— Ведь эта уже одряхлела, изжита, в ней есть даже что-то безумное. Я не могу поверить, чтоб мещанская пошлость нашей жизни окончательно изуродовала женщину, хотя из нее сделали вешалку для дорогих платьев, безделушек, стихов. Но я вижу таких женщин, которые не хотят — пойми! — не
хотят любви или же разбрасывают ее, как ненужное.
Неточные совпадения
— Она будет очень счастлива в известном, женском смысле понятия о счастье. Будет много любить; потом, когда устанет, полюбит собак, котов, той
любовью, как любит меня. Такая сытая, русская. А вот я не чувствую себя русской, я — петербургская. Москва меня обезличивает. Я вообще мало знаю и не понимаю Россию. Мне кажется — это страна людей, которые не нужны никому и сами себе не нужны. А вот француз, англичанин — они нужны всему миру. И — немец,
хотя я не люблю немцев.
«А о
любви не решается говорить, — наверное, и
хотела бы, но — не смеет».
— Сом — кашу любит; просяная али, скажем, гречушная каша — это его самая первая
любовь. Сома кашей на что
хотите подкупить возможно.
— Я
хочу понять: что же такое современная женщина, женщина Ибсена, которая уходит от
любви, от семьи? Чувствует ли она необходимость и силу снова завоевать себе былое значение матери человечества, возбудителя культуры? Новой культуры?
Создавший себе в семидесятых годах славу идеализацией крестьянства, этот литератор,
хотя и не ярко талантливый, возбуждал искреннейший восторг читателей лиризмом своей
любви и веры в народ.
Славу свою он пережил, а
любовь осталась все еще живой,
хотя и огорченной тем, что читатель уже не ценил, не воспринимал ее.
—
Любовь тоже требует героизма. А я — не могу быть героиней. Варвара — может. Для нее
любовь — тоже театр. Кто-то, какой-то невидимый зритель спокойно любуется тем, как мучительно любят люди, как они
хотят любить. Маракуев говорит, что зритель — это природа. Я — не понимаю… Маракуев тоже, кажется, ничего не понимает, кроме того, что любить — надо.
— Интересно, что сделает ваше поколение, разочарованное в человеке? Человек-герой, видимо, антипатичен вам или пугает вас,
хотя историю вы мыслите все-таки как работу Августа Бебеля и подобных ему. Мне кажется, что вы более индивидуалисты, чем народники, и что массы выдвигаете вы вперед для того, чтоб самим остаться в стороне. Среди вашего брата не чувствуется человек, который сходил бы с ума от
любви к народу, от страха за его судьбу, как сходит с ума Глеб Успенский.
— Пишу другой: мальчика заставили пасти гусей, а когда он полюбил птиц, его сделали помощником конюха. Он полюбил лошадей, но его взяли во флот. Он море полюбил, но сломал себе ногу, и пришлось ему служить лесным сторожем.
Хотел жениться — по
любви — на хорошей девице, а женился из жалости на замученной вдове с двумя детьми. Полюбил и ее, она ему родила ребенка; он его понес крестить в село и дорогой заморозил…
— Как священноцерковнослужитель,
хотя и лишенный сана, — о чем не сожалею, — и как отец честного человека, погибшего от
любви к людям, утверждаю и свидетельствую: все, сказанное сейчас, — верно! Вот — послушайте!
Я не
хочу никаких отношений с тобою, а вчера мне показалось, что ты этому не веришь и думаешь, что я снова буду заниматься с тобою гимнастикой, которая называется
любовью.
— Нет, не случалось. Знаете, в нашем деле
любовь приедается.
Хотя иные девицы заводят «кредитных», вроде как любовников, и денег с них не берут, но это только так, для игры, для развлечения от скуки.
«Он любит другую женщину, это еще яснее, — говорила она себе, входя в свою комнату. — Я
хочу любви, а ее нет. Стало быть, всё кончено, — повторила она сказанные ею слова, — и надо кончить».
— Наоборот: ты не могла сделать лучше, если б
хотела любви от меня. Ты гордо оттолкнула меня и этим раздражила самолюбие, потом окружила себя тайнами и раздражила любопытство. Красота твоя, ум, характер сделали остальное — и вот перед тобой влюбленный в тебя до безумия! Я бы с наслаждением бросился в пучину страсти и отдался бы потоку: я искал этого, мечтал о страсти и заплатил бы за нее остальною жизнью, но ты не хотела, не хочешь… да?
Неточные совпадения
—
Хочешь, молодка, со мною в
любви жить? — спросил бригадир.
Он
хочет доказать мне, что его
любовь ко мне не должна мешать его свободе.
Ей оставалась одна его
любовь, и она
хотела любить его.
И, несмотря на то, он чувствовал, что тогда, когда
любовь его была сильнее, он мог, если бы сильно
захотел этого, вырвать эту
любовь из своего сердца, но теперь, когда, как в эту минуту, ему казалось, что он не чувствовал
любви к ней, он знал, что связь его с ней не может быть разорвана.
— Что, что ты
хочешь мне дать почувствовать, что? — говорила Кити быстро. — То, что я была влюблена в человека, который меня знать не
хотел, и что я умираю от
любви к нему? И это мне говорит сестра, которая думает, что… что… что она соболезнует!.. Не
хочу я этих сожалений и притворств!