Неточные совпадения
Оборванные нищие,
Послышав запах пенного,
И те пришли доказывать,
Как счастливы они:
— Нас у
порога лавочник
Встречает подаянием,
А в дом войдем, так из дому
Проводят до ворот…
Чуть запоем мы песенку,
Бежит к окну хозяюшка
С краюхою,
с ножом,
А мы-то заливаемся:
«Давать давай — весь каравай,
Не мнется и не крошится,
Тебе скорей, а нам спорей...
Бригадир понял, что дело зашло слишком далеко и что ему ничего другого не остается, как спрятаться в архив. Так он и поступил. Аленка тоже бросилась за ним, но случаю угодно было, чтоб дверь архива захлопнулась в ту самую минуту, когда бригадир переступил
порог ее. Замок щелкнул, и Аленка осталась снаружи
с простертыми врозь руками. В таком положении застала ее толпа; застала бледную, трепещущую всем телом, почти безумную.
— А эта женщина, — перебил его Николай Левин, указывая на нее, — моя подруга жизни, Марья Николаевна. Я взял ее из дома, — и он дернулся шеей, говоря это. — Но люблю ее и уважаю и всех, кто меня хочет знать, — прибавил он, возвышая голос и хмурясь, — прошу любить и уважать ее. Она всё равно что моя жена, всё равно. Так вот, ты знаешь,
с кем имеешь дело. И если думаешь, что ты унизишься, так вот Бог, а вот
порог.
— Нет, Павел Иванович! как вы себе хотите, это выходит избу только выхолаживать: на
порог, да и назад! нет, вы проведите время
с нами! Вот мы вас женим: не правда ли, Иван Григорьевич, женим его?
— В самом слове нет ничего оскорбительного, — сказал Тентетников, — но в смысле слова, но в голосе,
с которым сказано оно, заключается оскорбленье. Ты — это значит: «Помни, что ты дрянь; я принимаю тебя потому только, что нет никого лучше, а приехала какая-нибудь княжна Юзякина, — ты знай свое место, стой у
порога». Вот что это значит!
Но вот багряною рукою
Заря от утренних долин
Выводит
с солнцем за собою
Веселый праздник именин.
С утра дом Лариной гостями
Весь полон; целыми семьями
Соседи съехались в возках,
В кибитках, в бричках и в санях.
В передней толкотня, тревога;
В гостиной встреча новых лиц,
Лай мосек, чмоканье девиц,
Шум, хохот, давка у
порога,
Поклоны, шарканье гостей,
Кормилиц крик и плач детей.
Фока, несмотря на свои преклонные лета, сбежал
с лестницы очень ловко и скоро, крикнул: «Подавай!» — и, раздвинув ноги, твердо стал посредине подъезда, между тем местом, куда должен был подкатить линейку кучер, и
порогом, в позиции человека, которому не нужно напоминать о его обязанности.
— Смотрите, добрые люди: одурел старый! совсем спятил
с ума! — говорила бледная, худощавая и добрая мать их, стоявшая у
порога и не успевшая еще обнять ненаглядных детей своих. — Дети приехали домой, больше году их не видали, а он задумал невесть что: на кулаки биться!
Лонгрен поехал в город, взял расчет, простился
с товарищами и стал растить маленькую Ассоль. Пока девочка не научилась твердо ходить, вдова жила у матроса, заменяя сиротке мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через
порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все делать для девочки, и, поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы, надежды, любовь и воспоминания на маленьком существе.
Дунечка остановилась было на
пороге, не понимая, для чего ее приглашают смотреть, но Свидригайлов поспешил
с разъяснением...
— Нет, не брежу… — Раскольников встал
с дивана. Подымаясь к Разумихину, он не подумал о том, что
с ним, стало быть, лицом к лицу сойтись должен. Теперь же, в одно мгновение, догадался он, уже на опыте, что всего менее расположен, в эту минуту, сходиться лицом к лицу
с кем бы то ни было в целом свете. Вся желчь поднялась в нем. Он чуть не захлебнулся от злобы на себя самого, только что переступил
порог Разумихина.
В это время послышались еще шаги, толпа в сенях раздвинулась, и на
пороге появился священник
с запасными дарами, седой старичок. За ним ходил полицейский, еще
с улицы. Доктор тотчас же уступил ему место и обменялся
с ним значительным взглядом. Раскольников упросил доктора подождать хоть немножко. Тот пожал плечами и остался.
Вдруг он переступил осторожно через
порог, бережно притворил за собой дверь, подошел к столу, подождал
с минуту, — все это время не спуская
с него глаз, — и тихо, без шуму, сел на стул подле дивана; шляпу поставил сбоку, на полу, а обеими руками оперся на трость, опустив на руки подбородок.
— Хе! хе! А почему вы, когда я тогда стоял у вас на
пороге, лежали на своей софе
с закрытыми глазами и притворялись, что спите, тогда как вы вовсе не спали? Я это очень хорошо заметил.
В коридоре они столкнулись
с Лужиным: он явился ровно в восемь часов и отыскивал нумер, так что все трое вошли вместе, но не глядя друг на друга и не кланяясь. Молодые люди прошли вперед, а Петр Петрович, для приличия, замешкался несколько в прихожей, снимая пальто. Пульхерия Александровна тотчас же вышла встретить его на
пороге. Дуня здоровалась
с братом.
Через минуту на
пороге показался и Лебезятников; в комнату он не вошел, но остановился тоже
с каким-то особенным любопытством, почти
с удивлением; прислушивался, но, казалось, долго чего-то понять не мог.
Соня остановилась в сенях у самого
порога, но не переходила за
порог и глядела как потерянная, не сознавая, казалось, ничего, забыв о своем перекупленном из четвертых рук шелковом, неприличном здесь, цветном платье
с длиннейшим и смешным хвостом, и необъятном кринолине, загородившем всю дверь, и о светлых ботинках, и об омбрельке, [Омбрелька — зонтик (фр. ombrelle).] ненужной ночью, но которую она взяла
с собой, и о смешной соломенной круглой шляпке
с ярким огненного цвета пером.
Башкирец
с трудом шагнул через
порог (он был в колодке) и, сняв высокую свою шапку, остановился у дверей.
Я не старалась, бог нас свел.
Смотрите, дружбу всех он в доме приобрел:
При батюшке три года служит,
Тот часто бе́з толку сердит,
А он безмолвием его обезоружит,
От доброты души простит.
И между прочим,
Веселостей искать бы мог;
Ничуть: от старичков не ступит за
порог;
Мы ре́звимся, хохочем,
Он
с ними целый день засядет, рад не рад,
Играет…
На
пороге одной из комнаток игрушечного дома он остановился
с невольной улыбкой: у стены на диване лежал Макаров, прикрытый до груди одеялом, расстегнутый ворот рубахи обнажал его забинтованное плечо; за маленьким, круглым столиком сидела Лидия; на столе стояло блюдо, полное яблок; косой луч солнца, проникая сквозь верхние стекла окон, освещал алые плоды, затылок Лидии и половину горбоносого лица Макарова. В комнате было душисто и очень жарко, как показалось Климу. Больной и девушка ели яблоки.
Тугое лицо ее лоснилось радостью, и она потягивала воздух носом, как бы обоняя приятнейший запах. На
пороге столовой явился Гогин, очень искусно сыграл на губах несколько тактов марша, затем надул одну щеку, подавил ее пальцем, и из-под его светленьких усов вылетел пронзительный писк. Вместе
с Гогиным пришла девушка
с каштановой копной небрежно перепутанных волос над выпуклым лбом; бесцеремонно глядя в лицо Клима золотистыми зрачками, она сказала...
За этим делом его и застала Никонова. Открыв дверь и медленно притворяя ее, она стояла на
пороге, и на побледневшем лице ее возмущенно и неестественно выделились потемневшие глаза. Прошло несколько неприятно длинных секунд, прежде, чем она тихо,
с хрипотой в горле, спросила...
Но сквозь дождь и гром ко крыльцу станции подкатил кто-то, молния осветила в окне мокрую голову черной лошади; дверь распахнулась, и, отряхиваясь, точно петух, на
пороге встал человек в клеенчатом плаще, сдувая
с густых, светлых усов капли дождя.
Сама она усаживалась где-нибудь в холодке: на крыльце, на
пороге погреба или просто на травке, по-видимому
с тем, чтоб вязать чулок и смотреть за ребенком. Но вскоре она лениво унимала его, кивая головой.
У него не было и того дилетантизма, который любит порыскать в области чудесного или подонкихотствовать в поле догадок и открытий за тысячу лет вперед. Он упрямо останавливался у
порога тайны, не обнаруживая ни веры ребенка, ни сомнения фата, а ожидал появления закона, а
с ним и ключа к ней.
И старческое бессилие пропадало, она шла опять. Проходила до вечера, просидела ночь у себя в кресле, томясь страшной дремотой
с бредом и стоном, потом просыпалась, жалея, что проснулась, встала
с зарей и шла опять
с обрыва, к беседке, долго сидела там на развалившемся
пороге, положив голову на голые доски пола, потом уходила в поля, терялась среди кустов у Приволжья.
Она шла, как тень, по анфиладе старого дома, минуя свои бывшие комнаты, по потускневшему от времени паркету, мимо занавешанных зеркал, закутанных тумб
с старыми часами, старой, тяжелой мебели, и вступила в маленькие, уютные комнаты, выходившие окнами на слободу и на поле. Она неслышно отворила дверь в комнату, где поселился Райский, и остановилась на
пороге.
Проходили дни, и
с ними опять тишина повисла над Малиновкой. Опять жизнь, задержанная катастрофой, как река
порогами, прорвалась сквозь преграду и потекла дальше, ровнее.
Он
с любопытством переступил
порог, оглядел комнату и — обманулся в ожидании: там ничего не было!
Татьяна Марковна внутренне смутилась, когда Тушин переступил
порог ее комнаты. Он, молча,
с опущенными глазами, поздоровался
с ней, тоже перемогая свою тревогу, — и оба в первую минуту не глядели друг на друга.
Савелий,
с опущенными глазами, неловко и тяжело переступил
порог комнаты и стал в углу.
— Болен, друг, ногами пуще; до
порога еще донесли ноженьки, а как вот тут сел, и распухли. Это у меня
с прошлого самого четверга, как стали градусы (NB то есть стал мороз). Мазал я их доселе мазью, видишь; третьего года мне Лихтен, доктор, Едмунд Карлыч, в Москве прописал, и помогала мазь, ух помогала; ну, а вот теперь помогать перестала. Да и грудь тоже заложило. А вот со вчерашнего и спина, ажно собаки едят… По ночам-то и не сплю.
То, что я там увидел, сбило меня совсем
с толку; я никак не предполагал ничего подобного и остановился как вкопанный на
пороге.
— Ее нет? — вдруг спросила она меня как бы
с заботой и досадой, только что меня увидала. И голос и лицо до того не соответствовали моим ожиданиям, что я так и завяз на
пороге.
Я сначала, как заглянул
с палубы в люк, не мог постигнуть, как сходят в каюту: в трапе недоставало двух верхних ступеней, и потому надо было прежде сесть на
порог, или «карлинсы», и спускать ноги вниз, ощупью отыскивая ступеньку, потом, держась за веревку, рискнуть прыгнуть так, чтобы попасть ногой прямо на третью ступеньку.
Корвет перетянулся, потом транспорт, а там и мы, но без помощи японцев, а сами, на парусах. Теперь ближе к берегу. Я целый день смотрел в трубу на домы, деревья. Все хижины да дрянные батареи
с пушками на развалившихся станках. Видел я внутренность хижин: они без окон, только со входами; видел голых мужчин и женщин, тоже голых сверху до пояса: у них надета синяя простая юбка — и только. На
порогах, как везде, бегают и играют ребятишки; слышу лай собак, но редко.
Может быть, опасение за торговую нерасчетливость какого-нибудь Джердина и справедливо, но зато обладание Гонконгом, пушки, свой рейд — все это у
порога Китая, обеспечивает англичанам торговлю
с Китаем навсегда, и этот островок будет, кажется, вечным бельмом на глазу китайского правительства.
На
пороге стоял высокий,
с проседью, старик,
с нависшими бровями, в длинной суконной куртке, закрывавшей всю поясницу, почти в таком же длинном жилете, в широких нанковых, падавших складками около ног панталонах.
В двери главного выхода отворилась калитка, и, переступив через
порог калитки на двор, солдаты
с арестанткой вышли из ограды и пошли городом посередине мощеных улиц.
Но Хиония Алексеевна была уже за
порогом, предоставив Привалову бесноваться одному. Она была довольна, что наконец проучила этого миллионера, из-за которого она перенесла на своей собственной спине столько человеческой несправедливости. Чем она не пожертвовала для него — и вот вам благодарность за все труды, хлопоты, неприятности и даже обиды. Если бы не этот Привалов, разве Агриппина Филипьевна рассорилась бы
с ней?.. Нет, решительно нигде на свете нет ни совести, ни справедливости, ни признательности!
Наконец дверь скрипнула, и на
пороге показался сам Альфонс Богданыч
с кипой бумаг в старом портфеле.
Когда коляска Половодова
с легким треском подкатила к шикарному подъезду, массивная дубовая дверь распахнулась, и на
пороге показалась усатая улыбающаяся физиономия швейцара Пальки.
Дверь распахнулась, и на
пороге показалась сама Надежда Васильевна, в простеньком коричневом платье,
с серой шалью на плечах. Она мельком взглянула на Привалова и только хотела сказать, что доктора нет дома, как остановилась и,
с улыбкой протягивая руку, проговорила...
В двери кабинета пролезает кучер Илья и безмолвно останавливается у
порога; он нерешительно начинает что-то искать своей монументальной рукой на том месте, где его толстая голова срослась
с широчайшими плечами.
Статейки эти, говорят, были так всегда любопытно и пикантно составлены, что быстро пошли в ход, и уж в этом одном молодой человек оказал все свое практическое и умственное превосходство над тою многочисленною, вечно нуждающеюся и несчастною частью нашей учащейся молодежи обоего пола, которая в столицах, по обыкновению,
с утра до ночи обивает
пороги разных газет и журналов, не умея ничего лучше выдумать, кроме вечного повторения одной и той же просьбы о переводах
с французского или о переписке.
Но уже доктор входил — важная фигура в медвежьей шубе,
с длинными темными бакенбардами и
с глянцевито выбритым подбородком. Ступив через
порог, он вдруг остановился, как бы опешив: ему, верно, показалось, что он не туда зашел: «Что это? Где я?» — пробормотал он, не скидая
с плеч шубы и не снимая котиковой фуражки
с котиковым же козырьком
с своей головы. Толпа, бедность комнаты, развешанное в углу на веревке белье сбили его
с толку. Штабс-капитан согнулся перед ним в три погибели.
Во время этой последней штуки отворилась дверь, и Агафья, толстая служанка госпожи Красоткиной, рябая баба лет сорока, показалась на
пороге, возвратясь
с базара
с кульком накупленной провизии в руке.
По выходе из гор течение реки Квандагоу становится тихим и спокойным. Река блуждает от одного края долины к другому, рано начинает разбиваться на
пороги и соединяется
с рекой Амагу почти у самого моря.
Для этого надо было найти плёс, где вода шла тихо и где было достаточно глубоко. Такое место скоро было найдено немного выше последнего
порога. Русло проходило здесь около противоположного берега, а
с нашей стороны тянулась длинная отмель, теперь покрытая водой. Свалив три большие ели, мы очистили их от сучьев, разрубили пополам и связали в довольно прочный плот. Работу эту мы закончили перед сумерками и потому переправу через реку отложили до утра.
Вечером я сидел в кабинете и что-то писал. Вдруг я услышал, что дверь тихонько скрипнула. Я обернулся: на
пороге стоял Дерсу.
С первого взгляда я увидел, что он хочет меня о чем-то просить. Лицо его выражало смущение и тревогу. Не успел я задать вопрос, как вдруг он опустился на колени и заговорил...