Неточные совпадения
— Да, художник! — со вздохом сказал Райский, — художество мое здесь, — он указал на голову и грудь, — здесь образы, звуки,
формы, огонь, жажда
творчества, и вот еще я почти не начал…
Величайшие подъемы духовного
творчества связаны были с признанием существования иного мира, независимо от того, в какой
форме это признавалось.
Если революция отрицает свободное
творчество духовных ценностей, то его отрицала и организованная, затвердевшая в своих
формах религия прошлого.
Старое христианское сознание всегда колебалось между аскетическим, мировраждебным сознанием и сознанием, оправдывающим
творчество культуры в этом мире и освящающим
формы общества.
В Греции идея уже получает конечную
форму и определение; человеческое начало выступает и выражает свободно идею в определенных прекрасных образах и созданиях, то есть для себя бытие идеи, fur sich sein, в области идеального созерцания и
творчества.
Собственно говоря, в своей странной детской работе старик являлся не ремесленником, а настоящим художником, создававшим постоянно новые
формы и переживавшим великие минуты вдохновения и разочарования — эти неизбежные полюсы всякого
творчества.
Чтобы даже в музыке они любили бетховенскую фугу [Фуга — музыкальная полифоническая
форма, зародившаяся в XVI веке и получившая свое полное развитие в
творчестве Иоанна-Себастьяна Баха.
Заявляя о неудовлетворительности упомянутых
форм, и в особенности напирая на то, что у нас они (являясь в виде заношенного чужого белья) всегда претерпевали полнейшее фиаско, он в то же время завиняет и самый процесс
творчества, называет его бесплодным метанием из угла в угол, анархией, бунтом.
Единство этой педагогии теряется для неглубокого взгляда за пышностию и многообразием, за роскошью
творчества, за преизбытком
форм и сил, по-видимому, ненужных и противоборствующих.
Он сам создавал себе систему; она выживалась в нем годами, и в душе его уже мало-помалу восставал еще темный, неясный, но как-то дивно-отрадный образ идеи, воплощенной в новую, просветленную
форму, и эта
форма просилась из души его, терзая эту душу; он еще робко чувствовал оригинальность, истину и самобытность ее:
творчество уже сказывалось силам его; оно формировалось и крепло.
И то, что мы в мире дальнем познаем как стремление каждого земного существа к своей идее, как эрос
творчества, муку и тревогу всей жизни, то в мире умопостигаемом, «в небе», есть предвечно завершенный блаженный акт, эротическое взаимопроникновение
формы и материи, идеи и тела, духовная, святая телесность.
Может быть, именно эта чрезмерная чуткость, эта перегруженность иррациональным и делает женщину неспособною к непосредственному
творчеству, к воплощению чего-то тонкого и неуловимого во всегда грубые, всегда ограниченные
формы жизни.
Поэтому классицизм требует конечности в оформлении продукта
творчества, видит в конечном признак совершенства и боится бесконечности, которая раскрывается в экзистенциальной сфере и не может быть выражена в объективированной сфере, как совершенство
формы.
Когда уравнительная тирания оскорбляет моё понимание достоинства личности, мою любовь к свободе и
творчеству, я восстаю против нее и готов в крайней
форме выразить своё восстание.
Этика
творчества есть высшая и наиболее зрелая
форма нравственного сознания.
Более рафинированные
формы атеизма, как, напр., у Н. Гартмана, [См. его «Ethik».] основаны на конфликте идеи человеческой свободы и человеческого
творчества ценностей и идеи Бога.
К
творчеству призван всякий человек, самый малый человек, жизнь которого полна элементарными
формами труда, но
творчество его не проявляется непосредственно в труде.
Творчество, несомненно, связано с энергией пола, связано с первоисточником творческой энергии, может перейти в другие
формы энергии, подобно тому как движение переходит в теплоту.
А критика очень часто бывала неблагоприятная: и по основным настроениям своим и по
форме андреевское
творчество слишком было чуждо реалистически настроенному большинству кружка.
Общественное устроение никогда не было общественным
творчеством, всегда было
формой послушания и приспособления.
В преобладающей
форме теософического и оккультического сознания есть все та же опасность отрицания
творчества.
Творчество не должно быть понижено в качестве для большей общеобязательности, т. е. большей приспособленности к низшим
формам общения, — это грех против Духа Святого.
Но в свете религиозном «науки и искусства» могут оказаться
формой послушания, а не
творчества.
Прежние эпохи знали лишь вопрос об оправдании наук и искусств или создании новых
форм общественности, но не знали религиозного вопроса о
творчестве, о раскрытии творческой тайны о человеке в новую мировую эпоху.
Эту
форму оккультического сознания, популяризируемого в теософическом учении, нужно признать религиозно реакционной, обращенной назад и враждебной
творчеству.
Эта мистика во всех своих
формах отрицает человека, его я и его
творчество.
Общеобязательность философии предполагает уже высшую
форму общения, так как в философском
творчестве есть героическое преодоление мировой необходимости, меньшему количеству людей доступное.
Гениальность не может объективироваться в
творчестве дифференцированной культуры, она не относится ни к какой специфической
форме культуры, не производит никаких специфических ценностей культуры.