Цитаты со словом «экскурс»
Похожие цитаты:
История цивилизаций может описана в терминах истории городов.
С первых рассказов я хотел писать фантастику, не имеющую ничего общего с космическими кораблями, далеким будущим и тому подобной чепухой... научную фантастику, основанную на настоящем.
Между литературоведением и археологией есть нечто общее.
История того, что есть, — это история того, что было и того, что будет.
Роман — это история настоящего, в то время как история — это роман минувшего.
В нормальной женской биографии до тридцати лет — хронология, после — мифология.
К историческому повествованию должно присовокупить лишь такие рассуждения, до которых здравомыслящий читатель не может дойти своим умом.
Вся древняя история не более чем вымысел, с которым все согласны.
Величайшее недоразумение — это вдаваться в мораль, когда дело касается исторических фактов.
Подлинная история писателя содержится в его книгах, а не в фактах биографии.
Забвение или, лучше сказать, историческое заблуждение является одним из главных факторов создания нации, и потому прогресс исторических исследований часто представляет опасность для национальности.
Я вижу в себе самом не книгу, свидетельство, документ, но историю нашего времени — историю всякого времени.
Я часто обращаюсь к научной фантастике, потому что эта литература располагает необходимым для меня набором художественных приемов, близких сюрреализму.
История мира — это биография великих людей.
Маркс не был хорошим математиком. Он все время путался в цифрах и формулах, его трудовая теория стоимости не слишком содержательна, но, в сущности, я интерпретирую Маркса, и Маркс интересен мне как классический экономист.
История – наука духа, а потому важнее для человека формальных наук.
Фантазии даже второсортного писателя современной научной фантастики, т. к. они коренятся в фактах современной жизни, несравненно богаче, смелее и причудливее, чем Утопия или видения Тысячелетнего царства прошлого.
История падения и история вознесения одинаково интересны.
Описывать прошлое — меньший риск, чем описывать настоящее, ибо в этом случае писатель отвечает только за точную передачу заимствованного им у других.
История человечества в основном — история идей.
Великий художник — это явление, стоящее над временем. Его современность обусловлена всего лишь его языком, а не его проблематикой.
Во время гражданской войны история сводится к нулю, а география — к подворотне.
История — это роман, который был, роман — это история, которая могла бы быть.
Никаких антропологических доказательств, бесспорно относящихся к готам, нет (С.262)
Из научных произведений читайте самые новые, из литературных — наиболее старые. Классическая литература не перестает быть новой.
То, что люди не учатся на ошибках истории, — самый главный урок истории.
«Прогресс науки важнее жизни отдельного человека», — роман «Дождь»
К сожалению, существующие «объяснения» несколько, на мой взгляд, надуманны и ещё менее понятны, чем само объясняемое явление.
— Именно исторические традиции пронизывают нашу отнюдь не простую нынешнюю жизнь, всё нынешнее состояние культуры региона не позволяет эти традиции игнорировать. Все понимают, что в них — наше спасение.
…Осип Перельман, который стал Осипом Дымовым, взяв себе чеховский псевдоним, как понятно, поскольку искал некоего преодоления своей биографической данности, своей биографической конкретности, входа в русскую литературу.
Не хотел бы давать оценку значимости архива о. Всеволода, ни, тем более, самой личности моего отца. Это лучше меня сделают другие. Но уверенно скажу: этот архив — часть отечественной культуры XX века.
До сих пор в России не было самостоятельной истории философии, не было преемственного ряда философских миросозерцаний, развивавшихся друг из друга так, как это было в древней Греции или в Германии.
Афоризмы возвращают глубокое семантической значение из базы данных, которая представляет собой процедуру.
Злоупотребление научным языком превращает в науку слов то, что должно быть наукой фактов.
И вот как пишется история!
Современные украинцы в антропологическом отношении могут быть связаны как с полянами, так и с более западными группами (С.203)
«Апокалиптизм» моих песен связан со вполне рациональным видением того, что в постиндустриальной цивилизации история народов с их архетипами кончается, уступая место некой статичной длительности одномерного «общества спектакля».
Факты истории интересуют нас только в том случае, если они вписываются в наши политические убеждения.
История жизни — это, по существу, развитие сознания, которое завуалировано морфологией.
История показывает, что прогресс невозможен без борьбы.
Это неприятно, но факт. Великая страна не имеет великой литературы.
Каждый век имеет свои проблемы, которые последующая эпоха или решает, или отодвигает в сторону, как бесплодные, чтобы заменить их новыми.
Те, которые надеются стать философами путем изучения истории философии, скорее должны вынести из нее то убеждение, что философами родятся, так же как и поэтами, и притом гораздо реже.
Никакой век не в состоянии написать своей собственной истории.
Не бывает прошлого как такового, прошлое — это то, на фоне чего современный период может считаться вполне нормальной эпохой («Англия, Англия»)