Бывшие. Я всё ещё люблю

Юлия Крынская

Демид — молодой хирург из богатой семьи. Однажды на его операционный стол попадает разорванная тигром дрессировщица. Демид узнаёт в ней свою первую любовь. Для Евы на первом месте всегда были животные. Шесть лет назад она сбежала с бродячим цирком, унеся с собой тайну… Она привыкла управляться с тиграми, а он орудовать скальпелем. Смогут ли бывшие влюблённые простить друг друга и снова быть вместе?

Глава 10

Демид

Проснулся раньше будильника и с улыбкой вспомнил, что я — отец. И при этом всё ещё холостяк. Ева навсегда осталась лучшей любовницей в моей жизни. А попробовал я многих. Злился на Еву, злился на себя. Всё гордыня проклятая. Вчера понял, сколько времени потеряно.

Тянусь к телефону, чтобы глянуть фотки своего котёнка, и натыкаюсь на кучу очередных пропущенных звонков от мамы. Чаты даже не открываю. Аманда в отъезде. Представляю, как она бесится. Бедный персонал отеля! Мои отношения с Евой больная тема для матери. После бегства моей взбалмошной девчонки, я пошёл на поводу у родительницы и женился на однокурснице.

Ираида, единственный ребёнок в семье, ни в чём не знала отказа. Но это не испортило её. Я бы предпочёл остаться с ней друзьями — как женщина Ираида совсем меня не привлекала. Она была одного со мной роста, при моих ста восьмидесяти, тоща и белёса во всех местах. Жиденькие светлые волосы она коротко подстригала, косметикой не пользовалась. Когда я впервые увидел её в институте, мне почему-то пришла на память картинка из учебника зоологии, где игуанодон стоит на задних лапах. Она так и не узнала, откуда взялось её прозвище Игуанида.

Так что о любви речи не шло. Зато с Ираидой можно было часами говорить о чём угодно: хоть о семантике этюдности в прозе Пришвина, хоть о трепанации черепа.

Ираида страдала белокровием, мечтала стать врачом и вылечить себя. За шесть лет студенческой жизни мы крепко сдружились и не держали друг от друга тайн. Мои интрижки забавляли Ираиду. Она с лёгкой улыбкой выслушивала мои истории. Но моё знакомство с Евой она приняла в штыки, и вскоре я совсем пропал с радаров. Тем летом мы с Ираидой почти не виделись, зато родители зачастили друг к другу в гости. Тогда я не знал, что они собирались на военный совет. Ева упростила им задачу — сбежала с цирком.

Я сгрыз ногти, когда Ева пригласила меня на первое представление. Меня не удивило, что моя Багира не побоялась войти к тиграм в клетку, но сразило наповал как она кошкой взирала на патлатого красавчика с хлыстом. Рядом с брутальным дрессировщиком она выглядела нимфой. Лолита, блин! В тот вечер я поджидал её у служебного выхода с цветами. Ева задерживалась. Чего я только не передумал! Хотелось высечь её метровыми розами как розгами. Но она вышла, взяла букет, поцеловала меня как ни в чём не бывало и так отодрала в машине на побережье, что я простил ей все свои терзания. В крови Евы бушевал адреналин, а в моей — тестостерон.

***

Топот маленьких ножек отрывает меня от воспоминаний. Робкий стук меня удивляет. Похоже, наше общение пошло Кате на пользу. Семена упали в благодарную почву.

— Котёнок, забегай!

Дважды повторять не нужно.

— Папа! — Катя пулей проносится по комнате и с разбегу запрыгивает на меня. Похоже, про коня малышка не шутила. Прыгучесть у неё воистину кошачья. — Привет! Какая у тебя пижама! Как тигр, полосатая. — Она, растянувшись на мне в поперечном шпагате, ставит локти мне на грудь и кладёт подбородок на ладошки.

— Ты чего так рано вскочила? — приглаживаю её растрепавшиеся волосы.

— Баламута кормить, но он уже молока нахлебался и катается на шине в вольере. Боюсь он этим качелям быстро верёвку отгрызёт. Зубатый чувак… — Катя перехватывает мой взгляд и тут же поправляется: — То есть пацан.

— За тигрёнка можешь быть спокойна, он в надёжных руках.

Катя вздыхает и, усевшись по-турецки у меня на животе, накручивает прядь волос на палец:

— Это здорово.

— Что здорово?

— Быть в надёжных руках… Мы скоро к маме пойдём?

— Позавтракаем и поедем. Хочешь сегодня сама порулить? — Вспоминаю, как когда-то, отодвинув сиденье, сажал Еву перед собой и вдыхал аромат её волос.

— Сама? — Катины карие глазки округляются.

— Не бойся, ты тоже будешь в надёжных руках.

— А я и не боюсь, — пожимает Катя плечами, — просто, где я и где педали?

— Ты что, уже сидела за рулём?

— Ага, в нашем с мамой трейлере.

С губ срывается вопрос, а ревнивый дракон прокатывает под кадыком огненную лаву:

— У мамы свой трейлер… или она делит его с кем-то ещё? — С неприязнью вспоминаю, как однажды застал Еву в передвижном трейлере красавчика. Так я называл его фургон, потому что большую часть занимала кровать.

— А ты ревнуешь, что ли? — Катя улыбается, поглядывая на меня свысока.

Представляю, сколько взрослых разговоров ребёнок наслушался за жизнь.

— Как это? — строю из себя Иванушку-дурачка.

Катя чешет в затылке.

— М-да, как бы тебе объяснить? Ну, это когда девушка или парень думают, что их по бороде пускают.

Зажмуриваюсь. Лучше бы не спрашивал.

— Думаю, если твоя мама и пустила меня по бороде, то очень давно.

— Нет. Она про тебя хорошо говорила. Только наврушкала немного.

— Это как?

— Типа, ты капитан.

— Капитан так капитан… — Меня перебивает звон будильника, и я, предвкушая непростой день, командую: — Тогда свистать всех наверх. Отдать паруса!

— Есть отдать паруса! — Катя кубарем скатывается с меня и раздвигает шторы. Солнечные лучи рассыпаются по комнате.

— Ты откуда знаешь, как отвечать? — Сажусь на постели и вставляю ноги в шлёпанцы.

— А у Карлуши номер такой с обезьянами есть… — Катя закусывает губу. — Как они там без меня?

— Малыш, но тебе ведь надо учиться! — Засыпая ночью, я думал об этом.

— Мама сказала, что для этого не обязательно ходить в школу.

— Здрасьте, приехали! — Аж зевота прошла.

— Здрасьте, — приседает в реверансе Катя. — А как ещё? Мы всегда в пути.

— Считай, что ты уже приехала. Дом ведь у тебя теперь настоящий, не на колёсах. Значит и школа будет настоящая! Знаешь, как там весело! — расставляю удочки с наживкой.

— А чего там весёлого? Сиди полдня, на доску смотри, — разводит руками Катя. — А так налила молока и хоть сиди, хоть лежи. Тётя Кира потом объяснит, что не понятно.

Опять маленькая обезьянка за кем-то повторяет. Рассеянно спрашиваю:

— А кто такая тётя Кира?

— Она с Джамалом работает.

— Мне это ни о чём не говорит.

— Ну ассистентка нашего фокусника. Помощница то есть. Он её пилит, она ему кроликов подаёт, — Катя смотрит на меня, как на дитя малое.

— Шибко грамотная тётка, что ли?

— Учительница бывшая.

Я не сдаюсь:

— А у нас тут такая школа классная есть! Может, хочешь взглянуть?

— Так это ж не цирк. За просмотр денег не берут. Давай посмотрим.

— Договорились, только через пару дней. Как у меня снова выходной будет.

— Дай пять!

— Держи! — Скрепляем договор рукопожатием. — Беги одевайся и спускайся в гостиную.

В дверь стучит Нина:

— Демид, Катя, завтрак готов!

— Идём! — указываю Кате глазами на дверь, и дочка убегает.

Замираю перед зеркалом:

— Ну, Ева, я тебе покажу капитана!