Невольная студентка

Ива Лантерн (2025)

Стать наследницей знатного рода — то еще испытание, но на этом история не заканчивается. Неугодных жен отправляют в монастырь, а неугодных наследниц — в академию благородных девиц! Вместе со своим ручным демоном Трине предстоит освоиться в непривычной среде и попытаться найти друзей. Вот только союзники приходят, откуда не ждали…

Глава №4. Меняется все, но не стоит грустить

«Привет, пап!

Я давно не получаю твоих писем и очень волнуюсь! Все ли с тобой в порядке? Доходят ли до тебя мои письма? Надеюсь, что ты просто занят работой, или письма задерживаются на почте…

В любом случае, у меня все неплохо! Тетушка Тэсс определила меня в Женскую образовательную привилегированную Академию имени Святой Камелии. Забавная аббревиатура получается, да?)))

Сначала я очень переживала, что не приживусь там. Все-таки «леди»… И я! Но оказалось, все не так плохо!

Расписание у нас конечно дикое! Подъем в 6:00, отбой в 22:00, и ни минуты свободного времени! Но это только кажется. По факту, основные занятия заканчиваются в 17:00, а дальше уже можно выдохнуть. Там преподаватели особо не следят, и каждый занимается, чем хочет.

Вообще, первые недели в Академии пролетели удивительно быстро (и безболезненно). Занятия в Академии отличаются от привычных школьных, приближаясь скорее к ВУЗовской системе. Уроки длятся по полтора часа, предметы делятся на лекции и практики. К форме обучения я привыкла сразу же. Задают много, но и объясняли хорошо»

При этом, в академии сохранялась строгая профиляция. Вот только профили эти были весьма своеобразные. Вместо привычных физико-математических, социально-экономических и химико-биологических направлений, в Академии присутствовали такие направления, как: музыкально-эстетическое, спортивно-танцевальное, психолого-педагогическое и далее. В общем, ничего общего с классическим образованием.

Самым сложным направлением считалось «бизнес-управление», на нем обучалась Люсьена. По рассказам подруги, они изучают экономику, психологию и бизнес. Экономика давалась подруге тяжело, и она сама с радостью бы перешла на музыкально-эстетическое, но родители запрещают. Но если с Лу все понятно, то что делает Тоня на этом направлении, для меня оставалось загадкой! Подруга отличалась спортивным темпераментом и телосложением, ей бы скорее подошло спортивное направление, а она экономику учит. Кстати, в отличие от Лу, Тоня не жаловалась. Хотя Люси как-то сказала, что Тоня считается на из курсе неуспевающей. Сама же Тоня это отрицала.

Кстати, меня отправили на историко-лингвистическое направление, от чего я пришла в полный ужас! Ни историю, ни языки, я никогда не учила, не любила и не знала. Спасибо барьерам Бьёнда, хотя бы языки мне немного давались! А еще, за две недели я неплохо сдружилась с Аксиньей Беллаир, старостой группы, которая вскоре дополнила наше трио до квартета.

«…В остальном уроки не отличаются чем-то особенным. К моему счастью, одноклассницы оказались тихими девочками, увлеченными учебой. Они сидели над учебниками и мало взаимодействовали друг с другом.»

Общались между собой только леди их компаньонки. Кто есть кто, мне было сложно отличить. А еще сложно будет объяснить папу эту структуру, поэтому лучше опустим.

«Необщительность одноклассниц напрягает. Зато и каких-то особенных выскочек или заучек у нас не наблюдалось. А это большой плюс!

Еще одним подарком стали учителя — сплошь вежливые пожилые леди. Достаточно строгие, но справедливые».

Фрау Гофман среди преподавательского состава не наблюдалось. И ей-подобных тоже. Про фрау я решила не рассказывать вот так сразу. Посмотрим на ее поведение в дальнейшем. Если фрау как-то проявится, то буду жаловаться папе. А пока пусть думает, что у меня все хорошо!

«А еще я нашла новых подруг! Их трое: Люсьена, Тони, и Белла. Они прикольные!»

По некоторым предметам мне предстояло нагнать программу, но в этом мне помогали мои девочки. В особенности Беллка. Именно с ней я проводила больше всего времени. Тоня каждую свободную минуту проводила в спортивном зале, куда звала и меня. И как-то раз я даже сходила потренироваться с ней. Собственно, раньше мне нравились занятия физической культурой. Мне неплохо давалась и гимнастика, и легкая атлетика… ну, по крайней мере, я так думала. До занятий с Тоней. Теперь же я уверена: спорт, это не мое!

Но вообще девочки многому меня научили. Например, как расшить платье, чтобы в нем стало удобнее, когда приходить в столовую за самой вкусной едой, в каких частях аудитории хуже обзор и комфортнее списывать, и многим другим лазейкам строгого расписания Академии.

Да и вообще, под крылом Люсьены жилось уютно и спокойно. Никто не решался связываться с ней, или с ее окружением. Никто. Ни студенты, ни учителя, ни даже директор. Я продолжала ломать голову, кем же являются родители Лу, но от моих тонких намеков и вопросов подруги открещивались. Ничего, я все равно узнаю!

Еще одним минусом и плюсом одновременно оказалась моя обитель. Кроме меня, на этаже никто не жил. Под обвалившейся крышей было холодно. Ветер гулял по коридорам, а постельное белье по утрам было мокрым от влажности. Да, возвращаться одной на нежилой этаж по вечерам оказалось жутенько. И спать, зная, что никого рядом нет, тоже. Ведь я, как никто, знала, что потусторонние силы есть, и они не дремлют.

С другой стороны, весь этаж был в полном моем, в смысле, нашем с девочками распоряжении. А распоряжаться было чем.

Во-первых, много свободных комнат. Все закрытые, но, как оказалось, мой ключ подходит ко всем замкам. Вот это я понимаю, безопасность! Интересно, на третьем этаже так же? Нужно будет не забыть сказать об этом Люси.

От нечего делать, я обошла все комнаты, открывая их по очереди. Все одинаковые, как братья-близнецы. Разница только в протекающей местами крыше и размеру пятен плесени на стенах. Выходило, что мне досталась самая чистенькая комнатка, так что переезжать я передумала.

Во-вторых, на этаже обнаружилась прачечная. Стиральные машинки, правда, не работали, но утюги были в отличном состоянии. Не все, конечно, но мне удалось отыскать два рабочих. Да и гладильные доски имелись, пусть пожелтевшие и замызганные какие-то, но если накрыть одеялом, можно спокойно пользоваться, что я и делала. Особенно здорово получалось просушить подушку и одеяло. Нет, конечно, можно было, как все девочки, вставать на несколько часов раньше, нести вещи к прачке на первый этаж, ждать, пока погладят… но какой в этом смысл?

Санузлы оказались менее шикарными, чем на остальных этажах. У меня их, разумеется, никто не мыл, и туалетную бумагу не ставил. К счастью, мне разрешили лично брать ее у завхоза. Зато всегда свободные кабинки, и некоторые даже с дверками — выбирай, не хочу! И умывальники в отдельной комнате, тоже свободные. А еще удивительно удобные. Старые длинные краны с ручками интересной формы изгибались на уровне доброго полуметра. Потрескавшиеся раковины особого доверия не внушали, но их глубины хватало, чтобы спокойно помыть голову. Дома я не могла себе такого позволить из-за риска смыть волосы в слив, а тут удобно! Еще интересно, что почти все раковины имели стандартную высоту, кроме одной. Одна была низкой и широкой. Не знаю точно, зачем она, но ноги в ней мыть — одно удовольствие.

А про ванны так вообще отдельная история! Ванных комнат оказалось две, не считая раздевалки — маленькой темной комнатки без окон, где из всей мебели только рассохшиеся лавки, да крючки. В первой комнате оказались душевые. Они тянулись по одной из стен, разделяемые бетонно-плиточными стенками — ничего необычного. Но вот далее, пройдя душевую насквозь, можно было очутиться в еще одной ванно-банной комнате. Там, без всякого разделения, в ряд стояли четыре большие ванны. Интересно, в них тоже предполагалось мыться, или это скорее часть каких-то оздоровительных процедур?

Плитка тут, как и в других гигиенических помещениях, местами отвалилась, обнажая бетон стен и ползущую оттуда плесень. На потолках виднелись разводы от протекающей крыши. А еще трубы. Толстые трубы в углах и более тонкие по потолку, нагнетали атмосферу. Разве что лампочки не мигали, и на том спасибо!

Но эти подробности папе знать тоже не следует! Переживать же будет… Я сжала губами кончик ручки, к слову, не перьевой, и задумалась, как бы описать папе наше общежитие…

«Живу я одна на этаже. Многие комнаты ремонтируются, а моя уже готова! Так что весь этаж в моем распоряжении! И прачечная, и ванны… Буквально собственный этаж!

И вообще, похоже, зря я так переживала насчет Академии. Не так уж тут и плохо! В общем живу я как королева…»

— Королева бомжей!

— Заткнись, Никз!

***

Наступил конец третьей недели. Как оказалось, родители и опекуны имеют право забирать своих чад на выходные! Кто бы мог подумать… Получается, эта школа — не тюрьма. По крайней мере, не для всех. Но вот вопрос, а почему я узнаю об этом только на третьей неделе?! А что насчет Мэтти и Дэнни, у них это тоже разрешено? В любом случае, вряд ли их кто-то забирает…

Тоню забрали еще с утра. Обычно она ездила домой только на каникулы, но теперь, когда академический бассейн закрыт, ей необходимо где-то тренироваться. Удивительно, как у человека хватает энтузиазма!

Но куда более удивительным было то, что накануне вечером меня вызвали в кабинет директора. Казалось бы, чем я успела прогневать местных за такое короткое время? Оказалось, ничем, меня просто требовали к телефону.

Вообще в холле общежития висело несколько общих телефонов, которыми можно было пользоваться в течении дня. Железные аппараты работали за плату и позволяли общаться от тридцати секунд до двух минут, в зависимости от номинала жетона. Жетоны были не обычными монетами, а специальными. Их нельзя было покупать, зато можно получить за хорошую оценку. Вот только телефонами редко кто пользовался, ведь у всех учениц был припрятан мобильник. У всех, кроме меня. Получается, я одна не нарушала правил академии.

По задумке, телефонами пользовались ученицы, когда им требовалось позвонить домой. Если же поступала весть из дома, звонили в приемную директора. Происходило это нечасто, по известным причинам. Так что я крайне удивилась, когда узнала, что мне звонят. А еще больше удивилась, когда узнала, кто именно хочет меня слышать.

Мне звонила Генриетта Теодоровна. Разумеется, гувернантка звонила по делу — оповестить, что на выходные меня заберут домой. Вот этому я удивилась по-настоящему! Правда, только в первые несколько секунд. Причина оказалась весьма банальна. Тетушке Тэсс пришли какие-то бумаги, которые мне необходимо подписать. Чистая формальность, не более того, но надо. Что ж, а я-то уже вообразила, будто горделивая тетушка соскучилась. Увы, чудес не бывает. Правда, глядя на стоящую рядом со мной Люсьену, мне начинало казаться, что бывают.

Люси забирала с собой целый чемодан, который теперь стоял рядом с ней. Я же не брала практически ничего. Все немногочисленные пожитки умещались в маленький рюкзак. К слову, остальные академки, ожидавшие вместе с нами во дворе Академии, так же везли с собой чемоданы. Но, стоит признать, такого огромного и розового, как у Люси, не было ни у кого.

— Никз, — мысленно позвала я, рассматривая остальных и неловко сжимая лямку рюкзака на плече, — я чувствую себя нищенкой.

— Ну, — отозвалось в голове, — по сути, так и есть!

— Спасибо, блин, умеешь поддержать!

— Да всегда пожалуйста, Трин! Обращайся!

Не перестаю удивляться, за какие грехи мой демон сотворил эту язву в моей голове? С другой стороны, от осинки не родятся апельсинки. Раз уж Никз такой ехидный, то мне явно стоит подумать над своим поведением.

Академические часы на башне показывали почти семь часов вечера. Для тех, кто уезжал домой, прогулка отменялась, вместо нее назначался «вспомогательный класс». Это время отводилось для домашних заданий, или пропущенных занятий.

— А вот и за мной приехали, — воскликнула Люси и крутанулась на каблучках, оборачиваясь ко мне.

Я улыбнулась ей в ответ, мельком окинув взглядом черный внедорожник. Все эти черные и белые лимузины меркнут на фоне отполированной машины подруги! Надо не забыть спросить тетушку. Надо не забыть…

— Ты точно не хочешь ко мне в гости? — спросила Лу, обернувшись ко мне. Я с тоской посмотрела в ярко накрашенные темные глаза подруги.

Конечно хочу, о чем ты! Да и что я… вся Академия мечтает побывать у тебя в гостях. При чем, ты это прекрасно знаешь. В какой-то момент в голове пробежала шальная мысль бросить все и уехать в шикарный особняк Люсьены, но нельзя. Если тетушка Тэсс оторвала Дэймона от дел и отправила в двухчасовую поездку за мной, значит, дело и правда не требует отлагательств.

— Прости, не в этот раз, — мягко улыбнулась я.

Из подъехавшего автомобиля вышел высокий мужчина. Люсьена тут же расплылась в улыбке. Сомневаюсь, что этот человек и есть ее отец. На вид ему значительно меньше сорока лет. Густая борода аккуратно подстрижена, серый костюм сидит, как влитой. Я таких мужчин побаиваюсь, а вот Люси, кажется, нет. Да и действительно, с чего бы ей!

— Леди Люсиль! — мужчина подошел и галантно поцеловал протянутую ручку. — Вы так же прелестны, как и всегда! Похоже, даже это учебное заведение не способно изменить вас.

— Ой, перестань! — Люси ловко выдернула ручку и смущенно прикрыла ей рот и нос. Милый, но, в то же время идеально отработанный жест, как, впрочем, и все жесты Люсьены. Она хорошо знала все свои сильные и слабые стороны, ловко подчеркивала одни, скрывая другим. Не может не вызывать восхищения.

— Ох, — выдохнул мужчина, поднимая ее чемодан, — в прошлый раз вы брали с собой больше вещей.

— Что поделать, женская необходимость, — Люсьена закатила глаза, неопределенно махая ручкой. Так вот, что такое кокетство.

— Садитесь быстрее в машину, — даже несмотря на обозначенную легкость чемодана, поднять его оказалось трудной задачей даже для такого крепкого человека, — ваш папенька уже заждался.

Ага, значит, все-таки, это водитель, а не отец. И десять очков за догадливость отправляются к Трине!

Люсьена согласно кивнула, тряхнув золотыми кудрями, но спустя несколько шагов к машине вдруг остановилась. Остановилась и замерла. Я внимательно наблюдала за подругой, прокручивая в голове, что же с ней случилось. Может, забыла чего? Внезапно та сжала кулаки и резко обернулась, преодолев расстояние между нами в несколько шагов, Люси внезапно порывисто обняла меня. Я замерла, боясь пошевелиться. Это были не легкие обнимашки, какими академки приветствовали друг друга. А действительно крепкие, полные каких-то странных смешанных эмоций объятия. Ну и как это понимать? и что прикажете мне делать?

Все, на что хватило ума и сообразительности — легкое похлопывание ее по спине. Двигаться в этих тисках казалось просто невозможно. Не знаю, сколько это могло продолжаться, но в какой-то момент Люси отпустила меня, сделала шаг назад. Поджав губы, она пожала плечами, как бы извиняясь. Я отрицательно покачала головой, мол, не стоит, понимаю. Люси согласно кивнула и, повернув голову в сторону, помахала рукой, глядя куда-то вниз. Проследив ее взгляд, я заметила Беллу, стоящую рядом со мной. И откуда взялась? Подкралась, как котенок. Не иначе.

Закончив со странным прощанием, Люсьена все-таки села в автомобиль. Бессовестно дорогая и отвратительно пошлая в своем великолепии машина тронулась с места. Мы смотрели ей вслед. В смысле, не только мы с Беллкой, но и все остальные академки, ожидавшие свои транспортные средства. Не сомневаюсь, Люсьена Габриелян — одна из самых богатых девушек в Академии. Или же это не так, и ее отец нарочито подчеркивает свое состояние? А зачем…

Тем временем, в раскрытые ворота въехало несколько лексусов бизнес-класса и один лимузин. Однако, вместо того, чтобы подъехать к ожидавшим девушкам, машины почему-то решили потесниться, отъехав в сторону. Вскоре я поняла, почему. Запылившийся внедорожник, как огромное ленивое чудовище, неторопливо миновал ворота и, вальяжно прокатившись по двору, остановился аккурат передо мной. Я не смотрела по сторонам, но была уверена, что недоуменные взгляды академок неминуемо направлены в мою сторону. И что-то так стыдно стало…

Дэймон не забрал мои вещи, не открыл передо мной дверь. Более того, водитель вообще не вышел из машины! Даже не удосужился опустить стекло и позвать меня. Втянув голову в плечи, я слегка приобняла Беллку, даже не глядя на ту, затем направилась к машине. Транспортное средство нетерпеливо рыкнуло, стоило мне забросить рюкзак и неловко взгромоздиться на заднее сидение.

— Мисс Кетрин, — не приветствие, не показатель учтивости. Просто констатация факта.

Меня всегда бесило это его «Кетрин». Не Кэтрин, как я привыкла, а именно «Кетрин». По началу я списывала подобное коверканье имени на особенности его речи и возможный акцент, ведь не каждый человек может выговаривать абсолютно все звуки. Но вскоре я поняла, что «э» Дэймон очень даже здорово выговаривает, особенно в имени тетушки Тэсс, а надо мной просто издевается. Уж не знаю, чем я так насолила водителю семейства Кёрсон, но факт остается фактом — мужчина испытывает ко мне чистое и искреннее отвращение.

— Кэтрин, — машинально поправила я, устраивая рюкзак на сидении рядом.

Начинать светскую беседу с водителем бессмысленно. Интересоваться его здоровьем, делиться своими мыслями — тоже. Как говорится: «не трогай — не завоняет». Поэтому я даже не стала спрашивать, зачем тетушка вызывает меня, и просто уставилась в окно.

Дэймон бросил взгляд в зеркало заднего вида. Кажется, он несколько удивлен моим поведением. Думал, что я снова попытаюсь с ним заговорить, как делала это всегда? Стану улыбаться, пытаясь наладить контакт. А вот хрен! За все те месяцы, проведенные в Аллерском графстве, мне сполна хватило его редких, но едких фраз. Я давно поняла, что строить дружбу с Дэймоном — совершенно бесполезное дело. Поэтому я не буду больше пытаться.

Я не смотрела на водителя, устремив свой взгляд в окно, на перешептывающуюся стайку девиц. Происходящее транслировал мне Никз. Мы открыли подобную особенность случайно, и теперь активно пользуемся ей. Маленький хранитель стал моим третьим глазом на затылке. И не только на затылке, скажу я вам! Никз не мог отходить от меня далеко, но, например, залезть под дверь или заглянуть в тетрадь соседа — вполне. Очень удобно, скажу я вам!

Сложнее всего в этом деле не показывать эмоций в тех случаях, когда ты видишь или знаешь то, что тебе не полагается. Так и сейчас. Я «видела» изучающий взгляд шофера, и улыбка смущения то и дело пыталась пробиться сквозь маску безразличия. Стараясь не выпустить ее, я плотно сжала губы, как бы показывая свое ответное отношение к Дэймону и процедила сквозь зубы: «Поехали уже».

Выдав свое сдавленное «хе», водитель занялся своими прямыми обязанностями, а именно — перевел взгляд на дорогу, переключая скорость. Автомобиль медленно поехал назад. Конечно, в нашем дворике такой махине не развернуться! Дэймон смотрел в зеркала, поворачивая руль, а я, поняв, что на меня более не смотрят, облегченно выдохнула.

— Эй, Триш, — раздалось в голове, — о чем ты так задумалась?

Я продолжала смотреть в окно, за которым плыли однообразные деревья.

— А то ты сам не знаешь!

— Да хватит тебе! — я почувствовала, как Никз закатил глаза. — С Дэймоном по-другому не бывает!

Я не стала отвечать паучку. С Дэймоном, может, и не бывает, но… Ведь не все водители такие, как он. И Люси тому подтверждение. Так за что же мне такой извозчик?

***

Несмотря на всю важность и серьезность дел, о которых говорила Генриетта Теодоровна по телефону, в поместье меня никто не встретил. В смысле вообще никто! Нет, с одной стороны, ничего удивительного, чего еще можно ожидать от семейства Кёрсон? С другой стороны, я все-таки ожидала хоть какого-то внимания. Наивно? Более чем. Пора бы уже плотно вбить себе на подкорку, что никому ты, Трина, в этом доме толком не нужна. Хватит ждать чуда с небес, пора бы уже чудить самой…

Я выпрыгнула из машины, громко хлопнув дверью, за что получила неодобрительно «хэй!» от Дэймона. Проигнорировав эмоциональное восклицание, я поправила лямку рюкзака на плече и направилась к дому.

В сумерках зашедшего солнца поместье выглядело совершенно безжизненным. Даже окна не светились! А ведь уже достаточно темно. Странно даже. Меня не было здесь всего-то несколько недель, а ощущение, будто несколько месяцев.

Тихонько притворив за собой дверь, я расстегнула замочки кед и, придерживаясь за стену, сняв один, принялась искать ногой свой тапочек на полочках обувницы.

— О, мисс Кэтрин?

От неожиданности я вздрогнула. Ну вот! Хоть один живой человек в этом доме остался! А я уж думала всех чума перекосила!

Труди, кажется, удивилась моему приезду. Одернув желтую футболку, женщина направилась ко мне, неловко переваливаясь с ноги на ногу. Вид у нее был максимально усталый. Наверное, мыла посуду на кухне, и теперь идет в свою комнату.

— Не ожидала вас увидеть, — она пыталась улыбнуться, но получалось с трудом. — Ты какими судьбами? Кушать хочешь?

На последней фразе кухарка заметно спала с лица, видимо прикидывая, что сейчас снова готовить, а после опять посуду мыть. Сказать по правде, в дороге я успела проголодаться, но напрягать смертельно уставшую Труди не хотелось совершенно! Поэтому я отрицательно покачала головой. Лучше через полчаса сама проберусь на кухню и самостоятельно приготовлю себе ужин. Благо, еды в холодильнике полно.

— Тетушка Тэсс сказала, что у нее ко мне срочное дело, — ответила я, наконец разобравшись с тапками и, повесив на крючок куртку, снова закинула рюкзак на плечо. — Кстати, где она?

— Так нет никого, — Труди развела руками, затем соединила их, водрузив на живот. — Мадам как с утра уехала, так и не вернулась еще. Джозеф еще три дня назад отбыл, отпуск у него. Гретта…

Труди задумалась, поднимая карие глаза вверх, затем отмахнулась. Наверное, она и сама не знает, где гувернантка.

— Получается, ты тут одна?

Да уж. Жутко, наверное, оставаться одной в таком огромном старинном доме. Особенно при наличии полоумной Нуны и ее не менее странной матери.

— Почему же одна, — удивилась Труди, — с Нэткой. Только она спит уже.

Ну хоть Нэта дома, уже радует!

— Спит? — я пыталась припомнить, сколько сейчас времени. «Двенадцать минут десятого», — услужливо подсказал Никз. Что бы я без него делала…

— Да, умаялась в школе. Вот уже часа три как спать улеглась, — Труди помолчала, глядя куда-то в сторону, после вздохнула каким-то своим мыслям и перевела взгляд снова на меня, улыбнулась. От ее улыбки стало немного жутко. — Может, все-таки чаю? Расскажешь, как дела в Академии…

Мне никогда не приходилось видеть Труди такой измотанной. Казалось бы, из нее выпили все жизненные силы. Щеки впали, под глазами обозначились темные круги, кожа на лице точно обвисла. Да что же происходит в этом чертовом замке?! Меня не было всего несколько недель! Почему такие сильные изменения?!

«Триш, — шепнул Никз, — лучше откажись. Видишь, она…»

Вижу. Все я вижу. И то, что я вижу, мне совершенно не нравится! Я отрицательно покачала головой, стараясь сохранять спокойствие на лице.

— Спасибо, но я устала с дороги. Лучше пойду приму ванну, а завтра поговорим.

Поправляя рюкзак за плече, я быстрым шагом прошла мимо кухарки, едва ли не взлетая по лестнице вверх. Никз транслировал мне удивленный взгляд почти выпадающих глаз.

«Не надо», — мысленно попросила я. И Никз без лишних вопросов закончил трансляцию. Чертовщина какая-то, не иначе…

***

Несмотря на то, что кровати в поместье больше и удобнее, чем в Академии, спалось мне очень плохо. Силы стремительно покидали тело, оставляя вместо себя необъяснимое чувство тревоги.

Я никогда не боялась темноты, но, попрощавшись с Труди в коридоре, едва ли не бегом бежала до собственной комнаты, стараясь не смотреть по сторонам. Да, я прекрасно знала, что никого не встречу в коридоре. Ну, разве что, Нуну или Хильду. Но почему-то они беспокоили меня в последнюю очередь. Хотя что может быть страшнее двух ненормальных женщин странного вида и поведения? Нет, странная тревога не была связана с дальними родственницами. Честно говоря, я вообще не думала о них.

Влетев в комнату, я бросила вещи прямо на пол и, игнорируя собственные привычки принимать душ каждый вечер, принялась стремительно раздеваться. В два прыжка оказавшись на кровати, мгновенно забралась под одеяло, не удосужившись снять жесткое покрывало. Сейчас это не имело значения.

Липкий страх сковывал по рукам и ногам. Перед глазами то и дело появлялся образ изможденной Гертруды, навевая мысли о зомби. Хотя нет, скорее о магии Вуду, или чумных заболеваниях.

Иногда мне удавалось уснуть на несколько десятков минут, спустя которые я просыпалась от странных звуков. И да, я прекрасно понимала, что дом старый и, скорее всего, это просто ветки скребутся в окно, или мыши шуршат в коридоре, но фантазия услужливо подкладывала другие картинки в возбужденный мозг.

Даже запутавшийся в моих волосах Никз вызвал некую волну страха, хоть маленький стражник был последним существом, которого стоило опасаться. Ощущая мое эмоциональное состояние, Никз пробежался по руке, оставляя за собой мурашки на коже, устроился на пальцах. Только взяв в ладошки пушистый, на удивление теплый комочек, мне удалось заснуть.