Возвращение Обломова. Круг жизни. Стихотворная драма по мотивам романа И.А.Гончарова «Обломов»

А. И. Фефилов

Главная цель стихотворной интерпретации прозаического текста — подвести читателя к скрытому смыслу оригинала, обыграть его в различной перспективе видения, с учётом времени повествования, повествуемым временем и временем восприятия произведения. Смысл прошлого должен вписываться в смысловую палитру настоящего. Тогда он найдёт понимание у современного поколения читателей. Необходимо освободить этот смысл от пыли и плесени прошлого, отшлифовать его в доступную для понимания поэтическую форму.

Действие восьмое. УЧЕНИЕ ЗА НАКАЗАНИЕ СЧИТАЛ, НИСПОСЛАННОЕ НЕБОМ ЗА ГРЕХИ

ГОЛОС ГОНЧАРОВА

(из глубины комнаты)

Обломов секретарь коллежский, родом из дворян.

В наследство получил душ триста пятьдесят селян.

Двенадцать лет назад уехал из деревни в Петербург.

Имел доходу десять тысяч, повара, кухарку, слуг.

Он поначалу мнóгого ждал от судьбы и самого себя.

Хотел продвинуться по службе, службу не любя.

Он часто размышлял о своей роли в обществе, а иногда

его воображенье рисовало идиллию семейного гнезда.

Стремленья молодости притупились разом, вдруг,

Когда в глазах сияние потухло, и пришёл недуг.

И стали волосы на голове немилосердно быстро лезть.

Исчезла талия. Пришла одышка и сердечная болезнь.

Карьера не сложилась, в скуку превратился труд.

Он понял скоро, что чиновничьи дела его гнетут.

Все эти выписки, доклады… Одно не завершат,

берутся за другое. Кидаются на третье. Спешат.

О подневольных не заботится начальник никогда!

Он требует. И даже «просит под арест сесть» иногда.

Илья не узнавал свой голос. Стал голос у него другой!

Какой-то тоненький и гадкий, угоднический — неродной.

Обломов спрашивал себя: «Когда ж я буду жить?»

Не стал чиновником, сумев два года прослужить.

Врач прописал ему покой и воздержанье от труда.

От умственного в том числе! Какая в нём нужда?

Общественную жизнь по молодости он не отвергал.

Он часто радовался пустякам! От них же и страдал.

А с женщиной связать свою судьбу был не готов.

И без того по жизни этой много простаков.

Обманешься — шею тереть будет ярмо всю жизнь.

Не стал рабом у женщины — живёшь без укоризн!

Любовные интриги и романы — это ж не любовь!

Где патетическая страсть? — Дух к единенью не готов!

Наскучили Обломову разъезды по знакомым, вечерá.

Бритьё, рубашки, галстук, фрак… Сегодня — как вчера!

В конце концов, его почти ничто из дома не влекло.

Он стал бояться сырости. Взлюбил домашнее тепло.

Отвык от многолюдья. Днями напролёт он в комнате лежал.

И регулярно свой желудок непомерно всякой пищей заполнял.

Махнул ленивою рукой на светлые надежды и мечты.

Остались нежно-грустные воспоминания средь пустоты.

Что делал наш Обломов? Может быть, читал или писал?

Порывы были — книгу в руки брал, листал… и засыпал.

Проснувшись, он о книге забывал и больше уж её не брал.

Когда-то в школе он с трудом усваивал предметы и учил стихи.

Учение за наказание считал, ниспосланное небом за свои грехи.

Не всё прочитанное понимал. К наукам помыслы его были глухѝ.

Сверх заданного в школе не читал. В уме заученное не хранил.

Не тратил время на учебники, и на письмо не изводил чернил.

А годы, прóжитые в школе, считал он бесполезной тратой сил.

Когда же, наконец, пускать весь этот ворох знаний в оборот?

Ведь бóльшая их часть не пригодится — человек прежде умрёт.

Ни алгеброй, ни геометрией в Обломовке никто и не живёт.

Не удалось мыслителям в нём жажду к истине расшевелить.

В их умозрительных идеях адски трудно суть определить.

Только поэзия способна в нём и чувства, и фантазии будить!

Сбываются в воображении желания и сокровенные мечты!

Трепещет сердце, и светлеет ум. В них столько чистоты!

Но чувства эти мимолётны — приходит ощущенье пустоты.

Смысл жизни собственной Илья Ильич искал в себе самом.

Зачем придумывать, как засевать поля? Секрет лишь в том…

Всего-то надобно — сверхприбыли считать большим грехом.

Счастлѝво жили деды и отцы. И не глупее были нас.

Благодарите господа за то, что есть! И он вам даст!

Приобретать не грех, но честно! И не нужно красть!

Но, обращая к Богу милосердному свой нежный взор,

не по готовой мысли рисовал он «жизненный узор».

И предлагал рассудку своему он творческий простор.

Обломов в мироздании своём свободен был от деловых забот.

Хотя и строил планы перестройки вотчины, но не давал им ход.

Он бѐды человечества оплакивал, страдая от чужих невзгод.

Испытывал он также и презрение ко лжи, к порокам, к клевете.

Горел желаньем указать народу на его язвы, пребывание во зле.

Он чувствовал, как мысли нравственные ходят и гуляют в голове.

Вот-вот стремленье это обратится в подвиг. Он был к нему готов.

Вдруг телом овладел покой. По жилам медленнее протекает кровь.

Где утро? День прошёл и вечер наступил. Порыв не дал плодов.

Наутро снова своя жизнь — фантазии. Надёжнейший оплот!

Обломов крестоносцем отправляется в очередной поход.

Как следствие — бежит из Африки в Европу племенной народ.

Вершит судьбу людей — казнит, сжигает города.

Пока ко сну не отойдёт — воюет на диване завсегда.

В фантазиях присутствуют великодушие и доброта.

Проснувшись, встанет на колена, хочет прегрешенье замолить.

Дав попеченье небесам об участи своей, желает сон продлить.

Взирает равнодушно в сторону окна. Эх, сон бы оживить!

Никто не знал о вулканической работе его пылкой головы.

«Лежит себе, ну, и лежит, да на здоровье кушает!». Увы!

Лишь Штольц догадываться мог, насколько замыслы его новы.