Неточные совпадения
— Ах, эти мне сельские
хозяева! — шутливо сказал Степан Аркадьич. — Этот ваш тон презрения к нашему брату городским!… А как дело сделать, так мы лучше всегда сделаем. Поверь, что я всё расчел, — сказал он, — и лес очень выгодно продан, так что я боюсь, как бы тот не отказался даже. Ведь это не обидной лес, — сказал Степан Аркадьич,
желая словом обидной совсем убедить Левина в несправедливости его сомнений, — а дровяной больше. И станет не больше тридцати сажен на десятину, а он дал мне по двести рублей.
— Вот он! — сказал Левин, указывая на Ласку, которая, подняв одно ухо и высоко махая кончиком пушистого хвоста, тихим шагом, как бы
желая продлить удовольствие и как бы улыбаясь, подносила убитую птицу к
хозяину. — Ну, я рад, что тебе удалось, — сказал Левин, вместе с тем уже испытывая чувство зависти, что не ему удалось убить этого вальдшнепа.
— Две? — сказал
хозяин, судорожно подскакивая, как пружинный. — Тысячи? Метров? Прошу вас сесть, капитан. Не
желаете ли взглянуть, капитан, образцы новых материй? Как вам будет угодно. Вот спички, вот прекрасный табак; прошу вас. Две тысячи… две тысячи по… — Он сказал цену, имеющую такое же отношение к настоящей, как клятва к простому «да», но Грэй был доволен, так как не хотел ни в чем торговаться. — Удивительный, наилучший шелк, — продолжал лавочник, — товар вне сравнения, только у меня найдете такой.
Действительно, нет лучше плода: мягкий, нежный вкус, напоминающий сливочное мороженое и всю свежесть фрукта с тонким ароматом. Плод этот, когда поспеет, надо есть ложечкой. Если не ошибаюсь, по-испански он называется нона. Обед тянулся довольно долго, по-английски, и кончился тоже по-английски:
хозяин сказал спич, в котором изъявил удовольствие, что второй раз уже угощает далеких и редких гостей,
желал счастливого возвращения и звал вторично к себе.
Между тем ночь сошла быстро и незаметно. Мы вошли в гостиную, маленькую, бедно убранную, с портретами королевы Виктории и принца Альберта в парадном костюме ордена Подвязки. Тут же был и портрет
хозяина: я узнал таким образом, который настоящий: это — небритый, в рубашке и переднике; говорил в нос, топал, ходя, так, как будто хотел продавить пол. Едва мы уселись около круглого стола, как вбежал
хозяин и объявил, что г-н Бен
желает нас видеть.
Пользуясь хорошим расположением
хозяина, Бахарев заметил, что он
желал бы переговорить о деле, по которому приехал. При одном слове «дело» Ляховский весь изменился, точно его ударили палкой по голове. Даже жалко было смотреть на него, — так он съежился в своем кресле, так глупо моргал глазами и сделал такое глупое птичье лицо.
Мы сели за стол;
хозяин был чрезвычайно в духе, и скоро веселость его соделалась общею; пробки хлопали поминутно, стаканы пенились и шипели беспрестанно, и мы со всевозможным усердием
желали отъезжающему доброго пути и всякого блага.
А. И. Герцена)] Наши доктринеры тоже
желали делать добро если не своим, то подданным Николая Павловича, но счет был составлен без
хозяина.
Вот этот-то народный праздник, к которому крестьяне привыкли веками, переставил было губернатор,
желая им потешить наследника, который должен был приехать 19 мая; что за беда, кажется, если Николай-гость тремя днями раньше придет к
хозяину? На это надобно было согласие архиерея; по счастию, архиерей был человек сговорчивый и не нашел ничего возразить против губернаторского намерения отпраздновать 23 мая 19-го.
Он
желает, чтоб про него говорили, что он не только образцовый
хозяин, но и попечительный распорядитель.
Поют часто про рождество Христа; а при конце
желают здоровья
хозяину, хозяйке, детям и всему дому.
Над внутреннею задвижкой амбара или клети, имеющею на себе зарубку, проверчена в дверном косяке сквозная дыра;
хозяин,
желая запереть амбарушку, пропускает выпрямленный ключ снаружи внутрь; опускная короткая его половина, вышед из отверстия, сейчас опускается и попадает прямо в зарубку; повернув направо или налево, смотря по устройству двери, он задвигает внутренний засов.
— Нет-с; позвольте-с; я хозяин-с, хотя и не
желаю манкировать вам в уважении… Положим, что и вы
хозяин, но я не хочу, чтобы так в моем собственном доме… Так-с.
— Господа, закусить с дороги, может быть,
желаете? — предлагает
хозяин, оставаясь на ногах. — Чай готов… Эй, Катря, подавай чай!
Не знаю, как тебе высказать всю мою признательность за твою дружбу к моим сестрам. Я бы
желал, чтоб ты, как Борис, поселился в нашем доме. Впрочем, вероятно, у тебя казенная теперь квартира. Я спокойнее здесь, когда знаю, что они окружены лицейскими старого чекана. Обними нашего директора почтенного. Скоро буду к нему писать. Теперь не удастся. Фонвизины у меня — заранее не поболтал на бумаге, а при них болтовня и хлопоты
хозяина, радующегося добрым гостям. Об них поговорю с Николаем.
— Но я не это бы
желал знать, а вот этот переход из работников в
хозяева, — толковал ему Марьеновский.
Выйдя на двор, гостьи и молодой
хозяин сначала направились в яровое поле, прошли его, зашли в луга, прошли все луга, зашли в небольшой перелесок и тот весь прошли. В продолжение всего этого времени, m-lle Прыхина беспрестанно уходила то в одну сторону, то в другую, видимо,
желая оставлять Павла с m-me Фатеевой наедине. Та вряд ли даже, в этом случае, делала ей какие-либо особенные откровенности, но она сама догадалась о многом: о, в этом случае m-lle Прыхина была преопытная и предальновидная!
Около обиженного мальчика хлопотала какая-то женщина, в головке и одетая попроще других дам. По всем вероятиям, это была мать Оськи, потому что она не столько ублажала его, сколько старалась прекратить его всхлипыванья новыми толчками. Очевидно, она хотела этим угодить
хозяевам, которые отнюдь не
желали, чтоб Оська обижался невинными проказами их остроумных деточек. Обидчик между тем, пользуясь безнаказанностию, прохаживался по зале, гордо посматривая на всех.
Да, конечно же, нет в русской армии ни одного порочного полка. Есть, может быть, бедные, загнанные в непроходимую глушь, забытые высшим начальством, огрубевшие полки. Но все они не ниже прославленной гвардии. Да, наконец… и тут перед Александровым встает давно где-то вычитанный древний греческий анекдот: «
Желая посрамить одного из знаменитых мудрецов,
хозяева на званом обеде посадили его на самое отдаленное и неудобное место. Но мудрец сказал с кроткой улыбкой: „Вот средство сделать последнее место первым“.
— Вы ведь не… Не
желаете ли завтракать? — спросил
хозяин, на этот раз изменяя привычке, но с таким, разумеется, видом, которым ясно подсказывался вежливый отрицательный ответ. Петр Степанович тотчас же пожелал завтракать. Тень обидчивого изумления омрачила лицо
хозяина, но на один только миг; он нервно позвонил слугу и, несмотря на всё свое воспитание, брезгливо возвысил голос, приказывая подать другой завтрак.
Получив обязательство и положив его в карман, Крапчик ожидал и
желал, чтобы гость убирался; но Ченцов и не думал этого делать; напротив, оставив
хозяина в кабинете, он перешел в маленькую гостиную к Катрин и сел с нею рядом на диване.
— Мне угодно объясниться с вами, — отвечал помещик, садясь без приглашения
хозяина на стул, — супруга ваша поручала одному моему ямщику передать моему почтовому старосте, что вы недовольны той платой, которую мы, почтосодержатели, платили прежнему господину почтмейстеру, то есть по десяти рублей с дуги, и
желаете получать по пятнадцати! Плата такая, говорю вам откровенно, будет для всех нас обременительна!..
После обеда Муза и Лябьев, по просьбе
хозяина, стали играть в четыре руки, и хотя Лябьев играл секондо, а Муза примо, но gnadige Frau хорошо поняла, как он много был образованнее и ученее в музыкальном смысле своей соигрицы. Gnadige Frau втайне чрезвычайно
желала бы сыграть с Лябьевым что-нибудь, чтобы показать ему, как и она тоже была образована в этом отношении, но, отстав столь давно от музыки, она не решалась высказать этого желания.
Мой
хозяин — маленький, круглый человечек; у него бурое, стертое лицо, зеленые зубы, водянисто-грязные глаза. Он кажется мне слепым, и,
желая убедиться в этом, я делаю гримасы.
Отношение
хозяев к книге сразу подняло ее в моих глазах на высоту важной и страшной тайны. То, что какие-то «читатели» взорвали где-то железную дорогу,
желая кого-то убить, не заинтересовало меня, но я вспомнил вопрос священника на исповеди, чтение гимназиста в подвале, слова Смурого о «правильных книгах» и вспомнил дедовы рассказы о чернокнижниках-фармазонах...
— Ага! — воскликнул
хозяин, вскочив с дивана, подошёл к окну, позвал татарина и попутно заглянул в зеркало,
желая знать, достаточно ли строго его лицо: заплывшие глаза смотрели незнакомо и неприятно, правая щека измята, в красных рубцах, волосы растрёпаны, и вся фигура имела какой-то раздавленный, изжёванный вид.
Собственно наша дача состояла из крошечной комнаты с двумя крошечными оконцами и огромной русской печью. Нечего было и думать о таких удобствах, как кровать, но зато были холодные сени, где можно было спасаться от летних жаров. Вообще мы были довольны и лучшего ничего не
желали. Впечатление испортила только жена
хозяина, которая догнала нас на улице и принялась жаловаться...
— Не взыщи, боярин! Я привык хозяйничать везде, где настоящий
хозяин не помнит, что делает. Мы, поляки, можем и должны
желать, чтоб наш король был царем русским; мы присягали Сигизмунду, но Милославский целовал крест не ему, а Владиславу. Что будет, то бог весть, а теперь он делает то, что сделал бы и я на его месте.
Я чувствую себя способным быть хорошим
хозяином; а для того чтоб быть им, как я разумею это слово, не нужно ни кандидатского диплома, ни чинов, которые вы так
желаете для меня.
Все отвернулись от Ильи. Он понял, что гости не
желают его слушать, потому что
хозяева этого не хотят, и это ещё более возбудило его. Вставши со стула и обращаясь ко всем, он продолжал...
— Не
желаю! — ответил покупатель, пристально глядя в лицо
хозяина. Тот съёжился, отступил, взмахнул рукой и вдруг неестественно громко заговорил незнакомым Евсею голосом...
Желая позлить
хозяина, Евсей начал убирать посуду со стола, нарочно не торопясь. Тогда старик визгливо крикнул...
Человек назвал
хозяев и дядю Петра людями и этим как бы отделил себя от них. Сел он не близко к столу, потом ещё отодвинулся в сторону от кузнеца и оглянулся вокруг, медленно двигая тонкой, сухой шеей. На голове у него, немного выше лба, над правым глазом, была большая шишка, маленькое острое ухо плотно прильнуло к черепу, точно
желая спрятаться в короткой бахроме седых волос. Он был серый, какой-то пыльный. Евсей незаметно старался рассмотреть под очками глаза, но не мог, и это тревожило его.
— Но у меня нет никакого старого
хозяина, потому что я в первый раз еще
желаю жить в гувернантках, — возразила ей Елена.
— Женят таких, которые не любят друг друга, а потом удивляются, что несогласно живут, — торопилась говорить дама, оглядываясь на адвоката и на меня и даже на приказчика, который, поднявшись с своего места и облокотившись на спинку, улыбаясь, прислушивался к разговору. — Ведь это только животных можно спаривать, как
хозяин хочет, а люди имеют свои склонности, привязанности, — очевидно
желая уязвить купца, говорила она.
Сурской и Рославлев, обойдя с другими гостьми все оранжереи и не
желая осматривать прочие заведения
хозяина, остались в саду. Пройдя несколько времени молча по крытой липовой аллее, Сурской заметил наконец Рославлеву, что он вовсе не походит на жениха.
Желая особенно почтить дворника, Пётр сам понес ему подарки. В сторожке его встретил нарядный Серафим, за ним стоял Тихон, наклонив голову, глядя на сапоги
хозяина.
Так как я ездил на собственной четверке, то на половинной дороге из Федоровки пришлось кормить в Стецовке, и я заехал к новому командиру третьего эскадрона Крюднеру. Крюднер, вероятно, уже пообедал, да в тяжком расположении духа я бы отказался от всякой пищи. Но,
желая быть любезным
хозяином, Крюднер сказал: «Я привез с собою из Лифляндии рижского доппель-кюммелю, и мы с тобою выпьем».
— Про то,
хозяин, опять-таки я знаю, где ночевал; а ты вот что, Борис Тимофеич, ты моего слова послушай: что, отец, было, того назад не воротишь; не клади ж ты по крайности позору на свой купеческий дом. Сказывай, чего ты от меня теперь хочешь? Какого ублаготворения
желаешь?
Все члены
желали, чтоб я читал их сочинения, а как это было невозможно, то, по предложению
хозяина, было постановлено правилом: чтоб каждый сочинитель сам читал свою пиесу.
— Куда же вы? — спросила Юлия тем тоном, которым обыкновенно говорят
хозяева гостям, когда искрение
желают, чтобы они поскорее убирались восвояси.
— Иван! Трубки и пуншу сюда! — сказал
хозяин. — Позвольте мне вам представить: Ферапонт Григорьич Телятин!.. Антон Федотыч Ступицын!.. — проговорил
хозяин,
желая познакомить двух помещиков.
— Ах, пожалуйста! — сказал
хозяин и вышел, чтоб попросить у Татьяны Ивановны для гостя водки. Девица Замшева, услышав, что у Хозарова Антон Федотыч и
желает выпить водки, тотчас захлопотала.
— Фу! Как накурено, — сказал гость, — видно, что кавалерийская компания. Здравия
желаем, — проговорил он, подходя к
хозяину. — Мое почтение, господа, — продолжал он, раскланиваясь с гостями. — Очень рад, что имел удовольствие застать вас дома и, как вижу, в таком приятном обществе.
Это удивило
хозяев;
желали знать причину, спрашивали — но он молчал.
Захар.
Хозяева — не звери, вот что надо понимать… Ты знаешь — я не злой человек, я всегда готов помочь вам, я
желаю добра…
Некоторые начали посмеиваться над загадочным незнакомцем и вторичным его поклоном; хотели было послать разведать, кто этот чудак и откуда?.. как вдруг в третий раз показались те же роспуски, с тем же высоким седоком, только уже не проехали мимо, а, поравнявшись, остановились; кучер слез с передков и, сняв шляпу, подошел прямо к старику Болдухину, поклонился и почтительно доложил, что господин его, Флегонт Афанасьич Солобуев, свидетельствует свое почтение и,
желая познакомиться, просит позволения прийти к
хозяевам и разделить беседу.
Прошла беда, прошло то время злое,
Когда любовь казалась мне грехом.
Теперь пора веселая настала,
В миру пожить охота, и любовью
Готова я ответить на любовь.
Послушай, мой желанный! Я по правде
Скажу тебе: ты люб мне, я другого
Хозяина себе и не
желаю.
Старик Рубановский,
желая охладить мою горячность, сказал мне с насмешкою, что когда он занял этот дом, то ему точно сказали, что письменный стол принадлежал Ломоносову, что это, может быть, и правда, но что чернильные пятна, вероятно, новейшего происхождения; что после Ломоносова
хозяев перебывало здесь много и что всякий, без сомнения, и мыл и скоблил, а потом пачкал этот стол.
— Позови
хозяина! — говорит он половому. — Скажи, что я его угостить
желаю из любезности.