Неточные совпадения
—
Хочешь, молодка, со мною в
любви жить? — спросил бригадир.
Он
хочет доказать мне, что его
любовь ко мне не должна мешать его свободе.
Ей оставалась одна его
любовь, и она
хотела любить его.
И, несмотря на то, он чувствовал, что тогда, когда
любовь его была сильнее, он мог, если бы сильно
захотел этого, вырвать эту
любовь из своего сердца, но теперь, когда, как в эту минуту, ему казалось, что он не чувствовал
любви к ней, он знал, что связь его с ней не может быть разорвана.
— Что, что ты
хочешь мне дать почувствовать, что? — говорила Кити быстро. — То, что я была влюблена в человека, который меня знать не
хотел, и что я умираю от
любви к нему? И это мне говорит сестра, которая думает, что… что… что она соболезнует!.. Не
хочу я этих сожалений и притворств!
Ей казалось, что он, зная это, скорее может разлюбить ее; а она ничего так не боялась теперь,
хотя и не имела к тому никаких поводов, как потерять его
любовь.
Хотя она бессознательно (как она действовала в это последнее время в отношении ко всем молодым мужчинам) целый вечер делала всё возможное для того, чтобы возбудить в Левине чувство
любви к себе, и
хотя она знала, что она достигла этого, насколько это возможно в отношении к женатому честному человеку и в один вечер, и
хотя он очень понравился ей (несмотря на резкое различие, с точки зрения мужчин, между Вронским и Левиным, она, как женщина, видела в них то самое общее, за что и Кити полюбила и Вронского и Левина), как только он вышел из комнаты, она перестала думать о нем.
— Вы найдете опору, ищите ее не во мне,
хотя я прошу вас верить в мою дружбу, — сказала она со вздохом. — Опора наша есть
любовь, та
любовь, которую Он завещал нам. Бремя Его легко, — сказала она с тем восторженным взглядом, который так знал Алексей Александрович. — Он поддержит вас и поможет вам.
— «Я знаю, что он
хотел сказать; он
хотел сказать: ненатурально, не любя свою дочь, любить чужого ребенка. Что он понимает в
любви к детям, в моей
любви к Сереже, которым я для него пожертвовала? Но это желание сделать мне больно! Нет, он любит другую женщину, это не может быть иначе».
— Нет, я бы чувствовал
хотя немного, что, кроме своего чувства (он не
хотел сказать при нем —
любви)… и счастия, всё-таки жаль потерять свободу… Напротив, я этой-то потере свободы и рад.
И что они были счастливы своею
любовью, это заключало в себе неприятный намек на тех, которые того же
хотели и не могли, — и им было совестно.
— Та перемена, которая произошла в нем, не может ослабить его чувства
любви к ближним; напротив, перемена, которая произошла в нем, должна увеличить
любовь. Но я боюсь, что вы не понимаете меня. Не
хотите ли чаю? — сказала она, указывая глазами на лакея, подавшего на подносе чай.
Ему было девять лет, он был ребенок; но душу свою он знал, она была дорога ему, он берег ее, как веко бережет глаз, и без ключа
любви никого не пускал в свою душу. Воспитатели его жаловались, что он не
хотел учиться, а душа его была переполнена жаждой познания. И он учился у Капитоныча, у няни, у Наденьки, у Василия Лукича, а не у учителей. Та вода, которую отец и педагог ждали на свои колеса, давно уже просочилась и работала в другом месте.
Он не думал, что тот христианский закон, которому он всю жизнь свою
хотел следовать, предписывал ему прощать и любить своих врагов; но радостное чувство
любви и прощения к врагам наполняло его душу.
— Да вот что
хотите, я не могла. Граф Алексей Кириллыч очень поощрял меня — (произнося слова граф Алексей Кириллыч, она просительно-робко взглянула на Левина, и он невольно отвечал ей почтительным и утвердительным взглядом) — поощрял меня заняться школой в деревне. Я ходила несколько раз. Они очень милы, но я не могла привязаться к этому делу. Вы говорите — энергию. Энергия основана на
любви. А
любовь неоткуда взять, приказать нельзя. Вот я полюбила эту девочку, сама не знаю зачем.
Первая эта их ссора произошла оттого, что Левин поехал на новый хутор и пробыл полчаса долее, потому что
хотел проехать ближнею дорогой и заблудился. Он ехал домой, только думая о ней, о ее
любви, о своем счастьи, и чем ближе подъезжал, тем больше разгоралась в нем нежность к ней. Он вбежал в комнату с тем же чувством и еще сильнейшим, чем то, с каким он приехал к Щербацким делать предложение. И вдруг его встретило мрачное, никогда не виданное им в ней выражение. Он
хотел поцеловать ее, она оттолкнула его.
Ты
хочешь тоже, чтобы деятельность одного человека всегда имела цель, чтобы
любовь и семейная жизнь всегда были одно.
— Всё равно, вы делаете предложение, когда ваша
любовь созрела или когда у вас между двумя выбираемыми совершился перевес. А девушку не спрашивают.
Хотят, чтоб она сама выбирала, а она не может выбрать и только отвечает: да и нет.
Правда, было еще одно средство: не удерживать его, — для этого она не
хотела ничего другого, кроме его
любви, — но сблизиться с ним, быть в таком положении, чтоб он не покидал ее.
Она знала
любовью всю его душу, и в душе его она видела то, чего она
хотела, а что такое состояние души называется быть неверующим, это ей было всё равно.
И из всех людей с ним одним Вронский
хотел бы говорить про свою
любовь.
На первого ребенка,
хотя и от нелюбимого человека, были положены все силы
любви, не получавшие удовлетворения; девочка была рождена в самых тяжелых условиях, и на нее не было положено и сотой доли тех забот, которые были положены на первого.
— Нет, я совсем не хороша. Ну, скажите мне… Постойте, посидимте, — сказала Кити, усаживая ее опять на скамейку подле себя. — Скажите, неужели не оскорбительно думать, что человек пренебрег вашею
любовью, что он не
хотел?..
В нынешнем же году назначены были офицерские скачки с препятствиями. Вронский записался на скачки, купил английскую кровную кобылу и, несмотря на свою
любовь, был страстно
хотя и сдержанно, увлечен предстоящими скачками…
Кто ж виноват? зачем она не
хочет дать мне случай видеться с нею наедине?
Любовь, как огонь, — без пищи гаснет. Авось ревность сделает то, чего не могли мои просьбы.
— Послушай, — сказал Грушницкий очень важно, — пожалуйста, не подшучивай над моей
любовью, если
хочешь остаться моим приятелем…
Я часто себя спрашиваю, зачем я так упорно добиваюсь
любви молоденькой девочки, которую обольстить я не
хочу и на которой никогда не женюсь? К чему это женское кокетство? Вера меня любит больше, чем княжна Мери будет любить когда-нибудь; если б она мне казалась непобедимой красавицей, то, может быть, я бы завлекся трудностью предприятия…
Она мне кинула взгляд, исполненный
любви и благодарности. Я привык к этим взглядам; но некогда они составляли мое блаженство. Княгиня усадила дочь за фортепьяно; все просили ее спеть что-нибудь, — я молчал и, пользуясь суматохой, отошел к окну с Верой, которая мне
хотела сказать что-то очень важное для нас обоих… Вышло — вздор…
Минуты две они молчали,
Но к ней Онегин подошел
И молвил: «Вы ко мне писали,
Не отпирайтесь. Я прочел
Души доверчивой признанья,
Любви невинной излиянья;
Мне ваша искренность мила;
Она в волненье привела
Давно умолкнувшие чувства;
Но вас хвалить я не
хочу;
Я за нее вам отплачу
Признаньем также без искусства;
Примите исповедь мою:
Себя на суд вам отдаю.
«Как мог я так страстно и так долго любить Сережу? — рассуждал я, лежа в постели. — Нет! он никогда не понимал, не умел ценить и не стоил моей
любви… а Сонечка? что это за прелесть! „
Хочешь?“, „тебе начинать“.
Прощаясь с Ивиными, я очень свободно, даже несколько холодно поговорил с Сережей и пожал ему руку. Если он понял, что с нынешнего дня потерял мою
любовь и свою власть надо мною, он, верно, пожалел об этом,
хотя и старался казаться совершенно равнодушным.
Весь день на крейсере царило некое полупраздничное остолбенение; настроение было неслужебное, сбитое — под знаком
любви, о которой говорили везде — от салона до машинного трюма; а часовой минного отделения спросил проходящего матроса: «Том, как ты женился?» — «Я поймал ее за юбку, когда она
хотела выскочить от меня в окно», — сказал Том и гордо закрутил ус.
Опасность, риск, власть природы, свет далекой страны, чудесная неизвестность, мелькающая
любовь, цветущая свиданием и разлукой; увлекательное кипение встреч, лиц, событий; безмерное разнообразие жизни, между тем как высоко в небе то Южный Крест, то Медведица, и все материки — в зорких глазах,
хотя твоя каюта полна непокидающей родины с ее книгами, картинами, письмами и сухими цветами, обвитыми шелковистым локоном в замшевой ладанке на твердой груди.
Они
хотели было говорить, но не могли. Слезы стояли в их глазах. Они оба были бледны и худы; но в этих больных и бледных лицах уже сияла заря обновленного будущего, полного воскресения в новую жизнь. Их воскресила
любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого.
Мармеладов остановился,
хотел было улыбнуться, но вдруг подбородок его запрыгал. Он, впрочем, удержался. Этот кабак, развращенный вид, пять ночей на сенных барках и штоф, а вместе с тем эта болезненная
любовь к жене и семье сбивали его слушателя с толку. Раскольников слушал напряженно, но с ощущением болезненным. Он досадовал, что зашел сюда.
Уж я не верю увереньям,
Уж я не верую в
любовьИ не
хочу предаться вновь
Раз обманувшим сновиденьям.
Казалось, суровая душа Пугачева была тронута. «Ин быть по-твоему! — сказал он. — Казнить так казнить, жаловать так жаловать: таков мой обычай. Возьми себе свою красавицу; вези ее, куда
хочешь, и дай вам бог
любовь да совет!»
Катя неохотно приблизилась к фортепьяно; и Аркадий,
хотя точно любил музыку, неохотно пошел за ней: ему казалось, что Одинцова его отсылает, а у него на сердце, как у всякого молодого человека в его годы, уже накипало какое-то смутное и томительное ощущение, похожее на предчувствие
любви. Катя подняла крышку фортепьяно и, не глядя на Аркадия, промолвила вполголоса...
— Нет, не случалось. Знаете, в нашем деле
любовь приедается.
Хотя иные девицы заводят «кредитных», вроде как любовников, и денег с них не берут, но это только так, для игры, для развлечения от скуки.
— Я
хочу понять: что же такое современная женщина, женщина Ибсена, которая уходит от
любви, от семьи? Чувствует ли она необходимость и силу снова завоевать себе былое значение матери человечества, возбудителя культуры? Новой культуры?
Я не
хочу никаких отношений с тобою, а вчера мне показалось, что ты этому не веришь и думаешь, что я снова буду заниматься с тобою гимнастикой, которая называется
любовью.
— Интересно, что сделает ваше поколение, разочарованное в человеке? Человек-герой, видимо, антипатичен вам или пугает вас,
хотя историю вы мыслите все-таки как работу Августа Бебеля и подобных ему. Мне кажется, что вы более индивидуалисты, чем народники, и что массы выдвигаете вы вперед для того, чтоб самим остаться в стороне. Среди вашего брата не чувствуется человек, который сходил бы с ума от
любви к народу, от страха за его судьбу, как сходит с ума Глеб Успенский.
Славу свою он пережил, а
любовь осталась все еще живой,
хотя и огорченной тем, что читатель уже не ценил, не воспринимал ее.
—
Любовь тоже требует героизма. А я — не могу быть героиней. Варвара — может. Для нее
любовь — тоже театр. Кто-то, какой-то невидимый зритель спокойно любуется тем, как мучительно любят люди, как они
хотят любить. Маракуев говорит, что зритель — это природа. Я — не понимаю… Маракуев тоже, кажется, ничего не понимает, кроме того, что любить — надо.
Создавший себе в семидесятых годах славу идеализацией крестьянства, этот литератор,
хотя и не ярко талантливый, возбуждал искреннейший восторг читателей лиризмом своей
любви и веры в народ.
«А о
любви не решается говорить, — наверное, и
хотела бы, но — не смеет».
— Сом — кашу любит; просяная али, скажем, гречушная каша — это его самая первая
любовь. Сома кашей на что
хотите подкупить возможно.
— Пишу другой: мальчика заставили пасти гусей, а когда он полюбил птиц, его сделали помощником конюха. Он полюбил лошадей, но его взяли во флот. Он море полюбил, но сломал себе ногу, и пришлось ему служить лесным сторожем.
Хотел жениться — по
любви — на хорошей девице, а женился из жалости на замученной вдове с двумя детьми. Полюбил и ее, она ему родила ребенка; он его понес крестить в село и дорогой заморозил…
— Как священноцерковнослужитель,
хотя и лишенный сана, — о чем не сожалею, — и как отец честного человека, погибшего от
любви к людям, утверждаю и свидетельствую: все, сказанное сейчас, — верно! Вот — послушайте!
— Она будет очень счастлива в известном, женском смысле понятия о счастье. Будет много любить; потом, когда устанет, полюбит собак, котов, той
любовью, как любит меня. Такая сытая, русская. А вот я не чувствую себя русской, я — петербургская. Москва меня обезличивает. Я вообще мало знаю и не понимаю Россию. Мне кажется — это страна людей, которые не нужны никому и сами себе не нужны. А вот француз, англичанин — они нужны всему миру. И — немец,
хотя я не люблю немцев.