Неточные совпадения
К
тому же Митенька вспоминал потом, что в
ту минуту уловил как бы некоторое невольное и гордое презрение к этому
посланию из Сибири в лице самой Грушеньки.
Кто бы восхотел ныне
послание свое утвердить свыше,
тот употребит более наружность полезности, и
тою все тронутся.
«Когда вы развернете это письмо (так начиналось первое
послание), вы прежде всего взглянете на подпись. Подпись всё вам скажет и всё разъяснит, так что мне нечего пред вами оправдываться и нечего вам разъяснять. Будь я хоть сколько-нибудь вам равна, вы бы могли еще обидеться такою дерзостью; но кто я и кто вы? Мы две такие противоположности, и я до
того пред вами из ряду вон, что я уже никак не могу вас обидеть, даже если б и захотела».
27июня я получил, почтенный Александр Федорович, ваше письмо от 2-го
того же месяца. Катаеву в
ту же минуту ответил на его
послание. Благодарю вас за доставление.
Уже с поселения почаще буду всех навещать моими
посланиями, ты и Марья будете иметь свою очередь; прошу только не поскучать многоречием и большей частью пустословием моим. Между
тем, по старой памяти, могу тебе заметить, что ты не знаешь внутренних происшествий.Поклон твой Митькову остается при тебе по очень хорошей причине: я не могу передать его в Красноярск, где он с 1836 года. Все здешние твои знакомые тебя приветствуют…
— Это и без них можно было понять по писанию. У апостола же Павла в первом
послании, глава пятая, читаете: «К
тому не пий воды, но мало вина приемли стомаха ради твоего и частых недуг твоих».
Когда окончены были все эти
послания, с Вихровым от всего
того, что он пережил в этот день, сделался даже истерический припадок, так что он прилег на постель и начал рыдать, как малый ребенок.
О своем намерении поступить в актеры (до
того оно сильно запало ему в голову) Вихров даже написал Мари, спрашивая ее, — должен ли он этого желать и следует ли ему о
том хлопотать; и в ответ на это получил почти грозное
послание от Мари.
Беспрестанно получали мы письма и
послания то от
той,
то от другой стороны, и всяк уговаривал не слушать противника, у всякого противник супостатом и отщепенцем св. Церкви назывался.
— Как же не искушать? Разумеется, если сам Павел-апостол от него не ушел и в
послании пишет, что «ангел сатанин был дан ему в плоть»,
то мог ли я, грешный и слабый человек, не претерпеть его мучительства.
Когда вскоре за
тем пани Вибель вышла, наконец, из задних комнат и начала танцевать французскую кадриль с инвалидным поручиком, Аггей Никитич долго и пристально на нее смотрел, причем открыл в ее лице заметные следы пережитых страданий, а в
то же время у него все более и более созревал задуманный им план, каковый он намеревался начать с письма к Егору Егорычу, написать которое Аггею Никитичу было нелегко, ибо он заранее знал, что в письме этом ему придется много лгать и скрывать; но могущественная властительница людей — любовь — заставила его все это забыть, и Аггей Никитич в продолжение двух дней, следовавших за собранием, сочинил и отправил Марфину
послание, в коем с разного рода экивоками изъяснил, что, находясь по отдаленности места жительства Егора Егорыча без руководителя на пути к масонству, он, к великому счастию своему, узнал, что в их городе есть честный и добрый масон — аптекарь Вибель…
Сделала она это акибы затем, что в прежнем
послании забыла исполнить поручение старика Углакова, который будто бы умолял Егора Егорыча навестить его Пьера и уведомить через Сусанну Николаевну, действительно ли
тот поправляется от своей болезни.
Подписанное Егором Егорычем имя было его масонский псевдоним, который он еще прежде открыл Людмиле. Положив свое
послание вместе с белыми женскими перчатками в большой непроницаемый конверт, он кликнул своего камердинера.
Тот вошел.
Аггей Никитич пред
тем, как получить ему такое грозное
послание, продолжал снова все более и более входить в интерес масонства, которое с прежним увлечением преподавал ему почти каждый вечер почтенный аптекарь. И вот в один из таковых вечеров Вибель читал своему неофиту рукописную тетрадку, предуведомив его, что это — извлечение из сборника, принадлежавшего некоему ученому последователю Новикова.
Крапчик изготовил Егору Егорычу весьма длинное
послание, в котором, не упоминая о своих личных неприятностях, описал другие действия сенатора и описал их в ужасающем виде, заклиная и умоляя Егора Егорыча немедленно приехать в губернский город с
тем, чтобы писать и действовать сообща!
Послание это привело Егора Егорыча еще в больший экстаз, так что, захватив оба письма Сусанны, он поехал к Михаилу Михайлычу Сперанскому, которому объявил с первых же слов, что привез ему для прочтения два письма одной юной девицы, с
тем, чтобы спросить у него мнения, как следует руководить сию ищущую наставлений особу.
— «Начинаю скорбное мое
послание к Вам с изложения сказания об одном чернеце, который молился о
том, чтобы дано было ему уведать, что суть суды божий.
— Великий государь наш, — сказал он, — часто жалеет и плачет о своих злодеях и часто молится за их души. А что он созвал нас на молитву ночью,
тому дивиться нечего. Сам Василий Великий во втором
послании к Григорию Назианзину говорит: что другим утро,
то трудящимся в благочестии полунощь. Среди ночной тишины, когда ни очи, ни уши не допускают в сердце вредительного, пристойно уму человеческому пребывать с богом!
Первое его письмо было, вероятно, самым лучшим: оно горячее вылилось из сердца. Как бы
то ни было, Литвинов отправил к Ирине свое
послание.
— Прежде Державин писал оду «Бог», «
Послание к Фелице», описывал «Водопад», а нынешние поэты все описывают нам ножки и волосы своих знакомых дам!» Но как бы
то ни было, Бегушев в этот период своей жизни был совершенно согласен с поэтами и женщин предпочитал всему на свете: в Наталью Сергеевну он безумно влюбился.
Дон Эстебан ответил; но ответил именно
то, что не знает, где Поп, а адрес Молли не сообщает затем, чтобы я лишний раз не напомнил ей о горе своими
посланиями.
Согласно с желанием царицы Наталии Кирилловны, патриархом назначен был Адриан, «единонравный советник и задушевный друг покойному патриарху», по выражению г. Устрялова (
том II, стр. 118),
тот самый, которому принадлежит грозное обличительное
послание против брадобрития, упомянутое нами в первой статье.
Еще решительнее духовенство сопротивлялось вторжению иноземных обычаев в русскую жизнь. Грозные проклятия постигли
тех, которые перенимали разные немецкие обряды и моды. Для примера довольно указать на один из самых невинных обычаев — бритье бороды. Еще патриарх Филарет восставал против бривших бороды, потом Иосиф и, наконец, патриарх Адриан в своем окружном
послании, писанном уже в первые годы единодержавия Петра (см. «Историю Петра»,
том III, стр. 193–194).
В
послании этом выражается частию вообще дух
того времени, частию же личный характер Адриана, отличавшегося приверженностью к старине столько же, как и предшественник его, патриарх Иоаким. Но, независимо от этого, в его
послании находим мы свидетельство о
том, что обычай брить бороды начался в России со времен самозванцев и с
тех пор, несмотря на многие запрещения, постоянно распространялся до времен царя Алексея Михайловича.
Я вовсе не был пристрастен к скептическому Каченовскому, но мне жаль стало старика, имевшего некоторые почтенные качества, и я написал начало
послания, чтоб показать, как можно отразить
тем же оружием кн.
До какой степени доходило расстройство всех семейных отношений, можно видеть из нескольких стихов в «
Послании к слову так». Здесь жена просит мужа позволить ей помахать (техническое слово тогдашнего времени) для
того...
Кроме
того, по сходству в слоге и мыслях с другими произведениями княгини Дашковой, несомненно ей принадлежащими (57), можно предположить, что ею же написаны в «Собеседнике»: «
Послание к слову так», «Сокращение катехизиса честного человека», «О истинном благополучии», «Искреннее сожаление об участи издателей «Собеседника», «Вечеринка», «Путешествующие», «Картины моей родни», «Нечто из английского «Зрителя»«.
Кроме этих стихотворений, замечательно, по благородству и силе выражения, «
Послание Катона к Юлию Цезарю» (ч. VIII, ст. V), подписанное буквами Др. (71). Вначале Катон с гордой грустью вспоминает минувшую славу Рима, его героев-граждан, его Брутов, Регулов, Камиллов, потом с желчью негодования нападает на Цезаря за
то, что он коварно захватил власть —
(19) Что княгиня Дашкова заведовала изданием «Новых ежемесячных сочинений», по крайней мере в первые годы, это видно из письма Капниста, помещенного в 1790 году в 47-й части «Новых ежемесячных сочинений», где он просит ее поместить в этом журнале его ответ «Певцу Фелицы». Кроме
того, можно заключать об этом из некоторых мест
послания Николева к княгине Дашковой («Новые ежемесячные сочинения», ч. 60, 1791), Здесь, между прочим, он обращается к ней с следующими стихами...
В нем находим обращение к сочинительнице «
Послания к слову так», чем еще подтверждается наше мнение о
том, что его писала Дашкова.
Послание это отправлено было с
тою же горничной.
Старуха и Рожнов вздрогнули;
та принялась читать, но на половине письма остановилась, побледнела как полотно и передала его Рожнову, который, прочитав
послание моего героя, тоже смутился.
Послание Катерины Архиповны, если не высказывало полного согласия на предложение моего героя,
то в
то же время было совершенно написано в другом духе, чем прежнее ее письмо, — это была ласковая, пригласительная записка приехать и переговорить об интересном и важном деле.
Не говоря о поучениях,
посланиях, грамотах монастырям и церквам, житиях святых, даже древние путешествия и летописи отличаются
тем же характером.
Как хорошо рисуется этим домашнее, патриархальное значение русской литературы, которая писалась сама для себя, находила предметы в своем тесном кружке и довольна была
тем, что производила
послания одного поэта к другому, эпиграммы другого на третьего, критики третьего на
послания первого, сатиры первого на критики третьего и т. д.
Адъютант (читает). «На поставленные мне вопросы о
том: 1) почему я не принимаю присягу и 2) почему отказываюсь исполнять требования правительства и что побудило меня произнести оскорбительные не только для военного сословия, но и для высшей власти слова, — отвечаю на первый вопрос: не принимаю я присяги потому, что я исповедую учение Христа. В учении же Христа присяга прямо и определенно запрещена, как в Евангелии Матфея V, 33—38, так и в
послании Якова V, 12».
Эта деятельность с колоссальною целью пересоздать общество человеческое, пересоздать самого человека, возвратить его богу и через него всю природу, опираемая на божественное основание евангелия, волновала юношескую душу; он увидел, что нашел свое призвание, заглушил все страсти, питал одну, поклялся сделать из души своей храм Христу,
то есть храм человечеству, участвовать в апостольском
послании христиан — и сдержал слово.
Бог наш на небеси и на земли вся елика восхоте сотвори!» А если пожелает кто поподробну излюбопытствовать,
того ради посылаем подателя сего
послания Василия Борисыча, мужа учительна, разумна, знающа силу Божественных Писаний и самолично зревшего доброе устроение заграничныя святыя митрополии и все чины и службы в ней соблюдаемые.
Искусно после
того поворотил Василий Борисыч рассуждения матерей на
то, еретики ли беспоповцы, или токмо в душепагубном мудровании пребывают… Пошел спор по всей келарне. Забыли про Антония, забыли и про московское
послание. Больше часа проспорили, во всех книгах справлялись, книг с десяток еще из кладовой притащили, но никак не могли решить, еретики ли нет беспоповцы. А Василий Борисыч сидит себе да помалкивает и чуть-чуть ухмыляется, сам про себя думая: «Вот какую косточку бросил я им».
Кончил Василий Борисыч, встал с места и с поклоном вручил рогожское
послание председавшему старцу Иосифу, а
тот, не вставая с места, подал его матери Манефе. Тихий говор пошел по келарне.
Чтобы яснее обрисовать характер выражения пьесы, приведем из нее
то место, где поэт определяет обязанности своего Аристарха [Далее Добролюбов приводит несколько цитат из «
Послания к цензору» 1822 г.] (Пушкин, т. VII, стр. 32...
Второе
послание к Аристарху, писанное в
том же 1827 г.
В VII
томе являются также в первый раз довольно полные отрывки из «Моей родословной» (1830); но и здесь она напечатана не вполне, вероятно, по
тем же соображениям, по которым выкинуты некоторые стихи из
посланий к Аристарху. Но некоторые из выпущенных стихов едва ли могли бы вредить пьесе в каком-нибудь отношении.
Мечтатель Лука, продолжая измозжать свою плоть добровольными лишениями, был совершенно счастлив, и в это-то время написал к Полоярову
то немногоглаголивое, но ясноречивое
послание, которое побудило Ардальона лететь из Славнобубенска в Питер.
Офицер очень деликатно, действуя более большими и указательными пальцами рук, развернул и тщательно расправил скомканную бумажку и все с
той же мягкой, приятной улыбочкой посмотрел на заголовок
послания и на подпись.
Та развернула бумагу и быстро принялась читать. По ее лицу можно было видеть, какое впечатление производит на нее это
послание.
Наконец, вере может быть доступно даже настоящее, поскольку дело идет о неизвестных рассудку его законах [Во II главе
Послания к Евреям вере дано истолкование и в
том и в другом смысле: «верою познаем, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое» (ст. 3); дальнейшее содержание главы говорит о вере как основе не мотивированных разумом и оправдываемых только верою поступков (см. всю эту главу).].
Бог абсолютно возвышается над человеком, «во свете живет неприступном, которого никто не видел из людей и видеть не может» [Неточная цитата из Первого
послания к Тимофею св. апостола Павла (6:16).], и в
то же время бесконечно уничижается, снисходит к миру, являет себя миру, вселяется в человека («приидем и обитель у него сотворим» [Ин. 14:23.]).
Павла о
том, что «во Христе Иисусе не имеет силы ни мужской, ни женский пол» [Неточная цитата из
Послания к Галатам (3:28).] в их человеческой поляризации, каковая здесь переходит за эти пределы.
И на власти тяготеет проклятие, как и на земле, и человечеству в поте лица приходится нести тяготу исторической власти со всеми ее скорпионами во имя
того, что начальник все-таки «не без ума носит меч» [Неточная цитата из
Послания к Римлянам: «начальник… не напрасно носит меч» (13:4).].