Муж Святой Героини

Сергей Элгрин, 2023

Пророчеством предсказано, что Святая Дева, избранная богами, победит Тёмного Владыку.Однако ни Владыка, ни его приближённые вовсе не желают такого исхода. Но как им спастись от Святой, если она неуничтожима: пока Пророчество не исполнится – Святая не может умереть!Одному из тёмных магов удалось найти способ – если не победить, то хотя бы выиграть время. Сражаясь со Святой, он смог лишить её памяти.Однако и сама Святая успела нанести ответный удар: запечатала его магию!И вот к концу боя Святая ничего не помнит о себе, а тёмный маг лишился магии. Чтобы не дать Святой случайно вернуть себе память или попасть к союзникам, тёмный маг в спешке сообщает ей, что он её муж, они – обычные люди, семейная пара. Святая верит ему – ведь он искусный манипулятор и отличный актёр.С этого начинается их совместная жизнь, а миссия тёмного мага переходит на новый уровень сложности.

Глава 11. Деревня нежити

Я осмотрелся. Я находился среди древних развалин в мрачных снежных горах. Небо хмурое, серое, сыпал мелкий снежок, изо рта у меня выплывали облачка пара.

Развалины представляли собой высокие полуразрушенные колонны, арки, беседки, обломки рухнувших статуй, изображавших каких-то великанов и богов — некоторые выглядели как люди, другие представляли собой жутких существ, чьи тела были уродливы, отвратительны.

Задувал холодный ветер.

Вдалеке я увидел две высокие башни. На вершине одной было что-то вроде каменного полумесяца. Я двинулся к ним.

Интересно, что это за место? Почему мой разум во сне сгенерировал такое пространство? Отчасти эта местность напоминала множество других развалин, которые я посещал в прошлом, в реальности, много-много лет назад, когда ещё был молодым магом и искал наследия древних эпох, искал силу, искал способы увеличить своё могущество. В одном из таких исследований я наткнулся на темницу Эльсора, а также познакомился с другими магами — которые впоследствии вместе со мной и стали Четырьмя Архимагами Тёмного Владыки.

С другой стороны, эти развалины почему-то навевали мне мысли о тех, что находились рядом с повстанческим лагерем возле Graen Wilat. Мне почему-то казалось, что эти развалины — и есть те самые. Я не мог знать этого наверняка, да и мой разум не мог сконструировать копию места, в котором я никогда не был — но интуитивно я чувствовал, что эти развалины — те самые.

Ну, давайте притворимся, что так оно и есть. Не факт, что настоящие развалины в том месте будут выглядеть так же — но… сейчас ведь я сплю. Это сон. Всё понарошку. Какая разница, что настоящее, а что нет?

Я шёл к двум башням, чувствуя, что они являются целью моего появления в этом месте.

В пути я заметил, что моя внешность отличается от внешности Андаля. На мне был длиннополый чёрный балахон, длинная седая борода развевалась на ветру. Я вновь стал собой прежним?

Левая рука ощущала некую пустоту — с которой я был знаком с тех самых пор как принял облик Андаля, а потом лишился магии в бою со Святой. Всё это время мне хотелось заполнить эту пустоту, хотелось вернуть в руку то, что там должно быть. Я подумал об этом предмете — и он возник передо мной, спустившись откуда-то сверху, прямо с неба.

В мою левую руку опустился посох. Длинный узловатый посох мага. Я взглянул на него. Его форма, текстура, вырезанные на нём узоры и древние символы… Да, это был мой посох! Мой старый друг, мой верный посох, орудие, с которым у меня связана масса воспоминаний! Тот самый посох, который мне когда-то в прошлом подарил наставник из секты Дайгенской Магической Школы. Он вернулся ко мне.

Крепко сжимая посох в руке, я продолжил путь к башням.

Передо мной предстали множество маленьких, приземистых, одноэтажных домиков — полуразрушенных, заброшенных. Они были бревенчатые, двери отсутствовали или, покосившись, висели на одной петле, раскачиваясь на ветру, стёкол в окнах не было, в домах темно и пусто.

Я шёл по безжизненной местности. Продолжал дуть холодный ветер, падал снег. Стоял лёгкий туман, белая мгла, и парные башни вдали тонули в ней, видные лишь едва-едва.

Земля была мёрзлой, неровной, усеяна булыжниками, рытвинами и кочками. Из-под снега выглядывали серые чахлые кустики и сухие стебли трав. Иногда попадались предметы, принадлежавшие когда-то местным жителям этой странной, вымершей деревушки. Ржавый меч, обглоданный временем так, что превратился в огрызок. Ржавый нож. Ржавая истлевшая кольчуга. Оправа для маленького зеркальца — деревянная, полусгнившая, а само зеркало отсутствует. Гнилая деревянная миска.

Я шёл среди всего этого мусора, по территории опустевшей деревни. Когда прошёл с десяток метров, позади зазвучали шаги, скрипнула дверь, лязгнуло что-то металлическое.

Я обернулся.

И увидел нежить. Нежить в доспехах, гнилой труп, почти скелет, в ржавой кольчуге, со ржавой нагрудной пластиной, в шлеме, сжимающий ржавый огрызок меча в сухой, мумифицированной руке. Воин-нежить ковылял в мою сторону. Глаза его были пусты, рот — оскал скелета. Челюсть клацала, будто нежить пыталась издать какой-то звук — воинственный клич или смех — но ничего не было слышно.

Прозвучал ещё один лязг металла и скрип досок, зашаркали неуклюжие шаги, и я увидел, как целая толпа нежити вылезает отовсюду — из-под снега, из низких домов, из сарайчиков. Все они направляются в мою сторону, пытаются окружить.

Я попятился и машинально выставил руку в сторону первого мертвеца. И в этот момент случилось чудо!

Случилось нечто потрясающее! Нечто невероятное! То, от чего мне захотелось плакать!

Я почувствовал в себе магию! Магия была со мной!

Конечно, а почему бы и нет? Ведь это же сон! Это МОЙ СОН. Так почему я не могу здесь владеть магией?! Здесь всё подвластно мне! Почему я не могу просто смоделировать себе магию во сне?!

Магия была со мной — и я был счастлив от этого.

О, какое это прекрасное чувство, какое это потрясающее ощущение! Магия — моя. Магия вернулась ко мне. Я обрёл… хм, себя? Себя настоящего? Себя полноценного? Всё то время, что я был лишён магии, я словно был инвалидом, которому ампутировали часть тела.

И ладно тела — но что если вам ампутировали часть души? Как вам это понравится? Это гораздо хуже, страшнее, ужасней, чем лишиться части тела. Лишиться части души — это ощущение, которое никогда не покинет вас, ни на мгновение вы не сможете забыть об этом, не сможете перестать ощущать пустоту в том месте, где отсутствует ампутированная часть. Вы вечно будете чувствовать там обрубок, лизать этот болящий шрам, и ощущать — тоску, пустоту, печаль, утрату. Утрату части себя.

Но теперь — я вновь обрёл эту часть! Магия вернулась ко мне! Моя магическая душа стала целой!

Я радостно захихикал, и из глаз даже брызнули слёзы. В мрачной местности, посреди развалин и заброшенной деревни, под холодным ветром и снегопадом, окружённый толпой нежити — я радостно хихикал и лил слёзы счастья.

Несведущий человек может ошибочно подумать, будто неожиданное возвращение ко мне магии после нескольких недель отсутствия станет новым переживанием, мне придётся вновь привыкать и приспосабливаться к магии. Но это не так.

Человек, умеющий плавать, плавает в реке всё лето, затем не плавает в течение осени, зимы и весны, и лишь на следующее лето вновь возвращается к плаванью — и… у него нет никаких проблем с плаваньем, он ничего не забыл и не отвык за прошедшее время, он легко вспоминает как плавать, за одно мгновение, как только войдёт в воду. С магией всё так же.

Магия — как часть тела. Если ты утратил на время какую-то часть тела или какое-то чувство — то после внезапного возвращения ты будешь испытывать шок и чувство новизны лишь несколько первых секунд, а потом всё вновь войдёт в привычное русло, ты легко начнёшь пользоваться тем, чем пользовался всегда.

Я сосредоточился на Источнике магии внутри себя, направил руку на нежить и активировал заклинание.

— [Antain Ronnd]! — произнёс я, и из ладони вырвался огненный шар и ударил в нежить.

Нежить слаба к огню, поэтому огненные атаки — самые эффективные против них. Ну, не считая Святой Магии, конечно же…

Нежить-воин тут же загорелся, он задёргался, заплясал в яростной попытке сбить с себя огонь — но это был магический огонь, он не похож на обычный, его не легко загасить, и нежить продолжала гореть, неумолимо пожираемая пламенем.

Забавно, но в реальности я никогда не владел Antain Draiokh — магией огня. Но ведь сейчас я находился во сне — и здесь всё было возможно, не правда ли? Почему бы и не поиграться с магией, которой в реальном мире я не обладал?!

Я повернулся к следующему мертвецу, ближе всех подобравшемуся ко мне, и направил ладонь в его сторону.

— [Antain Ronnd]! — очередной огненный шар ударил в нежить, и мертвец загорелся магическим пламенем.

Я повернулся к целой толпе нежити, медленно и неуклюже бредущей ко мне.

— [Antain Blaras]! — и целый поток огня струёй вырвался из моей ладони и окатил мертвецов. Сразу с десяток их загорелись, они задёргались, засуетились, огонь перекинулся на шедших рядом — и всю толпу мертвецов постепенно охватило пламя.

Я довольно рассмеялся. Игра с огнём мне понравилась! Жаль, что я не владел такой магией в реальности — и вряд ли когда-либо смогу овладеть, природа этой магии противоречит моим способностям и моей сути.

Я оставил мертвецов догорать и быстрым шагом двинулся дальше — среди низких скособоченных домиков, навстречу двум высоким башням, тонущим в белой мгле впереди.

На пути возникали деревья — жуткие, скрюченные, с голыми ветвями, формы стволов напоминали изуродованные человеческие тела или монстров, а ветви — жуткие руки. В какой-то момент эти руки вдруг набросились на меня — кроны деревьев быстро и резко склонились, ветви попытались меня схватить.

Я мгновенно превратился в стаю воронов, и они разлетелись в разные стороны, проскочив между ветвями. За пределами сети из ветвей вороны слетелись вместе в одну кучу, та стала чёрным облаком, а облако стало мной. Я вновь появился.

Я направил ладонь на наглые деревья, что посмели атаковать меня. Синее морозное свечение вспыхнуло на ладони.

— [Moir Yngemlen], — произнёс я.

«Морозный плен».

Корка синего льда мгновенно начала покрывать деревья, двигаясь снизу, от корней, вверх, по стволу и ветвям. Три ближайших дерева полностью заледенели, вокруг них образовался синий дымок.

Я сжал кулак, и в тот же момент лёд, сковавший деревья, тоже резко сжался. Бум! — деревья взорвались, во все стороны полетели тучи щепок, куски коры, обломки ветвей.

Это присущая мне, моя «родная» магия, хорошо изученная и давно ставшая частью моего арсенала — Moir Draiokh, «морозная магия».

Разобравшись с деревьями, я продолжил путь. Я всё ещё шёл по деревушке, и вокруг вновь и вновь раздавался скрип дверей и ставень, хруст снега под ногами, лязг металла — я оборачивался и вновь видел нежить, неуклюже бредущую в мою сторону, щёлкающую челюстями и бряцающую оружием.

— [Moir Yngemlen]!

Корка льда охватила сразу троих мертвецов. Я сжал кулак, и лёд раздавил их, мертвецы взорвались на ошмётки гнилой плоти, кусочки костей и осколки льда.

— [Moir Yngemlen]!

Ещё одна ледяная атака. Сразу пять мертвецов оказались в ледяном плену. Я сжал кулак. Бум! — мертвецы взорвались.

Я почувствовал, что Источник Магии слабеет. Для подпитки необходима Сущность (Esswarta).

Источник магии внутри тела называется Внутренний Источник, или Источник Магии. Что касается Сущности — она содержится в объектах внешнего мира, которые тоже называются «Источниками», только другими. Внутри мага — Источник Магии или Внутренний Источник, во внешнем мире — Источник Сущности или Внешний Источник.

Маги специализируются на стихиях — эту специализацию можно назвать «Родством», Kambeathe. Маги имеют Родство с типами Источников Сущности и типами магии. Родственные Источники так и называются — Родственные, или Свойственные. Чуждые Источники — называются Несвойственные. Родственная магия называется Свойственной, чуждая магия называется Несвойственной.

Я мог вытягивать Сущность из живых существ — как делал это во время сражения в Graen Wilat, а также Свойственными для меня Источниками были: ветер, холод, мороз, снег, лёд, вода, облака, растения, камни. Лучший период, когда я обретаю наибольшую силу — это осень, лунная ночь, зимний снегопад, ночь со звёздным небом, дождь, град, ливень, шторм, метель, туман, облачный день.

Сегодняшний день был довольно хорош для того, чтобы я мог подпитаться Сущностью и усилить свою магию, погода и местность этому способствовали. Однако впитывание Сущности из погодных условий не принесёт слишком больших объёмов Сущности. Лучше всего для этого подошли бы живые существа и растения — но их здесь, как на зло, не было. Ожившие мертвецы и жуткие деревья-монстры не могли сойти за них.

Оставались ещё камни. Продолжая двигаться к двум башням, я заметил крупные валуны, торчащие из земли тут и там. Я сосредоточился на своём посохе, и он превратился в дым, который втянулся в моё тело. Его усиливающая магию и обережная способность остались со мной. Я направил обе руки в сторону ближайших валунов.

— [Firath Esswarta]!

Поток синеватой энергии потёк к моим ладоням.

Я развёл руки в стороны, будто для объятий. Из синеватой энергии передо мной начал формироваться образ, приобретал человеческие черты, становился похожим на меня. Несколько мгновений спустя напротив уже стоял мой полноценный двойник, прозрачный, призрачный, состоящий из синей энергии. Сцепив руки вокруг него, я прижал его к груди, надавил, и синий двойник вжался в меня, исчез.

Его энергия напитала моё тело, Внутренний Источник, я ощутил наполненность. Истощение Сущности или насыщение ею ощущается телом мага вполне реально, как тот же голод желудка и его удовлетворение.

Направив ладони на ещё пару валунов, я повторил весь процесс. Поглотив нового двойника, я ощутил ещё большую наполненность, настроение у меня поднялось, я чувствовал в себе мощь и силу. Довольный, я двинулся дальше.

Из-за очередного домика выскочила стая собак. Они были тощие, покрыты кровавыми ранами, облезшие, у некоторых пустые глазницы — судя по всему, собаки были нежитью.

— Собаки?! Против меня?! — усмехнулся я.

Они скалились, рычали, с бешенным лаем бросились на меня.

Я опустил вниз обе руки, и из рукавов балахона выплыл чёрный дым, тяжёлые клубы стекли на землю и заклубились у моих ног.

— [Sketh Maktyre gentar]!

Клубы превратились в две стаи теневых волков. Я мысленно приказал им атаковать собак-нежить.

Волки ринулись на псов, но битвы не случилось. Достигнув нежити, волки просто вселялись в тела собак — и получали контроль над ними. Несколько секунд я просто стоял на месте и наблюдал за тем, как теневые волки захватывают тела собак — по волку на собаку — и последние переходят под мой контроль. На мгновение каждая захваченная собака замирает на месте, её глаза вспыхивают красным, и она начинает вести себя со мной как со своим хозяином.

Одержимые собаки уставились на меня, ожидая приказов.

Я сосредоточился на нашей с волками связи, и в воздухе на мгновение возникли чёрные теневые цепи, тянущиеся из моих ладоней к шеям псов. Я покрепче сжал цепи в руках и мысленно усилил их, и все собаки-нежить отозвались на это, одновременно, как один, издав рык и вздрогнув, и в их глазах снова вспыхнул красный огонь.

Я продолжил путь в окружении стаи подчинённых собак. Вновь передо мной возникла группа нежити-воинов, и я натравил собак на них. Звери бросились на врагов с рыком и лаем, свалили их на землю и принялись впиваться клыками в плоть, отрывать куски тел, разгрызать кости.

Пока собаки занимались нежитью, на меня снова напали странные деревья, которые росли тут же поблизости. Они склонили ветви-руки ко мне, пытаясь поймать будто сетью. Я увернулся, отскочил в сторону, а потом поднял руку.

— [Moir Lann]!

Синий свет на мгновение вспыхнул на ладони, и в воздухе, паря над рукой, возник клинок, сотворённый изо льда.

Я мысленно пожелал, и клинок метнулся в сторону одного из деревьев и, срезав десятки ветвей на своём пути, врезался в ствол и срубил его. Не было надобности бросать клинок собственноручно, он слушался мысленного приказа и летел к указанной цели самостоятельно.

— [Moir Lann]!

Второй клинок воспарил над ладонью, и я отправил его в другое дерево. И оно тоже было мгновенно срублено.

Собаки уже добили почти всю нежить, лишь трое медленных мертвяков неуклюже плелись в мою сторону, бряцая ржавыми мечами.

— [Moir Lann]!

Ещё один клинок завис над ладонью, и я послал его в мертвяков. Он срезал одному мертвяку обе ноги, и тот неуклюже брякнулся на землю. Это не остановило нежить, он пополз в мою сторону, используя лишь руки.

— [Moir Lann]!

Следующий клинок снёс второму мертвяку голову. Собаки набросились на третьего, а также принялись разрывать на куски того, что полз по земле.

Ещё одно дерево поблизости закачалось, и в его стволе я увидел человеческий силуэт, а в ветвях форму изломанных в припадке рук.

— [Moir Lann]!

Клинок срубил дерево, оставив торчать из земли лишь пенёк.

Я продолжил путь, стая собак не отставала. Расстояние до башен постепенно уменьшалось, но очень медленно. Я словно оказался в какой-то деревне нежити, которая всё никак не заканчивалась, превратившись в целый лабиринт с испытаниями. Интересно, кто все эти мертвецы, из каких они времён? Раз они все выглядят как воины, вероятно, здесь раньше прошла какая-то битва — и это покойники, оставшиеся на поле боя после неё? С другой стороны, возможно, это стражи и солдаты, охранявшие того, кто когда-то обитал в этих башнях — некого мага, который мог быть из тех, что оживляют мертвецов. Marbu Draigon — «заклинатель мертвецов», некромант.

У меня на пути вновь возникла толпа нежити, и среди них оказались двое здоровяков, каких среди живых людей точно не встретишь — они были ростом под три метра, широкие, как огромные бочки на пивоварнях. Один вооружён громадным мечом, другой — здоровенной дубиной.

Я натравил собак на «мелкую» нежить, а сам сосредоточился на магии внутри себя и сотворил превращение.

Я обратился волколаком. Я стал высок, мускулист, тело покрылось шерстью, голова стала волчьей, из пасти торчат клыки, в глазах — звериное бешенство. Мои пальцы стали длинными, и на их концах выросли острые когти. Зарычав, я ринулся на здоровяков.

Моя скорость была огромной, как в тот раз, когда я сражался со Святой — медленная нежить ничего не могла противопоставить мне. Один из здоровяков принялся неуклюже и медленно замахиваться дубиной, и, пока он это делал, я уже успел добежать до него и со всей силы вогнал когти левой руки ему в живот. Пальцы нащупали внутри что-то склизкое и мягкое, я схватил целую горсть этого и вырвал, вытянул наружу — это были кишки. На поведении нежити это никак не сказалось, мертвец просто ничего не заметил, продолжая свой замах дубиной.

Я толкнул нежить плечом, и тот отшатнулся. Сейчас я был высоким и имел мощное тело, так что не представляло никакой проблемы сбить с ног даже трёхметрового здоровяка. Я ещё раз толкнул попятившегося мертвяка, и он рухнул на землю. На него тут же со всех сторон набросились псы. Пока он отбивался от них, сердито рыча и пытался встать, я ринулся на второго громилу.

Тот неуклюже спешил ко мне, громко топая и размахивая огромным мечом на бегу. Когда расстояние между нами сократилось до нескольких шагов, здоровяк замахнулся и зарычал, а я мгновенно превратился в стаю воронов.

Вшух! — меч рассёк пустое пространство, вороны без труда увернулись от лезвия, обогнули мертвеца, и оказались у него за спиной. Вороны слились в облачко тьмы, и оно стало мной. Я вновь появился.

Я всё ещё был в форме волколака. Мертвяк, разрубив пустоту, вогнал меч в мёрзлую землю, и теперь стоял, согнувшись, недоумевающий, и пытался вытащить застрявшее оружие. Я прыгнул на него сзади, приземлившись прямо на так удобно подставленную спину, вогнал когти обеих лап в его голову, крутанул со всей силы — и голова мертвяка оторвалась.

Это была довольно здоровая башка, походившая размерами на крупный котёл. Спрыгнув с безголового тела, я поспешил ко второму мертвяку.

Тот уже встал на ноги и двигался ко мне. На бегу я швырнул голову прямо в него. Голова попала мертвяку в лицо, вызвав замешательство и заставив попятиться. Я обратился в стаю воронов, и они напали на мертвяка, начав клевать в лицо, шею, глаза. Здоровяк размахивал руками и дубиной, ревел, пытаясь отбиваться. Снизу его атаковали собаки, кусая за ноги, пытаясь свалить на землю.

Мертвяк оступился и упал. Вороны тут же собрались в облако тьмы, и оно стала мной. Я вновь появился.

На этот раз я был в своей истинной форме. Я стоял рядом с упавшим здоровяком, барахтающимся на земле. Я направил ладонь на его грудь.

— [Moir Yngemlen]!

Лёд сковал мертвеца, превратив того в застывшую ледяную статую. Я сжал кулак, и лёд сдавил нежить и взорвался.

С этим здоровяком справиться оказалось труднее, чем с прежними врагами — ледяная атака не уничтожила всё его тело. После взрыва оторвались и разлетелись на осколки лишь обе руки и одна нога — туловище же и голова не пострадали, и мертвец продолжил корчиться, скалиться и злобно рычать.

— [Moir Yngemlen]!

Я направил ладонь на голову мертвеца, та покрылась льдом.

Я сжал кулак. Взрыв! Голова разлетелась тучей распылённых мозгов и крови, осколками кости, мёртвой плоти и льда.

Всё стихло. Лишь собаки шумно суетились, бегая по месту сражения. Я осмотрелся. Врагов больше не осталось, путь был свободен, и я мог продолжить двигаться к башням.

К тому моменту мне уже поднадоело это блуждание по деревушке нежити, кроме того, я заметил за силуэтами домов вдалеке обрыв, за ним овраг, который отделял эту территорию от башен. А в овраге виднелись кроны множества деревьев, целая роща — и все они, похоже, были теми странными древесными монстрами. Мне вовсе не хотелось и дальше возиться с мертвецами и продолжать эту бессмысленную битву. Всё, что она мне даёт — лишь позволяет размяться и вспомнить каково это — быть магом, владеть магией. В остальном же эти сражения — лишь расход Сущности впустую.

Я отыскал несколько валунов, направил ладони в их сторону и вытянул из них Сущность. Поглотив так несколько раз своего синего двойника, подпитавшись, я приказал собакам убить себя, затем вытянул из их тел теневых волков и поглотил их. Потом встряхнул рукавами, сотворил заклинание — и стал стаей воронов, которые взлетели и устремились к башням.

Внизу проплывала зимняя деревня нежити, мы, вороны, видели мертвецов, бредущих среди домов, они поднимали головы, рычали на нас, потрясали оружием, но не могли нас достать. Затем появился обрыв, под нами проплыл овраг, некоторые из деревьев, заметив нас, закачали ветвями, уродливые лица на стволах раскрыли пасти и жутко закричали — но мы, вороны, просто пролетали над всем этим, игнорируя.

Добравшись до башен, мы, выбрали ту что справа. Высоко над землёй находилась дверь, ведущая внутрь башни — даже не дверь, а массивные величественные ворота. К воротам снизу вела винтовая лестница, обвивающая башню снаружи. Лестница была разрушена в некоторых местах — так что человек без способностей к полёту не смог бы добраться до ворот.

Возле ворот находилась платформа. Вороны приземлились на неё, затем стали клубами дыма, которые собрались в человеческий силуэт — и дым стал мной. Я вновь появился.

С платформы можно было видеть в пелене мглы силуэт соседней башни, он казался бледным и размытым. На башнях горели огни — красные, синие, белые. Башни были сделаны из неизвестного тёмно-серого материала, они источали ауру таинственности, древности, опасности и магии.

Я находился на высоте восьми-десяти этажей. Взглянул на врата. Они заперты (разумеется!), врата украшены неизвестными загадочными символами и орнаментом, во вратах имелось отверстие — для ключа, надо думать?

Ключа у меня, конечно, не было — но это не значит, что маг моей специализации не сможет открыть их. Конечно, если бы вместо меня здесь находился Натанар — он тоже нашёл бы способ открыть запертое, ведь он маг, пребывающий в домене воровского бога.

Я не Натанар, но наша магия в чём-то близка, поэтому я могу многое из того, что может он, а он может многое из того, что могу я. Возможно, если бы я не стал в своё время Otolgany, я бы вошёл в домен божества Alikyr Skethu.

Итак, передо мной стояла задача — открыть запертые врата, в них имелось отверстие для ключа, но ключа у меня не было. Что же делать?

Ответ прост — сымитировать ключ.

Поскольку я владел теневой магией — я послал из своей ладони немного тёмного дыма-тени в замочную скважину. Тень заполнила скважину изнутри, воспринимая и запоминая внутреннее устройство замочного механизма. Все эти знания поступали в мой разум, и он воссоздавал в воображении трёхмерную модель.

Отозвав тень обратно, я сосредоточился на другом типе магии. На ладони сверкнул синий свет, и из руки стала вырастать… «заготовка ключа», ледяной стержень, на котором пока не было никаких зубцов и изгибов. Заготовка вошла в замочное отверстие и устремилась вглубь, пока не достигла предела.

Затем я начал выращивать из заготовки полноценный ключ, ориентируясь на трёхмерный образ из моего воображения. Там, где было нужно, я утолщал ключ, где нужно — изгибал, где нужно — выращивал зубцы. Очень тонкий и точный контроль надо льдом, не правда ли? Я могу даже создавать скульптуры изо льда, и не только большие, но и совсем крошечные, которые при этом будут детально проработаны и искусно выполнены. Для того, чтобы так владеть какой-либо стихией, необходим очень хорошо развитый разум, полный контроль над своим воображением и способностью к визуализации, абсолютное сосредоточение, контроль над магической Сущностью и развитые каналы магии в теле. Всё это достигается годами упорных тренировок. Что означает, что хорошим магом можно стать только с возрастом, великих и сильных магов среди молодёжи не бывает и быть не может. Поэтому большинство великих магов — старики.

Ключ вырос из ледяной заготовки, полностью заполнив замочную скважину. Теперь оставалось лишь его повернуть. Но лёд хрупок, он не может заставить сдвинуться металлические детали замка — поэтому мне нужно усилить лёд.

Поскольку мой лёд способен даже взрывать деревья и тела врагов, сковывая их, нетрудно понять, что он может быть очень твёрдым, если потребуется. Это вполне объяснимо — ведь он, в конце концов, был магическим, а не естественным, природным льдом. Он был создан магией и являлся чем-то вроде продукта моего разума и моей магии. Проще говоря, этот лёд больше походил на мысль или рисунок, на образ в голове, танец или песню, созданные мной, чем на реальный лёд, созданный природой.

Я применил Волю, и ледяной ключ укрепился. Я почувствовал, что этого будет недостаточно, поэтому ещё раз сосредоточился и применил Волю — ледяной ключ стал ещё крепче. И ещё раз, на всякий случай — ключ укрепился ещё сильнее.

Отлично. Думаю, этого будет достаточно. Я осторожно повернул ключ.

В замочном механизме раздался щелчок, на вратах загорелись синие огни, засветились странные узоры, ворота вздрогнули, сверху посыпался снег.

Я отошёл назад, а ворота, с дрожанием и гулким звуком, начали медленно открываться. Створки двигались тяжело, с трудом, они разъезжались в стороны, зазор между ними становился всё шире. Изнутри бил яркий свет. Такой яркий, что тяжело было что-либо разглядеть.

Когда ворота открылись полностью, и передо мной предстал свободный проход внутрь, я вдруг начал ощущать, что сон заканчивается, и что-то выталкивает меня из него.

Я сделал мысленную закладку на этом моменте сна — как оставляют закладку на страницах книги. Я смирился с тем, что придётся покинуть сон — но благодаря этой закладке я смогу вернуться к этому моменту «сюжета сна» позже, в следующий раз. Надеюсь, мне посчастливится пережить осознанное сновидение уже следующей же ночью — не хочу слишком долго ждать, чтобы узнать, как будет дальше развиваться сюжет этого сна.

Я позволил сну развеяться, меня вытолкнуло наружу, как вода выталкивает со дна на поверхность, и я открыл глаза.

За окном щебетали птички, в доме было светло — солнечные лучи врывались в помещение через окна. Рядом всё ещё мирно сопела Святая. Я вздохнул и поднялся с постели.

Начинался новый день.