Деды в индиго

О'Шадри, 2009

Это нежный по сути и дерзкий по форме роман из жизни безработных-пенсионеров и их друзей, наполненной волнительными ароматами загадочных приключений. Крепкий настой из без того круто заваренных отношений главных героев отягощает появление нового таинственного персонажа… Что можно сказать о данном произведении? Бутилировано со вкусом! Книга создана в лучших традициях жанра детективного иронифа. Триллер-антистресс, антидепрессант. Обладает ярко выраженным эффектом сокращения гладкой мускулатуры живота и челюстей. Подавляет фермент хандроксиназу, купирует образование тоскикотрофных шлаков, препятствует появлению синдрома плаксофилии и нытьёреза. Надежный блокатор Х-похмеласутравиновых рецепторов. Спазмоскуло- и икоген. В случае локального применения способствует ремиссии симптомов стабильного опупеоза. Соблюдайте разумную дозировку при беременности, и схватки гарантированы. Мужчинам после сорока рекомендуется ограничить употребление в связи с возникновением опасности пупковой грыжи. Прием во время еды в общественных местах чреват непроизвольным выбросом недожеванной пищи (смехогортанный поперхоз). При курении сохраняется риск глотательного рефлекса и задымления желудка. Умеренное упоение допустимо и приветствуется Минздравом. Прием 3–4 раза в день натощак или после еды. Противопоказаний и побочных эффектов не наблюдается. Следуйте рекомендациям на упаковке, и всё будет в порядке! Спрашивайте в магазинах и книжных развалах. Гриф секретности снят!

Глава 12

11.42

Раздавая задания для самостоятельной работы лицеистам, Савелий мысленно совершил краткий экскурс в прошлое…

Лет двадцать назад он с отличием окончил физико-математический факультет пединститута. Работал сначала ассистентом, потом старшим преподавателем, потом доцентом. Всеобщий респект и уважуха. Так бы и зарос мхом до пенсии. Но тут перестройка. Вихри враждебные и первое громкое увольнение за свободу слова, которую каждый истолковал по-своему: материться можно, материть — нельзя.

Сидел полгода дома без работы, грыз ногти. И тут однажды в банке — пришел старые купюры обменивать — встретил одноклассника своего, Сашу Четверкина.

— Такие люди и без охраны. Какими судьбами, человече? — воскликнул Четверкин.

— Да вот — купюра рваная. Сказали только в банке и можно обменять. А ты? — обрадовался появлению Сашка Бодуненц.

— Из командировки в Палермо. Сицилия. С симпозиума по обмену опытом. Мешок зеленья привезли на конвертацию… Ты-то где ща воркуешь? Всё там же в педе?

— Нет, безработный.

— Надо же! Кидалово! Кто бы мог подумать?.. А айда к нам, в лицей! Я в него после восьмого класса, когда из школы турнули, откинулся. Напильником помахал, тисы помучал — от звонка до звонка, пока перестрелка-перетерка, в смысле, перестройка не началась.

— А сейчас где?

— Смотрю и присматриваюсь. Авторитет отрабатываю.

— Спасибо, Сашок! Не знаю, как тебя и благодарить.

— И не нужно, — махнул рукой Квартет. — Я ведь к тебе почему так. Потому что ты свой математический талант в школьной форме не прятал и тайком в дневник пятерки свои не получал. Делился со всеми. Щедро.

* * *

К Гунару пришла новая уборщица, пожилая такая дама. Хромала на обе ноги — отложение солей. По объявлению.

— Еле дошла. Дай, отдышусь, — брякнулась она на стул.

— Зарплату? Зарплату будете с пола собирать. Что соберете, то ваше, — криво усмехнулся директор.

«За дуру считают. Не иначе! — надула губы тетя Нюша, но деваться некуда: всё равно прибавка к скромной пенсии нужна. — Подберу каку-нибудь мелочь».

В первый вечер работы она сходила к мусорным бакам и выбросила полиэтиленовый пакет с типографским мусором.

Его тут же на лету подобрали бомжи. Разворошили в клочья.

— Ну-ка, ну-ка, полный пакет разрезанных денег. Погнали в банк. Поди, обменяют на целые, — воскликнул предводитель.

На следующий день бомжи подрулили на «Майбахах» в смокингах с иголочки (еле их тетя Нюша узнала) и уже поджидали техничку на том же самом месте.

Через неделю тетя Нюша приезжала на работу на «Кадиллаке»-лимузине в сопровождении многочисленной охраны.

— Это лучше, чем в банке — там условия работы вроде бы такие же: что подметешь, то и твое. Но народ поаккуратнее — редко кто обронит добрую купюру.

* * *

Глядя на тетю Нюшу, директор сделал кой-какие выводы: «Определенные шансы есть. Правда, уборщица уверяла, что выиграла деньги в игральных автоматах. Но кто ж этому поверит: только первоклассники или кандидаты наук».

— Будем работать в три смены, — предчувствуя куш, сказал директор.

— Всё и так затарено ящиками с «деньгами», — возразил зам. — Не жадничай, Гунар.

Забежал знакомый директора, некто Люлипупенко.

— Туалетной бумаги нет?

— Возьми из пачек, сколько надо, — кивнул зам.

Люлипупенко убежал с «купюрами» восвояси.

Директор типографии резанул:

— Теряем темп. Реклама на столбах почти не работает. Нужно внедрять новые схемы работы, новые подходы. Промоушен устроить. Жесткий. Попросту — идти в народ.

— Ну не мое это! И не мое, — захныкали зам и печатник.

— Вэлл. Учитесь, салаги. Сам покажу как надо. Пройдусь по банкам, — и директор взял сумку печатной продукции…

— Деньги принимаете? — спросил директор типографии, просунув голову в окошко кассы банка.