Град безначальный. 1500–2000

Евгений Витковский, 2018

До недавнего времени Евгений Витковский (р. 1950) был известен читателям почти исключительно как поэт-переводчик и писатель-фантаст. Лишь в 2016 г. вышел первый сборник его стихо творений «Сад Эрмитаж». Новая книга – «Град безначальный» – эпический цикл, поэтический роман в новеллах, написанных в жанре баллады-биографии. 500 лет российской истории раскрываются на 600 страницах этой небывалой книги в 250 сюжетах – портретах, историях, зарисовках, событиях, запечатленных в редкостных, безупречных стихах. По широте исторического охвата, числу сюжетных и временных измерений («плоскостей» или «парусов», по выражению Хлебникова) книга Е. Витковского, в сущности, перерастает роман, обретая черты нового эпоса. Для его создания в полной мере оказалась задействована палитра возможностей автора – писателя, поэта, переводчика, искусствоведа и, наконец, просто знатока истории, мифологии, нравов старой Москвы, – настоящего «московского наблюдателя» – обитателя Садового кольца.

Деорса-Юрий Лермонт

Смоленск. 1633

Храбрый солдатик, куда ж ты приперся,

распрей замученный и шебаршой,

мальчик семнадцатилетний, Деорса,

клана шотландского отпрыск меньшой?

Понял ты рано: что в жизни ни делай, —

в бой без аванса не надобно лезть.

Бросить наемников в крепости Белой —

это дворянская польская честь.

…Смылись поляки, не хлопнувши дверью.

Кто б из наемников не офигел?

В крепости между Смоленском и Тверью

сделался русским затурканный гэл.

Сделался, и не искал вариантов,

скотт на войне не бывает скотом.

Лермонт ты звался, а стал ты Лермáнтов,

сотником стал, православным притом.

Сколько врагов на веку перебил ты,

шкотския немец далекой страны?

Редкость в России шотландские килты.

Носят в России обычно штаны.

Каждая сволочь об этом лепечет,

шепчется кремль, недоволен посад:

то ли тартан недостаточно клетчат,

то ли неправильно он полосат.

Но никаким не подвластен хворобам

из Дал Риады пришедший народ,

и отличился геройством особым

парень в бою у Арбацких ворот.

Мысли о доме в бреду предрассветном,

и ни единой о нем — наяву.

Драться приходится с быдлом шляхетным,

прущим с хохлатой шпаной на Москву.

Вряд ли научишь стрелять ополченца,

если бедняга стреляет впервой.

Вряд ли дождешься восьмого коленца,

род на котором окончится твой.

Русская речь превратилась в привычку,

годы все более тянут ко дну.

Ты покидаешь жену-чухломичку,

снова идешь под Смоленск на войну.

…Каждого время оставит в покое,

если со злобы не вставит судьба

в вечную память и в сердце людское

ни дезертирства, ни даже горба.

Часто добро превращается в худо,

реже удачей бывает беда.

Можно увидеть — и как, и откуда,

непредсказуемо — что и куда.

Из-под руки посмотри загрубелой.

Чуть попридержишь ладонь надо лбом, —

мигом увидишь отчаянно белый

парус в тумане морском голубом.

Представитель семьи Лермонт (Learmonth) Георг (Деорса) Лермонт, попавший в плен к русским в 1613 году, принявший православие и оставшийся на русской службе под именем Юрия Андреевича, происходил из равнинного (лоулендерского) клана, так что, будучи кельтом, собственно гэлом (хайлендером) может считаться с натяжкой. Однако именно таковым считал его прямой потомок в восьмом поколении — Михаил Юрьевич Лермонтов. Родословная между ними восстановлена полностью.