Цитаты со словом «мифотворчество»
Многогранность, неистощимость на выдумку, логичность и склонность к юмору, а также истинное
мифотворчество превратили Роджера Желязны не просто в писателя-фантаста, а в Писателя с большой буквы.
Похожие цитаты:
Фантастика — подлинный язык эпохи Освенцима, Олдермастона и Эниветока.
Фантазии даже второсортного писателя современной научной фантастики, т. к. они коренятся в фактах современной жизни, несравненно богаче, смелее и причудливее, чем Утопия или видения Тысячелетнего царства прошлого.
Великий художник — это явление, стоящее над временем. Его современность обусловлена всего лишь его языком, а не его проблематикой.
«Апокалиптизм» моих песен связан со вполне рациональным видением того, что в постиндустриальной цивилизации история народов с их архетипами кончается, уступая место некой статичной длительности одномерного «общества спектакля».
Национализм есть положительное благо и ценность, как творческое утверждение, раскрытие и развитие индивидуального народного бытия.
До сих пор в России не было самостоятельной истории философии, не было преемственного ряда философских миросозерцаний, развивавшихся друг из друга так, как это было в древней Греции или в Германии.
Каждый из нас рождается в атмосфере идей и верований, порождённой всеми предшествующими поколениями.
Самое недостоверное во всякой религии — это её основа.
Классические произведения живы до сих пор не художественностью и вымыслом, а правдивым изображением эпохи. Художественность, как и любовь, — приправа для основной идеи произведения.
Иными словами, во всех сферах современной жизни, если только — систематически, исторически или философски — мы входим в суть дела, мы наталкиваемся на духовные структуры, восходящие к античности или христианству.
Химия сама создаёт свой объект. Эта творческая способность, сходная с творческой силой искусства, существенным образом отличает её от естественных и исторических наук.
Религия одного века — художественная литература другого.
Создание произведения искусства — это взаимопроникновение личности автора и личности его героя.
В Америке мифы и легенды практически неубиваемы.
Забвение или, лучше сказать, историческое заблуждение является одним из главных факторов создания нации, и потому прогресс исторических исследований часто представляет опасность для национальности.
История человечества в основном — история идей.
Современные авторы склонны вводить различие между либерализмом и демократией. Похоже, у них нет ясного представления ни о том, ни о другом.
Философия может существовать лишь в том случае, если признается философская интуиция. И всякий значительный и подлинный философ имеет свою первородную интуицию. Этой интуиции не могут заменить ни догматы религии, ни истины науки.
Отвлёченная идея византизма крайне ясна и понятна. Эта общая идея слагается из нескольких частных идей: религиозных, государственных, нравственных, философских и художественных.
Сущность поэзии, как и всякого искусства, заключается в восприятии платоновской идеи.
Теология всегда заключает в себе какую-то философию, она есть философия, легализованная религиозным коллективом… Против свободы философского познания восстают именно философские элементы теологии, принявшие догматическую форму.
Вся древняя история не более чем вымысел, с которым все согласны.
Целью экономической теории является замена противоречивых принципов популярного эклектизма последовательной корректной идеологией.
История жизни — это, по существу, развитие сознания, которое завуалировано морфологией.
…Религия сама по себе лишена содержания, её истоки находятся не на небе, а на земле, и с уничтожением той извращенной реальности,
теоретическим выражением которой она является, она гибнет сама собой.
Искусство имеет смысл, если оно правдивее действительности.
…если синтез не просто пустое слово, а обозначает реально существующий в природе детского развития факт, то педология приобретает в признании этого факта свою неоспоримую объективную прочную основу.
Подлинная нравственность непосредственно поэтична, а поэзия, в свою очередь, — опосредованно нравственна.
Нет понятия «плагиат»: само собой разумеется, что все произведения — произведения одного автора, вневременного и анонимного.
С первых рассказов я хотел писать фантастику, не имеющую ничего общего с космическими кораблями, далеким будущим и тому подобной чепухой... научную фантастику, основанную на настоящем.
Тот факт, что для меня существует природа, мир культуры, человеческий мир с его социальными формами и т. д., свидетельствуют о том, что для меня существуют возможности соответствующего опыта.
Мифология умерла вместе с развитием науки.
Предрассудки, которые принято именовать «политической философией», полезны, но при условии, что их не будут называть «философией».
Литература — явление общественное.
Я часто обращаюсь к научной фантастике, потому что эта литература располагает необходимым для меня набором художественных приемов, близких сюрреализму.
Русская культура девятнадцатого века — это третье чудо света после античности и Ренессанса.
Самое название имманентная философия намекает на то, что представители этого направления отрицают возможность трансцендентного знания.
Все содержание знания складывается из самой мировой действительности.
Никогда ещё никакая религия ни прямо, ни косвенно, ни догматически, ни аллегорически не содержала истины. Ибо каждая религия родилась из страха и нужды и вторглась в жизнь через заблуждения разума.
Под поверхностью всей современной жизни кроется глубочайшая и возмутительнейшая неправда — ложный постулат реального равенства людей.
Мы, историки, являемся оруженосцами нашей государственности. Мы обязаны способствовать утверждению идеи государственности и появлению и совершенствованию гражданского организованного общества.
История цивилизаций может описана в терминах истории городов.
Герои подобно произведениям искусства кажутся более великими через пространство веков.
История – наука духа, а потому важнее для человека формальных наук.
В нормальной женской биографии до тридцати лет — хронология, после — мифология.
Гораздо важнее нравственное или воспитательное значение истории, выработка своего национального миросозерцания, вне которого немыслимо верное понимание отечественных интересов и целесообразное служение им.