Танец по шипам роз

Виктория Лайонесс (2023)

Танцы — вся моя жизнь. А сцена всегда была заветной мечтой. После очередного выступления на пороге моей гримерной появится загадочный незнакомец со странным предложением танцевать для него в его доме за приличное вознаграждение. Оскорбленная такой наглостью, я отказываю ему. Но свалившаяся череда проблем вынуждает забыть про гордость и принять предложение. С какими тайнами мне предстоит столкнуться? Смогу ли я оставаться равнодушной или поддамся внезапно возникшим чувствам?

Глава 2

— Доброе утро, сестренка, — за моей спиной раздается голос Кори в тот момент, как я выливаю разболтанные яйца на раскаленную сковороду.

— Доброе утро, — приветствую ее, не оборачиваясь.

— Привет, тетя Роза, — слышу бодрый голосок своего четырехлетнего племянника и по сердцу разливается приятное тепло.

— Привет, дорогой. Выспался? — кидаю в его сторону короткий взгляд, перемешивая омлет лопаткой.

— Ага. Мама сказала, что я крепко сегодня спал.

— Это замечательно. Мама предупредила, что сегодня мы поедем навестить бабушку?

— Да. Я очень соскучился по ней.

— Она тоже по тебе соскучилась, дружок.

— Как ты сегодня спала? — задает вопрос сестра и я встречаюсь с ней взглядом.

— Сегодня это опять повторилось, Кори.

— Ох, дорогая. Постой! Черт! — закрывает рот рукой, посмотрев на сына. — Я совсем забыла закрыть твою дверь. Ты как? Все в порядке? — быстро оказывается рядом со мной, осмотрев меня встревоженным взглядом.

— В порядке. К счастью, я просто сидела на диване в гостиной.

— Прости меня, Роза. Я такая безответственная, — сжимает мою руку, виновато посмотрев на меня.

— Все хорошо, Кори. Не вини себя, — кладу руку поверх ее.

— Нет. Вовсе не хорошо. Мало того, что я никак не помогаю материально. Так еще и не могу выполнить элементарную просьбу. Я подвергла тебя опасности. Я ужасная сестра, — не прекращает свою тираду, отводя глаза.

— Кори, посмотри на меня, — поворачиваю ее за подбородок и замечаю стоящие в карих глазах слезы. — Ты ни в чем не виновата. Слышишь? Я не ребенок, чтобы со мной так возиться.

— Но я пообещала маме… — запинается.

— О чем ты?

— Я не говорила тебе, но когда я была у нее в последний раз, она попросила меня позаботиться о тебе. За тобой нужно присматривать.

— Не переживай так за меня. Я просто снова начну принимать лекарства, чтобы такое больше не повторилось.

— Но ты же говорила, что тебе не нравится, как ты чувствуешь себя после них.

— Говорила. Но я давно их не принимала. Может, в этот раз будет по-другому.

На столе раздается звонок моего мобильного, и мы вместе с сестрой оборачиваемся на его звук.

Снимаю сковороду с огня и подхожу к столу, улыбнувшись своему племяннику, играющему с машинкой.

Беру телефон и когда вижу на дисплее номер клинического центра, все внутри напрягается.

— Д-да, — дрожащим голосом отвечаю на звонок.

— Мисс Самерс, вас беспокоит доктор Мендас.

— Я слушаю вас, доктор.

— Простите, но я с плохой вестью. Мне очень жаль. Но этой ночью ваша мать скончалась, — звучит в трубку, и внутренности обжигает огнем. Прикладываю руку к груди, почувствовав, как стало не хватать воздуха. Открываю рот и начинаю дышать, как рыба, выброшенная на берег.

— Мамочка… — шепчу и начинаю всхлипывать.

— Мисс Самерс? Вы в порядке?

— Простите…яяя… — не могу остановить слезы, льющиеся из глаз.

— Роза, что случилось? — рядом оказывается Кори.

— Я скоро приеду, доктор Мендас. Спасибо, — проговариваю сквозь плач и нажимаю кнопку сброса.

Облокачиваюсь руками о стол и даю волю слезам.

— Мама? Это звонили на счет мамы? — спрашивает Кори, начиная плакать вместе со мной.

Ничего не ответив, просто киваю головой, закрыв рот рукой. Кори крепко обнимает меня, и я хватаюсь за нее, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.

— Мамочка, а почему вы плачете? — раздается голос Гарри, и он оказывается рядом, обняв нас с сестрой за бедра.

— Ничего, сынок. Просто нас расстроили на счет твоей бабушки.

— гладит сына по головке, пока я пытаюсь взять себя в руки.

Никогда нельзя заранее оценить свою реакцию, когда тебе сообщают о смерти родной матери. Даже если ты знал, что это рано или поздно произойдет. Еще вчера я смотрела в ее глаза и слышала голос, а сегодня ее уже нет на этом свете.

На этом все. Мы остались с сестрой совсем одни. У нас больше нет никого, кроме Гарри.

Почему-то именно сейчас мне так сильно захотелось закрыться в студии школы и забыться в любимом танце. Но сейчас мне точно будет не до школы. Придется отменять ближайшие занятия и заняться похоронами, деньги на которые мама предусмотрительно заставила меня отложить заранее, будто чувствовала, что все равно уйдет.

***

Весь вчерашний день ушел на скорую подготовку, а сегодня мы уже хороним маму. В зале для прощаний при часовне собрались люди, в прошлом знающие мою маму. Здесь даже мамины преподаватели по танцам, которые пережили свою ученицу. Среди пришедших замечаю тех, с кем мама когда-то танцевала в ансамбле. Один из них — ее бывший партнер по парному фламенко, с которым у мамы даже был короткий, но бурный роман.

— Мисс Самерс, я искренне вам соболезную, — слышу сбоку обращение и, повернувшись, замечаю одну из наших учениц из школы.

— Спасибо, Зои.

— Ваша мама была настоящим профессионалом и замечательным человеком. Нам всем очень будет не хватать ее. Мы очень надеемся, что вы не опустите руки и продолжите ее дело, обучая нас.

— Конечно, Зои. Школа будет продолжать свою работу.

— Мы очень будем ждать вашего возвращения. Еще раз соболезную, мисс Самерс. Всего доброго.

— Всего доброго, Зои.

Еще целый час мне приходиться слушать слова утешения и соболезнования, едва стоя на ногах. Слез уже не осталось. Меня просто окутала смертельная усталость.

— Ты как, сестренка? — Кори сжимает мое плечо.

— Держусь из последних сил.

— Мы должны быть сильными, дорогая.

— Я знаю. И буду, но не сегодня.

В зале появляется священник и дает команду для погребения. Специальные люди поднимают гроб с мамой и выносят его из зала. Выходим с сестрой, держась под руку, и все присутствующие следуют за нами до места вырытой ямы.

Дрожа от холода и нервного напряжения, стоим с Кори, слушая проникновенную речь священника. Хочется, чтобы поскорей это все закончилось. Начинает мучить головная боль, сжимающая виски. Кажется, еще немного, и я просто завалюсь к ногам сестры.

— Ты в порядке, Роза? — где-то на фоне слышу голос Кори.

— Ужасно разболелась голова.

— Ты пила сегодня таблетки?

— Пила.

— Может, опять побочный эффект?

— Не знаю. Я уже ничего не знаю.

— Потерпи, дорогая.

После погребения следуем к ожидающей нас машине и спешим домой к Гарри, которого оставили с няней.

***

Поздно вечером, уложив племянника спать, сидим с сестрой на кухне, допивая бутылку белого вина.

На душе пустота и чувство отрешенности. Мы обе думали, что от усталости завалимся спать, но нам совсем не спится.

— Неужели это правда? Я до сих пор не могу поверить, — нарушает тишину голос сестры.

— Я тоже, Кори, — обреченно вздыхаю, посмотрев впереди себя невидящим взглядом.

— Я даже еще не сказала Гарри. Не знаю, как объяснить ему, что его любимой бабушки больше нет. Я так боюсь, что он расстроится и ему станет плохо.

— Не спеши. Подумай, как лучше мягко его подвести к этому.

— Да. Наверно, ты права. Лучше не спешить, — делает глоток из бокала. — Завтра уже вернешься к занятиям в школе?

— Я не могу больше отменять. Нам нужны деньги. Да и не хочется, чтобы ученики начали уходить от нас. К тому же мне нужно подготовиться к выступлению и хорошенько отрепетировать новый танец.

— Конечно. Уверена, тебе пойдет это на пользу, и ты сможешь немного отвлечься.

— Ты не представляешь, как я хочу поскорей оказаться в студии.

— Даже не знаю, как так получилось, что я не ударилась в танцы, как ты, — улыбается грустной улыбкой.

— У тебя были другие интересы.

— Наверно просто я пошла в папу. А ты с детства любила подражать маме. Никогда не забуду, как застукала тебя, когда ты добралась до ее концертных платьев и нарядилась в одно из них, пытаясь танцевать.

— Дааа, — смеюсь. — Сколько мне тогда было?

— Всего три. Платье было тебе совсем большое. Ты едва не порвала его, оступившись о длинный подол. Мама разозлилась бы, если бы узнала тогда.

— Спасибо, что ты не проговорилась.

— Как же я могла, Роза. Ты моя любимая младшая сестренка. Я уже тогда знала, что ты будешь танцовщицей, как и мама. Твои способности проявились очень рано. Даже мама говорила, что ты была рождена для сцены. Я даже немного завидовала тебе в том, что ты знала, кем хочешь стать. А я в старшей школе еще не была уверена, чего по-настоящему хочу.

— Главное, что ты определилась. И из тебя вышел хороший финансист.

— И какой теперь толк от моих знаний, если я нигде их не реализую?

— Все изменится, Кори. Я тебе обещаю, что найду деньги на лечение Гарри и вот увидишь, твой сын будет здоров.

— Я не хочу, чтобы ты жертвовала собой ради нас, Роза. Ты достойна большего. Тебе пора уже строить свою семью. А не возиться с нами.

— Я ничем не жертвую, сестренка. Просто в моей жизни нет ничего важней вас.

— А как же любовь?

— Какая любовь, Кори? Я не знаю, что это такое, — смеюсь, но мой смех выходит каким-то ненастоящим.

За свои двадцать семь лет я ни разу не была влюблена. И как бы смешно не было, я никогда ни с кем не строила отношений. По пальцам одной руки можно пересчитать мужчин, с которыми у меня был секс.

И ни с одним из них дальше интимной близости не заходило. Дольше всего мы продержались с моим бывшим партнером по танцам, с которым сейчас просто общаемся, как близкие друзья. Лукас всегда был очень добр ко мне. Когда мы только начали танцевать, между нами пробежала искра, и это вылилось в хороший танцевальный тандем, с которым мы несколько раз побеждали в конкурсных соревнованиях. Но так сложилось, что постепенно роль любовников сменилась дружбой. Мои чувства к нему так и не перешли грань чего-то большего. Может быть, я просто не умею любить. Главной любовью в моей жизни есть и всегда будут танцы.

— Ты не можешь всю жизнь просто быть танцовщицей. Ты в первую очередь женщина. Хрупкая, нежная и красивая. Тебе нужен мужчина. Тот, который сможет позаботиться о тебе.

— Я слишком неправильная, Кори. Мало кто захочет мириться с моими проблемами. Я никогда не забуду, как тот парень из колледжа сбежал посреди ночи, когда увидел меня, безмолвно стоящую у окна.

— Он был незрелым мальчишкой. Перестань всех судить по нему.

— Может, мы уже пойдем спать? — почему-то разговор о мужчинах меня слишком утомил.

— Ладно. Тебе рано вставать.

— Не забудь…

— Не забуду, Роза, — не дает договорить. — Я закрою дверь. Не волнуйся.

— Спасибо, сестренка. Спокойной ночи. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. Спокойной ночи, дорогая.