Град безначальный. 1500–2000

Евгений Витковский, 2018

До недавнего времени Евгений Витковский (р. 1950) был известен читателям почти исключительно как поэт-переводчик и писатель-фантаст. Лишь в 2016 г. вышел первый сборник его стихо творений «Сад Эрмитаж». Новая книга – «Град безначальный» – эпический цикл, поэтический роман в новеллах, написанных в жанре баллады-биографии. 500 лет российской истории раскрываются на 600 страницах этой небывалой книги в 250 сюжетах – портретах, историях, зарисовках, событиях, запечатленных в редкостных, безупречных стихах. По широте исторического охвата, числу сюжетных и временных измерений («плоскостей» или «парусов», по выражению Хлебникова) книга Е. Витковского, в сущности, перерастает роман, обретая черты нового эпоса. Для его создания в полной мере оказалась задействована палитра возможностей автора – писателя, поэта, переводчика, искусствоведа и, наконец, просто знатока истории, мифологии, нравов старой Москвы, – настоящего «московского наблюдателя» – обитателя Садового кольца.

Князь Семен Курбский

Пустозёрск. 1499

Россию холодом пугать — что девку парнем!

…Река для воинства надежнее дорог.

Где место выбрано, — дымиться кашеварням

и спорым розмыслам сооружать острог.

Попробуй хоть на миг не думать о наказе,

но князю видится, что здесь, у озерца,

завяжется клубок величия и мрази,

тщеты и святости, начала и конца.

Однако что за прок загадывать загадки?

Москве ни до чего печали никакой:

ей важно, что песец и соболь тут в достатке,

власатый элефант и бегемот морской.

Умолкли топоры, все, стало быть, готово,

не важно — сколько рук, а важно мастерство.

Внушителен острог у озера Пустого:

уж выберет Москва, — зачем и для чего.

В резонах княжеских не разберешься толком,

клепай, что говорят, на все один ответ, —

столицей сделают, объявят ли поселком,

но город выстоит четыре сотни лет.

Отсюда полетит великая крамола,

что писано пером, — то прогремит, как гром.

Однако ж и страна! Еще и нет раскола,

но тень грядущая маячит над костром.

Ну ладно, в будущем не смыслим ни бельмеса.

Что мы построили? Больницу ли, тюрьму?

А глянуть в прошлое, — там черная завеса,

и глупо пялиться в дымящуюся тьму.

Потеря имени — печальная утрата,

и, сколько почестей и лавров ни стяжай,

прославишься не ты, а внук родного брата,

известный князь Андрей, сваливший за Можай.

Острог среди снегов стоит холодной стенью, —

хоть ужас будущий родиться не готов,

но край приговорен к святому запустенью

в высоких пламенах сгорающих скитов.

Одни лишь звезды здесь, и нет другого света,

Печора вечности меж пальцами течет;

и слышен тихий треск, и каждый знает: это

Господня лестовка заканчивает счет.