Превратности судьбы

Евдокия Краснопеева (2024)

Ефроксия (Фро) Николаевна Виноградова, барышня из родовитого, но обедневшего дворянского рода. Девушка характера своенравного, весьма решительна, красива, неглупа, в меру образована. Проводит лето в подмосковном имении тетушки. И не ожидает, что вскоре чреда невероятных событий изменит её жизнь.

Глава 7

Ефроксия почувствовала озноб, внезапно охвативший тело.

Вот глупость!

Она захлопала ладошкой вокруг себя, пытаясь отыскать одеяло. Рука запуталась в переплетении чего-то мягкого и непонятного. Девушка открыла глаза, с недоумением оглядываясь.

Ужасно! Должно быть, она опять заснула в саду…. Тетя будет сердиться, особенно, если платье сильно помялось.

Рука девушки метнулась поправить одежду и заскользила свободно по гладкой коже. Фро дернулась и задышала бурно приоткрытым ртом. События сегодняшнего дня промелькнули перед ней сумбурным потоком, громоздясь одно на другое беспрерывной чередой. Кровь отхлынула от лица, а потом вдруг гулко ударила в виски пронзительной болью. Ефроксия с трудом поднялась, ощущая усталость во всем разбитом теле. А после первых шагов ей показалось, что она склеена из фарфоровых кусочков и сейчас треснет по всем швам. Совсем как тетина любимая ваза, которую они с Анетой уронили на Рождество, а потом наскоро слепили заваренной мукой в надежде, что их шалость останется незамеченной.

Они ошибались. Да ещё как! Агафоклея Алексеевна наказала сестер строго. Не смотря на то, что девочки были слишком малы тогда, она посчитала их маленькую хитрость проявлением коварного лукавства и приказала бить их по ногам розгами. Все тайное становится явным рано или поздно — девочки усвоили этот урок раз и навсегда.

Фро ступила в воду бестрепетно. Пожалуй, попади она в омут сейчас — не стала бы сопротивляться. Она даже желала этого.

Как будто бы нарочно, ее переправа на другой берег прошла благополучно. Девушка ступила босыми ногами на отлогий склон, усыпанный белым песком, уже остывшим в свете вечереющего неба и слегка влажным от сырости, тянущей с реки.

«Бог хотел взять меня на небо чистой, — с тоской подумала Ефроксия, — а я воспротивилась его воле и была наказана».

Именно, это была Божья кара! Да и как можно назвать то потрясение, что ей пришлось пережить?..

Выбравшись из кустов на небольшую поляну, Фро в изнеможении опустилась на траву. Она отжала косы, облепленные щедро зеленой тиной, чувствую свинцовую тяжесть в теле и отупляющую мозг сонливость. Она провалилась в сон, едва донеся голову до земли…

Можно ли было назвать сном это внезапное отдохновение, больше похожее на обморок? Потому как во сне к нам приходят видения, а Фро не ощущала ничего…

Из транса её вывела режущая боль, разрывающая низ живота на части. Ефроксия закричала, но крик её потонул в чем-то влажном и теплом, накрывшем её испуганные губы. Она попыталась уйти от настойчивой боли, посещавшей тело в ритмичной последовательности, но ей не удалось шевельнуться под придавившей к земле тяжестью.

Постепенно смысл происшедшего дошел до возбужденного мозга, и девушка оцепенела от ужаса: она потеряла невинность. И что самое страшное, даже не знает с кем.

Мужчина мял её тело неистово; сильные пальцы бродили по всем закоулкам, не зная стеснения, а горячие губы терзали её рот лихорадочно и неутомимо.

Фро ощутила вкус сливовой настойки, исходившей от мужчины, терпкий, пропитанный кардамоном и имбирем. Тело, соединенное с ней в одно целое, перекатывающееся грудой сведенных в напряжении мышц, внезапно резко дернулось и обмякло, закрывая девушку почти полностью. Ефроксия решилась, было, открыть глаза, до сего момента плотно зажмуренные, но мысль, посетившая её, была столь устрашающа, что веки сомкнулись ещё крепче.

«Фавн! Лесной дух!». Кто же ещё мог оказаться посреди заросшего лесом острова, в полном уединении от мирской суеты?

Чувствуя, как теплое дыхание шевелит ее перепутавшиеся пряди, Фро лежала неподвижно. Дыхание было глубоким и ровным. Похоже, нечистая сила изволила предаться сну… ежели вообще способна спать…. Надо выбираться, не то он благополучно её придавит.

Фро осторожно пошевелилась и тут же почувствовала внутри себя нарастающее растяжение. Тело, только что расслабленное, вновь налилось силой. А возобновившиеся толчки стали глубже и сильнее. На этот раз все длилось дольше и совсем не собиралось прекращаться. Мускулистое тело сверху стало влажным и жаркий шепот у самого её уха, только что покрытого легкими поцелуями, был полон призывной неги.

— Что ж ты, милая, помоги мне…

Мужчина, теперь уже не было сомнения, что это именно человек, из плоти и крови, о чем-то просил её. Слов Фро не разобрала, только догадалась, что все ЭТО может закончиться быстрее. Фро подняла бедра, встречая очередное вторжение. Что ж, она действительно хочет, чтобы все это побыстрее закончилось.

Любовник стиснул её ягодицы и со стоном выдохнул:

— Да-а…

И в этот момент Ефроксия ощутила власть над сильным мужским телом, недавно таким чужим, пугающим, а теперь почти желанным. Чувство было таким новым и пьянящим, что девушка, забыв о саднящей боли, встречала каждый новый толчок трепетанием широко разведенных бедер.

А жаркий шепот, перемежаемый горячими поцелуями и легкими укусами, подстегивал, заставляя выгибать тело уже в каком-то горячечном упоении.

— Милая моя…красивая моя… душенька моя…моя…моя

Напряжение во вздернутых вверх бедрах закончилось неожиданно какой-то сладкой, тянущей вспышкой внутри — где-то, во всем теле, упоительно ёкнуло и растеклось жидким пламенем по жилам. Фро потрясенно всхлипнула и почувствовала вновь опустившуюся на неё тяжесть, расслабленную и умиротворенную. Чарующим ощущениям не дано было долго занимать душу Ефроксии.

Голос Агафоклеи Алексеевны громогласный и суровый прозвучал в ушах девушки колокольным набатом:

— Блудница!

Фро лишилась сознания второй раз за день…

Колючка чертополоха вонзилась в босую ногу, и Ефроксия торопливо заковыляла к кустам, где по её мнению должны были находиться лошадь и одежда. Платье лежало на том же месте аккуратной кучкой; башмачки высовывали заостренные носики из-под листа мать-и-мачехи…. Чалого не было. Лишь взрытая копытами земля говорила о некогда его присутствии. Фро даже не удивилась. Так и должно было быть. Этот ужасный день не мог закончиться благополучно. Девушка потянулась к платью и обнаружила нечто, зажатое в левой руке. Интересно, почему она не обратила на это внимание раньше? Даже плыла со сжатым кулаком…. Может быть, там что-то важное?

Ефроксия развела холодеющие пальцы и тупо уставилась на монету в своей руке. Хохот вырвался из груди неожиданно хриплый и горький. Цена её непорочности — кусок презренного металла. Подавляемый прежде страх от попрания основы нравственности обрушился на взлохмаченную, мокрую голову разом, доведя, наконец, весь ужас создавшегося положения до полного осознания.

Фро вытерла ладонями готовые пролиться слезы и сказала громко и зло:

— Я найду тебя и заставлю горько пожалеть.

Воспоминания о внезапно полученном наслаждении были изгнаны из сердца навсегда. Поддерживаемая бушующим в душе негодованием, Ефроксия бодро направила свои стопы к дому. Но вскоре решимость сменилась безмерной усталостью, и девушка еле волочила ноги по пропадающей в темноте дороге.