Неточные совпадения
— Ведь обыкновенно как говорят? — бормотал Свидригайлов, как бы про себя, смотря в сторону и наклонив несколько голову. — Они говорят: «Ты болен, стало быть, то, что тебе представляется, есть один только несуществующий бред». А ведь тут нет строгой логики. Я согласен, что привидения
являются только
больным; но ведь это только доказывает, что привидения могут
являться не иначе как
больным, а не то что их нет самих по себе.
Он заметил, что по вторникам и пятницам на вечерние приемы доктора аккуратно
является неистребимый статистик Смолин и какие-то очень разнообразные люди, совершенно не похожие на
больных.
Спивак, несмотря на то что сын ее лежал опасно
больной, была почти невидима, с утра исчезала куда-то,
являлась на полчаса, на час и снова исчезала.
— Лжец! — обозвал он Рубенса. — Зачем, вперемежку с любовниками, не насажал он в саду нищих в рубище и умирающих
больных: это было бы верно!.. А мог ли бы я? — спросил он себя. Что бы было, если б он принудил себя жить с нею и для нее? Сон, апатия и лютейший враг — скука!
Явилась в готовой фантазии длинная перспектива этой жизни, картина этого сна, апатии, скуки: он видел там себя, как он был мрачен, жосток, сух и как, может быть, еще скорее свел бы ее в могилу. Он с отчаянием махнул рукой.
Не прошло недели деревенского житья, как Надежда Васильевна почувствовала уже, что времени у нее не хватает для самой неотступной работы, не говоря уже о том, что было бы желательно сделать. Приходилось, как говорится, разрываться на части, чтобы везде поспеть: проведать опасную родильницу, помочь нескольким
больным бабам, присмотреть за выброшенными на улицу ребятишками… А там уже до десятка белоголовых мальчуганов и девчонок исправно
являлись к Надежде Васильевне каждое утро, чтобы «происходить грамоту».
Под конец даже,
являясь к
больному, прямо спрашивал: «Ну, кто вас здесь пачкал, Герценштубе?
— Сударыня, если вы опытный доктор, то я зато опытный
больной, — слюбезничал через силу Митя, — и предчувствую, что если вы уж так следите за судьбой моею, то и поможете ей в ее гибели, но для этого позвольте мне наконец изложить пред вами тот план, с которым я рискнул
явиться… и то, чего от вас ожидаю… Я пришел, сударыня…
Однажды она
явилась к «старому барину» и доложила, что Сатир просит навестить его. Отец, однако, сам собой идти не решился, а сообщил о желании
больного матушке, которая сейчас же собралась и спустилась вниз.
Штофф и Мышников боялись не смерти Стабровского, которая не
являлась неожиданностью, а его зятя, который мог захватить палии с банковскими делами и бумагами.
Больной Стабровский не оставлял банковских дел и занимался ими у себя на дому.
Бубнов пил только мадеру и без нее не мог ни двигаться, ни говорить. Шелест женина платья попрежнему его пугал, и
больной делал над собой страшное усилие, чтобы куда-нибудь не спрятаться. Для дела он был совершенно бесполезен, и Галактион
являлся к нему только для проформы. Раз Бубнов отвел его в сторону и со слезами на глазах проговорил...
Летом 1889 г. из 131 каторжных, работавших в Тарайке на дороге, было 37
больных, а остальные
явились к приехавшему начальнику острова «в самом ужасном виде: ободранные, многие без рубах, искусанные москитами, исцарапанные сучьями деревьев, но никто не жаловался» (приказ 1889 г., № 318).
Князь помнил это посещение к нему доктора; он помнил, что Лебедев еще накануне приставал к нему, что он нездоров, и когда князь решительно отказался от медицины, то вдруг
явился с доктором, под предлогом, что сейчас они оба от господина Терентьева, которому очень худо, и что доктор имеет кое-что сообщить о
больном князю.
Когда же вечером, в девять часов, князь
явился в гостиную Епанчиных, уже наполненную гостями, Лизавета Прокофьевна тотчас же начала расспрашивать его о
больном, с участием и подробно, и с важностью ответила Белоконской на ее вопрос: «Кто таков
больной и кто такая Нина Александровна?» Князю это очень понравилось.
У Нюрочки
явилось страстное желание чем-нибудь облегчить положение
больного, помочь ему и просто утешить, вроде того как нянчатся с маленькими детьми.
В восьмом часу утра они
явились вместе. Лобачевский внимательно осмотрел
больную, выслушал ее грудь, взял опять Лизу за пульс и, смотря на секундную стрелку своих часов, произнес...
Тотчас же она
явилась у нас, привезя с собой на извозчике целый узел. Объявив с первого слова, что теперь и не уйдет от меня, и приехала, чтоб помогать мне в хлопотах, она развязала узел. В нем были сиропы, варенья для
больной, цыплята и курица, в случае если
больная начнет выздоравливать, яблоки для печенья, апельсины, киевские сухие варенья (на случай если доктор позволит), наконец, белье, простыни, салфетки, женские рубашки, бинты, компрессы — точно на целый лазарет.
В течение следующих пяти, шести дней я почти не видел Зинаиды: она сказывалась
больною, что не мешало, однако, обычным посетителям флигеля
являться — как они выражались — на свое дежурство — всем, кроме Майданова, который тотчас падал духом и скучал, как только не имел случая восторгаться.
На другой день после второго спектакля, рано утром, доктор получил записку от Майзеля с приглашением
явиться к нему в дом; в post scriptum’e [Приписке (лат.).] стояла знаменательная фраза: «по очень важному делу». Бедный Яша Кормилицын думал сказаться
больным или убежать куда-нибудь, но, как нарочно, не было под руками даже ни одного труднобольного. Скрепя сердце и натянув залежавшийся фрачишко, доктор отправился к Майзелю. Заговорщики были в сборе, кроме Тетюева.
— Я? Да! Вот тут недавно человек
явился новый, двоюродный брат Якову,
больной он, в чахотке. Позвать его — можно?
— Сын очень богатого отца, — продолжал Калинович, — который отдал его в университет, но он там ничего не делает. Сначала увлечен был Каратыгиным, а теперь сдуру изучает Шекспира.
Явился, наконец, ко мне,
больному, начал тут бесноваться…
Он очень хорошо понимает, что во мне может снова
явиться любовь к тебе, потому что ты единственный человек, который меня истинно любил и которого бы я должна была любить всю жизнь — он это видит и, чтоб ударить меня в последнее
больное место моего сердца, изобрел это проклятое дело, от которого, если бог спасет тебя, — продолжала Полина с большим одушевлением, — то я разойдусь с ним и буду жить около тебя, что бы в свете ни говорили…
Мартын Степаныч известил Егора Егорыча о своем приезде письмом, в котором, тысячекратно извиняясь, что не
является лично, ибо не может оставить
больную ни на минуту, умолял посетить его.
Gnadige Frau между тем об этих разговорах и объяснениях с прелестным существом в непродолжительном времени сообщила своему мужу, который обыкновенно
являлся домой только спать; целые же дни он возился в больнице, объезжал соседние деревни, из которых доходил до него слух, что там много
больных, лечил даже у крестьян лошадей, коров, и когда он таким образом возвратился однажды домой и, выпив своей любимой водочки, принялся ужинать, то gnadige Frau подсела к нему.
Уехав затем с поручиком, он сказал, что в двенадцать часов снова будет у
больного, вследствие чего поручик тоже еще с раннего утра
явился к Аггею Никитичу, который уже проснулся, и прямо, не подумав, бухнул ему, что он привозил к нему не доктора, а аптекаря.
Он
являлся в сопровождении всех госпитальных лекарей, после ординатора, тоже свидетельствовал каждого поодиночке, особенно останавливался над трудными
больными, всегда умел сказать им доброе, ободрительное, часто даже задушевное слово и вообще производил хорошее впечатление.
Скоро
явился Евгений Иванович Суровцев, гимназический врач, человек маленький, черный, юркий, любитель разговоров о политике и о новостях. Знаний больших у него не было, но он внимательно относился к
больным, лекарствам предпочитал диэту и гигиену и потому лечил успешно.
И с этими словами уходил — играть на биллиарде. Оттуда иногда к вечеру приходил домой, а чаще кутил в каком-нибудь грязном притоне с Рутиловым и Володиным. В такие ночи Варвара не могла заснуть. Поэтому она страдала мигренями. Хорошо еще, если он вернется в час, в два ночи, — тогда она вздохнет свободно. Если же он
являлся только утром, то Варвара встречала день совсем
больная.
Шубин услышал об опасном положении Инсарова и навестил его;
явились его соотечественники — болгары; в числе их Берсенев узнал обе странные фигуры, возбудившие его изумление своим нежданным посещением на даче; все изъявили искреннее участие, некоторые предлагали Берсеневу сменить его у постели
больного; но он не соглашался, помня обещание, данное Елене.
Последствием этого было, что на другой день местные гранды сказались
больными (так что все присутственные места в Семиозерске были в этот день закрыты), а исправник, как только прослышал о предстоящей исповеди, ту ж минуту отправился в уезд.
Явился только городской голова с гласными да бургомистр с ратманами, но Митенька и тут нашелся.
Мысль о женщинах теперь неотступно преследовала Пепку,
являясь его
больным местом. Мне начинало не нравиться это исключительное направление Пепкиных помыслов, и я не поддерживал его восторгов.
Являясь для
больного душою сильным ядом, для здорового любовь — как огонь железу, которое хочет быть сталью…
Ссора с матерью сильно расстроила Елену, так что, по переезде на новую квартиру, которую князь нанял ей невдалеке от своего дома, она постоянно чувствовала себя не совсем здоровою, но скрывала это и не ложилась в постель; она, по преимуществу, опасалась того, чтобы Елизавета Петровна, узнав об ее болезни, не воспользовалась этим и не
явилась к ней под тем предлогом, что ей никто не может запретить видеть
больную дочь.
В действительности лесной вопрос для Урала
является в настоящую минуту самым
больным местом: леса везде истреблены самым хищническим образом, а между тем запрос на них, с развитием горнозаводского дела и промышленности, все возрастает.
— Но я скоро с ним увижусь — да, мой друг! — продолжала
больная, понизив голос, — вот уж третью ночь, каждый раз, когда на городской башне пробьет полночь, он
является вот здесь — у моего изголовья, и зовет меня к себе.
Каким образом могла прожить такая семья на такие ничтожные средства, тем более, что были привычки дорогие, как чай? Ответ самый простой: все было свое. Огород давал все необходимые в хозяйстве овощи, корова — молоко, куры — яйца, а дрова и сено Николай Матвеич заготовлял сам. Немалую статью в этом хозяйственном обиходе представляли охота и рыбная ловля.
Больным местом
являлась одежда, а сапоги служили вечным неразрешимым вопросом.
Однажды он показывал студентам
больного манией величия: когда в дверях аудитории
явился этот длинный человек, в белом одеянии, в колпаке, похожем на чулок, я невольно усмехнулся, но он, остановясь на секунду рядом со мною, взглянул в лицо мне, и я отскочил, — как будто он ударил в сердце мое черным, но огненным острием своего взгляда.
— Пятьдесят и семь лет хожу я по земле, Лексей ты мой Максимыч, молодой ты мой шиш, новый челночок! — говорил он придушенным голосом, улыбаясь
больными серыми глазами в темных очках, самодельно связанных медной проволокой, от которой у него на переносице и за ушами
являлись зеленые пятна окиси. Ткачи звали его Немцем за то, что он брил бороду, оставляя тугие усы и густой клок седых волос под нижней губой. Среднего роста, широкогрудый, он был исполнен скорбной веселостью.
Благодаря великодушному вспомоществованию петербургского климата болезнь пошла быстрее, чем можно было ожидать, и когда
явился доктор, то он, пощупавши пульс, ничего не нашелся сделать, как только прописать припарку, единственно уже для того, чтобы
больной не остался без благодетельной помощи медицины; а впрочем, тут же объявил ему чрез полтора суток непременный капут.
Едва только оставил я генерала, как
явился ко мне Потапыч, с зовом к бабушке. Было восемь часов, и она только что воротилась из воксала после окончательного проигрыша. Я отправился к ней; старуха сидела в креслах совсем измученная и, видимо,
больная. Марфа подавала ей чашку чая, которую почти насильно заставила ее выпить. И голос и тон бабушки ярко изменились.
С этим намерением он послал к Савелью письмо, которым приглашал его приехать к нему и посетить его,
больного. Вместе почти с посланным
явился и Савелий. После первых же приветствий нетерпеливый Эльчанинов спросил своего гостя: был ли он у Мановского?
Батальонным командиром у Павла Фермора в это время был Ферре. К нему к первому
явился Павел Фермор, рассказал, что и как происходило, и затем просил разъяснить ему: как теперь быть, — оставить ли это без движения, отнеся все слышанное на счет
больного воображения Николая Фермора, или же верить передаче и исполнять в точности переданное приказание государя?
Он должен был два-три раза в неделю ездить в больницу «Всех скорбящих», что ему было беспокойно и невыгодно, а потом раз в неделю
являться к государю и давать утомительно однообразный отчет, так как с
больным никаких перемен не происходило, а повторять все одно и то же через неделю перед государем было отнюдь не приятно.
Свидание «утратившего доверие к людям» Николая Фермора с Брянчаниновым и Чихачевым нимало не возвратило ему его утраты, а только исполнило его сильной нервной усталости, от которой он зевал и беспрестанно засыпал, тогда как брату его, Павлу Федоровичу, одно за одним
являлись новые хлопоты по исполнению забот государя о
больном.
Ноги даже в калошах зябнут и застывают. Крестьяне решительно отказались топить школу. Они и детей-то посылают учиться только для того, чтобы даром не пропадал гривенник, который земство взимает на нужды народного образования. Приходится топить остатками забора и брать взаймы охапками у фельдшера. Тому — житье. Однажды мужики попробовали было и его оставить без дров, а он взял и прогнал наутро всех
больных, пришедших на пункт. И дрова в тот же день
явились сами собой.
Из заговора видно, что в течение болезни, может быть в жару и бреду,
являются какие-то существа, которые обступают, давят и душат
больного.
Иван Кузьмич тоже
явился на похороны истерзанный и
больной; за панихидой он разрыдался, подошел потом к Марье Виссарионовне, утешал ее, а жене даже не поклонился и как будто бы не заметил ее.
Настает время обеда.
Являемся, садимся за стол — все честь честью, — и хозяева с нами: сам Холуян, мужчина, этакий худой, черный, с лицом выжженной глины, весь, можно сказать, жиляный да глиняный и говорит с передушинкой, как будто
больной.
Он встал и, смеясь, ушёл на дежурство. Когда он шёл по коридору, у него вдруг
явилось сожаление о том, что, кроме него, никто не слышал речей Матрёны. «Ловко говорила! Баба, баба, а тоже понимает кое-что». И, охваченный приятным чувством, он вошёл в своё отделение навстречу хрипам и стонам
больных.
Прежняя нетерпимость, готовность порицания и осуждения заменились теплым чувством сострадания к
больным и вместо желания отвратительной мести за действия, явным образом сделанные под влиянием болезни,
явилось кроткое снисхождение и сильное желание помочь
больному.
— У мужа, доктор,
явилось во рту какое-то осложнение, — сообщила мне жена
больного при следующем моем визите.