Цитаты со словом «пеон»
Похожие цитаты:
Другой земли у меня нет, не было и не будет... Я невольник России.
Два бича Испании: быки и священники.
Я не разбойник, грабящий караваны. Мужчина должен по-мужски встретить врага на поле боя, один в один.
Я видел, как были сброшены оковы с рук и ног раба, чтобы можно было линчевать его...
У животных есть та благородная особенность, что лев никогда не становится из малодушия рабом другого льва, а конь — рабом другого коня.
Цыгане не англичане, а следовательно, почти наверняка людоеды.
Раб, довольный своим положением, вдвойне раб, потому что не одно его тело в рабстве, но и душа его.
…Нет ничего более ужасного, более унизительного, чем быть
рабом раба.
Женщина есть первое человеческое существо, попавшее в рабство. Женщина стала рабом еще тогда, когда рабов еще не существовало.
Раб: Я был бы на многое способен, если бы мне приказали.
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника.
Кучер не для того бьёт кнутом лошадей, чтобы они пали, а для того, чтобы быстрее шли.
Быть рабом страха — самый худший вид рабства.
Ты идёшь к женщинам? Не забудь плётку!
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
Все боятся. Только матадоры умеют подавлять свой страх, и он не мешает им работать с быком. Если бы не этот страх, в Испании каждый чистильщик сапог был бы матадором.
Если вы будете отлынивать от суровой работы, не подчиняться распоряжениям — я вас упрекну; если это будет тщетным — я стану вас сечь. А если и это не поможет, я в конце концов вас расстреляю — и освобожу от вас… землю божью.
С презреньем на зверей смотреть не надо,Что будто бы они не знают слов,Сбиваются и люди часто в стадо,В котором бродит множество ослов.
— Я понял одну вещь: свободного человека нельзя сделать рабом. Единственный, кто может поработить человека — это он сам. Нет, сэр свободного человек рабом не сделаешь. Самое большее — его можно убить.
Легче быть рабом идеи, чем господином слова.
Мою Бахрузу взяли в плен, и потом, несмотря на все мои просьбы, Селим так и не вернул ее - отдал невольницей какому-то придворному поэту. Это было для меня хуже смерти.
Счастливец, бредущий по краю планеты в погоне за счастьем, которого солнечная система не может предложить. Безумец, беспрерывно лопочущий и размахивающий руками.
Лучше умереть от голода, чем быть богатым рабом колониализма.
Даже если я должен буду в деревянной бочке преодолеть ревущий водопад, и внизу меня будут ждать вооруженные до зубов туземцы, я буду продолжать борьбу.
Боритесь — и вы будете свободны. Знайте, молитвы рабов не будут услышаны.
В конце концов, жизнь — это место, где мы воруем для дохода и удовольствия, каждый — своим способом; и мы, естественно, не что иное, как тени, укравшие немного света.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..
Долг — начало рабства, даже хуже рабства, потому что кредитор неумолимее рабовладельца: он владеет не только вашим телом, но и вашим достоинством и может при случае нанести ему тяжкие оскорбления.
Из маленькой хижины может выйти великий человек.
В чужой стране путешественник — мешок с деньгами, который все норовят поскорее опорожнить.
У меня есть жена Констанция! Она мой замок, мой табун породистых лошадей, моя любовница и моя куча детей.
Угнетенные должны освободить себя, а свободные — отвести от себя рабство.
Нет такого осла, который, созерцая себя в реке, не смотрел бы на себя с удовольствием и не находил бы у себя черт коня.
Как выражаются у нас в научных кругах, англичане не попали бы даже банджо по заду коровы.
Для нас не может быть другого страха, чем рабство, и другого позора, чем стать добычей неверных… Боритесь — и вы будете свободны; умрете — и вы будете счастливы!
Для англичанина, американца, русского весь мир представляет поле деятельности... Только мы, французы, такой „благоразумный“ народ, что сидим на одном и том же месте, если нас не оденут по-солдатски. Мы живем там, где родились.
Художник всегда немного похож на матроса с корабля Колумба; он видит далекий берег и кричит: «Земля! Земля!» Этот матрос явно не предполагал, что сотворил Америку, но он был первый, кто увидел новую действительность.
Политик напоминает мне человека, который убил отца и мать, а затем, когда ему выносят приговор, просит его пощадить на том основании, что он — сирота.
Это ведь слова выдают нас на милость безжалостных людей, находящихся рядом, они обнажают нас сильнее, чем все руки, которым мы позволяем шарить по нашей коже.
Французы не очень-то тратятся на то, чтобы быть довольными и весёлыми, но готовы разоряться, чтобы казаться довольными и заставлять других думать, что веселятся; при этом они поглядывают по сторонам, чтобы видеть, смотрят ли на них.
Лучше освободить некоторое число людей в чем-то виновных, чем держать в заключении и истязать тысячи невинных.
И если на следующий день будут поражены другие 10, 20, 50 центров, кто сможет еще удержать обезумевшее население от бегства в поля и деревни, чтобы спастись из городов, представляющих собой мишени для неприятельских ударов?
Разница между верблюдом и человеком: верблюд может неделю работать и не пить, а человек — неделю пить и не работать.
Плачущая женщина вызывает не больше жалости, чем хромающий гусь.
Когда сбивается народ в баранье стадо, Идет за пастухом под свист бича и крик,Сметая на пути до пастбища преграды,Отменный из него получится шашлык.
Ах, как хорошо бы мне жилось, оставь меня в покое эти геологи со своими ужасными молотками! Их стук раздаётся в конце каждого библейского стиха.