Волонтеры в Средневековье

Риина Юлман (2024)

Мечтать надо аккуратно. Конкретно и обдуманно. Потому что вас слышат. Всегда. Если было бы можно сделать мир совершеннее, людей добрее, прогресс прогрессивнее … Победить все болезни, увеличить урожайность! Накормить голодных и вырваться в будущем наконец- то на оперативные просторы космоса! Да чтобы работать добровольно, просто по велению сердца и души, да с дружной командой! И совершенно бескорыстно, ну разве только стать богаче всех, для дальнейшего развития. Мечтали? Нате вам, кушайте, на здоровье! Раз целой компанией умудрились вляпаться в Средневековье, после войны и накануне Чумы…Что делать то остается? Правильно! Арбайтен!

Глава третья

Создала три портрета ГГ и не смогла выбрать))) третий портрет в четвертой части. На Ваше усмотрение! Голосуйте!

У меня нос чуточку увеличился. Стали более яркими глаза, но сохранили прежний разрез и размер, волосы росли с бешеной скоростью, как у Рапунцель. Вес понемногу, но неуклонно увеличивался. Ранее я тоже стройняшкой не была, однако пышкой меня назвать было неправильно. Сейчас — правильно. Самое странное, мне понравилось, словно примерила немодное платье, а оно идеально село.

В брате я особых изменений не заметила, только волосы у него стали длиннее, из чисто русых чуть в рыжину. Ида, Виктор, Северин внешне не изменились. Миша заметно помолодел. Лет так на десять. Появилась некая мужественность, крупные кудри вместо плеши. Понятно теперь, почему мы ели мясное, как не в себя. Белок нужен.

Барашек давно канул в глубины наших желудков, настала очередь гуся. Его Ида запекала сегодня на ужин в самом большом отделении печи.

Два вида переписи: населения Мюнна и «чумных» стихов закончены, оброк собран, определён на хранение и переработку рачительной Августой. Мелкорогатое стадо пополнилось оброчными ягнятами и козлятами. Основные работы в поле заканчиваются. Руди учится запрягать четверку, приучает коней ходить цугом.

В Мюнне начали сушить блоки из самана — смеси глины, соломы и навоза. Север ездил проверять качество, сказал, что сохнут быстро, погода сухая, ветреная, теплая. Место под общественную баню — мыльню определили на пологом берегу озера. С перспективой пристройки пекарни.

По приказу барона, наряду старосты десять парней ушли отводить воду и заготавливать торф на отдаленное болото. Я, посоветовавшись с Августой, отобрала пять девушек двенадцати — пятнадцати лет, лет под руководством пожилой вдовы, она же кухарка, на заготовку мха-сфагнума. Девушки под охраной, парни обстираны, накормлены. Пусть присматриваются друг к другу. Хватит уже браки по расчету заключать, пусть хоть крестьяне в семейной жизни счастливы будут, у них и так мало радостей. Никто не откажет свахе — баронессочке, да еще с хорошим подарком молодым.

Верена уже в большом доме крутится, делает постепенно уборку комнат, приходит во флигель, помогает готовить Иде. Присматриваемся. По внешности трудно определить родство, но общий типаж совпадает. Андреас сказал, что признавать её будем в любом случае, девушка аристократка брачного возраста, даже бастардка, сама по себе ценность. Для политически, либо экономически выгодного для семьи брака. Нужно только внести записи в родовую книгу и подготовить свидетелей. Но она пока об этом не знает. Руди ей не люб, это видно, он тоже особо к ней не лезет. Корзину с мокрым бельем поднёс, воду в тяжеленных деревянных вёдрах приносит, вот и все его знаки внимания. Августа бдит.

Три недели, как мы обживаемся в этом времени. Виктор ходит в кузню, работает много, вместе с Бером, по — настоящему устает. Велел парням на болоте железную руду искать, один день там провёл, добыли образцы ржавых бурых рыхлых комков. Радости было! Последние дня три ходит очень таинственный. Физиогномику знать не надо, у него лицо открытая книга.

За ужином он новость преподнёс ошеломительную. Семья Мюнних никуда не уезжала.

— Вспомните, мы очутились в доме, полностью запертом изнутри. Чёрный ход, парадный ход, — всё было заперто так, что открыть можно было только изнутри. На окнах двойные ставни, тоже все на внутренних запорах и засовах. Коней как было год назад шесть, столько же и сейчас, значит на лошадях никто не уезжал. Пешком здесь только бедные передвигаются. Транспорт не задействован. В доме нет дорогой посуды, драгоценностей, денег. Даже оружие — самое простое, нет дорогих поясов, отделки на платье, спороты некоторые пряжки, подвески. В сундуках только самые простые ткани. Нет кружев, мехов. В доме не оставили преданных слуг и воинов, дожидаться возвращения хозяев и стеречь добро.

Мой вывод таков: они первыми в этой области Германии получили известие о надвигающейся чуме, благодаря другу из Генуи. Собрали всё самое дорогое, включая себя, и покинули дом тем же путем, что мы в него попали. Только в отличие от нас они знали, на что шли. Чума смертельная опасность, поэтому сработал портал. Вот такой у вас, Мюннихов, скелет в шкафу, точнее в подземелье. Самое главное — портал не одноразовый! Нужно продолжать следить за ним.

Быть ему первым детективом этого времени. Мы все одно и то же видели. Выводы сделал только он. Файл «Виктор». Важная информация. Логика, анализ, синтез — превышают характеристики остальных членов нашей группы.

— Я еще толщину стен рассчитывал, нет ли комнаты потайной. Мебель проверил, нашел два пустых тайника. В подвале помните, где видны раскопы? Там проверил, глина уплотнена, два пустых углубления прямоугольной формы. Видимо хранились ценности, перед уходом раскопали, забрали. Точно Виктор приоритет определил, в первую очередь нужно найти ценные ресурсы, также всё, чем владеем, с этой точки зрения рассмотреть. А мы? Погрязли в быту. Дальше собственного носа не видим. Добавим к его качествам: расстановка приоритетов, стратегическое мышление.

— Значит, мы не захватили чужое место и добро в этом времени, просто обменялись? Это хорошо!

— Что хорошего, Ида! Они бросили людей, которые от них зависят в трудное время, перед лицом надвигающейся чумы.

— Мы не обменялись. По информации из исторических документов, которые я тщательно проверяла перед покупкой, флигель был построен в тысяча шестьсот пятьдесят первом году, для семьи управляющего поместьем. Его не было здесь, до нашего перехода. Почему он появился в этом времени, и селяне воспринимают его без удивления? Этакий блуждающий во времени флигель. Со всем содержимым.

— Думаю это пространственно — временная связь. В каком бы времени ни находился пустующий родовой дом, он обязательно притянет к себе кого — либо из Мюннихов. Или наоборот. Как то так.

— Миша, ты гений!

— Да, я такой! Ещё точнее: пространственно — временная — родовая связь. Вот я загнул! Теперь разгибайте, точнее разгребайте.

— Я вас сюда впутала, мне и отвечать.

— Кому и что ты будешь отвечать, Линда? Я тоже Мюнних, если по Мишиным раскладкам, то меня сюда тоже притянуло, как и тебя. Виктор, Миша, Север с Идалией за компанию влипли.

— А я? Меня за что? С вами не была знакома, Мюннихам не родня. Заснула в своей палате в девяносто восемь лет, проснулась здесь, сорокалетней.

— Эмма, баронессу староста в тебе признал? Признал. Августа тоже. Верена перед тобой трясётся, на глаза боится показаться. Настоящая баронесса ведь тоже не была урожденная Мюнних. Ты связана с семьей, семьдесят лет в этом доме прожила, сердце младшему Мюнниху отдала. Опять же внешнее сходство, наверное, роль сыграло. Положение у тебя самое выгодное: помолодела, баронесса, вдова, никто тебе не указ. Мы дети послушные, взрослые, возиться с нами не надо.

— Не забывайте, у вас ещё дядя родной в Ольденбурге при монастыре госпитальеров живёт. Лечится. Он инвалид, какой-то недавней войны местного масштаба, младший брат к тому же, ему из наследства ничего не положено. Видимо его на хозяйстве рассчитывали оставить.

— Да, муттер, нужно узнать, что с ним, если захочет забрать домой.

— Согласна, сынок, мы, Мюннихи, родной кровью дорожим!

Я мысленно подвела итоги: Верену принимаем, дядю забираем, брата женим, семейка то растёт! И расходы соответственно тоже, нужны новые источники дохода. Не обирать же крестьян до нитки.

Крутится в голове из прошлой жизни мысль, никак поймать её не могу. Правду говорят — сапожник без сапог. Новопассит тебе в помощь, госпожа психологиня, аффирмации, медитации. Мне сейчас нужны тишина и одиночество. Спокойствие и неторопливость. Беру выходной. Пойду спать в большой дом.

Если Августа удивилась, то вида не показала. Сестрица Верена оказывается, не зря хлеб ест, все спальни в жилой господской половине убраны, проветрены. Из сундуков занавески, полотенца, скатерти и прочий текстиль по местам разнесла, развесила. Протопила мне смежную печь для двух спален, и попросилась хоть ночь поспать в соседней комнате, — « бабушка Августа так храпит, так храпит!»