Цитаты со словом «неистребимо»
Похожие цитаты:
Искусство — самый прекрасный, самый строгий, самый радостный и благой символ извечного, не подвластного рассудку стремления человека к добру, к истине и совершенству.
Добро в человеке ещё омерзительнее зла, ибо противоречит его природе.
Душа или покоряется природным склонностям, или борется с ними, или побеждает их. От этого — злодей, толпа и люди высокой добродетели.
Глупость высмеивается не для того, чтобы истребить глупость — она неистребима. Это делается для того, чтобы поддержать дух разумных.
Человек творящий творит сам. Это всегда важнее, чем устоявшийся стиль или система.
В жизни человека необходима романтика. Именно она придает человеку божественные силы для путешествия по ту сторону обыденности. Это могучая пружина в человеческой душе, толкающая его на великие свершения.
Нет стремления более естественного, чем стремление к знанию.
«Свобода есть моя независимость и определяемость моей личности изнутри, и свобода есть моя творческая сила, не выбор между поставленным передо мной добром и злом, а мое созидание добра и зла.»
Горит только то, что тленно. Противостоять всеобщему разрушению и пожару может только то, что что стои́т на вечной, незыблемой духовной основе.
Привычка долговечнее любви и нередко переживает даже ненависть.
В зависти, среди прочего, заложена и любовь к справедливости.
Человек так же мало сотворён для того, чтобы принуждать, как и для того, чтобы повиноваться. Люди взаимно портятся от этих двух привычек. Тут — одурение, там — наглость. И нигде истинного человеческого достоинства.
Всего труднее бороться и искоренить то зло, которое совершается под видом добра.
Безверное войско учить, что перегорелое железо точить.
Количество добра и зла в мире всегда одинаково. И если сейчас зло воплощено в виде гуннов с черными бородами, то так и должно быть. С этим злом можно бороться, но количество его в мире не изменится.
Застарелое и хорошо знакомое зло всегда предпочтительнее зла нового и неизведанного.
«Смерть человека и мира, есть не только торжество бессмыслицы, результат греха и возобладания темных сил, но и торжество смысла, напоминание о божественной правде, недопущение неправды быть вечной.»
даже если вечно будут мучить меня любовь, люди, устройство мира, я ни за что не откажусь от моего закона — радости.
Когда справедливость исчезает, то не остается ничего, что могло бы придать ценность жизни людей.
Ненависть — чувство благородное. Потому что она вырастает из пепла сгоревшей любви.
Мысль — есть главная способность человека; выражать ее — одна из главных его потребностей; распространять ее — самая дорогая его свобода.
Свойственное людям на войне чувство. Не меня, ага! He меня. (На этот раз не меня.)
Уважайте детское желание быть хорошим, берегите его как самое тонкое движение человеческой души, не злоупотребляйте своей властью.
Бывают времена, когда люди принимают коллективную вонь за единство духа.
Молодость с её благородным энтузиазмом, с её смутными стремлениями к честному, справедливому, к общественной правде есть одна из величайших сил прогресса.
Сверхъестественная жалкость людей и невозможность не быть с ними жестоким. Иначе задушат, не по злобе, а так, как сорняк душит злаки.
Природа — это канва. Человек искони стремился прибавить к творению божьему кое-что от себя. Он переделывает его иногда к лучшему, иногда к худшему.
Эгоизм — это единственный грех, подлость — единственный порок, ненависть — единственное преступление. Все остальное легко обращается в добро, но эти упрямо сопротивляются божественному.
Если народ бунтует, то не от стремления взять чужое, а от невозможности сохранить свое.
Жизнь человека имеет смысл до тех пор, пока он вносит смысл в жизни других людей с помощью любви, дружбы, сострадания и протеста против несправедливости.
Эпоха психоделической революции пролегла водоразделом в судьбах культуры XX века. Кислотные краски, музыка и, главное, «кислотное» отношение к людям и вещам вышли из мира галлюцинаций и стали частью реальности.
Все мы разные, но мы разделяем один и тот же человеческий дух. Возможно, это в человеческой природе, что мы адаптируемся и выживаем.
Большинство людей не понимает, что великое многообразие и красочность мира будут служить им крепчайшей душевной поддержкой на протяжении всей жизни.
И вот, что отличает меня от окружающих: во мне — страсти, в них — чувства.
Везде, где признают бога, существует культ, а где есть культ, там нарушен естественный порядок нравственного долга, и нравственность падает.
Всё, что есть идеальнейшего в обществе людей, попрано здесь ногами миллионера… Для этого духа тьмы весь свет заключен в миллиарде; для него нет на свете человеческой личности.
Женская душа заключена в красоте, так же, как мужская — в силе. Если бы обе могли соединиться в одном человеке, мы получили бы идеал искусства, о каком люди мечтают с тех пор, как оно существует.
Страх — враг логики. Нет более сильной, разрушительной, пагубной, вызывающей отвращение вещи в мире — для человека или нации.
Внутренняя пустота служит истинным источником скуки, вечно толкая субъекта в погоню за внешними возбуждениями с целью хоть чем-нибудь расшевелить ум и душу.
Для меня жизнь — это постоянное чувство голода. Жить — значит не просто существовать или выживать, но двигаться вперед, расти, достигать и побеждать.
Сочетание жестокости с чистой совестью — предел мечтаний моралистов. Вот почему они придумали ад.
Единственное счастье в жизни — это постоянное стремление вперёд.
Господствовать — и не быть больше рабом Божьим: осталось лишь это средство, чтобы облагородить людей.
Для каждого человека есть возможность погружаться глубоко в себя и насыщать свой сознательный ум внутренним счастьем, тем безграничным разумом, что обитает в источнике мысли.
Если художественная литература — это выражение старых истин в вечно новых формах, то газеты — это выражение новых истин в формах вечных и неизменных.
Лесть никогда не исходит от великих душ, она — удел мелких душонок, умеющих становиться еще мельче, чтобы войти в жизненную сферу важной персоны, к которой они тяготеют.
Для всечеловечества должно быть отвратительно превращение русского человека в интернационального, космополитического человека.