тебя не было парней?

— В каком смысле?

— Ты понял.

Теодор сухо промолчал.

— Да ладно. Мы все бисексуальны, где-то в глубине души. Неинтересно попробовать?

— Видимо, я скучный и несовременный.

— Ужасно скучный. Я снова шучу, на всякий случай предупреждаю.

Теодор меланхолично погладил кромку своей кофейной чашки кончиками пальцев.

— Даже не задумывался о возможности заполучить такой опыт.

— Прямо ни одной мелкой мыслишки не всплывало?

— Они всегда существовали отдельно от меня и моих намерений.

— Ясно.

Мира нарочно отстранялась от разговора в самый неожиданный момент. Она помнила, что это обычно подстёгивало Теодора продолжить. Она не ошиблась.

— Я не знаю, что сказать. Ты снова меня обескуражила. Возможно, моя физиологическая реакция сильнее на женские эротические стимулы. Мне слишком нравится женское тело, женственные линии. Вы очень красивы. Прелесть в чём-либо другом искать просто не хотелось.

— Убедил. Твоё неравнодушие к женственным формам и правда очень заметно.

Уже привычно Теодор не уловил её посыл, но уточнять не стал. Он всегда чересчур серьёзно воспринимал вопросы, которым следовало просто утонуть в незатейливом трёпе о самых разных вещах. Часто он не понимал, что Мира просто дразнится. Наблюдать за Теодором, когда его забрасывает провокациями, необычайно интересно. В такие моменты он расслаблялся, подобные темы казались ему безопасными.

Мира подняла свой бокал:

— На брудершафт?

— Мы и так с тобой на «ты».

— Открою секрет. На брудершафт пьют ради поцелуев.

— Но ты можешь поцеловать меня в любой момент и без этого.

— Кайфолом.

Теодор откинулся на спинку своего стула.

— Позволь полюбопытствовать, почему сегодня все наши разговоры ходят около сексуальной составляющей?

— Потому что я пьяна, почему же ещё!

— Буду знать, что алкоголь развязывает тебе язык.

— И что ты собираешься делать с этой информацией?

— Воспользоваться ею себе на пользу, разумеется.

— Да я же открытая книга. Всё выложу, как на духу. И вообще. Может, дело не в алкоголе вовсе, — Мира склонилась к его уху и, как ей показалось, зашептала: — Возможно, на меня действуешь ты. Меня в твоём присутствии несёт, и не могу остановиться.

— Твою энергию просто нужно куда-нибудь соорентировать.

— Мне нравится ход твоих мыслей.

— Нет. Я имел в виду, что тебе следует дать выход адреналину. Дерзай прямо сейчас. Такому потоку шуток необходимо верное направление. Микрофон ждёт тебя. Твой стендап тут долго не забудут.

— Да какой адреналин, — Мира отмахнулась. — Зрителей ноль. Парочка еле шевелящихся тел по углам не в счёт. Хотя… Как думаешь, здесь в репертуаре только древняя попса?

— Ты о чём?

— Ко мне пришла идея на миллион!

— Я тебя побаиваюсь. Что ты задумала?

Глотнув сразу половину напитка из своего бокала, Мира сняла пальто, оставшись в одном коктейльном платье. И направилась к барной стойке. Со стороны Теодор мог наблюдать, как Мира жестом подманила Грэхема и что-то шепнула ему на ухо. Затем взошла на сцену, на пробу постучала по микрофону.

— Леди и джентльмены. Спутники этой ночи, все, кто сегодня позвал её на свидание. Пора уделить внимание этой даме и отдать немного своей энергии.

Трансляцию футбола на экранах прервал синий фон и белые строчки. Из колонок зазвучала гитарная музыка. Мира разделила с Теодором последний взгляд и отключилась от мира вокруг. Голова качалась в такт бодрой мелодии. Выпрямив спину, Мира шагнула к микрофону, как делают самые уверенные в себе исполнители на телешоу. И запела:

— Все 25 лет моей жизни и до сих пор

Я пытаюсь взобраться на этот огромный холм надежд,

На какую-то цель.

Я быстро поняла, когда это было нужно,

Что мир был придуман для этого мужского братства.

Что бы это ни значило.

Мира чувствовала себя героиней кино. И сейчас её соло добавит сюжету всплеска. Старая аудиосистема искажала голос, но он получался выгодно хриплым.

— Так что иногда я плачу, когда лежу в постели,

Просто чтобы выкинуть всё это из головы.

И я чувствую себя немного странно.

Так что я просыпаюсь утром и делаю шаг на улицу.

Я делаю глубокий вдох и пьянею от этого,

И я кричу во всю силу своих лёгких: «Что происходит?»

В углах бара зашевелились. Чужая энергия привлекала посетителей, как мотыльков на свет лампы. Мира триумфально раскинула руки и:

— И я говорю: Эй-ей, эй-е-ией! Эй-ей, эй-е-ией!

Я говорила: «Эй! Что происходит?»

И я говорю: Эй-ей, эй-е-ией! Эй-ей, эй-е-ией!

Я говорила: «Эй! Что происходит?³»

Свист и хлопки донеслись со всех сторон, хотя музыка ещё не кончилась.

***

Улица встретила спасительной прохладой. В городе погасли окна. Свет фонарей и никогда не спящие огни мегаполиса освещали всё вокруг.

— Грандиозно! — без иронии восхитился Теодор. Уже в который раз. — Ты грандиозна.

Сначала Мира отнекивалась от похвалы. «Это не я умею петь, это песня выигрышно зажигательная». Но под лавиной чужого восторга быстро сдалась. Она шла, чуть опережая Теодора. Её расстёгнутое пальто было точно крылья за спиной.

— Ты расшевелила всех сонных мух, — он поймал её за руку и притянул к себе. — То самое чувство, когда хотелось всем вокруг прокричать, что это моя девушка.

— Так, значит, я твоя девушка? — чувствуя невероятный подъём, Мира высвободилась из его объятий и зашагала спиной вперёд. — Я. Твоя девушка. Я. Девушка. Твоя. Любопытно. Любопытно.

— Ты моя девушка.

— Разве?

Теодор снова поймал кручёную юлой Миру.

— Ты моя девушка, — убедительно подчернил он. — Повтори. Скажи, что ты моя девушка.

Фраза нажимала на самые потаённые клавиши его души. Мелочь, восторгающая его, словно он чистый и незамутнённый подросток. Мира дёрнула подбородком.

— Я твоя девушка.

В воздухе покалывал мороз, с неба срывались редкие снежинки. Теодор пустил Миру под полы своего огромного пальто. На её ногах была только пара лодочек, но сейчас Мира почти не ощущала холода.

Какое-то время она грела нос и пальцы в складках чужого свитера. Затем подняла голову и погладила Теодора по холодной щеке. Все заботы напряжённой недели вдруг показались далёкими и несерьёзными. Она чувствовала себя ребёнком в рождественское утро.

— Думаю, моя энергия на исходе, — Мира прислонила ладонь к своему остывшему лбу.

— Ну ещё бы! — Теодор немного устало, но абсолютно искреннее улыбался уголками губ.

— Завтра мне будет стыдно. Прости, я там в баре болтала всякое.

— Справедливое замечание. Кажется, ты начинаешь трезветь.

— Иногда я становлюсь похожей на Грейс. И несу всё, что в голову взбредёт.

На самом деле Мира знала, что не ляпнула ничего особенно неловкого. Не задала Теодору ни одного по-настоящему откровенного вопроса. Например: «Что у тебя произошло?».

— Где она сегодня, кстати? Грейс.

— Любезно слилась с праздника, сделав Дрю одолжение. Они терпеть друг друга не могут. Дрю не хотела звать Грейс на свою вечеринку. Грейс не хотела идти. И не пришла. Вообще-то я подозреваю, что у неё кто-то есть. Кого она стесняется. А если кого-то или чего-то стесняется сама Грейс, должно быть, это действительно что-то шокирующее… Теодор стряхнул с её волос налипшую шапку снежинок.

— Твои подруги очень разные. Ты их объединяющее звено. Умудряешься сочетать в себе миллион сторон и находить общий язык с каждой.

Всё, что я делаю, призвано возвышать? Ты беспощадно вызываешь зависимость от себя. Нечестный, жестокий человек.

Неба уже касался бледный рассвет.

— Отвезёшь меня домой? У меня полностью кончились силы. Не хочу проспать весь день завтра, я планировала позаниматься.

— Отвезу.

— Можешь остаться.

Теодор вздохнул.

— Я уже пообещал дать тебе время учиться.

— Всего лишь одна ночь.

— Всё равно не стоит, — непреклонный ответ. — Иногда я ловлю себя на мысли, что ревную тебя даже к свободному времени. Времени, которое ты могла бы отдать мне.

— Серьёзно?

— Я предупреждал, что зацикливаюсь, и иначе не умею.

— Мне тоже хочется тебя видеть. Часто. Много. Говорить. Спорить. Целоваться… О нет, я опять болтаю.

— Идём. Ты легко одета.

— Да, сейчас, ещё немного.

Теодор уткнулся лбом в её лоб. Неуёмное желание касаться управляло им. «Мне тебя не хватает. Мне тебя тоже», — самый откровенный невербальный разговор между ними за всё время, что они были вместе.

— Есть горькое ощущение, будто ты надолго уезжаешь, и мы прощаемся.

— Я в самом деле скоро уеду к родителям в Португалию.

— Когда?

— На Рождество.

— И пробудешь там все праздники?

— Ага, — Мира соскучилась по семье. Но теперь ожидание поездки было не таким сладким, как ещё месяц назад.

Теодор приложил её ладонь к своему лицу и потёрся о неё щекой. Что-то важное и сокровенное он так и не произнёс.

Взявшись за руки, они наконец направились к парковке.

— Кстати, я посмотрела главу…

— У тебя экзамены, не отвлекайся на меня.

— Появилось немного времени, я и занялась.

— Спасибо.

— Пожалуйста. В общем, я хотела сказать… Это очень красиво, Теодор. Снова путанно. Но глубоко. Все эти скитания, тоска, призраки, вода, олицетворяющая любовь. И бесконечный поиск, поиск и поиск. Так всё обволакивает, расстраивает и даёт надежду… В этом весь ты.

Мира делилась впечатлениями с нежностью. Поэтому не ожидала резкой реакции. Теодор остановился. Перевёл на неё полный эмоциями взгляд. Враждебность, неприятие и… снова испуг?

— Что-то не так? — осторожно уточнила Мира.

Вспышка отступила так же быстро, и лицо Теодора приобрело привычное спокойное выражение. Он открыл для Миры пассажирскую дверь автомобиля.

— Ерунда. Не бери в голову.

Примечания

3

«4 Non Blondes», композиция «What's up»