Неточные совпадения
Он усмехался с ироническим сожалением.
В нем явилось нечто важное и самодовольное; ходил
он медленно, выгибая грудь, как солдат; снова отрастил волосы до плеч, но завивались
они у
него уже только на концах, а со щек и подбородка
опускались тяжело и прямо, как нитки деревенской пряжи.
В пустынных глазах
его сгустилось нечто гордое, и
они стали менее прозрачны.
Сам
он не чувствовал позыва перевести беседу на эту тему. Низко опущенный абажур наполнял комнату оранжевым туманом. Темный потолок, испещренный трещинами, стены, покрытые кусками материи, рыжеватый ковер на полу — все это вызывало у Клима странное ощущение:
он как будто сидел
в мешке. Было очень тепло и неестественно тихо. Лишь изредка доносился глухой гул, тогда вся комната вздрагивала и как бы
опускалась; должно быть, по улице ехал
тяжело нагруженный воз.
— Да, я знаю камень, — ответил я поскорее,
опускаясь на стул рядом с
ними.
Они сидели у стола. Вся комната была ровно
в две сажени
в квадрате. Я
тяжело перевел дыхание.
— Вы очень кстати приехали к нам
в Узел, — говорил Веревкин,
тяжело опускаясь в одно из кресел, которое только не застонало под этим восьмипудовым бременем.
Он несколько раз обвел глазами комнату, что-то отыскивая, и потом прибавил: — У меня сегодня ужасная жажда…
Тот встал. Александра Григорьевна любезно расцеловалась с хозяйкой; дала поцеловать свою руку Ардальону Васильичу и старшему
его сыну и — пошла. Захаревские, с почтительно наклоненными головами, проводили ее до экипажа, и когда возвратились
в комнаты, то весь
их наружный вид совершенно изменился: у Маремьяны Архиповны пропала вся ее суетливость и она
тяжело опустилась на тот диван, на котором сидела Александра Григорьевна, а Ардальон Васильевич просто сделался гневен до ярости.
Тут Николай Сергеич
тяжело оперся рукой на стол и встал, но, обведя нас всех каким-то странным, мутным взглядом, как бы
в бессилии
опустился в кресла. Анна Андреевна уже не глядела на
него, но, рыдая, обнимала Нелли…
— Ох, сюда! — указала Прасковья Ивановна на кресло у стола и
тяжело в него опустилась с помощию Маврикия Николаевича. — Не села б у вас, матушка, если бы не ноги! — прибавила она надрывным голосом.
Говорил
он, точно лаял.
Его огромное, досиня выбритое лицо было покрыто около носа сплошной сетью красных жилок, пухлый багровый нос
опускался на усы, нижняя губа
тяжело и брезгливо отвисла,
в углу рта приклеилась, дымясь, папироса.
Он, видимо, только что пришел из бани — от
него пахло березовым веником и перцовкой, на висках и на шее блестел обильный пот.
Молотом ударила кровь
в голову Литвинова, а потом медленно и
тяжело опустилась на сердце и так камнем
в нем и застыла.
Он перечел письмо Ирины и, как
в тот раз
в Москве,
в изнеможении упал на диван и остался неподвижным. Темная бездна внезапно обступила
его со всех сторон, и
он глядел
в эту темноту бессмысленно и отчаянно. Итак, опять, опять обман, или нет, хуже обмана — ложь и пошлость…
Ежов, выпив из своего стакана,
тяжело опустился на землю. Наборщики дружно подхватили
его надорванный возглас, и
в воздухе прокатился гремящий, сильный крик, сотрясая листву на деревьях.
Когда она прошла мимо Евсея, не заметив
его,
он невольно потянулся за нею, подошёл к двери
в кухню, заглянул туда и оцепенел от ужаса: поставив свечу на стол, женщина держала
в руке большой кухонный нож и пробовала пальцем остроту
его лезвия. Потом, нагнув голову, она дотронулась руками до своей полной шеи около уха, поискала на ней чего-то длинными пальцами,
тяжело вздохнув, тихо положила нож на стол, и руки её
опустились вдоль тела…
Николя даже совестно сделалось, что сам
он одет был трубочистом.
Он тяжело опустился в кресло и начал глядеть на свою собеседницу. От выпитого шампанского и от волновавшей
его страсти у
него глаза даже выперло вперед.
— Виноват, опоздал: я
в театре был, — отвечал Бегушев, довольно
тяжело опускаясь на кресло, стоявшее против хозяйки. Вместе с тем
он весьма внимательно взглянул на нее и спросил: — Вы все еще больны?
В эту минуту
он, вероятно, всадил бы себе
в бок нож с стоическим спокойствием Катона или разбил бы себе голову об угол мрачной амбразуры входа; но гром цепей, ночная лампа и неподвижный часовой довершают пробуждение, и завтрашний мертвец
тяжело опускается, иногда стонет и снова забывается.
Вообще же
он думал трудно, а задумываясь, двигался
тяжело, как бы неся большую тяжесть, и, склонив голову, смотрел под ноги. Так шёл
он и
в ту ночь от Полины; поэтому и не заметил, откуда явилась пред
ним приземистая, серая фигура, высоко взмахнула рукою. Яков быстро
опустился на колено, тотчас выхватил револьвер из кармана пальто, ткнул
в ногу нападавшего человека, выстрелил; выстрел был глух и слаб, но человек отскочил, ударился плечом о забор, замычал и съехал по забору на землю.
Эти воспоминания о прошлом всегда оживляли стариков, особенно Злобина. Но сейчас генерал как-то весь
опустился и затих.
Он не слушал совсем болтовни своего проворовавшегося верного раба, поглощенный какой-то новой мыслью,
тяжело повернувшейся
в его старой голове. Наконец,
он не выдержал и заплакал… Мелкие старческие слезёнки так и посыпали по изрытому глубокими морщинами лицу.
— Что ж мне делать! Сердце мое не терпит этой цивилизации, этой нобилизации, этой стерворизации!.. — И
он крепко ударил себя кулаком
в грудь и
тяжело опустился на кресло.
Дверцы отворились, одна за другой с шумом попадали ступеньки, зашумело женское платье,
в затхлую карету ворвался запах жасминных духов, быстрые ножки взбежали по ступенькам, и Анна Федоровна, задев полой распахнувшегося салопа по ноге графа, молча, но
тяжело дыша,
опустилась на сиденье подле
него.
Он остановился, и
в потемневшей избушке опять водворилось молчание, полное тяжелой подавленности и испуга… Островский
опустился на скамью,
тяжело переводя дыхание, с искаженным, почти неузнаваемым лицом… Через несколько мгновений
оно все передернулось неприятной гримасой, отдаленно напомнившей улыбку, и
он насмешливо сказал старику...
С тупым удивлением человека, который только что стал понимать, что
его тяжело оскорбили, доктор пожал плечами, развел руками и, не зная, что говорить, что делать,
в изнеможении
опустился в кресло.
— Нет, строгость, одна строгость и строгость! — шептал
он почти бессознательно про себя, и вдруг яркая краска облила все
его лицо.
Ему стало вдруг до того стыдно, до того
тяжело, как не бывало
в самые невыносимые минуты
его восьмидневной болезни. «Не выдержал!» — сказал
он про себя и
в бессилии
опустился на стул.
Как
в тумане каком пробыла Марья Гавриловна, пока стояла перед Алексеем, а вышел
он,
тяжело опустилась на стул и закрыла руками лицо…
Тяжело и сладко ей было. Почувствовала она особое биенье сердца, напоминавшее золотые минуты, проведенные когда-то
в уголке садика, поросшего густым вишеньем.
Он тяжело опустился на стул и, раскачиваясь всем телом, схватился за голову. Стоявшая у комода девушка
в ночной кофте и вязаной юбке громко заплакала.
И
он тяжело опустился на стул и кручинно подпер лицо облокоченными на стол руками. Но переход от одного настроения к другому был сделан и резко, и аляповато, так что обнажил
в Полоярове неумелого актера.
Замутилось
в очах
его, и
тяжело опустился он на стоявшую вдоль стены лавку.
Недвижима стоит Фленушка. Изумили ее Манефины речи, не знает, что и думать о
них. Голова кружится,
в очах померкло,
тяжело опустилась она на скамейку.
И
он не ошибся
в своем расчете. Не успел еще доскакать и до лесной опушки Игорь, как незаметно подкравшийся сон
тяжело опустился на веки раненой девушки. Искусно забинтованное плечо почти не давало себя чувствовать сейчас. Было даже, как будто, хорошо и приятно лежать, так, молча,
в тиши, без всякого движения, среди целого моря мягкого душистого сена, совершенно сухого внутри. Не долго боролась с обволакивающей ее со всех сторон дремой Милица и, устроившись поудобнее, завела глаза.
Что-то знакомое показалось Милице
в бледноме тще этого офицера… Знакомое и дорогое… Да ведь это капитан Любавин! Это Павел Павлович! — подсказал ей внутренний голос. Неужели
он опасно ранен? Может быть смертельно? Но почему же
он здесь лежит?.. Вот
он движется… Вот опять… Действительно,
в эту минуту приподнялась окровавленная голова и снова
тяжело опустилась на землю…
Но Анна Каранатовна точно не слышала, что
он сказал; вошла
в комнату, поставила на стол свечу и тотчас же довольно
тяжело опустилась на стул.
— Я погиб! — не сказал, а простонал
он и, поцеловав крепко ее руку,
тяжело опустился в кресло.
Занавес
опустился, толпа сквозь узкие проходы повалила
в сад. Воронецкий медленно прошел аллею. Сел на чугунную скамейку, закурил папиросу. На душе было
тяжело и неприятно;
он курил и наблюдал гуляющих, стараясь не замечать овладевшего
им неприятного чувства.
В будке военный оркестр играл попурри из «Фауста». Корнет-а-пистон вел арию Валентина, и
в вечернем воздухе мелодия звучала грустно и задушевно...
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе,
тяжело опустился на колена, кланяясь
в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова
его подергивалась от усилий. Наконец
он встал и с детски-наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал
его примеру; потом офицеры, и за
ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.
Наташа подала
ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтоб уйти,
опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она
тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Несколько минут молчанья. Старец сидит,
тяжело опустившись; движеньем губ творит
он молитву, а слов не слышно. Радостным ликом, светлыми очами смотрит вдовица на прохожего трудника и тоже тайно молитву творит. Безмолвно сидят келейницы, истово перебирая лестовки. Мерно чикает маятник стенных часов, что висели у входа
в моленную.