Цитаты со словом «лепящий»
Похожие цитаты:
Мы лепим своих кумиров из снега и плачем, когда они тают.
Подобно Солнцу, растапливающему воск, но делающим твердым глину, золото расширяет великие сердца, но заставляет сжиматься ничтожные.
Скульптор зависит от глины. Художник от красок. Музыкант от струн, — нет струн в России, кончено с музыкой. У художника, музыканта может остановиться рука. У поэта — только сердце.
Дядя Стёпа: Плетённое из плёток кружево родилось в Бельгии — его нашли в капусте местной любители интриг и хитрых сплетен про Гамсуна, про тульский пряник, про леденцы из зоны вечной мерзлоты и мерзостей других.
Природа намеревалась сделать женщину вершиной творения, но ошиблась глиной и выбрала слишком мягкую.
В 20 лет у вас лицо, которое дала вам природа; в 30 лет у вас лицо, которое вылепила вам жизнь; а в 50 у вас лицо, которого вы заслуживаете.
Ваять можно научить каждого, но тогда пришлось бы учить Микеланджело, как не делать этого. То же самое — с великими программистами.
Книги, достоинство которых состоит в новизне, походят на горячие пирожки, которые становятся безвкусными, лишь только простынут.
Прелесть сказки заключается в том, что в ней человек полнее всего реализует себя как созидатель. Он не «комментирует жизнь», как любят говорить сегодня; он творит, в меру возможностей, «вторичный мир».
Но коль скоро художник есть уже не просто «искусник», но именно «творец», он обязывается творить так же, как его Божественный прообраз: «из ничего».
Истинная любовь тем отличается от золота и глины, что она не становится меньше, будучи разделенной.
Средневековые образы и символы - отличная пища для воображения. Они пытаются описать мироздание так, как будто в нём больше логики и порядка, чем на самом деле. И эта идея западает в голову куда лучше, чем реальный мир.
Панк для меня, как детская волшебная страна — место, где ни у кого нет проблем и люди круглые сутки сочиняют песни.
Слава поэта похожа на шест, которым гоняют голубей, чтобы они летали и не рассиживались. Поэт, преданный славе, летает, как голубь, под свист мальчишек.
Есть легионы сорванцов, у которых на языке «государство», а в мыслях — пирог с казенной начинкою.
Если художественная литература — это выражение старых истин в вечно новых формах, то газеты — это выражение новых истин в формах вечных и неизменных.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Легенды входят в историю не потому, что похожи одна на другую, а потому, что отличаются друг от друга. Мастером становится художник, который делает чужие легенды понятными нам.
Если хочешь писать о женщине, обмакни перо в радугу и стряхни пыль с крыльев бабочки.
Идя по жизни, мы вдруг обнаруживаем, что лёд у нас под ногами становится всё тоньше, и видим, как вокруг нас и за нами проваливаются под него наши сверстники.
Нужно прекратить писать вяжущих женщин и читающих мужчин. Я буду писать людей дышащих, чувствующих, любящих и страдающих. Люди должны проникаться святостью этого и снимать перед картинами шляпы, как в церкви.
Я не был хулиганом — но лучше бы был. У такого парня, как я, проблем было даже больше, чем у хулиганов. Я мог надолго задуматься о чем-то своем. Все записывают слова учителя, а я рисую свои картинки.
Ни вечные снега, ни вечно голубые небеса меня также не вдохновляют. Я искал «совершенства» в человеческом, живом, земном («Письма другу», июль 1944)
Чтобы вынести историю собственной жизни, каждый добавляет к ней немножко легенд.
Всё повторяется, а поэтому человек, хотя и умирает, не в состоянии заметить ход времени; художники рисуют одни и те же рисунки к одним и тем же историям — как будто времени не существует.
Каждое мгновение той работы, которая называется воспитанием, — это творение будущего и взгляд в будущее.
Удовольствия точно мак — только коснёшься цветка, как лепестки опадают; или точно снег, падающий в реку: одно мгновение белый, а в следующее — он исчезает навсегда.
Пора предвкушений много слаще той, что увенчана исполнением наших желаний. В первом случае мы готовим себе блюдо сами, по собственному вкусу, во втором — его готовит для нас жизнь.
Наша жизнь — одна бродячая тень, жалкий актер, который кичится какой-нибудь час на сцене, а там пропадает без вести; сказка, рассказанная безумцем, полная звуков и ярости и не имеющая никакого смысла.
Всю мою жизнь новые чудеса природы заставляли меня радоваться, как ребёнка.
Кофе должен быть горяч, как пекло, черен, как дьявол, чист, как ангел и сладок, как любовь.
Лесть никогда не исходит от великих душ, она — удел мелких душонок, умеющих становиться еще мельче, чтобы войти в жизненную сферу важной персоны, к которой они тяготеют.
Я ещё с пелёнок умел умел философски смотреть на вещи. Жизнь меня в принципе не устраивала. ... Окружающие за что-то боролись, а мне было лень. Если я и прилагаю к чему-то какие-то усилия, то лишь в угоду другим, а не себе.
Ничто не делает нас такими трусливыми и бессовестными, как желание быть любимыми другими людьми.
Любовь и работа — единственные стоящие вещи в жизни. Работа — это своеобразная форма любви.
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Начальство не столько горбилось под бременем власти, сколько лепило горбатого.
Сколько разочарований приносит противник истинному художнику в шахматном деле, стремящемуся не к одной лишь победе, но прежде всего к созданию произведения, имеющего непреходящую ценность.
Мне нравится история Человека-слона, она во многом похожа на мою. Когда я думаю о нем, то часто плачу, потому что вижу себя в этой истории. Но нет, я никогда не хотел купить его скелет, это очередная глупая выдумка.
В математике ум исключительно занят собственными формами познавания — временем и пространством, следовательно, подобен кошке, играющей собственным хвостом.
Любой бог — какой бы смысл ни вкладывали в это слово — это воплощение того, что человек считает выше себя. А если человек ставит выдумку выше самого себя, значит он очень низкого мнения о себе и своей жизни.
Одним из первых мастеров, ставших учеником Стейница, а точнее, первым учеником Стейница, ставшим мастером, был юный предприниматель из Ливерпуля — Амос Берн.
Одним из первых мастеров, ставших учеником Стейница, а точнее, первым учеником Стейница, ставшим мастером, был юный предприниматель из Ливерпуля — Амос Берн.
Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
Я пытаюсь найти новые реальности... дураки называют это импрессионизмом.
Художник это субъект, который, прикинувшись соблазнителем, заманивает девушку в свою мастерскую и там её пишет.