Поэма о скрытом смысле. Четвертый дафтар

Джалал ад-Дин Руми

Маснави-йи ма'нави — суфийская поэма, созданная основателем суфийского братства Маулавийа шайхом Джалал ад-дином Руми, — по праву входит в число шедевров мировой литературы. Едва ли в поэзии за все время ее существования найдется что-либо подобное, другой такой художественный текст, в котором бы в огромном объеме, но органично и естественно присутствовали цитаты из священных писаний — так, как это сделал шайх Руми, включивший в свою поэму во множестве выдержки из Корана и пророческих преданий. Не случайно спустя почти два века другой суфийский поэт, 'Абд ар-Рахман Джами из братства Накшбандийа назвал Маснави «Кораном на персидском языке». Текст поэмы, написанный в XIII в. по Р. X., и поныне пользуется колоссальной популярностью во всем ираноязычном регионе — как в изустном бытовании, так и в письменной традиции, не говоря уже о последователях суфизма, которые черпают из него как из неиссякаемого кладезя мистического опыта. В 2007 г. в издательстве «Петербургское Востоковедение» вышел перевод первого из шести дафтаров (тетрадей) поэмы (под ред. А. А. Хисматулина), объемом в 4003 байта. Это издание стало победителем национального конкурса «Книга года» Исламской Республики Иран (2007). В 2009 г. издательство выпустило второй дафтар, объемом в 3810 байтов, в переводе профессора М.-Н. О. Османова. Настоящая книга продолжает издание филологического перевода Маснави на русский язык. В свет выходит четвертый дафтар, объемом в 3855 байтов (общий объем «Поэмы о скрытом смысле» составляет 25 632 байта). Перевод текста выполнен на основе Кунийского списка, отредактированного самим автором, сопровожден необходимыми комментариями, снабжен указателями, а также персидским текстом.

Повесть о том, как Халима попросила помощи у идолов, когда она потеряла Мустафу (мир ему!) после отнятия от груди, и о том, как идолы задрожали, поклонились и свидетельствовали о величии дела Мустафы (да благословит его Аллах и да ниспошлет ему мир!)^[503]

915 Я поведаю тебе о тайне Халимы,

Чтобы рассказ о ней устранил твою печаль.

Когда она отняла Мустафу от груди,

Она взяла его на руки, как базилик и розу^[504].

Оберегала его от любой [случайности], хорошей или дурной,

Чтобы передать того шахиншаха [религии] деду.

Поскольку она несла доверенное, опасаясь [за него],

То направилась в Ка‘бу и вошла в Хатим^[505].

Из воздуха она услышала голос, мол, о Хатим,

Засияло над тобой солнце превеликое!

920 О Хатим, сегодня вот-вот дойдут до тебя

Сотни тысяч светов от солнца щедрости.

О Хатим, сегодня принесет к тебе [свои] пожитки

Величавый шах, у которого вестником — счастье^[506].

О Хатим, сегодня без сомнения вновь

Ты будешь обителью вышних душ.

Души пречистых толпами и отрядами

Устремятся к тебе из всех краев, опьяненные страстью.

Та Халима от того голоса пришла в растерянность —

Ни спереди, ни сзади никого нет!

925 С шести сторон никого, а этот голос

Шел беспрерывно, да будет душа жертвой за тот голос!^[507]

Она положила Мустафу на землю,

Чтобы поискать, [откуда] тот прекрасный голос.

Затем она стала озираться по сторонам,

Мол, где тот шах, говорящий о тайнах.

Ведь такой громкий звук справа и слева

Издается, о Боже, где издающий [его]?

Не увидев [никого], она расстроилась и отчаялась,

Задрожала [всем] телом, как ветка ивы.

930 Пошла обратно к тому праведному ребенку,

Не увидела Мустафы на его [прежнем] месте^[508].

Ее сердце пришло в сильнейшее изумление,

Жилище ее [души] почернело от горя^[509].

Она побежала к жилищам [мекканцев] и закричала,

Мол, кто похитил мою жемчужину?

Мекканцы сказали: «Нам неизвестно,

Мы и не знали, что ребенок был там».

Столько слез пролила она и [так] сильно рыдала,

Что из-за нее заплакали и те другие.

935 Бия себя в грудь, она плакала так хорошо,

Что из-за ее плача заплакали звезды.

Рассказ о том старике-арабе, который наставил Халиму прибегнуть к помощи идолов

Подошел [к ней] старик с посохом,

Мол, о Халима, что же у тебя случилось,

[Из-за] чего ты развела такой огонь в сердце,

Сожгла скорбью эти сердца?^[510]

Она сказала: «Я — доверенная кормилица Ахмада,

Принесла его обратно, чтобы вручить деду.

Когда я пришла в Хатим, голоса

Доносились, и я слышала [их] из воздуха.

940 Когда я услышала те созвучия из воздуха,

Из-за того голоса я положила там ребенка,

Чтобы посмотреть, чей голос [источник] этого зова,

Ибо это зов очень нежный и желанный.

И вокруг себя я ни следа кого-нибудь не заметила,

И зов не прекращался ни на миг.

Когда я пришла в себя от сердечных волнений,

Я не увидела ребенка там [где оставила], о горе сердцу!»

[Старик] сказал ей: «О дитя, не печалься,

Я укажу тебе владыку,

945 Который скажет, если пожелает, что с ребенком,

Он знает о нахождении ребенка и [его] перемещении»^[511].

Тогда Халима сказала: «Да будет душа моя жертвой

За тебя, о добрый и благоречивый шейх!

Давай, укажи мне того прозорливого шаха,

Которому ведомо, что с моим ребенком».

Он повел ее к ‘Уззе, мол, этот идол

Ценится за оповещение о том, что скрыто^[512].

Благодаря ей мы нашли тысячи пропавших,

Когда мы поспешили к ней, чтобы поклониться.

950 Старик склонился перед ней [‘Уззой] и тут же произнес:

«О Госпожа арабов, о море щедрости!» —

[И] сказал: «О ‘Узза, ты много милостей

Сотворила, чтобы мы вырвались из силков [бедствий].

Долг арабов состоит в почитании тебя,

Вменена в обязанность арабам покорность тебе^[513].

Эта Халима-са‘дитка, уповая на тебя,

Пришла под сень твоей ивовой ветви^[514],

Ибо малое дитя у нее пропало,

Имя того ребенка — Мухаммад.

955 Когда он сказал «Мухаммад», все те идолы

Тут же поверглись ниц и преклонились.

Мол, уходи, о старик, это что за поиски?!

Того Мухаммада, из-за которого нас сместят?!

Из-за него мы будем сброшены и побиты камнями,

Из-за него мы потеряем спрос и обесценимся!

Те выдумки [о силе], которую видели в нас

Иногда в пору промежутка люди вожделения^[515],

Исчезнут, раз прибыл его царский двор —

Пришла вода, устранила омовение песком^[516].

960 Удались, о старик, не разводи [огонь] смуты,

Смотри, не сожги нас [огнем] ревности Ахмада!^[517]

Ради Бога, старик, уходи-ка ты,

Чтобы не сгореть [и] тебе от огня Предопределения!

Что это за дерганье дракона за хвост?!

Ты хоть знаешь, что такое принести весть [о Мухаммаде]?!^[518]

От этой вести взволнуется сердце моря и рудника,

От этой вести задрожат семь небес!

Когда старик услышал от камней эти слова,

Тогда тот дряхлый старик бросил посох.

965 Потом от трепета, ужаса и страха пред тем призывом

Старик застучал зубами.

Словно голый человек зимней порой,

Он дрожал и приговаривал: «О погибель!»

Когда она увидела старика в таком состоянии,

Женщина от такой странности совсем потеряла голову^[519].

Воскликнула: «О старик, хоть я и в беде,

Я так растеряна, так растеряна, так растеряна!

То ко мне обращается ветер,

То меня поучают камни!

970 Ветер говорит со мной словами,

Камни и горы толкуют мне о вещах.

То дитя мое похитили сокрытые [создания],

Сокрытые, зеленокрылые, с небес.

На кого мне сетовать? Кому мне высказать эту жалобу?

Я теперь стала безумной, с сотней [противоречий в] сердце.

Его ревность оградила мои уста от описания сокрытого,

Скажу [лишь] вот это — что мой ребенок пропал^[520].

Если я сейчас скажу что-нибудь другое,

Люди закуют меня в цепи для бесноватых».

975 Старик сказал ей, мол, о Халима, радуйся,

Поклонись с благодарностью и не царапай лицо!

Не печалься, ты не потеряешь его,

Но — мир потеряется в нем!

Каждый миг впереди и позади [него], соперничая в ревности,

Находятся сто тысяч стражей и хранителей.

Видела ли ты, как те идолы со [своими] умениями

Опрокинулись при имени твоего ребенка?!

Это — удивительная эпоха на лике земли,

Я состарился, но не видывал ей сродни.

980 Раз камни застонали из-за этого посланничества,

Что же оно предназначит для грешников?

Камень не виновен в том, что ему поклоняются,

Тебя не принуждали быть ему рабом.

Тот, кто был принужден (идол), вон как испугался,

Подумай, какие [наказания] наложат на виновного!

Как ‘Абд ал-Мутталиб, дед Мустафы, узнал о том, что Халима потеряла Мухаммада, как он искал его по всему городу, горько плакал у врат Ка‘бы и молил Бога, и как он обрел Мухаммада (мир ему!)^[521]

Когда дед Мустафы услышал вести о Халиме,

О ее горестном плаче посреди толпы,

О ее громких воплях и рыданиях,

Разносившихся на милю вокруг,

985 ‘Абд ал-Мутталиб сразу понял, в чем дело,

Стал бить себя в грудь и плакать.

В тревоге и горе пришел он к вратам Ка‘бы:

«О Ведающий тайны дня и секреты ночи!

Не вижу я в себе достоинств [таких],

Чтобы мне быть наперсником Твоих тайн.

Не вижу я в себе доблестей [таких],

Чтобы мне быть принятым в этих вратах счастья,

Или чтобы моя молитва и преклонение чего-то стоили,

Или чтобы [в ответ] на мои слезы счастье [мне] улыбнулось;

990 Но в лике этого несравненного перла

Видел я знаки Твоей благосклонности, о Щедрый!^[522]

Ибо он иной, чем мы, хоть он и [один] из нас,

Мы все — медь, а он — чудотворный эликсир.

Тех дивных чудес, какие я видел [явленными] в нем,

Не видывал я ни у друзей, ни у противников.

Того, что милость Твоя вложила в это дитя,

Никто не явит и после ста лет борьбы за веру^[523].

Поскольку я с несомненностью видел Твое великое попечение

О нем, [то и не сомневаюсь, что] он — жемчужина из Твоего моря.

995 Я приведу его заступником к Твоему чертогу —

Скажи мне о его [теперешнем] состоянии, о знающий состояния [всех]!»

Изнутри Ка‘бы скоро раздался глас:

«Уже сейчас он явит тебе свое лицо^[524].

Двумястами счастий он ублажен Нами,

Двумястами воинств ангельских он охраняем Нами^[525].

Его внешнее Мы сделаем известным всей Вселенной,

Его внутреннее Мы утаим от всех.

Вода и глина — золото копей, [а] Мы — золотых дел мастер,

Иногда Мы чеканим из него ножной браслет, а иногда — перстень

с печатью!^[526]

1000 Иногда делаем из него перевязь для меча,

А иногда — цепь на шею льва^[527].

Иногда делаем из него померанцы для трона,

Иногда — венцы на темя взыскующих царства^[528].

Великой любовью любим Мы эту землю,

Ибо она простерта в послушании^[529].

То явим Мы из нее такого царя, [как Мухаммад],

А то и его самого заставим прийти в восторженное безумие перед Царем^[530].

Сотни тысяч возлюбленных и влюбленных, из нее [сотворенных],

[Пребывают] в жалобах, мольбах и искании^[531].

1005 Таково Наше дело — да ослепнут глаза тех,

Кто к Нашему делу не имеет душевной склонности!

Щедрую милость Мы даруем земле потому,

Что [всегда] ставим блюдо с пищей перед нуждающимися^[532],

Ибо [снаружи] у земли вид темной пыли,

А внутри у нее — свойства светлости^[533].

Ее внешнее с ее внутренним враждует,

Ее внутреннее подобно самоцвету, а внешнее — простому камню^[534].

Ее внешнее говорит: «Мы таковы, [какими видимся], и все тут»,

Ее внутреннее говорит: «Оглядись хорошенько вокруг!»

1010 Ее внешнее отрицает: «Нет никакого внутреннего!»

Ее внутреннее говорит: «Постой, мы покажем тебе [его]!»

Ее внутреннее и ее внешнее [постоянно] в борьбе [друг с другом],

От своего терпения оба, несомненно, выигрывают^[535].

Из этой угрюмой земли Мы творим формы,

Ее сокровенную улыбку делаем явной,

Ибо внешнее земли — скорбь и плач,

А внутри нее — сотни тысяч улыбок.

Мы — Открывающий тайны, Наше дело состоит в том,

Чтобы все потаенное извлекать из укрытия.

1015 Пусть вор упорствует и не сознается —

Шихна истязаниями все обнаружит^[536].

Эти земли утаивали Наши совершенства,

Пока Мы мучительными испытаниями не заставили их сознаться^[537].

Немало дивных детей у нее было,

Но Ахмад их всех превзошел^[538].

Земля и небо возвеселились и воссмеялись:

«Вот какой царь родился от нашего сочетания!»

Небо распускается [как цветок] от радости о нем,

Земля стала подобной лилии от его благородства^[539].

1020 Твое внешнее и твое внутреннее, о прекрасная земля,

Пребывают словно в сражении и тяжбе^[540].

Если кто станет сражаться с самим собой во имя Истинного,

За то чтобы его внутренняя суть стала врагом цвета и запаха^[541],

[И] его мрак вступит в смертельную схватку с его светом, —

[Знай, что] солнце его души не испытает заката^[542].

Каждому, кто усердствует в испытаниях ради Нас,

Небо подставит спину под ноги.

Твое внешнее стонет из-за тьмы,

Твое внутреннее — цветник в цветнике^[543].

1025 Так, суфий нарочно [сидит] с хмурым лицом,

Чтобы не смешиваться со всяким, убивающим свет.

Познавшие нахмурили лица — [они] словно ежи^[544],

Прячут свою радость за грубыми колючками.

Сад спрятан, а колючки вокруг сада видны:

«Эй, враг-ворюга, держись подальше отсюда!»

О еж, ты сделал колючки стражами,

Голову, словно суфий, спрятал в воротник^[545],

Чтобы ни о полушке твоей радости не проведал бы никто

Из тех, у кого лицо розы, а нрав — шипа…^[546]

1030 «Хотя твой ребенок нравом — младенец,

Оба мира им вскармливаются^[547].

Мы весь мир им (Мухаммадом) оживотворяем,

Небосвод делаем рабом, служащим ему».

Сказал ‘Абд ал-Мутталиб: «Где же он сейчас?

О Знающий тайное, укажи правильный путь!»

‘Абд ал-Мутталиб просит дать ему знак, где найти Мухаммада (мир ему!). Изнутри Ка‘бы приходят ответ и указание

Изнутри Ка‘бы донесся до него голос:

«О ищущий это дитя, указующее истинный путь!^[548]

Он в такой-то долине, под таким-то деревом».

Счастливый старец поспешил туда.

1035 У его стремени — курайшитские эмиры,

Ибо его (Мухаммада) дед был из знатных курайшитов.

Все его предки, начиная от Адама, —

Великие [мужи] в пирах, войнах и кровавых битвах.

Эта цепочка предков была внешней оболочкой для него,

Который был квинтэссенцией высоких шахиншахов^[549].

А сердцевина его не связана ни с какой родословной и чиста;

От Рыбы до [звезды] Симак нет никого, кто был бы с ним в родстве^[550].

Никто не доискивается, как родился и как существует Свет истины,

Какая нужда одеянию[ — дару] Истинного в утке и основе?^[551]

1040 Малейшее одеяние, которым награждает [Он],

Превосходит изукрашенный наряд солнца^[552].

Окончание истории о том, как Божественное Милосердие призывало Билкис^[553].

«Восстань, о Билкис! Приди и узри царство!^[554]

Собери жемчужины на берегу Божьего моря!

Твои сестры — обитательницы высокого свода,

А ты зачем тут правишь падалью?^[555]

Сестрам твоим от [Своих] благородных щедрот

Не знаешь разве, чтó даровал тот Султан?

Зачем же ты в радости набираешь барабанщиков:

«Я — царица и глава этой банной печи!»?!^[556]

Притча о том, как человеку свойственно довольствоваться миром сим, о его алчности в стремлении [к земным благам] и о его безразличии к счастью, [озаряющему] духовных [людей], которые также принадлежат к роду [человеческому], восклицающих: «О, если бы мои люди знали!»^[557]

1045 Собака увидела на улице слепого нищего,

Набросилась на него и разорвала его рубище.

Мы это уже рассказывали, но во второй раз

Повторим ради подтверждения своего рассказа^[558].

Слепой сказал ей: «Твои сотоварищи

Сейчас охотятся в горах в поисках добычи.

Твои собратья в горах охотятся на онагров,

А ты на улице охотишься на слепца?»^[559]

Оставь свое притворство, трусливый шейх!

Ты — соленая вода, собравшая [вокруг себя] кучку слепцов^[560].

1050 [Ты словно бахвалишься: ] «Это мои ученики, а я — соленая вода,

Они пьют от меня и становятся слепыми»^[561].

Услади свою воду из моря [Божественной] близости,

Не делай дурную воду ловушкой для этих слепцов^[562].

Встань, взгляни на львов Господних, ловителей онагров!

Что же ты, словно та собака, в своем лицемерии, ловишь слепцов?

Каких же онагров [они ловят]? Не нужна им иная добыча, кроме Друга,

Все они — львы и ловители льва и опьянены Светом^[563].

В созерцании этой добычи и охоты Царя

Все они оставили [свою] охоту и умерли в смятении^[564].

1055 Взял их Друг, словно умерших птиц,

Чтобы[, сделав их приманкой] охотиться на их сородичей^[565].

Умершая птица не имеет [собственной] воли ни к соединению,

ни к разделению,

Читал ли ты: «Сердце — между двумя перстами»?^[566]

Всякий, на кого идет охота, [если] на Его умершую птицу

Будет смотреть, станет добычей Владыки^[567].

Всякий, кто отвернется от этой мертвой птицы,

Никогда не сподобится попасть в руки этого Охотника.

[Птица] говорит: «Не смотри, что я — как падаль,

Смотри на любовь Царя, хранящую меня^[568].

1060 Я не падаль, я убита Царем,

Это только с виду я подобна падали.

Раньше я двигалась благодаря крыльям и перьям,

Теперь я двигаюсь благодаря руке Праведного Судии.

Мое преходящее движение покинуло мою оболочку,

Теперь мое движение пребудет вечным, ибо оно — от Него.

Любого, чьи движения отклоняются от моих,

Будь он сам Симург, я презренным образом убью^[569].

Берегись! Не смотри на меня, как на мертвую, если ты [духовно] жив,

Увидь, что я в руке Царя, если ты раб [Его].

1065 ‘Иса оживлял мертвых чудотворством,

Я же — в руке Того, кто создал ‘Ису^[570].

Как бы я могла остаться мертвецом, будучи сжатым [в руке] Господа?

Так же не думай, что такое было бы возможно в длани ‘Исы^[571].

Я [оживляю как] ‘Иса, но каждый, кто обрел жизнь

От моего дыхания, пребудет вечно.

Был [мертвец] оживлен ‘Исой, но снова умер;

Радостен тот, кто предал душу этому ‘Исе.

Я — посох в руке своего Мусы,

Мой Муса сокрыт, я же явлен здесь^[572].

1070 Для предавшихся [Держащему меня] я стану мостом через море,

Для Фир‘ауна я стану драконом»^[573].

Не считай, сынок, что этот посох существует сам по себе,

Ведь посох без длани Истинного не будет таким [каков он есть]^[574].

Посохом была и волна потопа, которая от боли

Поглотила пышность служителей колдовства^[575].

Если я возьмусь перечислять посохи Господа,

Я разорву в клочья лицемерие последователей Фир‘ауна;

Но на этой сладкой траве со свойствами яда

Оставь их, пусть еще попасутся несколько дней^[576].

1075 Если бы не было великолепия Фир‘ауна и его владычества,

Чем бы тогда питалось адское пламя?!^[577]

Откорми его, а после убей, о мясник,

А то псы в аду проголодались!^[578]

Если бы в мире не было врага и противника,

Умер бы гнев среди людей^[579].

Ад — это тот гнев, он нуждается во враге,

Чтобы жить, а если не будет [врага], Милосердие [Всевышнего] убьет его^[580].

Тогда осталась бы одна доброта без кары и ярости,

Как же тогда могло бы иметь место царское совершенство?!^[581]

1080 А те, которые не уверовали, потешались

Над притчами и ясными разъяснениями поминающих^[582].

Потешайся и ты, если хочешь!

Сколько ты собираешься жить? О падаль, сколько?..

Радуйтесь, о любящие, [пребывающие] в мольбе,

У этой двери, ибо сегодня она откроется.

У каждого растения будет своя грядка

В саду: и у чеснока, и у каперсника^[583].

Каждая на своей грядке вместе со своими сородичами

Пьет влагу, чтобы достигнуть зрелости^[584].

1085 Ты, который с шафрановой грядки, шафраном

Будь и не смешивайся с другими^[585].

Пей влагу, о шафран, а когда дозреешь

До свойств шафрана, попадешь в ту халву^[586].

Не забирайся в грядку с репой,

Ибо [репа] не совпадет с тобой ни природой, ни обычаем^[587].

Ты на [своей] грядке, она на [своей] грядке, оба здесь временно оставлены,

Ибо земля Аллаха обширна^[588].

В особенности та земля, которая так пространна,

Что, странствуя по ней, теряются и исчезают [даже] дивы и пери^[589].

1090 В том море, пустыне и горах

Пресекаются иллюзорные представления и воображение^[590].

Эта [земная] пустыня посреди пустынь той [духовной земли] —

Словно один-единственный волосок, затерявшийся в полноводном море.

Та недвижная вода, движение которой скрыто,

Более свежа, более приятна, чем бегущие ручьи,

Ибо в ней, словно душа и дух,

Таятся скрытое движения и шагающие ноги.

Слушатель уснул, сократи проповедь,

О проповедник, хватит чертить на воде!..^[591]

1095 Вставай, о Билкис, торговля идет бойко!

Беги от этих скаредных, они приведут [ее] в упадок^[592].

Поднимись, о Билкис, сейчас своею волею,

Прежде чем смерть нападет на тебя.

После этого смерть так потянет тебя за ухо,

Что словно вор за стражником пойдешь ты, прощаясь с душой^[593].

До каких пор ты будешь воровать подковы с ослов?

Если уж воруешь, пойди и воруй рубины^[594].

Твои сестры обрели царство вечное,

Ты же приняла царство жалкое и презренное^[595].

1100 О [сколь] блажен тот, кто вырвался из этого царства,

Ибо смерть это царство опустошает^[596].

Встань же, о Билкис, приди и узри

Царство царей и султанов религии.

Внутренне он восседает в цветнике,

Внешне он — хади среди друзей^[597].

Сад идет вместе с ним, куда бы тот ни пошел,

Но от людей он остается скрытым.

Плоды [в том саду] умоляют: отведай нас!

Живая вода притекает: испей меня!

1105 Облетай вокруг небосвода без крыльев и перьев,

Словно солнце, словно полная луна, словно молодой месяц^[598].

Ты, подобно душе, будешь идти, а ног не будет.

Будешь вкушать сотни яств, а [зубов], разжевывающих кус, не будет^[599].

Ни морское чудище скорбей не нападет на твой корабль,

Ни смерть не причинит тебе зла.

Ты и царь, ты и войско, ты и престол.

Ты будешь и обладатель благого счастья, и само счастье.

Ведь если ты — обладающий благим счастьем и могучий султан,

Счастье-то — это не ты сам, когда-нибудь счастье уйдет,

1110 И останешься ты, словно жалкий бедняк.

Будь же сам своим собственным счастьем, о избранный!

Если ты сам будешь своим счастьем, о обладающий смыслами,

То как же ты, который сам и есть счастье, утратишь себя?!

Как же ты утратишь себя, о обладающий благими свойствами,

Если самая твоя сущность стала для тебя царством и богатством?!^[600]

Окончание рассказа о том, как Сулайман (мир ему!) построил Отдаленнейшую мечеть по научению и внушению Господнему^[601], ради премудрых причин, Ему ведомых, и как ему явным образом помогали ангелы, дивы, пери и люди^[602]

«О Сулайман, построй мечеть Отдаленнейшую:

Войско Билкис пришло на молитву!»^[603]

Когда он приступил к строительству этой мечети,

Пришли джинны и люди и взялись за работу^[604],

1115 Часть из них — с любовью, а другие — без желания, —

Так же, как и рабы, [трудящиеся] в повиновении^[605].

Люди — [словно] дивы, а вожделение — цепь,

[Которая] тащит их к лавчонкам и к хлебу^[606].

Эта цепь состоит из страха и страстей,

Ты смотри на этот люд не иначе как на скованный [цепью]^[607].

Тащит их [эта цепь] к ремеслу и разбою,

Тащит их в рудники и моря^[608].

Тащит их и к доброму и ко злому.

Сказал Истинный: «На шее у нее — (только) веревка из пальмовых

волокон»^[609].

1120 Мы завязали на их шее веревки,

Мы сплели эти веревки из их нравственных качеств^[610].

Нет никого, ни осквернившегося, ни очистившегося от [болезни],

У кого его птица-судьба не была прикреплена к его шее^[611].

Твоя алчность к дурным делам подобна огню,

Раскаленный уголь красив [только] благодаря красивому цвету огня.

Чернота угля скрыта посреди огня,

Когда огонь уйдет, чернота обнаружится.

Твоя алчность превратила черный уголь в сверкающий,

Ушла алчность — остался испорченный уголь.

1125 В то время, [когда] тот черный уголь представлялся сверкающим,

Не само дело было прекрасным — то был пламень алчности.

Алчность приукрашивала для тебя все, что ты делал,

Алчность ушла, и осталось твое дело иссиня-черным^[612].

Кислый виноград, который приукрасил гуль,

Легковерный невежда принимает за спелый^[613].

Когда же его душа захочет опытно удостовериться [в его спелости],

От [такого] опыта притупятся его зубы.

От сильного желания ему в том силке увиделись [спелые] зерна,

[Но это было] под воздействием дива алчности, а [зерна-то] — незрелые!

1130 Ищи алчности к делам религии и добра:

Когда алчность уйдет, они [все равно] останутся прекрасными.

Добрые дела прекрасны не благодаря отражению [в них чего-то] другого:

Когда уходит сверкание алчности, сверкание добра остается.

[А] когда сверкание алчности уходит из мирских дел,

От пылающего угля остаются только черные угольки.

Сильное желание обманывает ребятишек,

И они начинают с восторгом скакать на самодельных лошадках^[614].

Когда же эта злая алчность покидает мальчишку,

Его при виде других детей разбирает смех:

1135 Мол, что это я делал? Что я в этом видел [хорошего]?

Из-за сильного желания уксус казался мне медом!..

А пророки созидали без алчности,

Поэтому сияние непрестанно возрастало^[615].

О, немало мечетей воздвигли благородные мужи,

Но имя им — не Отдаленнейшая мечеть^[616].

Величие Ка‘бы возрастало с каждым мигом, —

Это было от искренней преданности Ибрахима^[617].

Превосходство той мечети — не от земли и камня,

Но от того, что возводилась она без алчности и вражды.

1140 Ни книги их не подобны книгам других,

Ни места поклонения, ни занятия, ни все их достояние^[618],

Ни их обхождение, ни их гнев, ни наказания, [от них исходящие],

для поучения людей,

Ни сон, ни их аргументация, ни их речи^[619].

У каждого из них — иная слава,

Птица его души летит на иных крыльях^[620].

Сердце трепещет при поминании состояния, [в котором каждый из них

пребывает],

Кибла наших деяний — их деяния^[621].

Их птицы приносили золотые яйца,

В полуночи они созерцали рассвет^[622].

1145 Что бы я ни сказал от всей души о добродетелях этой общины [пророков],

Сказал я недостаточно, стал я говорящим несовершенно [о совершенстве

этой] общины.

Воздвигайте Отдаленнейшую мечеть, о благородные,

Ибо Сулайман вернулся — и дело с концом!^[623]

А если дивы и станут отвращаться [от этого служения],

Всех их ангелы притащат на аркане^[624].

[Если] див по своей лживости и лукавству сделает кривой шаг, —

Хлыст обрушится на его голову, словно молния.

Стань подобным Сулайману, чтобы твои дивы

Вытесывали камни для фундамента твоего дворца.

1150 Будь, как Сулайман, свободен от дурных мыслей и лукавства^[625],

Чтобы тебе покорились джинны и дивы.

Это сердце — вот твой перстень, и будь начеку,

Чтобы див не сделал его своей добычей^[626].

[Ведь] тогда станет владеть тобой, словно Сулайман,

Див с помощью этого перстня. Берегись — и дело с концом!^[627]

О сердце, Сулайманова власть не упразднена:

В твоей голове и тайнике [сердца] есть Тот, кто осуществляет Сулайманову

власть.

Див тоже некоторое время осуществляет Сулайманову власть,

Но разве простой ткач соткет шелковую ткань?!

1155 Движения его рук — как у того [искусного ткача], но, однако,

Между ними обоими огромная разница.

Примечания

503

Мустафа (букв. «избранник») — одно из прозваний пророка Мухаммада; Халима — женщина из племени са‘д б. бакр, дочь Абу Зуайба ас-Са‘ди, кормилица Мухаммада. Ибн Хишам в «Жизнеописании господина нашего Мухаммада» приводит подробный рассказ о том, как Халима взялась вскормить Мухаммада, забрала его в Мекке у его деда ‘Абд ал-Мутталиба и увезла в свои кочевья; там она сама и все люди ее племени «не переставали узнавать все новые проявления предпочтения Аллаха, пока посланнику Аллаха не исполнилось два года» и Халима не отняла его от груди [Ибн Хишам 1994, с. 13]. К. Замани отмечает, что рассказом, приведенным далее, Руми поясняет сказанное в б. 909–914 о поклонении «древесине и камню», т. е. идолам.

504

От груди — ز شیر, букв. «от молока»; как базилик и розу — как благоуханное растение и прекрасный цветок, т. е. Халима взяла Мухаммада на руки бережно и восхищенно.

505

Хатим (حطیم) — полукруглая стенка у северо-восточной стены Ка‘бы [ИЭС 1991, сл. ст. «Ка‘ба»]; в более широком смысле — пространство между входом в Ка‘бу и Черным камнем, по преданию, названное так (хатим — букв. «разбитый»), поскольку паломники из-за давки словно бы «разбивают» друг друга; подробнее см. (Замани).

506

Принесет к тебе пожитки — предстанет пред тобой; пожитки (رخت) — в [Диххуда, сл. ст. رخت] дано также значение «сияние солнца» (شعاع و پرتو آفتاب); возможно, второй смысл полустишия: «[Шах] сегодня явит тебе солнечный свет», т. е. явится со всем великолепием и пышностью.

507

С шести сторон никого — شش جهت خالی ز صورت, букв. «шесть сторон пусты от [видимых] форм»; шесть сторон — то, что впереди, позади, справа, слева, сверху и снизу (или — север, юг, запад, восток, зенит и надир).

508

Праведный (رشید) — т. е. правоверный, следующий по истинному пути, также «благоразумный», «наделенный зрелым умом».

509

Жилище ее [души] (منزلش) — т. е. ее тело; в [Диххуда, сл. ст. منزل (6), рубрика منزل جان] даны примеры переносного употребления منزل в составе формулы «жилище души»; Николсон предпочел перевод на основе прямого значения منزل «жилище, стоянка»: «from grief her abode became very dark» («от горя место, в котором она находилась, стало очень темным»).

510

Эти сердца — сердца сочувствующих Халиме (в ориг. این جگرها, букв. «эти печени»); в поэзии слова «сердце» (دل) и «печень» как органы, сгорающие в огне страдания, являются почти синонимами.

511

Что с ребенком — حال طفل, букв. «состояние ребенка».

512

‘Узза (عزی, букв. «могущественная») — древнее аравийское женское божество, в V–VI вв. почитавшееся во многих местах Аравии; мекканцы особо чтили эту богиню, в святилище ал-‘Уззы в Мекке у нее, в частности, запрашивали оракул [ИЭС 1991, сл. ст. «ал-‘Узза»].

513

Почитание (اکرام) — при выборе для اکرام значения «одаривание, оказание милостей» перевод полустишия такой: «Из-за твоих милостей на арабах лежит долг [поклоняться тебе]».

514

Ива (بید) — в святилище ал-‘Уззы в Мекке находились три священных дерева, но не ивы, а акации — самура (سمرة) [ИЭС 1991, сл. ст. «ал-‘Узза»].

515

Промежуток (فترت) — время между явлениями двух пророков, здесь — между явлением ‘Исы и Мухаммада; люди вожделения (اهل هوا) — поклоняющиеся ‘Уззе и другим идолам; также «люди воздуха», т. е. лелеющие пустые надежды; Николсон переводит: «followers of vain opinion» [Nicholson, Mathnawi 4, с. 111].

516

Раз прибыл (چون… رسید) — грамматически здесь прошедшее время глагола может выражать и будущее, так понимает Замани, его толкование: «Когда наступит пора могущества и славы Мухаммада […]» (Замани), Николсон переводит в прошедшем времени: «now that his royal court has arrived» [Nicholson, Mathnawi 4, с. 111]. Омовение песком (تیمّم) — ритуальное омовение перед молитвой, которое мусульманину разрешено совершать песком или землей (вместо وضوء, омовения водой), если он не может использовать воду (из-за отсутствия воды, например, при путешествии по пустыне, из-за болезни и т. д.).

517

Ревность Ахмада — ревность Мухаммада, который любит только Бога и не стерпит поклонения кому-то кроме Него.

518

В первом полустишии — намек на выражение «игра с хвостом тигра», т. е. рискованное дело; дерганье дракона за хвост — занятие, сопряженное со смертельным риском.

519

Потеряла голову — گم کرد… تدبیررا, букв. «потеряла способность здраво рассуждать».

520

Его ревность — согласно Николсону, ревность Бога [Nicholson, Mathnawi 4, с. 113]; см. также коммент. к б. 341.

521

Начало рассказа см. в главе «Повесть о том, как Халима попросила помощи у идолов…» (б. 915 и далее).

522

Несравненный перл (دُرِّ یتیم) — драгоценная жемчужина, единственная в своей раковине, или жемчужина несравненной ценности, не имеющая себе равных; образ, широко используемый в поэзии. یتیم, йатим («уникальный», «единственный в своем роде») в буквальном значении — «сирота», что создает намек на сиротство Мухаммада. Этот бейт приводится у Диххуда как единственный пример отнесения этой метафоры к пророку Мухаммаду [Диххуда, сл. ст. در یتیم]. Знаки благосклонности (آثار لطف) — возможно, аллюзия на кораническое выражение آثارِ رحمة الله [30: 49 (50)], ср. коммент. к б. 1361. Слово آثار (мн. от اثر, аср «след, отпечаток; действие; примета, знак») в переводах Корана дается как «след» (Крачковский, Саблуков) и «примета» (Османов). Однако «след» в русском языке означает «признак, примета чего-либо прошлого, бывшего, <…>, минувшего» [Словарь Даля], «отпечаток ч.-л. на какой-н. поверхности. След ноги на песке» и в переносном значении: «Остаток или признак чего-н.», как пример приводится выражение «следы преступления» (ср. [Словарь Ушакова]); таким образом, слово «след» имеет семантический ореол, несовместимый с понятием Бога, выраженным в «Маснави». Здесь и в б. 1360–1362 выбрано слово «знак» как имеющее более широкую семантику, чем «примета», и лучше встраивающееся в разнообразные контексты. Щедрый (کریم) — одно из «прекрасных имен» Аллаха, см. коммент. к заглавию перед б. 215.

523

Борьба за веру (в ориг. جهاد) — в суфийском контексте понимается как борьба с собственной низменной природой. См. также [Маснави 2007, с. 107, глава «Толкование [предания]…]» и коммент. 84].

524

Другой вариант прочтения: «Изнутри Ка‘бы раздался глас: Торопись!»

525

Замани отмечает, что двести здесь не конкретное число, но символ изобильности.

526

Вода и глина — золото копей, [а] Мы — золотодел — отсылка к хадису: «Люди подобны копям с серебром и золотом» (الناس معادن کمعادن الذهب و الفضة). Смысл: человек, сотворенный из воды и глины, возвышается и уподобляется золоту благодаря, согласно Замани, воздействию духа Божия и следованию учению пророков и святых. Иногда Мы чеканим из него ножной браслет, а иногда — перстень с печатью! — каждому человеку определяется мера достоинства, так же, как это бывает с золотыми изделиями: например, перстень с печатью, надеваемый на правую руку как символ власти, занимает более почетное положение, чем ножной браслет.

527

Из него — из золота.

528

Померанцы для трона (ترنجِ تخت) — имеются в виду золотые цитроны или померанцы, украшавшие трон шахов Ирана.

529

Земля (خاک) — в настоящей главе реализуются все оттенки значения этого слова: в буквальном смысле — это дорожная пыль, прах земной, само вещество земли; метафорически — это вещество, из которого сотворен человек, и как метонимия — человек вообще; эта земля может обозначать и совершенного человека, в данном случае — пророка Мухаммада. Простерта в послушании — букв. «находящаяся в положении (месте) приятия (согласия, довольства [Божиим промыслом]» (افتاده ست در قعدۀ رضا). Под землей здесь снова подразумевается человек (по некоторым толкованиям, например Шахиди [Маснави, CD-версия], — не человек вообще, но пророк Мухаммад); земля, простертая в послушании — человек, принимающий со смирением свою участь; удовлетворенность своей участью — одно из качеств, необходимых для прохождения суфийского пути. Джа‛фари трактует второе полустишие как определение к слову «земля»: «…любим Мы эту землю, которая смиренно простерта под твоими ногами]…» [Маснави, CD-версия].

530

Досл.: «Иногда его/ее сделаем обезумевшим/обезумевшей [от любви] перед царем». Здесь принято следующее толкование: в первом полустишии او («он») — Мухаммад, тогда под царем понимается Всевышний. Возможно другое понимание: царь — это сам Мухаммад, а он/она — «земля». В этом случае перевод второй строки такой: Иногда ее (землю, т. е. людей, сотворенных из земли) заставляем приходить в восторженное безумие перед [духовным] царем (т. е. Мухаммадом).

531

Сотни тысяч возлюбленных и влюбленных, из нее… (صد هزاران عاشق و معشوق از او) — Замани او («он» или «она») относит к земле: Мы создаем из этой земли сотни тысяч тех, кто влюблен, и тех, кто любим; и все они постоянно стонут, взывают и ищут. По Николсону, او относится к Мухаммаду, и первое полустишие понимается так: «Сто тысяч влюбленных из-за него (т. е. ради Мухаммада)…»; так же и по толкованию Акбарабади, см. (Замани).

532

Нуждающийся (بی برگ) — также «неимущий». По интерпретации Замани; щедрая милость, даруемая земле, состоит в том, что из нее может быть создан «влюбленный» (عاشق): человек, который не приписывает себе никаких достоинств и, подобно нищему, молит Бога о милости, может сделаться ‘ашиком — «влюбленным», стяжавшим духовную любовь к Другу. По другой версии, под «неимущими» подразумеваются «простые люди», нуждающиеся в духовной трапезе — наставлениях пророков и святых [Шахиди, CD-версия].

533

Николсон, с отсылкой к [М1, б. 2660]: земля потенциально содержит в себе Адама, материальное тело которого являет Божественную тайну «чистого света». Поверхность земли грубая, серая и «бедная», но внутри у нее — свет и сияние, поскольку из сердцевины земли произрастают яркие и изящные растения; так и всякий раз, когда идущий по духовному пути смиряет себя и приравнивает к праху земному, из «сердцевины» его души вырастают цветы духовного просвещения и зеленые травы благих дел (Замани).

534

Как указывает Ибн Араби, «человек состоит из избегающих друг друга противоположностей» [Ибн ал-Араби 1995, с. 164]. Замани: в этом и последующих бейтах противопоставляются внешние свойства земли, т. е. люди «земные», подвластные естеству, и ее внутреннее сокровище, т. е. люди, созерцающие Истину.

535

Терпение (صبر) — см. также коммент. к б. 14. Смысл бейта: в борьбе, которую дух человека (внутреннее земли) ведет с его «животной» или «низшей» душой (т. е. с внешним земли), оба выходят победителями: дух укрепляется, а животная душа преображается и одухотворяется.

536

Шихна (شحنه) — начальник городской стражи, назначаемый для управления городом.

537

Утаивали Наши совершенства — творческие силы и совершенные свойства, полученные от Всевышнего, земля скрыла в своих недрах, как вор скрывает в тайнике похищенное у других людей; или же: земля — потенциальный творец множества прекрасных и великолепных явлений, а воля Всевышнего заставляет реализоваться все эти скрытые в земле возможности. Под скорбями можно понимать жару, холод, дождь и прочие «мучительные испытания» (ابتلا), которым Всевышний подвергает землю, чтобы она «отдала» таящиеся в ней растения и сокровища (ср.: [Маснави 2009, с. 172–173]). Метафорический смысл бейта: под землей понимается человек; его внешнее, т. е. тело, создано из материальных «элементов», но в этом теле, словно в копях и рудниках, таятся сокровища духа, которые обнаруживаются испытаниями — покаянием и аскетизмом; или же: как из земли вырастают растения, так «земная» человеческая природа может произрастить прекрасные цветы духа.

538

Ахмад — см. коммент. к б. 816.

539

Распускается (в ориг. می شکافد) — в другом значении — «улыбается». Благородство (آزادی), иначе: свобода — атрибут, закрепленный в поэзии за лилией: земля стала свежей и чистой, словно цветок лилии; по Николсону, здесь также указывается на то, что земля освободилась от тяжести и мрака своей материальной природы.

540

Твое внешнее и твое внутреннее, о прекрасная земля (ظاهرت با باطنت ای خاک خوش.) — И Николсон, и Замани понимают хуш как определение к хак: захир-ат ба батин-ат, эй хак-и хуш… Весь бейт предлагается понимать как посылку: «Поскольку твое внутреннее и твое внешнее, о прекрасная земля <…>». В шархе Насави [CD-версия] предлагается другое прочтение: захир-ат ба батин-ат, эй хак, хуш [башанд]: «Твое внешнее и твое внутреннее, о земля, да будут радостны, ибо они пребывают в сражении и состязании друг с другом!» В любом случае здесь продолжается сравнение человека с землей, его материальная природа противопоставляется духу [CD-версия].

541

Цвет и запах (رنگ و بوی) — привлекательность, пышность, великолепие, т. е. земные блага и соблазны материального мира во всем их многообразии. Другое прочтение второго полустишия: «До тех пор, пока его внутренняя суть не станет врагом цвета и запаха».

542

Б. 1020–1022: Мрак и свет — тело и душа, природное и сверхприродное начала; это полустишие Замани понимает как завершение посылки, начатой в б. 1020 и 1021. Солнце его души не испытает заката — см. б. 460 и соотв. коммент.

543

Замани предлагает следующее объяснение внутреннего смысла бейта: некоторые мистики (‘арифы) и шейхи, боясь, что тайна Божия будет разглашена и введет людей в соблазн и волнение, не желали, чтобы недостойные и неготовые люди проникли в их внутренний мир, поэтому они старались обманчивым наружным поведением скрыть свое радостное внутреннее состояние и представить себя людям не такими, каковы они на самом деле. Эта мысль будет развиваться в следующих бейтах.

544

Познавшие (в ориг. عرفان) — ‘арифы, обладающие особым — внутренним, «Божественным» — знанием (ма‘рифа), что часто сопоставляется с гносисом (например, в [Кныш 2004]).

545

Еж — خارپشت, букв. «колючеспинный».

546

В ориг.: تا کسی دو چار دانگِ عیشِ تو کم شود زین گُلرخانِ خارخُو (та каси ду чар данг-и айш-и ту * кам шавад з-ин гул-рухан-и хар-ху). та каси ду чар данг-и айш-и ту * кам шавад з-ин гул-рухан-и хар-ху) — как отмечает Замани вслед за Николсоном, этот бейт крайне труден для понимания и немногие комментаторы берутся его толковать. Николсон с некоторыми оговорками принимает вариант прочтения ду-чар-и данг-и, где дучар — именная часть составного глагола дучар шудан, т. е. «встречать(ся), знакомиться», а кам как отрицательную частицу; в этом случае смысл предложения: «чтобы никто из низких не узнал о твоей радости», «не напал на твою радость».

547

Продолжение рассказа о Мухаммаде-ребенке. Оба мира им вскармливаются — букв. «оба мира его дармоеды» (обыгрывается созвучие слов طِفل, тифл — «дитя», «младенец» и طُفیل, туфайл — «прихлебатель», «дармоед»: он — младенец, но оба мира — его «младенцы», т. е. им вскармливаются и существуют благодаря ему. В этой строке — аллюзия на известный хадис «Если бы тебя, о Мухаммад, не было, Я не создал бы мир» или: «Если бы не было Мухаммада, Я не создал бы Адама».

548

Указующее истинный путь — в ориг. رشید, рашид; среди других значений — «обретший спасение», «следующий истинным путем», «зрелого ума», «отважный» [Диххуда, сл. ст. رشید]. Данное значение выбрано, чтобы сохранить «изюминку» бейта: поиски заблудившегося ребенка, который сам выводит заблудших на истинный путь. Но в любом случае имеет место противопоставление: ребенок, который считается потерявшимся и беспомощным, на самом деле обладатель зрелого ума, идет истинным путем и других этим путем ведет.

549

Квинтэссенция — پالوده, букв. «отцеженный», «отфильтрованный», «очищенная жидкость». Ср. с хадисом, где последовательно перечисляются предки Мухаммада вплоть до пророка Ибрахима (Авраама): «Всевышний Господь из детей Ибрахима избрал Исмаила. А из детей Исмаила избрал Кинану. А из детей Кинаны избрал Курайша. А из курайшитов избрал бани Хашим. А из бани Хашим избрал меня» (ان الله تعالی اصطفی من ولد ابراهیم اسماعیل و اصطفی من ولد اسماعیل و اصطفی من ولد اسماعیل بنی کنانة و اصطفی من بنی کنانة قریشا و اصطفی من قریش بنی هاشم و اصطفانی من بنی هاشم).

550

От Рыбы до [звезды] Симак (از سمک تا سمک, аз самак та симак) — от мифологической Рыбы (самак), несущей на себе Землю, до звезды Арктур (симак), т. е. во всей Вселенной снизу доверху. Нет никого, кто был бы с ним в родстве — иначе: нет никого того же рода, что он, нет никого, подобного ему.

551

Свет истины — имеются в виду либо Божественный свет, даруемый через пророка Мухаммада, либо сам пророк Мухаммад: представление о пророке Мухаммаде как «свете от света Бога» играло важную роль в мистике суфиев. Концепция «Света Мухаммада» опирается на слова из суры «Свет»: «Аллах — свет небес и земли. Его свет — словно ниша, в которой — светильник, заключенный в стекло, подобное жемчужной звезде» [Коран 1995, 24: 35]. Продолжение рассуждения об уникальности и инаковости Мухаммада: одеяние, дарованное Истинным Богом, не соткано обычными средствами, т. е. Свет Истины не имеет материального происхождения и не зависит от естественных обстоятельств.

552

Изукрашенный наряд (طراز) — здесь узорчатая златотканая парча; наряд солнца — убранство, которым солнце украшает землю, преображая ее в свете своих лучей (образ встречается уже у Фирдоуси) или вызывая на ее поверхность зелень и цветы. Второй вариант предпочтительнее, так как при таком прочтении в бейте, завершающем рассказ, смыкаются оба ряда: буквальный — мрачная земля, которая может произрастить прекрасные цветы, таящиеся в ее недрах, и метафорический — «темная», материальная природа человека, которая может достигнуть духовного совершенства благодаря скрытым в ней возможностям. В любом случае смысл бейта: свет Истины одаряет душу несравненно более прекрасным «нарядом», чем солнце одаряет землю, расцвечивая ее своими лучами или украшая ее растениями и цветами.

553

Начало рассказа о Билкис см. в главе «Как Билкис освободилась от царства…» (б. 859 и далее).

554

Николсон видит здесь аллюзию на Коран: «Сказано ему: “Войди в рай!” Он сказал: “О, если бы мои люди знали, за что простил мне Господь и сделал меня из почтенных!”» [36: 25–26 (26–27)], где речь идет о человеке, увещевавшем своих сограждан последовать за посланцами Аллаха (ср. ниже, заглавие следующей главы).

555

Николсон под «сестрами Билкис» понимает души пророков и святых, Замани — верующих жен — щин. Во втором полустишии — аллюзия на хадис: «Мир — падаль, а желающие его — псы» (الدنیاجیفة و طلابها کلاب).

556

Набираешь барабанщиков — об обычае бить в барабаны и литавры для уведомления подданных о статусе того или иного правителя см. [Маснави 2007, 2142 и коммент. 41]. Сравнение мира сего с банной печью обосновывается в б. 238–256.

557

О, если бы мои люди знали — цитата из Корана: «Он сказал: “О, если бы мои люди знали, за что простил мне Господь и сделал меня из почтенных!”» [36: 26 (27)].

558

Б. 1045–1048 дублируют притчу из второго дафтара (см. [Маснави 2, б. 2354–2361], но здесь ей дается новое истолкование: там речь шла о человеке, не способном распознать святого, здесь же говорится о душевном состоянии тех, кто привержен только к благам земного мира.

559

Смысл притчи: собака, охотящаяся на нестóящую добычу — нищего слепца, символизирует здесь человека, которого интересуют только «нестóящие», т. е. земные, материальные удовольствия; он призывается «охотиться на онагров»,т. е. стремиться к высоким целям. Далее (б. 1052) со слепцами будут сравниваться духовно ослепленные последователи лицемерных лжеучителей.

560

Здесь притча заканчивается, и начинается ее истолкование. Трусливый (в ориг. نَفور) — в другом значении — «убегающий». Трусливый шейх! — обращение к людям, которых можно сравнить ссобакой из вышеприведенной притчи (б. 1045–1048): та боится охотиться на достойную добычу, а эти бегут от подлинного духовного просвещения. По Шахиди, نَفور, нафур здесь употреблено в значении منفور, манфур — «отвратительный, ненавистный». Соленая вода — не способная утолить жажду; ложные учения мира сего.

561

Лживый и трусливый шейх обманывает своих последователей. Понимая, что не способен утолить их духовную жажду, он сначала ослепляет их своими ложными учениями, а потом подчиняет себе, делая этих «слепцов» своей добычей.

562

Море близости (بحر لدُن) — аллюзия на Коран [18: 64 (65)]: «<…> одного из рабов Наших <…> Мы научили от близости Нашей одному знанию» (цит. по [Маснави 2007, коммент. к б. 813]. По Диххуда [сл. ст. لدون и لدنی], «даруемое от близости» — это то, что человек получает не в результате своих усилий и не по заслугам, а как дар Божественной милости; так, ‘илм мин ладун (араб.) и персидский эквивалент ‘илм-и ладуни — это «знание от близости», т. е. знание полученное через Божественное вдохновение (ср. б. 1296 и далее).

563

Смысл бейта: великие мужи духа охотятся не на земную добычу, они стремятся только к соединению с Божеством. Все они — Львы — здесь со львами сравниваются святые мужи, اولیاء الله (ср. б. 414 и соотв. коммент.); ловители льва — букв. значение слова شیرگیر; здесь под львом подразумевается Истинный. Одновременно резонируют и переносные значения слова ширгир: «отважный», «опьяненный».

564

Оставили [свою] охоту — отказались от упования на собственные усилия и полностью предались Божественной воле. Николсон видит здесь аллюзию на хадис: «Воистину, Аллах Всевышний сказал: Кто враждовал с одним из Моих вали, того Я уже призвал на войну. Не приблизится ко Мне раб Мой ничем более привлекательным для Меня, нежели тем, что я уже обязал его выполнять. Мой раб, выполняя дополнительные предписания, приблизится ко Мне настолько, что я буду слухом его, которым он будет слышать, и зрением его, которым он будет видеть, и рукой его, которой он будет хватать, и ногой его, которой он будет ступать…» (перевод по [Маснави 2007, с. 142, коммент. к б. 1938], арабский текст там же).

Умерли в смятении — имеется в виду не физическая смерть, но достижение состояния فنی, фана, уничтожения в Боге (см. коммент. к б. 399); согласно знаменитому маснави Фарид ад-дина ‘Аттара «Мантик ат-Тайр», это состояние у «идущего к Истине» наступает после прохождения мучительного состояния смятения («долины смятения»), где «каждое дыхание становится подобным мечу, где странника ждут тяжкие стоны, печаль и страдание и днем и ночью, но нет ни дня ни ночи… Странник пропадает, уничтожается, исчезает в бездорожье долины смятения, не ведая ничего ни о себе, ни о других созданиях… не знает, существует он или нет, ученый он или простец, внутри он или вне, открыт или сокрыт… в бытии он или в небытии или то и другое одновременно; ничего не знает о себе и даже не знает, что не знает… Влюблен, но не знает в кого; не мусульманин и не язычник — но кто же?! Сердце его исполнено любви и пусто одновременно [‘Аттар, Мантик ат-Тайр, с. 298, беседа 43:0]. (о понятии «смятение, изумление» (حیرت или, как в настоящем бейте, وَلَه) см. также коммент. к б. 968 и 1407 и [Маснави 2007, б. 312–314).

565

Такой способ охоты на птиц описан в б. 317 первого дафтара. Смысл бейта: как охотник, поместив в капкан мертвую птицу, звуками манка заманивает других птиц ее породы, так и Всевышний посредством святых, отрекшихся от собственного «я» и предавшихся Ему, привлекает к Себе род человеческий.

566

Не имеет [собственной] воли ни к соединению, ни к разделению — мертвая птица ничего сама не решает и ничего не может, она не имеет собственной воли ни встретиться, ни разлучиться, но подчинена во всех своих действиях руке держащего ее. Отсылка к хадису: «Сердце верующего находится между двумя перстами Господа, и Он поворачивает его, как хочет» (قلب المؤمن بین اصبعین من اصابع الرحمن یقلبه کیف یشأ). См. также б. 911 первого дафтара и приведенное в комментарии изречение Сахла б. ‛Абд Аллаха ат-Тустари: «Начальная стоянка в уповании [на Аллаха] — когда раб [Божий] пребывает в руках Аллаха как мертвец в руках обмывальщика трупов, вертящего его как вещь, у которой нет ни движения, ни обустройства» (пер. О. Акимушкина, цит. по [Маснави 2007, с. 81–82], арабский текст см. там же).

567

Смысл: мертвая птица — приманка, охотник приманивает птиц, манипулируя мертвой птицей, которая «двигается» по его воле; так и святые делают все, что Аллах велит, и люди, глядя на них, «улавливаются» Им. Аллюзия на Коран: «Кто повинуется посланнику, тот повинуется Аллаху» [4: 82 (80)].

Возможен и такой перевод бейта: «Всякий, кто сделался добычей Его мертвой птицы, ⁄ Когда видит [истинное положение вещей], [понимает, что] он стал добычей Владыки».

568

Смысл бейта: умершая птица, т. е. Божий слуга (пророк, суфий, святой), «умерший при жизни» (см. б. 1054) всем своим существом говорит: «Не смотрите на то, что я, подобно мертвым, не имею собственной воли и желаний, а смотрите, как Всевышний, “охотящийся” на сердца, по Своей любви сделал меня орудием для назидания других людей».

569

Чьи движения отклоняются от моих — букв. «всякого, кто движется криво (т. е. неправильно) перед моим движением»: кто идет ложным путем, не следует тому пути, который Всевышний указывает посредством Своих святых. Симург — см. коммент. к б. 837.

570

Чудотворством (کرم از, аз карам) — у Николсона — «благодатью» (by his grace); К. Замани указывает на две возможные интерпретации: «чудотворством, которое даровано Всевышним» и «чудесным дарованием жизни мертвецу». В руке Того, кто создал ‘Ису — в исламе ‘Иса, сын Марйам, — особо почитаемый пророк. Его именуют приближенным к Богу, праведником, Словом Божиим, не отрицается Его непорочное зачатие; по преданию, одним из чудесных свойств ‘Исы была способность своим дыханием оживлять мертвецов. При этом полностью отвергается главная доктрина христианства — несотворенность Иисуса и Его единосущие с Богом.

571

Сжатый в руке — (در قبضه, кабза, кабз) — букв. «схватывание, сжимание в горсти» [Диххуда, сл. ст. قبض]. Переносные значения — «взятие, овладение» и «умирание», т. е. взятие души ангелом смерти. В суфизме слово кабз — важное понятие, означающее стесненное состояние души, «ощущение тьмы, давящего одиночества пустыни <…>, в состоянии кабз „я“ исчезает <…>, человек полностью предоставлен Богу, у него не остается ни собственной личности, ни даже сил хотеть чего-то; и именно из этой тьмы может неожиданно воссиять свет единения с Богом». Это состояние противопоставлено состоянию «расширения» или «раскрытости» — баст (بسط) [Шиммель 1999, с. 107]. См. также: [М2: 2961].

572

В подтверждение своей мысли Руми обращается к кораническому сюжету: когда Муса ударил своим посохом по морю, оно расступилось и пропустило израильский народ, а затем сомкнулось над войском Фир‛ауна и потопило его [26: 63–66] (ср. также б. 785 и соотв. коммент.). Смысл бейта: совершенный человек (инсан-и камил) считает себя лишь орудием в руках Всевышнего, так же как посох был бездушным орудием в руках Мусы.

573

Предавшихся — буквальное значение слова مسلمانان, т. е. «мусульмане», употребленного в оригинале (ср. [Маснави 2007, с. 72, б. 801 и коммент.]); стану драконом — намек на одно из знамений, долженствовавших доказать боговдохновенность посланнической миссии Мусы: его посох, будучи брошен на землю перед Фир‛ауном, превратился в змея (дракона) [Коран, 7: 101–114 (103–117)]. Смысл бейта: мусульмане, т. е. предавшиеся вере, сравниваются с еврейским народом, послушавшим Божия повеления, пришедшего через Мусу, гонители веры — с Фир‘ауном. Для первых действия мертвой птицы будут спасительными, вторых же они приведут к погибели. По другим толкованиям, совершенный святой (вали-и камил), послушный воле Божией, проведет верующих через море житейское и спасет их от самих себя, уничтожив их «животную душу» (нафс).

574

Букв.: «Этот посох не считай, о сын, одним». В бейте развивается сравнение, приведенное в б. 1069: посох действует только по воле держащего его.

575

Очередная аналогия, иллюстрирующая необходимость за всеми действиями видеть не их непосредственного исполнителя, но Того, кто эти действия направляет: всемирный потоп, неоднократно упоминаемый в Коране, назван здесь таким же орудием Всевышнего, как и посох Мусы. С помощью потопа был уничтожен нечестивый народ, поклонявшийся идолам. Служители колдовства могут символизировать также и «животную душу» человека, нафс (ср. коммент. к б. 1070). Николсон указывает на сравнение нафса с колдунами в [М3: 4074].

576

Аллюзия на Коран: «Оставь их, пусть они едят, наслаждаются, и надежда их отвлекает. Потом они узнают» [15: 3].

577

Великолепие (جاه) — в другом значении — «чин». В околокоранических преданиях Фир‘аун, кичившийся своим могуществ и богатством, требовал, чтобы его считали богом и воздавали ему соответствующие почести.

578

Мясник — мир сей, вскармливающий своих питомцев, чтобы потом их убить, сравнивается с мясником; псы в аду — по некоторым шархам, адские мучения и наказания.

579

Этот пример приводится для лучшего изъяснения свойств ада, описываемых в следующем бейте.

580

Ад сравнивается с гневом из примера в предыдущем бейте.

581

В б. 1078–1079 названы свойства, соответствующие «прекрасным именам» Аллаха. С одной стороны, это «свойства красоты» (صفت جمالی), т. е. Милосердие (رحیمی) и Доброта (لطف), с другой — «свойства величия», т. е. «гнев, ярость, наказание» (قهر). См. также [Маснави 2007, коммент. к б. 242]). Царское (т. е. Божественное) совершенство включает в себя свойства обоих типов.

582

Которые не уверовали (منکران) — букв. «отрицающие»; «ясные знамения» (بیانِ ذاکران) — «[ясные] разъяснения поминающих»; вариант перевода выбран для сохранения коранической аллюзии: «А когда читаются им Наши знамения ясно изложенными, ты узнаешь на лицах тех, которые не уверовали, непризнание <…>» [22: 71 (72)] и: «<…> Те же, которые неверны, скажут: “Что желает Аллах этим, как притчей?” Он вводит этим в заблуждение многих и ведет прямым путем многих. Но сбивает Он этим только распутных» [2: 24 (26)].

583

Растение (в ориг. حویج) — т. е. растения, употребляемые как приправа при приготовлении пищи, пряности.

584

Со своими сородичами — букв. каждый со своим родом (با جنس خود).

585

Под шафраном здесь подразумевается крокус посевной — душистое садовое растение, высушенные красные («шафранного цвета») рыльца цветков которого принадлежат к числу наиболее ценимых и дорогостоящих пряностей.

586

Халва — метафора божественной благодати, частый образ в поэзии Руми. Шафран, попадающий в халву и смешивающийся с ней, символизирует душу, достигшую мистического просвещения и единения с Богом, которое может быть достигнуто истинно верующими. Многие комментаторы видят внутренний смысл бейта в том, что, так же как шафран впитывает влагу, чтобы достигнуть зрелости и стать достойным попасть в халву, так и суфии, чтобы достигнуть сладости мистического просвещения и созерцания Истинного Бога, должны на ниве этого мира насыщаться водой послушания и благочестия. Свойства шафрана (в ориг. زعفرانی, за‛фарани) — «шафранность»; Замани указывает и на второй вариант прочтения زعفرانی: за‘фаран-и, «шафран еси», в этом случает перевод бейта такой: «Пей влагу, о шафран, пока не созреешь, ⁄ [Ведь] ты шафран, [и поэтому] попадешь в ту халву». Так же понимает и Николсон.

587

Не забирайся (در مکن <…> پوز خویش) — досл.: «не суй свою морду»; однако в классической поэзии слово пуз необязательно имеет такой уничижительный оттенок, как и в русском (ср., например, آهوی خوش پوز — «газель с прекрасной мордой» у Мунджика Тирмизи, цит. по [Диххуда, сл. ст. پوز]). Обычай (کیش) — также «вера, религия».

588

Земля Аллаха обширна — оборот, повторяющийся в Коране 4 раза, например: [Коран 1995, 4: 99 (97)] «Ангелы спросят: “Разве не обширна земля Аллаха?”». Также см. [Коран 39: 10, 9: 25]. Под «обширной (пространной) землей» здесь и в следующем бейте по различным толкованиям подразумевается духовный мир; мир Божественной истины (ارض حقیقت الهی) в противоположность земному, иллюзорному миру; рай. Акбарабади под «обширной землей» понимает сердце человека или же «Мир Подобия» (عالمِ مثال), что по толкованию Джами означает промежуточную ступень между «миром духов и миром тел» (цит. по Замани) (مرتبه ای هست میان عالم ارواح و عالم اجسام).

589

Теряются и исчезают — в ориг. глагол گم شدن, имеющий оба эти значения.

590

Пресекаются (منقطع می گردد) — «прекращаются, прерываются»; Карами трактует как «бывают слабыми, немощными» (عاجز می ماند): в мире Истины человеческое воображение оказывается бессильным и ненужным.

591

Слушатель уснул — Руми обычно читал свое «Маснави» всю ночь до рассвета, а Хусам ад-дин быстро записывал; некоторые из присутствующих, особенно когда речь шла о сложных предметах, погружались в сон. Одновременно бейт может иметь и переносный смысл — указание на сон беспечности, в котором пребывают люди. Чертить на воде — здесь: «говорить впустую».

592

Билкис — возвращение к б. 1044. Смысл бейта: удаляйся от тех, кто наносит ущерб на базаре веры и просвещения.

593

Прощаясь с душой (в ориг. جان کنان, джан канан) — «в агонии», «тяжко страдая».

594

Смысл бейта: до каких пор будешь воровать нестоящие вещи этого мира, если уж ты хочешь что-то украсть, кради хотя бы рубины и жемчужины [во втором полустишии намек на арабскую пословицу: «Если прелюбодействуешь, то прелюбодействуй со свободной [женщиной], а если крадешь, то кради жемчужину», которая трактуется в [М1, б. 2805 и далее].

595

Жалкое и презренное — کور و کبود, букв. «слепое и синее». Это словосочетание часто встречается в «Маснави» в значении «жалостный, болезненный, неподобный» (ср. [Маснави 2007, б. 518 и соотв. коммент.].

596

Смысл бейта: счастлив тот, кто по своей воле отказался от земных благ, поднялся над ними, поскольку смерть в конце концов разрушит земное царство.

597

Смысл бейта: «духовный царь», из тех, что упоминаются в предшествующем бейте, душой всегда пребывает в райском саду. Хади (حادی) — погонщик верблюдов, караванщик; в другом значении — поющий напев (حدی), при помощи которого караванщики побуждают верблюдов идти быстрее. Этот напев приводил верблюдов в такой восторг, что они, навьюченные тяжелым грузом, легко, словно в опьянении, проходили весь длинный и трудный путь. Как указывает Николсон, в арабской мистической поэзии ду́ши часто изображаются как верблюды, а Бог или дух Мухаммада как погонщик, поющий им в пути.

598

Смысл этого и последующих бейтов: человек, вкусивший плодов и испивший живой воды из духовного сада, весь уподобляется духу и уже не зависит от своего материального тела.

599

Обыгрываются значения слова روان: 1) «дух, душа»; 2) «идущий, передвигающийся».

600

Твоя сущность (عینِ تو) — имеется в виду воплощенная/объективированная сущность. — Примеч. ред.

601

Внушение Господне — (وحی) — об этом важном понятии см. [Маснави 2007, с. 37].

602

Начало рассказа об Отдаленнейшей мечети — см. главу «Рассказ об Отдаленнейшей мечети и [дереве] харруб…» (б. 388 и далее), а также комментарий к заглавию. В этой части существенно, что слово масджид, которое в мусульманском контексте переводится как мечеть, имеет общее значение «место поклонения». Таким образом, Отдаленнейшая мечеть символизирует сердце человека, где должно совершаться поклонение Богу.

603

Войско Билкис приняло проповедуемую Сулайманом религию единобожия.

604

Отсылка к Корану: «И собраны были к Сулайману его войска джиннов, людей и птиц, и они распределялись» [27: 17].

605

Сравнение с рабами относится ко всем работающим: некоторые из рабов выполняют свои обязанности с любовью, другие — без желания, поневоле; так было и при строительстве мечети.

606

Отсылка к Корану, где говорится о Сулаймане: «И подчинили Мы ему <…> шайтанов, всякого строителя и водолаза, и других, соединенных в цепях» [38: 35–37 (36–38)]. Люди, привязанные к миру, сравниваются с шайтанами из этого айата, закованными в цепи: земные желания так же сковывают людей и заставляют их трудиться ради своего осуществления.

607

Страсти (وله) — иначе: огорчение, смятение, безумие, неумеренная страсть.

608

Разбой (в ориг. شکار) — в основном значении — «охота», но имеет и значение «разбой» [Диххуда в сл. ст. شکار дает в качестве синонимов: یغما, غارت]; если принять это значение, в бейте очерчиваются все способы стяжания, законные и незаконные. Ср. также б. 1190.

609

К доброму и ко злому — ко всему на свете. На шее у нее — (только) веревка из пальмовых волокон — цитата из Корана [111: 5].

610

Первое полустишие — отсылка к Корану: «Мы поместили на шее у них оковы до подбородка, и они вынуждены поднять головы. Мы устроили перед ними преграду и позади их преграду и закрыли их, и они не видят» [36: 7–8 (8–9)]. Нравственные качества (اَخلاقِهِم, ахлакихим, мн. от خلق, хулк) — также «характер», «натура», «нрав»; «расположение духа»; во мн. ч. — «мораль».

611

Болезнь, согласно воззрениям древних арабов, есть осквернение, а выздоровление — очищение от скверны. — Примеч. ред. Отсылка к Корану [17: 14 (13) и соотв. коммент.]: «И всякому человеку Мы прикрепили птицу к его шее и выведем для него в День воскресения книгу, которую он встретит разверстой». Как отмечает Крачковский, «птица — признак судьбы по представлениям арабов; она прикреплена, как ожерелье на шее». Замани вслед за некоторыми комментаторами Корана дает толкование: «Каждому человеку Мы надели на шею список судьбы» (так этот айат трактуется и в [Коран 95]): «Каждому человеку Мы надели на шею список судьбы и в День воскресения представим ее ему в виде развернутого свитка». В переводе бейта объединены оба значения слова طایرُه: птица-судьба.

612

Иссиня-черный (в ориг. کبود) — может означать и «синий» (основное значение), и «черный», и «траурный».

613

Гуль (غول) — см. коммент. к б. 1449, также [Маснави 2007, б. 366 и соотв. коммент.].

614

Скакать на самодельных лошадках (в ориг. دامن سوار, даман-савар) — «всадник, скачущий на своем подоле»; мальчики скручивали длинную полу своей одежды, просовывали между ног и «скакали» на ней, как на коне.

615

Пророки созидали без алчности — букв. «То строение/основание пророков без алчности было». Возможны две взаимодополняющие интерпретации этого бейта. По Замани: «поскольку деяния пророков не основывались на алчности и побуждениях животной души, сияние этих деяний постоянно усиливалось» (в отличие от дел обычного человека, которые теряют свою привлекательность, когда угасает «жар» сильного желания, ср. б. 1122–1132). По Николсону: «это величественное здание пророков [воздвигалось] без алчности [своекорыстия], поэтому сверкание [его славы] и усиливалось непрерывно». В последнем случае имеются в виду два знаменитых места поклонения, согласно преданию воздвигнутые по велению Бога: Ка‘ба (построена Адамом [Кисас 1961, с. 20], также см. коммент. к б. 1138) и Отдаленнейшая мечеть (см. коммент. к заглавию перед б. 388).

616

Мечетей — см. коммент. к заглавию перед б. 1113.

617

По преданию [Кисас 1961, с. 70–71], на время потопа камни, из которых была сооружена Ка‘ба, ِВсевышний переместил на высокие горы, а затем, вернув, повелел пророку Ибрахиму ее восстановить, что тот с усердием исполнил (см. также Коран [2: 121 (127)]: «И вот, Ибрахим воздвигает основы дома, и Исмаил: „Господи наш! Прими от нас, ведь Ты, поистине — слышащий, знающий!..“»). Искренняя преданность — чистосердечие (اخلاصات, мн. ч. от اخلاص) или «освобождение своих действий от показных проявлений, лицемерия и корысти» [Худжвири 2004, с. 116]); одно из важнейших условий, которые должен соблюдать суфий [Кныш 2004, с. 256].

618

Речь идет о пророках, которые отличались от всех остальных искренним служением Богу, свободным от самости. Места поклонения (в ориг. مساجد масаджид) — в специальном значении — «мечети» (ср. коммент. к заглавию перед б. 1113).

619

Замани: отличие пророков от обычных людей в том, что все их действия совершаются из послушания Богу и ради научения людей, а не по велению их «животной души».

620

Слава (فرّ) — ср. архаическое значение русского слова «слава»: сияние, блеск; птица его души — ср. б. 1121 и соотв. коммент. Весь бейт можно понять двояко: «У каждого из них иная слава, чем у обычных людей» и «У каждого из них — иная слава, чем у другого пророка», т. е. каждый из пророков славен по-своему. Николсон категорически возражает против второго прочтения. См. также главу «Толкование к “Верующие ведь братья”…» (б. 406 и далее).

621

Смысл бейта: лица мусульман при молитве обращены к кибле, указывающей направление в сторону Мекки, — так же и все действия обычных людей ориентированы на действия пророков.

622

Смысл бейта: прекрасный дух пророков порождал их прекрасные деяния, и во тьме материального мира они духом созерцали солнце Истины (коммент. Замани).

623

Согласно толкованиям, под Отдаленнейшей мечетью подразумевается сердце человека, под Сулайманом — Истинный Бог или совершенный святой (вали-йи камил).

624

Дивы — здесь низменные стремления животной души, которые будут укрощены аскезой и послушанием Богу.

625

Дурные мысли — وسواس, также «сомнения, колебания», «соблазны»; может означать «искушающий», «соблазняющий» — эпитет шайтана.

626

По преданию, Сулайман правил миром при помощи чудесного перстня; этот перстень носил Адам в раю, когда сидел на великолепном троне; после изгнания Хавва (библ. Ева) тайно взяла его с собой, затем по воле Аллаха он попал к Сулайману (Кисас 1961, с. 21–22). В б. 1150–1152 — ссылка на предание о том, что когда Сулайман однажды впал в неверие, джинн украл его перстень и захватил власть, после чего тот вынужден был сорок дней скитаться как бедняк, зарабатывая на хлеб рыболовством, пока перстень чудесным образом не вернулся к нему. Предание восходит к айату 33 (34) суры 38: «Испытали Мы уже Сулаймана и поместили на троне его тело, а потом он обратился»; по комментарию И. Ю. Крачковского к айату 33 (34) на троне поместили «некоего джинна, чтобы наказать Сулаймана за гордость и неверие» [Коран, c. 601, примеч. 18 к суре 38].

627

Владеть тобой — букв. «творить сулайманство», «сулайманить».